От лица Дианы…
Я перерываю свою рюкзак уже по второму кругу, но мобильника в нём не нахожу, хотя точно помню, что положила его именно туда. На всякий случай выворачиваю карманы куртки, но кроме магазинных чеков ничего в них не обнаруживаю.
И как теперь быть? В телефоне у меня вся моя жизнь: карты, книги, записная книжка, напоминалка, заполненная до отказа, так как я часто всё забываю; телефоны клиентов, родителей, друзей. В общем, все мои контакты.
Да, это можно всё восстановить, но на это потребуется время. И как только раньше люди обходились без телефона? Не представляю…
А, может, я в квартире соседа его оставила?
Да, нет… Не могла.
Хотя ни в чём не могу быть уверена. Я как в трансе была, сама не своя… Или, наоборот, я настоящая: пылкая, страстная, отзывчивая… а не бревно, как любил говорить обо мне мой бывший.
В растрёпанных чувствах мечусь по квартире, не зная за что взяться, куда податься. Сегодняшний день можно считать безвозвратно потерянным. Перенести встречу с клиентками не получится, да и они не смогут до меня дозвониться. А это значит, что двое человек поставят мне сегодня минус в карму.
Звонок в дверь заставляет замереть на месте.
Я никого не жду.
Снова звонок. Настойчивый, долгий, а после голос, который я бы хотела никогда больше не слышать.
— Ди, открывай! Я знаю, что ты дома! — долбит Кулагин кулаком в дверь. Да так, что она вот-вот сорвётся с петель. — Ещё и замки сменила, тварь!
Я больше не боюсь его. Не боюсь!
Настроение сейчас такое, что, кажется, сама кому угодно накостылять смогу.
Подхожу к двери и резко её распахиваю:
— Зачем пришёл, Кулагин? Адресом ошибся? — рычу я.
— За вещами своими пришёл! — отвечает он, обдавая меня алкогольными парами и бесцеремонно толкнув меня плечом, заходит в квартиру.
— Что-то ты больно долго шёл! — хмыкаю я, сложив руки на груди. — Твой чемодан успел запылиться.
— Не удивлён… У тебя, как всегда, срач, Ди, — кивает он на кучку вещей, высыпанных из рюкзака.
— Так и иди к своей чистюле! Для чего опять припёрся? — злюсь я.
— Не смей со мной так разговаривать! — рычит он в ответ и надвигается на меня словно лавина.
— Отпусти меня сейчас же! Ты больше не имеешь права ко мне прикасаться! Ты мне больше никто! — выпаливаю я, когда Тимур прижимает меня к стене и пытается поцеловать.
— Я сейчас покажу тебе, на что имею право!
Я пытаюсь оттолкнуть бывшего, но он как одержимый вцепился в меня, крепко, до боли сжимая запястья над моей головой.
— Отпусти её! — слышу рык со стороны коридора.
Тим отпускает меня, и я ошарашенно пялюсь на распахнутую входную дверь, в проёме которой возвышается огромная фигура Владимира.
Он такой красивый, мужественный, сильный. Ему так идёт полицейская форма…
— Т-товарищ, майор, — с запинкой говорит Кулагин, посчитав звёздочки на погонах Шарапова. — Я пришёл за своими вещами и…
— Диана, у вас какие-то проблемы? — спрашивает меня Владимир, игнорируя жалкое блеяние Тимура.
— Да какие у неё могут быть проблемы, командир? — пытается панибратски отшучиваться Кулагин, натянув на лицо дружелюбную улыбку. — Да, Ди? У тебя же нет никаких проблем? Чего молчишь? Скажи уже…
— Предъявите ваши документы, гражданин! — от командного тона Шарапова даже у меня бегут мурашки.
Владимир шагает внутрь квартиры и кажется заполняет собой всё пространство узкой прихожей.
Сморю на своего бывшего, который совсем сник. Порывшись во внутреннем кармане пальто, он достаёт из него свой паспорт и дрожащей рукой протягивает его участковому. Тот, взяв документ, долго и тщательно его рассматривает и молчит, сведя тёмные брови к переносице.
Серьёзен до невозможности! И выше Тимура аж на голову.
— Какие-то проблемы? — не выдерживает затянувшейся паузы Кулагин.
— Я тебе их гарантирую, если ты сейчас же не заберёшь свои вещи и не свалишь отсюда, — вкрадчиво говорит наконец Владимир, — А если ещё раз узнаю, что ты сюда приходил, то…
— Я могу идти? — бывший пытается вытянуть свой паспорт из длинных пальцев моего соседа.
— Ты меня понял? — с нажимом спрашивает Шарапов, не выпуская документ из цепкого захвата.
— Понял! — кивает Тимур и схватив свой чемодан, озираясь торопливо уходит.
— Где же ты раньше был? — выдыхаю я, подойдя почти вплотную к своему великану.
Чувствую подступающие слёзы.
— В участок ездил, — отвечает мужчина, не улавливая смысла моих слов, — За твоим телефоном. Вот… Твой же?
— Мой, — киваю я, — Спасибо!
Месяц спустя.
От лица Владимира…
Ну какая же она у меня ох*енная!
Крутится передо мной в одном полупрозрачном кружевном белье, которое я ей подарил на восьмое марта.
— Ну как? Тебе нравится? — спрашивает меня Ди, прикусив нижнюю губу.
— Не то слово, малышка! Иди ко мне, — протягиваю ей руку.
— Не-а, ты сейчас всё снимешь… Так что ещё полюбуйся, — смеётся моя принцесса, ускользая от меня. — Мне нравится, как блестят твои глаза, когда ты вот так смотришь.
— Как так? — мурлычу я, а сам медленно крадусь к краю кровати, чтобы скорее заграбастать свою конфетку и снять наконец с неё этот красивый фантик.
— Ну вот так, — смешно изображает меня, облизывая губы.
Один точный выпад и моя нежная девочка оказывается в моих объятьях. Заваливаюсь спиной на кровать, усаживая Ди сверху. Сжимаю её упругую попку, фиксирую так, чтобы не ускользнула. Она в шутку ёрзает, пытаясь наиграно сопротивляться, чем ещё больше меня распаляет.
— Хочешь снова поиграть в преступницу и полицейского? — довольно хмыкаю я. — Тогда ты задержана.
— У вас нет причин для моего задержания, — смеётся Диана, — Я ничего плохого не сделала.
— А кто украл комплект нижнего белья и хотел прямо в нём покинуть магазин, м? — прищуриваюсь я.
— Оно моё, — парирует моя «воришка».
— А это мы ещё посмотрим, — тянусь пальцами к тонкой бретельке.
— Что вы себе позволяете, товарищ майор? — легонько шлепает меня по руке.
— Хочу проверить, … — хмыкаю я, — производителя.
Я берусь за застежку бюстгальтера, которая, кстати говоря, расположена спереди, и расстёгиваю её. Очень удобно. Долго выбирал, для себя старался.
Упругие полушария грудей легко выпрыгиваю мне в руки. Сминаю их, играя с торчащими нежно-розовыми сосками. Подтягиваюсь, хватаю их губами.
— Сдавайся! — тихо рычу сквозь сжатые зубы, мягко надавливая на нежную сердцевинку прекрасного бутона.
В моей девочке всё прекрасно от фиолетовой макушки до пальчиков на стройных ножках.
Ди выгибается мне навстречу, теряя связь с окружающим миром. Ей движения плавные, но горячие. Она словно огненная лава растекается по моим пальцам. Вибрирует будто натянутая струна, издавая самые охренительные звуки на свете.
Подаюсь бёдрами вперед, пытаясь снять давно мешающий предмет одежды. Любимая помогает мне, понимая без слов. А когда она мучительно медленно опускается на мой член, так давно мечтавший оказаться внутри неё, я готов расплакаться от счастья.
Мы движемся навстречу друг к другу, словно океан со скалами, сталкиваемся. Смотрим глаза в глаза безотрывно, по-настоящему, друг к другу в душу просачиваемся и там остаёмся навсегда.
— Вов, я… А-а-ах, — сладко стонет на мне моя малышка.
Я наматываю её шикарные фиолетовые волосы на кулак и слегка тяну, вынуждая девушку выгнуться ещё больше, в то время как сам начинаю двигаться в ней быстрее и глубже.
Ди снова накрывает волной экстаза и я, чувствуя, как она сильно сжимает меня внутри, финиширую следом. Смотрю в карие с поволокой глаза и выдыхаю в сочные губы:
— Сына от тебя хочу, … и дочку. Но сначала сына, чтоб сестру свою защищать мог. Родишь?
— Скорый ты какой! — выдыхает любимая и улыбается. — А больше ничего не хочешь, м?
— Хочу, — улыбаюсь в ответ, — Хочу, чтоб женой моей стала и проход… вот в этой вот стене проделать… — киваю я подбородком на преграду, разделяющую наши с ней квартиры. — Как ты на это смотришь?
— Исключительно положительно, товарищ майор! — салютует она узкой ладошкой. — А если серьёзно, то я согласна.
— Люблю тебя, детка, — прижимаю Ди к себе крепко-крепко.
— И я люблю тебя, мой добрый мен!
Её поцелуй умопомрачительно сладок. Люблю её больше жизни и благодарен судьбе за то, что она столкнула нас вместе.
9. «Лучший подарок». Алиса Лисова
— Громов, ты офигел?! — рявкнула я, глядя на то, как Эд собирает сумку. — Третьи выходные подряд?
— Катюх, не дыми. Ну что делать, если не успеваем до турнира.
— И кто придумал его вообще…
Он не ответил, только набрал в грудь побольше воздуха и медленно выпустил его через сомкнутые челюсти. Мы и раньше жили как на пороховой бочке, а когда Эд сообщил, что к восьмому марта планируется женский турнир по боксу, так и вообще собачимся ежедневно. Конечно, когда он бывает дома, а не пропадает на тренировках со своими боксершами.
Я и сама зависала в конторе с понедельника по пятницу, иногда задерживалась, а Эд вообще приходил в ночи. Потом стал пропадать и на все выходные. Как дура ждала субботы, чтобы побыть вместе, а он спозаранку уезжал к клуб. И ладно бы только это! Даже когда был дома, все время отвлекался на сообщения, звонки, которые продолжались до позднего вечера, уходил говорить в ванную с включенной водой. Это само по себе настораживало, но вчера я случайно обнаружила, что он сменил пароль на смартфоне, хоть прекрасно знал, что я в него не полезу.
Нервы сдавали. Как представлю его там в окружении этих баб. Первая мысль, объясняющая все его поведение, – нашел мне замену из числа учениц. Иначе зачем пропадать там сутками? К чему эти тайны?
Отвернулась к окну и жевала губу, пока на плечи не опустились его ладони.
— Кать, — шепнул он на ушко спокойнее. — Два дня осталось. Бои пройдут и весь твой.
— Весь ли? — язвительно фыркнула я, хоть и сильнее всего хотелось повернуться и обнять, а не огрызаться.