— То положение, в которое ты ставишь меня сейчас, мне тоже, мягко говоря, не нравится.
— Я даю тебе шанс определиться. Обещаю спокойно принять любое твое решение.
— Ты мне объяснить можешь нормально, что за решение? А то я как-то не в курсе, что там должен решать.
Я тяжело вздохнула и снова села на чемодан, а пальцы начали дрожать, и пришлось сплести их, чтобы унять волнение.
— Я знаю, почему этот бой тебе особенно важен.
Громов сперва приоткрыл рот, потом захлопнул его и потер шею.
— Откуда? Леха проболтался?
— Сама догадалась.
— Ммм. И это настолько не вписывается в твою мораль, что ты из-за этого съехать решила?
Совершенно не понимая его сарказма, я уставилась на Громова и тупо моргала. Не верилось, что, зная о пережитой мной измене, он способен сейчас так легко об этом рассуждать. Но Эд не шутил, абсолютно серьезно не понимал, почему меня это задело.
— Громов, да любой нормальный человек так бы отреагировал! А ты чего ждал? Что я буду кивать и шампанское подносить?
— Ну, может не прям так... Но да, чего-то такого я ждал больше, чем истерики.
— Охренеть, — ошарашенно выдохнула я и встала, чувствуя, как начинаю звереть. — Нет, ты все-таки свинья. Мало того, что зажигал там у себя в клубе, так тебя даже совесть не мучает!
— Совесть меня мучает, просто...
— Да, я вижу, как она тебя мучает! Извелся весь, бедняга! А я еще думала о чем-то! Иди ты в задницу, Громов! И не рассказывай мне про совесть. Жене, вон, в уши лей, если она еще не просекла ничего.
— А Женя-то тут причем? — гаркнул он и загородил дверь.
— Можешь не заступаться больше. Делай, что хочешь! С Женей, с Дашей, Глашей — мне все равно. Дай пройти!
— Та-а-ак... — Эд сперва удивленно поднял брови, потом снова свел их и взял меня обеими руками за плечи. — А мы сейчас о чем говорили?
— Ты прикалываешься?! Закос под потерю памяти не пройдет. Убери руки и выпусти меня уже, я все равно уйду!
— Уйдешь, уйдешь. Когда ответишь, почему это мне бой так важен? О чем ты там догадалась?
— Громов!
— О чем? — повторил он тверже.
— Про тебя и эту...
— Твою мать... Так ты к Женьке ревнуешь что ли?
— Делать мне нечего больше, тебя ревновать. Пусти, говорю!
Я попыталась протиснуться мимо него в прихожую, но Эд выставил руку и вернул меня на место, шумно выдохнув, как будто с облегчением.
— Дай-ка, — он дернул чемодан, который я не собиралась ему отдавать, а потому пришлось выдрать у меня его. — Поехали.
— Куда?
— В клуб.
— Я не поеду туда! — я попыталась убрать от себя его руку, оттолкнула, но толк был такой же, как если бы пихнула бетонную стенку.
— Куда ты денешься!
Одним ловким движением Громов закинул меня на плечо и понес к выходу, игнорируя мои визги и ругательства.
— Поедешь и до конца там останешься. Ясно?
— Не останусь!
— Коза, не беси. Я и так на грани. Будешь ерепениться, привяжу к Сереге.
Холодные мурашки лихо напомнили этого его мордоворота, и желание брыкаться пропало. По тону Громова я поняла, что он и правда это сделает, чтобы удержать.
В клуб я входила со свинцовыми ногами и кишащей возмущениями грудью. А еще с непреодолимым желанием разбить половину бара об голову Эда.
Леха в этот раз превзошел себя — клуб едва вмещал желающих сделать ставку на одного из бойцов. В толпе я увидела Валеру, он что-то втолковывал своим ученицам, где-то чуть дальше, возле освещенного прожекторами ринга, мелькнула голова Макса, друга и ведущего тренера.
С большим трудом протиснувшись через ораву гостей к барной стойке, Громов усадил меня рядом с Лехой.
— Сидишь тут и никуда не уходишь. Поняла?
— Знаешь, что! Если я...
— Катя! Сидишь тут! — он повернулся к Лехе. — А ты присмотри.
— Катюх, насчет ставки. Ты б все-так поставила на Женьку, в твоих же интересах... — начал было тот, но я утробно зарычала в ответ, и Громов хлопнул Леху по плечу.
— Не надо, Лех... Не подливай масла.
И он ушел, оставив нас вдвоем — злющую меня и удивленного друга.
Через десять минут по ушам ударили тяжелые басы, а на ринг поднялась блондинка. Вслед за ней туда же влезла девушка из команды Валеры. Звякнул гонг, зрители взревели так, что барабанные перепонки едва не полопались.
Блондинка одержала верх, хоть вторая девушка и была крупнее нее, но ей явно недоставало ловкости. Громов довольно скалился, вернувшись ко мне, но как только напоролся на мой взгляд, сбросил улыбку и напустил на лицо серьезности.
Следом за блондинкой шла рыжая. Ей повезло меньше. Ведя в начале, она отвлеклась и пропустила серию ударов по голове и корпусу. И теперь скалился уже Валера, стреляя в Эда глазами. Тот заметно напрягся, и когда на ринг вышла его фаворитка, с трудом мог усидеть на месте.
Я не хотела смотреть на ее поединок. Ну или разве что полюбоваться, как ее размажут по матам, однако с первого же раунда стало понятно, что легко вырвать победу у этой машины не выйдет. Ловкая, сильная, внимательная. Идеальный боец. Налицо было все, чему ее научил Эд. Бывая прежде на каждом из подобных боев, я отлично видела, каких успехов достигли его ученики. Вот только если раньше я им гордилась, то сейчас бесила любая удача Жени.
Вместе с ударом финального гонга соперница Жени рухнула на мат коленями и тяжело дышала, не в силах встать.
— Да! Умница! — взревел Леха и перегнулся через меня, чтобы взглянуть на Громова. — Ты видел? Видел? Что творит!
— Да видел я.
Этот нахал даже не пытался спрятать улыбку. Поднял сжатый кулак и дал знак Жене, получив в ответ кивок, улыбку и такой же жест.
— Ну что, коза, все еще злишься? — Громов повернулся ко мне с ехидной улыбкой.
— А разве что-то принципиально изменилось?
— Да дофига всего изменилось. Приготовься удивляться.
— Еще?!
Он отошел в сторону, освободив мне обзор на ринг, а я и впрямь удивилась, когда увидела, как Женя пролезла под канатами и спустилась с ринга в объятия какого-то долговязого парня с букетом тюльпанов. Сперва объятия были очень сдержанными, а потом начались поцелуи… Долговязый не робел, щупал Женю за попу и пихал язык ей в рот, как будто они здесь были одни. Мне даже стало неловко от такой несдержанной страсти, а вот сама Женя была явно довольна.
— Помирились все-таки, — расслабленно протянул Леха, и я повернулась к нему. Тот развел руками. — Да проболталась как-то, что с парнем рассталась. Я уже было решил, что на Эда виды имеет, а она так, своего позлить.
Я не успела ничего уточнить, потому что к нам вернулся Громов в компании Макса и погрусневшего Валеры.
— Ну что, лейтенант Коломбо, — обратился Эд ко мне, и, видимо, опасаясь, что я сбегу, уперся руками в стойку с обеих сторон от меня. — Ошибочка вышла. Валер…
Получивший только им понятную команду, Валера открыл папку, которую Эд забрал из дома, и вытащил оттуда какие-то документы.
— Катерина, — торжественно, но очевидно нехотя начал он. — Поздравляю с праздником. Желаю здоровья, терпения с этим вот человеком…
Леха хохотнул, а я вообще ничего не понимала и только переводила взгляд с Громова на Валеру и обратно.
— Слушай, слушай, — кивнул мне Эд. — Следопыт тоже мне.
— Так вот, — продолжил Валера. — От меня… ну и немножко вот еще от Громова… тебе подарок. Держи.
Он протянул мне документы, а с ними яркий буклет с пальмами и какими-то старинными зданиями.
— Что это?
— Путевка на двоих.
— Ты даришь нам путевку? — удивленно спросила я и опустила глаза на бумаги, где не стояли фамилии и имена клиентов, вместо них был пропуск.
— Ну, вообще-то мы все летим, — пояснил Громов. — Просто победитель останется чуть подольше, а проигравший уедет домой.
— Подожди… Какие победители, проигравшие?
— Катюх, не тупи, — встрял Леха. — Эти двое поспорили, когда Макс предложил устроить женские бои. Кто проиграет — оплачивает лишнюю неделю отдыха победителю и его девушке.
После его слов в мозгу постепенно прояснялось. Громов просто решил сделать подарок, а зная о моих принципах на счет ставок, утаил это от меня. Вот только убить его по-прежнему хотелось.
— Теперь поняла, почему мне бой важен был? — улыбнулся он.
— Поняла…
— Чемодан, конечно, можешь не разбирать, но к родителям ты не поедешь. У меня на тебя другие планы. А, и еще кое-что…
Запустив руку в задний карман джинсов, он протянул мне сложенный вчетверо листок.
— С праздником. Читай.
Я развернула лист формата а4 и прочла:
— Генеральному директору Громову Э.С. от… Громова Эдуарда Сергеевича… Это прикол какой-то?
— Читай, тебе говорят.
— Заявление… Прошу предоставить очередной оплачиваемый отпуск с девятого марта по… А по какое? Здесь второй даты нет.
— Можешь поставить любую.
— Прям совсем любую? — воспряла я и улыбнулась, поймав ответную улыбку.
— Любую.
— Что, даже год любой?
— Коза, ну ты края-то видь! — Громов шутливо хмыкнул и расставил руки, и я поспешила нырнуть в его объятия, прижалась всем телом.
— Получается, я просто так тебе мозг вынесла.
— Угу.
— Подожди… — я немного отодвинулась, а Эд простонал.
— Что еще?
— А с кем ты говорил, когда мы дома у родителей были? Кого ты там матросил?
Он поджал губы и посмотрел на Валеру, который так же нерадостно подпирал стойку.
— Да кое-кто испугался, что ты догадалась о споре, и я из-за этого соскочу. Вот, звонками меня доставал. Паникер хренов.
Окончательно убедившись в том, что я полная идиотка, ткнулась лбом в родное плечо.
— Прости…
— Да ладно, я привык.
— Ну ты… — я отпрянула и шлепнула его по груди, а потом снова нахмурилась. — Если мы все уезжаем, кто за клубом присматривать будет?
Громов удовлетворенно оскалился и ткнул пальцем в Макса.
— Присматривать будет тот, кто нас на спор подстрекал. Правда, Максим?
Тот невесело кивнул.
— Теперь пошли, — шепнул мне на ушко Громов, цапнул за руку и поволок сквозь толпу.