– Ага. Перехватить. Пьет он. С работой проблемы.
– Ага! – смекнул я. – Может, он шантажировал Барановскую, чтобы и из нее выжать деньги?
– Может быть.
– Надо обязательно сказать об этом в полиции, Катя. – Я попытался сыграть «злого следователя». Видать, не слишком удачно.
– Да ну их, – поежилась она. – Чего я там забыла, в полиции?
И тут зазвонил ее мобильник.
– Ой, побегу! – вздрогнула Катя. – Заболталась с вами! А меня на работе уже ищут!
И убежала. Мы с Соней тоже заторопились к выходу. Полученная информация была очень важной.
– Кажется, на полицейском жаргоне это называется «в деле появился новый фигурант», – волнуясь, сказал я.
– Выходит, Мамаев выгораживает брата своей жены?
– Шурина, – подсказал я.
– Ну да. Выгораживает шурина.
– Может быть. Но его самого я бы тоже не сбрасывал со счетов.
– В полицию пойдешь?
– Я там сегодня уже был. Если бы они хотели найти Барановскую, они бы сами вышли на черный «Форд». А они и не чешутся. Не удивлюсь, если Мамаев и им всучил взятку.
– Клим! Что ты такое говоришь! Ты ведь тоже предлагал деньги! Не взяли же.
– Сейчас такое время: даже коррупционер не у всякого возьмет. А Мамаев, видать, насобачился. Он ведь фирмой рулит. А там постоянно проверки.
– И что нам делать?
– Думать, – сердито сказал я. – Видишь, сколько сегодня открытий? Хорошо, что Катя выбежала вслед за нами, заступиться за шефа.
– Хорошие сапоги, – вздохнула Соня.
– Да? – Я вдруг расстроился. – А мне не понравились.
– Правда? – Она отчего-то обрадовалась. – И мне не понравились.
– Ты же их только что похвалила!
– Я подумала: ты так на них смотрел…
– Я думал о мушкетерах, – сказал я сердито. – Удобно ли им было ходить в сапогах с такими отворотами? Представил себя в этих сапогах, в плаще и со шпагой на боку… – Я сообразил, что сморозил глупость и замолчал. В наше время ботфорты носят бабы. А шпаги только спортсмены. Фехтовальщики.
– Значит, ты в детстве играл в мушкетеров? – хитро спросила Сонька, и я покраснел, как рак. Буркнул:
– Чего ты ко мне привязалась?
– Хочу знать о тебе побольше, – серьезно сказала она.
– Зачем тебе это? – спросил я подозрительно.
Она так же хитро молчала.
– Ладно, прорвемся. – И я вздохнул.
Выход у нас был: бросить к чертям эту квартиру. И Кольку Баранова. Забыть про Виталину Барановскую, про Мамаева с его шурином, про черный «Форд». И жить спокойно. Вдвоем. Квартиру снять, я ради этого на вторую работу устроюсь. Я покосился на Соньку, хотел сказать ей об этом, но вспомнил про ее миллионы. Язык присох к гортани. Еще подумает, что я ей навязываюсь. Из-за ее денег.
– Ты чего, Клим? – озадаченно спросила она.
– А что такое?
– Хмуришься, злишься. Я тебя чем-то обидела?
– Отвяжись, – буркнул я и прибавил шаг. На ходу бросил: – Думаю я.
– Ну, думай. – О она тяжело вздохнула.
Виталина
Конечно, я его заметила. Черный «Форд» с тонированными стеклами, который следовал за мной по пятам. Еще бы! С моей-то феноменальной памятью! Вскоре я знала все его дефекты: сколы на лобовом стекле, помятое левое крыло и вечно грязные номера. Либо на нем ездил неряха, либо водитель нарочно маскировался. Не хотел, чтобы я узнала, кто ездит на этой машине.
За мной следили. Я стала гадать: кто бы это мог быть? Или по чьему заданию водитель «Форда» меня преследует? Он ли один? Может быть, они меняют машины, и я не всех пока засекла? Надо быть повнимательнее. Врагов у меня предостаточно. Макс… Макс в Лондоне, умирает от скуки. Зоя его бросила, бизнес за границей наладить не удалось. Да и расстались мы вполне мирно, почти довольные друг другом. Борис? Он, должно быть еще сидит. А если освободился? Время летит быстро. Вот и мне уже тридцать девять. Да, Борис может это сделать. Следить за мной, чтобы свести счеты. Надо бы навести справки.
И тут я подумала об Игоре. Тогда, на даче, я не видела его машину. Она стояла за домом. А я обошла далеко не весь участок, и меня даже на порог дома не пустили. Игорь – вот кому я насолила больше всех. Нет, конечно, Борису, который потерял почти все свои деньги, да еще и сел. Такие люди, как он, не исчезают бесследно. Он умный, предприимчивый, расчетливый, острожный, хотя и допустил ошибку в случае со мной. Недооценил. Захочет он отомстить? Несомненно.
Но более вероятен вариант с Игорем. Да чего тут гадать? Черный «Форд» появляется, когда я встречаюсь с Сергеем. И сразу после этого звонит Лена. Игорь трусоват, на Сергея никогда в открытую не пойдет. Выслеживает, таится, потом доносит. Ведет себя, как баба.
Однажды я не выдержала, и, делая вид, что иду домой, спряталась за «Газелью», а потом внезапно выскочила из-за нее, и рванула дверцу черного «Форда», который еще не успел отъехать. Игорь такого не ожидал. Я увидела его перекошенное злостью и страхом лицо. Нападение было внезапным.
– Сука!
– Выслеживаешь? Мстишь?
– Я не позволю тебе разбить жизнь моей сестры так же, как ты разбила мою!
– Боже! Какой пафос! Всего-то уволила с работы!
– Ты выжила меня из банка! Погубила мою карьеру!
– Чего? Карьеру? – Я расхохоталась. – Да ты посмотри на себя! Не мужик, а мешок с дерьмом! Кому ты такой нужен? Я правильно сделала, что тебя бросила! Что до твоей карьеры, тебя взяли в наш банк по протекции, а я тянула всю работу отдела. Ты же еще тогда ничего не делал. Ты лодырь, неудачник, а теперь еще и алкоголик! Себя во всем вини!
Он взревел, как раненый медведь и выскочил из машины. Собственно, я этого и добивалась. Надо спровоцировать побои. Игоря стоит как следует прижать. Накатать на него заявление в полицию, а при возможности засадить на пятнадцать суток, чтобы навсегда отбить охоту за мной шпионить. Но увидев его перекошенное злобой лицо, теперь уже я испугалась. Он готов был меня убить! Я вдруг увидела человека, которому терять нечего. И который ненавидит меня смертельно. И вместо того чтобы подставиться и словить пару синяков, я побежала в магазин, а там заскочила в аптеку. Игорь рванулся за мной. К счастью, он грузен и неповоротлив, а у меня не только отменная память, но и хорошая реакция. Мне удалось опередить его и забежать в крохотное помещение, где пахло валерьянкой, первой.
– Девушка! – Я кинулась к провизору. – Помогите! На меня напали!
И в этот момент в аптеку ворвался Игорь.
– Гадина! Спрятаться от меня решила?! Убью!!!
– Спасите! Кто-нибудь! – отчаянно закричала я, прижимаясь спиной к витрине.
– Караул! – заблажила аптекарша. – Бандиты!
И потянулась к тревожной кнопке. У них у всех есть эти кнопки, у всех, кто работает с кассовыми аппаратами. Игорь моментально понял, чем ему это грозит и торопливо начал извиняться:
– Вы не так подумали. Я не бандит. Не грабитель.
– Муж, что ли? – Рука аптекарши опустилась, она посмотрела на нас с любопытством.
– Еще чего! – передернулась я. – Бывший любовник.
– А-а-а… – Она понимающе усмехнулась. – А ну, уходи отсюда, мужик, не то я и в самом деле полицию вызову! – грозно сказала она Игорю. Я мысленно возблагодарила женскую солидарность.
– Еще встретимся, сука, – прошипел он, ретируясь к входной двери.
– Спасибо, – благодарно сказала я аптекарше, глядя, как Игорь уходит. – Вы спасли мне жизнь.
– Вы это серьезно? – Глаза у нее округлились.
– Вполне. На этот раз повезло. – Я грустно усмехнулась.
Из магазина я вышла через другую дверь. Слава богу, он огромный, этот магазин, и дверей у него предостаточно. Я долго бродила по отделам, рассматривая мебель, которая была мне не нужна. Ко мне то и дело кидались менеджеры:
– Что-нибудь интересует?
– Вам помочь?
Я отрицательно мотала головой:
– Нет, спасибо.
На душе было муторно. Меня только что хотели убить. А я еще не готова была расстаться с жизнью. Я поднялась на второй этаж, потом на третий, купила зачем-то коврик в ванную комнату и ершик для унитаза. Спрятавшись за полками с товаром, долго высматривала Игоря. Его не было. Должно быть, уехал. Только после этого я расплатилась на кассе и спустилась на первый этаж. На улицу вышла через дискаунтер, прихватив бутылку текилы.
Придя домой, я наскоро настрогала салат и уселась в любимое кресло с бокалом в руке. Сначала я пила коктейль, «Маргариту», потом, поняв, что не забирает, перешла на чистую текилу. Меня вдруг одолела тоска. Я невыносимо остро почувствовала свое одиночество. Наступил сентябрь, и день заметно укоротился. Из кресла, где я сидела, хорошо было видно звезду, сияющую в черном небе. Мою звезду. Только теперь она показалась мне кровавой.
Я встала и подошла к окну. Внизу лежала вечерняя Москва. Город сиял огнями, манили покупателей витрины магазинов, многообещающе мерцали вывески ресторанов и кафе, ползли домой в машинах тысячи людей, мечтая об ужине и уютном диване перед телевизором. И никому не было дела до меня. Абсолютно никому.
Если я внезапно умру, хватится меня кто-нибудь или нет? Сергей, конечно, хватится. А если он меня бросит? Ведь кроме него, у меня никого нет. Мама умерла, да мы и не были близки. Родня настолько дальняя, что у меня нет никакого желания с ней встречаться. Друзья? Видит Бог, я пыталась их завести. После того как уехал жить в Лондон Макс, и я осталась без работы, у меня возникла нужда чем-то заполнить образовавшуюся пустоту. Хотя бы дружеским общением. Раньше у меня не было необходимости в друзьях, потому что у меня не было на них времени: я слишком была занята карьерой. Имелись приятельницы в банке, в институте, где я училась. Но одни исчезли сразу после того, как мы получили дипломы, другие испарились, когда лопнул наш банк. И никого из этих женщин я не могла бы назвать своей подругой. Мне откровенно завидовали, я ведь была любовницей олигарха. Получала дорогие подарки, пользовалась особыми привилегиями. Льстили – да, надеясь на повышение по службе, но я прекрасно понимала цену такой «дружбе» и держала таких предприимчивых на расстоянии.