— Всё, монолит! — похвастался он. — Теперь только в полотне дырку вырезать.
«Банг! Банг! Банг!» — загудела дверь. Внутренний стальной лист в трех местах прогнулся и вспучился, как будто его ткнули изнутри пальцем.
— Ого! — поразился майор, отпрыгнув. — Ничего себе пробивает!
— Замучаются так-то… — отмахнулась Ольга. — Пошли отсюда.
Перед ними открылся прямой, квадратный в сечении бетонный коридор, с пустыми шероховатыми стенами. В него с двух сторон через равные промежутки выходили серые металлические двери — не такие массивные, как входная, просто железные. Впереди можно было разглядеть металлическую лесенку, спускающуюся с потолка — над ней оказался мощный металлический люк, запертый изнутри толстым засовом. Артем, поднявшись на несколько ступенек, на всякий случай прихватил его по контуру сшивающим лучом — теперь створку можно было только вырезать целиком.
— Ну точно, бомбоубежище, — с уверенностью сказал Борух. — Из домов спуски, запасные выходы… Понастроили — а не пригодилось…
Он толкнул, проходя, одну из выходящих в коридор дверей и, мазнув по проему фонариком, внезапно застыл.
— Что такое? — обернувшись, спросила ушедшая вперед Ольга. — Что ты там увидел?
Борух только головой покачал молча, рассматривая что-то в свете фонаря. Ольга с Артемом переглянулись и вернулись назад. За открывшейся настежь железной дверью оказалась длинная узкая комната с железными двухъярусными нарами по обеим стенам. Кроме нар в комнате не было ничего — ни стола, ни тумбочки, ни окон, ни даже каких-нибудь заметных источников освещения. Голый бетонный пол, голый бетонный потолок, голые бетонные стены. И нары, на которых лежат тела.
Трупы почему-то не разложились, а высохли и мумифицировались. Они лежали в одинаковых позах, лицом вверх, положив руки вдоль тела. Все они были одеты — кто в красивые костюмы, кто в рабочую униформу, кто-то даже в пижаму. Артем увидел женщину, в кружевном переднике и чепце, и подумал, что это, может быть, та уборщица, кладовку которой они разорили, пробиваясь сквозь стену. Хотя, конечно вряд ли — скорее всего, та лежит в подвале соседнего дома. Головы мертвецов обтянула засохшая кожа, придав им жутковатый оскал, но Артему подумалось, что они все умерли со спокойными лицами выполнивших свое предназначение людей. Встали, оставив недопитые бокалы, недочитанные книги и недовытертые полы, аккуратно, по очереди, не толкаясь, спустились в люки своих домов, закрыв их за собой на засовы, зашли в комнаты, легли на нары и умерли. Все как один. Разом.
Артем не мог бы сказать, отчего он так решил. Просто показалось. Но жуть его при этом охватила неимоверная. Лежащие рядами тела не имели никаких ран или следов болезни, они просто были давно мертвые. Тут даже не воняло — так, немного пахло пылью и тленом. Но никогда еще в жизни он не испытывал такой смеси тоски и ужаса. Хотелось лечь закрыть глаза и тоже умереть, прекратив эту бессмысленную гонку, которую называют жизнью…
— Очнись, — Ольга сильно толкнула Артема в плечо, и его отпустило.
Все еще было очень жутко, но лечь и сдохнуть уже не тянуло, тянуло сбежать отсюда как можно скорее. Борух заглянул еще за пару дверей и молча кивнул на немой вопрос. Дальше они двигались по коридору почти бегом. Там, где кончался один дом и начинался другой, стояли парные взрывоустойчивые двери с тамбуром между ними, но лестниц наверх оттуда больше не встречалось. Вместо этого там проходили узкие поперечные коридоры без дверей, вероятно связывающие подвальные линии параллельных домов по двум сторонам улицы. Артем торопливо заваривал двери и потолочные люки, и они продолжали бежать по темной бетонной кишке, больше не заглядывая в двери зловещих комнат. Погони слышно не было — то ли преследователи все еще возились с первой дверью, то ли потеряли к ним интерес. Возможно, — подумал Артем, — они просто не знали об этой системе убежищ. Непохоже, что они тут аборигены. Иначе просто взломали бы люки в домах впереди и перекрыли проходы, поймав беглецов, как крыс в норе. Чтобы подстраховаться, Борух несколько раз направлял их маленький отряд в поперечные проходы, оказываясь на параллельной линии. Новые коридоры ничем не отличались от пройденных, и, если бы не направление на выходной репер, которое Артем периодически проверял планшетом, они бы, наверное, заблудились в этом полном мертвецов подземном кошмаре. Артему уже казалось, что это будет продолжаться вечно, пока они не лягут, обессилев, на свободное место… — должны же где-то остаться свободные места? — и, конечно, тут же умрут от осознания бессмысленности своего существования… Он уже почти видел, как они открывают дверь, видят три пустых лежака и понимают, что это для них… Но, к счастью, в этот момент неясное чувство, формировавшееся в нем, наконец оформилось в четкое ощущение.
— Стоп! — воскликнул он. — Я чувствую репер! Мы совсем рядом!
Ольга и Борух остановились, но понимание в их глазах появилось не сразу. Он понял, что и их затянула невидимая аура дурной смерти, скопившаяся в этом страшном месте.
— Выходим! — первым опомнился майор. Он подошел к лестнице, ведущей к потолочному люку, отодвинул засов и, осторожно приподняв тяжелую крышку, выглянул, подсвечивая фонариком.
— Чисто! — сказал он и скрылся в темноте люка. Ольга и Артем последовали за ним, торопясь покинуть жуткие коридоры.
Наверху была небольшая, размером буквально с лифтовую кабину, комната. Кроме люка в ней ничего не было. Борух открыл незапертую дверь и вышел в коридор — обычный, совершенно нормальный коридор, с деревянными дверями, весёленькими обойчиками и лампами-рожками из стекла и бронзы. Довольно миленько, если не знать, что внизу бесконечные галереи, набитые трупами тех, кто тут жил. И ведь в каждом доме, среди дверей квартир и номеров, была вот такая же, неотличимая от прочих дверь. Дверь к люку вниз. У Артема это в голове не укладывалось.
Осторожно ступая по скрипучей лестнице, они поднялись на второй этаж, подсвечивая ступени тусклым светодиодным фонариком-брелоком. Лестничная площадка этажа выходила в полукруглое помещение большого эркера, застекленной дугой выходящего на площадь. Она была зеркальным близнецом той, на которую они попали через входной репер — одна прямая, как струна улица, круглое, мощеное булыжником пространство, и засыпанный гранитной крошкой круг с мраморными лавочками и черной колонной репера в центре. Вот только здесь вокруг реперной точки стоял целый лагерь.
Не подходя близко к стеклу, чтобы их не заметили снизу, они смотрели на происходящую внизу суету. Один внедорожник притащил на буксире другой, поврежденный — видимо тот, в который Борух метнул гранату. Сел в центре площади квадрокоптер — он тоже оказался открытым, без кабины. Пилот сидел в центре, над прозрачным участком пола, и от ветра с винтов его и сидящих по бокам стрелков защищало только забрало шлема.
— Как они протаскивают технику? — тихо спросил Артем.
— Без понятия, — ответила Ольга. — Я думала, это невозможно. Но, оказывается, я вообще многого не знала…
— Получается, они у нас могут в центре Коммуны чуть ли не на танках выехать? — поинтересовался майор.
— Не знаю, сказала же, — резко оборвала его Ольга. — Артем, что там с репером?
Артем потянулся мысленно к камню.
— В готовности. Но нам надо быть ближе.
На площади одновременно находилось десятка два человек — они входили и выходили в два ближайших дома, которые, видимо, обустроили как временное жилье. Одеты одинаково, у многих шлемы со стеклами — сосчитать, сколько их тут всего, никак не выходило.
— Их слишком много, — сказал Борух, — и это профи. Дело даже не в том, что у нас мало патронов — мы просто не успеем их потратить…
Действительно, деятельность на площади не была бестолковой штатской суетой. Это был организованный быт временного военного лагеря — с караулами, часовыми, огневыми точками на ключевых направлениях, деловито распоряжающимися командирами, которые выделялись среди остальных только невзрачными нашивками на рукавах, и выполняющими их команды рядовыми бойцами.
— Что будем делать? — спросил Артем.
— У меня идей нет, — ответил майор. — Силовое решение — без шансов. Положим человек пять на эффекте неожиданности, а потом они нас в фарш перемелют своими скорострелками.
— Как близко к камню мы должны быть, чтобы переместиться? — спросила Ольга.
— Ну… Метров десять хотя бы… — неуверенно ответил Артем. — Я никогда не пробовал дальше.
— А что будет, если мы при этом будет находиться не рядом, а, например, снизу?
— Не уверен, — признался Артем. — Скорее всего, окажемся на таком же расстоянии от камня в произвольном направлении. В земле не застрянем, если ты это имеешь в виду.
— Думаешь, по коридорам можно подобраться ближе? — сообразил Борух.
— Давайте хотя бы проверим, — ответила Ольга. — Если нет — будем думать дальше.
Артему до судорог не хотелось возвращаться в заполненные мертвецами подземелья под городом, но, если опытные товарищи говорят, что другого решения нет…
Как выяснилось вскоре, коридоры проходили под окружающими площадь домами, образуя в плане ровный квадрат. Прохода к центру не было. Как Артем не тянулся мысленно к камню, но планшет отказывался сдвигать реперные связки.
— Отсюда не достаю, надо ближе, — в конце концов сдался он.
Они переглянулись и посмотрели на железные двери комнат. Это решение откладывали до последнего, но жуткие хранилища тел были сориентированы перпендикулярно коридорам, а значит, половина их направлена к центру площади.
— Метров пятнадцать выигрываем… — неохотно признал Борух. — Если у задней стены…
— Старайся не смотреть, — Ольга положила руку на плечо Артему. — Хочешь, вообще глаза закрой, я тебя доведу…
— Не надо, — с сожалением отказался он, — как-нибудь справлюсь.
Борух толкнул от себя ближайшую дверь. Она открылась буднично, без зловещего скрипа, но от этого не было легче. Артем шагнул внутрь, непроизвольно задержав дыхание. Он не хотел смотреть на мертвецов, но глаза сами выхватывали детали картины — как ни странно, тела в этой комната были одеты одинаково — в белые сплошные комбинезоны с плотно прилегающими к лицу капюшонами, перчатками и чехлами для обуви. Такие используют в лабораториях, где работают с опасными веществами. Дойдя до дальней стены, Артем почти уперся лбом в шероховатый бетон и только тут понял, что не дышал все это время и судорожно вдохнул. Активировав планшет, он положил пальцы на экран сосредоточился и аккуратно потянул структуру. Почти… Почти… Нет! Трехмерная сетка глубине камня чуть сдвигалась, но тут же возвращалась обратно, как будто пружиня.