Словно угадав мои мысли, Сергей Игнатьевич предложил, как он выразился, «легкую прогулку», успокоив: «Ничего страшного, сейчас дышать там еще можно».
Что ж, была не была: соглашаюсь. И вот… Будто окунаешься в таинственный и неизведанный подземный мир. Погасили свет, и Постевого, спутника своего, я сразу потерял из виду. Стало неважно как-то, жутковато. Пробираюсь в лабиринте на ощупь. Поминутно натыкаюсь на неразличимые перегородки, спотыкаюсь о твердые предметы. До чего же хочется поскорее выбраться из кромешной тьмы. Вот он, выход! Шарю перед собой: сплошная стена. Тупик, ни дна ему ни покрышки! Нежданно-негаданно откуда-то сверху набрасывается лавина звуков, в нарастающем порыве. Воедино сливаются крики, плач, возгласы, рыдания, громыхание падающих головешек. Сверкают вспышки. Гулко разносится эхо, усиливая шумы. Где же ты, заветная спасительная дверь?!
С большим облегчением перевожу дыхание, очутившись наконец на поверхности, где светит ласковое солнышко. Щурюсь от ярких лучей, оборачиваюсь: невысокий военный загадочно чему-то улыбается. Да ведь это Постевой! Он давным-давно преодолел дистанцию и поджидает меня. Что значит класс!
— Похвально, — опять с улыбкой произносит он. — Хотя с нормативом, увы, туговато. Не уложился.
А я думаю про себя: «Хорошо, что невредим остался».
Затем настает черед курсантам проверить себя. Зажгли дымовые шашки. Надев кислородные противогазы, поодиночке уходят в зеленоватое густое марево бойцы. Сергей Игнатьевич нет-нет да и поглядывает на пульсирующую стрелку секундомера. Внешне невозмутим: профессия обязывает владеть собой, не поддаваться сиюминутным настроениям. А внутренне, знаю, переживает: поддержат ли подчиненные марку командира? Доволен, когда звено в полном составе выстраивается для подведения итогов. Красные от жары лица, шумное прерывистое дыхание. Устали курсанты, но виду не подают. Внимательно слушают негромкий говорок полковника, внимают каждой фразе. Лестно услышать похвалу из уст ветерана, Героя.
У кого-нибудь возникнут вполне резонные сомнения: целесообразно ли ему, руководителю большого коллектива, присутствовать на занятиях, не «разбросается» ли так? Разумеется, он и не стремится везде успеть. На то есть помощники. Помните его отзыв о лейтенанте Владимире Чудакове? В молодых, способных командирах он действительно уверен, как в себе. И все-таки в ответственный момент всегда желает сам, лично, убедиться в возможностях питомцев. Вполне станется, и неоднократно бывало, что квалифицированный совет мудрого воспитателя оказывался донельзя кстати, помогал новичку собраться, сделать первый шаг в грозный час.
Сергей Игнатьевич с гордостью рассказывает о новейших приборах, установленных в дымокамере. Целый комплекс аппаратуры: устройства для определения местонахождения газодымозащитника, путь его следования, магнитофоны и динамики для имитации звуков (тех самых, которые низверглись на меня), телеустановка, другие технические средства. Вот и получается, если сам Постевой когда-то как бы заочно готовился к предстоящему огненному экзамену, то ныне его преемники могут проверить крепость своих нервов, физические возможности еще до первого поединка с разъяренной стихией. Учатся укрощать огонь. А его так просто не сломить. И не зря, когда подбирают ребят в школу сержантов, выбор останавливают на крепких духом и телом, тех, кто смолоду подружился со спортом. На них прицел, поскольку им вершить дело. Еще из фронтовой практики своей Сергей Игнатьевич твердо усвоил, что в бою решающее значение приобретает не только сила оружия, но и сила духа воина. Запомнил и суворовскую заповедь: не числом, а умением. Эти правила не устает повторять подчиненным. Не голословно — облекает плотью.
Как-то на встрече с солдатами поведал об одном бое, как он сказал, местного значения.
В сорок третьем наши войска заняли плацдарм на правом берегу Днепра. Противник укрепился на господствующих высотах, в блиндажах, методично простреливал местность, переправу. Пытались выбить — неудача, сами понесли потери.
Лейтенанта-минометчика Постевого вызвал командир полка полковник Бондарь. Почему именно его? К тому времени Сергей показал себя храбрым, хорошо знающим военную науку офицером.
Итак, полковник сказал:
— Врага надо сбить с господствующей высоты. Назначаетесь старшим группы добровольцев. Всего сорок три человека. Атаковать фашистов нужно внезапно. В этом — успех!
Горстка смельчаков… А задание не из простых. Нейтральная полоса, лощина — ни кустика, укрыться негде. Обсудили, как штурмовать передний край. Постевой выложил свой план: броском тихо перемахнуть низину, ворваться в окопы и завязать рукопашную. На том и порешили.
Запаслись гранатами, взяли автоматы. Выжидали всю ночь: мешали осветительные ракеты. Едва забрезжил рассвет, гитлеровцы успокоились, предполагая, что засветло к ним никто не сунется. Утратили бдительность. Этим красноармейцы и воспользовались. Чтобы не привлекать внимания, Сергей не стал давать сигнал к атаке красной ракетой, как предусматривалось. Приготовились. И — быстро вперед! «Возбужденные, мы летели в каком-то ошеломляющем порыве. Расстояние в двести метров покрыли по-спринтерски».
Дерзкая вылазка удалась. Почти без выстрелов ворвались на высоту. Установили связь. Командир полка кричит в трубку: «Молодцы, сынки! Продержитесь хотя бы сутки».
Отбивали атаку за атакой. Тринадцать бойцов сложили головы. Другие — с тяжелыми ранениями. Продержались ровно столько, сколько требовалось.
Время — значимый фактор не только на войне. В огненном сражении — то же самое. Малость промедлишь, проявишь нерасторопность — и не вернуть утраченного. Пострадают люди, ценности… Нередко успех решают секунды.
Цену им Сергей Игнатьевич знает. Пунктуален, обязателен. Ему всюду нужно успеть. Встречи с однополчанами, служебные заботы, депутатские. Он, юрист по образованию, — член районной депутатской комиссии по соблюдению социалистической законности. Бывает на предприятиях, в организациях, в так называемых неблагополучных семьях.
Воины его части шефствуют над школой № 303 Дзержинского района. Помогают в проведении военно-спортивных игр «Зарница» и «Орленок». Вокально-инструментальный ансамбль «Звездный» выступает здесь с концертами. Когда новобранцы дают клятву на верность Отчизне, на торжественную церемонию принятия присяги непременно приглашают подшефных. Символично видеть соседство Боевого Знамени и знамени пионерской дружины. А под алыми стягами печатают шаг нынешние защитники Родины и их грядущая смена.
В школе Сергея Игнатьевича встречают как старого знакомого. С директором, завучем, военруком постоянно он решает, как дальше развивать совместную патриотическую работу. Помог в оснащении школьного тира, в закупке экспонатов, оборудования для классов.
Считает своим долгом и часто выступает на уроках мужества. Звучат рассказы о славных традициях дважды орденоносной Московской пожарной охраны, о нелегком солдатском труде. О том, каким должен быть молодой строитель коммунизма. О том, что надо всеми силами бороться за мир, не допустить новой войны.
Благодарные ребята приняли Сергея Игнатьевича в почетные пионеры, торжественно повязали ему красный галстук. Общаясь с юными, он сохранил задор, энергию и вдохновение, увлеченность делом, которому верен. Есть еще порох в пороховницах: всего несколько лет назад Постевой был отмечен медалью «За отвагу на пожаре».
Гуманную и небезопасную профессию оставлять не помышляет. К огнеборцам, невзирая на ранг — от бойца до генерала, — у него особое почтение. «Каждый пожарный — герой, всю жизнь на войне, каждую минуту рискует головой», — любит повторять он изречение Владимира Гиляровского — знатока старомосковского быта, большого друга городских пожарных. Волею судьбы Сергей Игнатьевич живет на улице Гиляровского. Совпадение? Довольно удачное. По стопам отца пошел и сын Александр. Он тоже пожарный. Офицер. Значит, родилась династия.
Подрастают у Сергея Игнатьевича внуки Сережа и Саша. Третьеклассника Сашу привлекают пожарные автомобили. День-деньской готов крутиться подле них, расспрашивать добродушных «дядей» о том, «как машины воду качают, на сколько метров бьет вода из ствола и до которого этажа дотягивается механическая лестница»… Уж не метит ли, часом, и он в рыцари славного ордена Гасителей Злого Огня, как назвал часовых пожарной службы писатель Лев Кассиль?..
— Поживем — увидим, на чем остановят свой выбор, — Сергей Игнатьевич задумывается. — Для меня куда важнее, чтобы стали настоящими людьми.
У Сергея Михалкова есть такие строки:
Ни сна ни отдыха не зная,
В суровый, грозный час войны,
Добро народа сберегая,
Вы были Родине верны.
И в мирный час, живя спокойно,
Мы знаем, что на вахте вы,
Герои, труженики, воины —
Пожарные моей Москвы.
Эти строки и о нем, коммунисте, кавалере Золотой Звезды Героя Советского Союза полковнике Сергее Игнатьевиче Постевом.
Владимир БеляевПОД ВОЙ ПИКИРОВЩИКОВ
Пограничный корабль наш стоял в ремонте, половину команды, и меня в том числе, списали на берег. Нас, моряков, включили в состав 88-го истребительного батальона НКВД, которым командовал пожилой добродушный майор милиции Савельев. Мы быстро сдружились с опытными и веселыми ленинградскими милиционерами, и вскоре трудно было отличить, кто из нас до войны служил в милиции, а кто носил тельняшку… Мы несли патрульную службу по Ленинграду, а поселились на окраине города, на четвертом этаже выстроенной как раз перед войной школы-десятилетки. Жилье было приличное: высокие чистые потолки, окна во всю стену, а напротив, через дорогу, — сад.
Рядом со школой находился военный госпиталь — огромное здание, занимающее почти целый квартал. Часто мы видели, как автобусы с красными крестами на крышах и с забеленными стеклами подвозили к госпиталю раненых бойцов и командиров из-под Пскова, Кингисеппа, — словом, из мест, где в ту пору шли жаркие бои. «Вот, люди сражаются, жизнь свою отдают за наше общее дело, а мы здесь… Первую половину дня мы отсыпаемся, потом обычные занятия, как в мирное время, а только смеркаться станет — полуавтоматы на ремень, гранатную сумку сбоку и ходим-бродим до рассвета по пустым улицам, пропуска проверяем. Казалось бы, к чему все это? Стали мы донимать командира нашего, лейтенанта Марьямова: