— Да что — мальчик? — отмахнулся Захаров. — С этим-то как раз все ясно. Киллер отловил на вокзале какого-то пацана из беспризорных — их у нас в последнее время немало развелось, привез в переулок, припугнул, надавал по шее, раздел и приказал разыграть для тебя комедию… Тут кое-что другое имеется. Фонарь сказал, что, когда он напал на тебя в темноте, то не просто вырубил тебя. Что якобы при этом он воспользовался тем самым кастетом, который мы обнаружили у него в кармане в момент ареста — помнишь?.. Кастет, между прочим, не дешевая самоделка, а фирменный, с чугунной ударной частью. Таким не только твой лоб, Слегин, но, думаю, и череп быка можно было бы пробить запросто…
У Слегина невольно перехватило дыхание. Он вдруг вспомнил, как у киллера отвалилась челюсть, когда он увидел его входящим в кабинет, и как его, закаленного своей чудовищной «работой» профессионала, охватил мгновенный ступор, от которого он не сумел оправиться вплоть до появления Захарова…
— Ну и что? — по инерции проворчал он.
— Да в общем-то ничего, конечно, — притворно потупился Захаров. — Только мне одно непонятно: если он вдарил тебя этой штукой в висок, то каким образом у тебя потом даже синяка не осталось?
Глава 8
—Вообще, место там просто отличное, — с воодушевлением говорил директор, изучая на ходу какую-то схему размером с крупномасштабную карту полушарий Земли. — Деревья, зелень, народу мало ходит, земля мягкая… Я даже сам удивляюсь, почему мы до сих пор не использовали его. Для нескольких могилок площадь, конечно, маловата, но для одиночного захоронения — в самый раз…
Слегин с сомнением покосился на своего спутника. Ему и в голову не приходило, что о кладбище можно отзываться столь восторженно. Правда, деревья вокруг и в самом деле были замечательными. И аккуратные клумбы с цветами попадались чуть ли не на каждом шагу.
Вот если бы еще не эти каменные и стальные надгробия, торчащие за железными оградками, мимо которых они шли по узкой аллейке…
— Скажите, Адам Федорович, — осторожно спросил он, — а кладбище по ночам охраняется?
— Теоретически — да, — сказал директор. — Одно время, когда появилось много желающих ночевать в древних склепах, мы вынуждены были нанять еще трех сторожей. Что греха таить, было много случаев мародерства… какие-то мерзавцы раскапывали свежие могилы, чтобы снимать с покойников ценные предметы — золотые кольца, коронки, а иногда и костюмы!.. Но вы поймите меня правильно, территория слишком большая — за всем не уследишь. Тут не пять человек, а целую роту охраны нужно иметь!.. Но, к сожалению, мы не можем позволить себе такой роскоши…
— Значит, в принципе на кладбище может проникнуть любой посторонний? — спросил Слегин.
Директор откашлялся и протер краем схемы очки.
— В принципе, может произойти все, что угодно, — посетовал он. — Но я не помню такого случая, чтобы кто-то проник на кладбище незамеченным. Да, у нас есть и прорехи в ограждении — но мы стараемся своевременно латать их. Да и персонал у нас в целом хороший, имеет навыки охранной деятельности. И нами уже были задержаны и сданы в милицию несколько ночных нарушителей порядка…
— Адам Федорович, вы говорите: никто не может войти сюда незамеченным, — перебил директора Слегин. — А выйти смог бы?..
Директор невольно замедлил шаг.
— Что вы имеете в виду? — строго спросил он.
— Мертвецов, естественно, — со смешком подсказал один из оперативников, сопровождавших Слегина. Звали его Лев, а фамилию Слегин не помнил. За то время, пока они добирались до кладбища, раскрутчик успел заметить, что парень этот отличался нездоровой склонностью шутить в любое время и в любом месте.
— Не смешно, молодой человек, — нахмурился директор. — И что это за слово такое мерзкое — мертвецы?! Если хотите знать, на Руси умерших всегда называли покойниками. Чувствуете разницу? Мертвым может быть дерево, животное, да все, что угодно… и лишь человек достоин этого… м-м… торжественного звания — покойник…
— Вы хотите сказать, Адам Федорович, что… — продолжил было свои расспросы Слегин, но директор поднял руку, требуя тишины.
— Вот это место! — возвестил он так, словно обез-овцы совершали экскурсию по историческим местам.
Неподалеку, за деревьями, высилась кладбищенская ограда. Деревьев было и в самом деле много. И кустов достаточно. В том месте, где заканчивался ровный ряд могил, имелся пустой клочок земли, поросшей травой. Директор надел очки и повел крючковатым носом, как бы принюхиваясь.
— Странно, — сказал он. — Кажется, вы правы… Видите, вот в этом месте трава не такая длинная, как по соседству? Такое впечатление, что недавно здесь что-то рыли. Недели две назад, не больше — иначе бы трава не успела вырасти… Это просто безобразие!
Он повернулся к кладбищенским рабочим, которые вполголоса переговаривались в сторонке, держа на плечах лопаты:
— Парни, копните-ка тут…
Парни неохотно повиновались.
— Эх, жаль, что осины здесь не растут, — тихо сказал Слегину шутник Лев.
— Почему — жаль? — не понял Слегин.
— А где же мы осиновый кол раздобудем, чтобы от зомби обороняться, ежели он из-под земли сейчас полезет? — задумчиво продолжал Лев.
Слегин грозно взглянул на него, и оперативник невольно попятился.
В наступившей тишине раздавалось лишь хриплое дыхание рабочих, шорох потревоженной земли и карканье ворон, которых на окрестных деревьях постепенно становилось все больше и больше. Вороны явно надеялись на то, что раскопки окажутся полезными и для них.
Вскоре глубина ямы достигла метра, а в ней по-прежнему было пусто.
— Покойник был захоронен в гробу? — спросил директор, ни к кому в особенности не обращаясь.
— Нет, в мешке. Те, кто это делал, видели в нем не покойника, а именно мертвеца, — усмехнулся Слегин.
— Понимаю, — директор скорчил скорбную мину. — И кто же здесь, по-вашему, должен покоиться? Женщина? Мужчина?
— Человек, — тихо сказал Слегин. — Просто человек…
Почти полтора метра.
— А вы уверены?.. — начал было директор, но его прервал возглас одного из рабочих: «Адам Федорович, тут, кажется, что-то есть».
Слегин прикрыл глаза. Ну вот и еще один ложный след отпадает и рушатся нездоровые сенсации…
Но спустя несколько секунд он вынужден был пересмотреть свой вывод. «Что-то» оказалось большим черным мешком из прочного пластика с застежкой типа «молния», идущей по всему его периметру. Застежка была расстегнута, и мешок был пуст.
Больше в яме ничего не оказалось, хотя, по просьбе Слегина, рабочие раскопали ее на глубину, превышающую человеческий рост.
— Интере-есно, — протянул за спиной Слегина Лев, — каким же образом мертвец сумел выбраться из мешка с закрытой «молнией»? Может, он и сквозь предметы способен просачиваться?!
— Экспертиза покажет, что и как, — хмуро сказал Слегин. — Кстати, столь ответственную задачу, а именно — доставку мешка на лабораторное исследование, я поручаю тебе.
— Ну почему именно мне? — тут же заныл Лев. — Ну, пусть кто-нибудь другой, а? Я ж с грудного возраста испытываю отвращение к покойникам!
— А где же ты научился дырявить их осиновым колом? — прищурился Слегин. Он повернулся к директору:
— Что ж, Адам Федорович, спасибо за содействие. Вы нам очень помогли.
— Приезжайте к нам еще и в любое время, господин Слегин, — расплылся в приторной улыбочке директор. — Вы всегда будете нашим самым желанным гостем!
Помрачневший было Лев вдруг, отвернувшись, прыснул.
Слегин со зловещим видом показал ему кулак за спиной директора.
Отправив оперативников в лабораторию Управления на машине, Слегин прямо из аэра связался с Захаровым. Тому уже удалось кое-что узнать о якобы дважды убитом программисте. Слегин старательно занес в компнот информацию, которую сообщил ему обезовец. Ее пока было немного, и она абсолютно не объясняла отсутствия тела Бурина в импровизированной могиле. Место жительства — отдельная однокомнатная квартира почти в центре города, адрес имеется… Место последней работы — в фирме «Голо— и видеоэффекты»… Имеется фотография Бурина, взятая из кадрового досье фирмы (симпатичное лицо молодого парня)… Вот данные о ближайших родственниках (есть отец, проживает тоже в Инске, работает в горсуде. Жены и детей нет, даже любимой девушки — и той нет!.. Ну что за нелюдь нам попался, Слегин?!)… Сведения о друзьях, близких знакомых, хобби и размере обуви сейчас уточняются (последнее, надо полагать, — шутка Толи, одуревшего от непривычной для него бумажно-компьютерной работы)… С того самого дня, когда на компьютерщика было совершено покушение Ударником, он куда-то исчез. Во всяком случае, на работе так и не появился, соседи ничего о его отъезде (если он, конечно, куда-то срочно уехал) не знают, отца опросить пока не успели — ищем-с…
— Спасибо, Анатолий Батькович, — чинно произнес Слегин. — Благодарное человечество когда-нибудь поставит вам памятник…
— Если только человечество к тому времени начисто не изведут Слепые Снайперы, — усмехнулся Захаров.
— Ну-ну, откуда такой пессимизм?. — удивленно поднял брови Слегин.
— Оттуда! — передразнил его Захаров. — Знаешь, Слегин, что-то меня в последнее время на мистику тянет. Так и чудятся демоны, посланцы дьявола…
— … зеленые человечки из летающих тарелок, — в тон ему закончил Слегин. — Мой тебе совет, Толя: пей на ночь святую водичку. Говорят, иногда помогает…
— Нет, ну а что еще можно думать про этих тварей? — заорал Захаров в динамик так, что пилот аэра вздрогнул и аппарат качнуло в воздухе. — Смерти они не боятся, убить их нельзя, зато сами кладут народ пачками!..
— Что, есть новые жертвы?
Захаров провел рукой по лицу, словно стирая с нее невидимый слой пыли. Слегин закусил губу.
— Кто на этот раз? — процедил он.
— Муравьев Артем Петрович, — нехотя сказал Захаров. — Шестьдесят восемь лет. Вышел на пенсию, но продолжал работать электриком на обувной фабрике… Жена умерла четыре года назад, а единственный сын почти не навещал старикана. В прошлом году Муравьев перенес инфаркт, еле оклемался…