Территорию замка украшают каменные скульптуры планет Марса и Сатурна со всеми его кольцами, а еще нашего спутника — Луны, весящие по 18 тонн. Вес композиции «Полумесяц Ислама» составляет 23 тонны. Фонтан, ансамбль которого, вырезанный из трех монолитов известняка, впечатляет своей замысловатостью и изяществом, Эд назвал именем Луны, а труба стоящего на возвышении каменного «Телескопа» всегда направлена на Полярную звезду. Самым высоким сооружением на территории Замка является «Обелиск», имеющий высоту более 12 метров и весящий 28,5 тонн. Самый тяжелый из обработанных монолитов служит одним из блоков северной стены замка и весит более 30 тонн.
На сооружение всего комплекса построек и скульптурных ансамблей замка, общий вес которых превышает 1100 тонн, Эд затратил 25 лет. В 1984 году по решению американского правительства Коралловый замок включен в Национальный реестр исторических достопримечательностей страны.
Всю свою работу Эд выполнял, пользуясь лишь простейшими инструментами и приспособлениями: треножниками, сколоченными из бревен блоками и полиспастами, примитивными лебедками, а также клиньями, изготовленными из рессор старого пикапа. А еще у него была тачка, колесом в которой служил тормозной барабан от того же грузовичка.
И снова возникает вопрос: как мог Эд сделать все, что он сделал, пользуясь таким примитивным набором технических средств?
Возможно, ответ кроется вот в этом высказывании Эда: «Любая форма существования, будь то камень, дерево или животное, имеет свое начало и конец. Но три вещи, из которых состоит материя, не имеют ни начала, ни конца. Этими вещами являются магниты, представляющие собой неотъемлемую принадлежность южного и северного полюсов, а также нейтральные частицы материи. Вот эти три различные вещи и служат конструктивными элементами всего сущего».
Этим высказыванием Эд наверняка хотел выразить ту мысль, что началом начал всего, что нас окружает, является некое единое энергетическое (или силовое) поле.
Брюс Катъе, бывший пилот, который провел за штурвалом самолета более 20 тысяч часов, стал исследователем и сторонником гипотезы о существовании единого энергетического поля Земли. Он пришел к выводу, что Эдвард Лидскалнинш сумел овладеть секретом гармонического резонанса. Более того — в его распоряжении имелась аппаратура, с помощью которой он мог во много раз «уменьшать» вес отдельных каменных блоков. Катье полагает, что такое уменьшение веса могло быть достигнуто, если придать блоку определенный размер и форму. По-видимому, имели значение и особенности физических свойств и структуры выбранного Эдом строительного материала — кораллового известняка.
Еще при жизни Эдда появилась книга «Загадка Кораллового замка», посвященная описанию этого удивительного сооружения. Ее автор, Рэй Стоунер, описывает процесс обработки Эдом очередного каменного блока. Стоунер утверждает, что на одной из плоскостей блока были вырезаны концентрические круги строго определенного диаметра, ширины и глубины. Характерно, что, когда блок занял в строящемся сооружении свое место, он был уложен именно на эту грань, так что впоследствии круги вообще не были видны.
Это описание, считает Катье, подтверждает предположение о том, что Эд знал, как нужно изменить распределение масс по объему известнякового монолита. чтобы затем, воздействуя на него особой аппаратурой, нейтрализовать в значительной степени действие силы тяжести.
С помощью специально разработанной компьютерной программы Катье определил, что места для размещения своих строительных площадок Эд выбирал тоже далеко не случайно, а именно там, где благоприятное воздействие энергетической силовой линии могло быть использовано в наибольшей степени.
В этом смысле первый купленный Эдом участок был менее подходящим, чем второй. Скорее всего, Эд знал об этом и считал его временным местом для своей деятельности. Наверное, именно поэтому он не стал возводить там крупных архитектурных сооружений, а занимался в основном изготовлением скульптур, дожидаясь того момента, когда он сможет приобрести такой участок, который больше подойдет для его «строительной технологии».
Катье считает, что Эд говорил правду, когда утверждал, что разгадал секрет строителей пирамид в Древнем Египте. Но и сам он оставил нам монументальную загадку, может быть, не менее сложную для разгадки, чем Великая пирамида Хеопса.
И в заключение вот такой факт — на этот раз не из области научных гипотез, а из сферы человеческих отношений.
Как известно, Эд построил Коралловый замок как памятник своим рухнувшим надеждам о счастливой семейной жизни с любимой девушкой. Через 25 лет после смерти Эда, в 1976 году, тогдашние хранители замка разыскали в Латвии его давнюю невесту, теперь уже даму весьма преклонных лет, и пригласили ее посетить архитектурный шедевр, воздвигнутый в ее честь бывшим женихом.
В ответ они услышали следующее: «Этот человек не представлял для меня интереса, когда мне было 16 лет. И он не интересен мне в мои нынешние 81» [2, с. 153–154; 14, 2001, т. 8, № 6, с. 49–52].
ГЛАВА ПЯТАЯ
Жертвы, повелителии покорители огня
Странный пожар в доне Мэри Рисер
Самопроизвольное возгорание людей известно с давних времен, несколько сотен случаев подобного явления зафиксировано начиная со времен средневековья. Такой сверхъестественный пожар начинается внутри человека и распространяется из его тела наружу, стремительно пожирая плоть и кости. В былые времена массового невежества и господства суеверий эти случаи считали результатом наведения порчи, сглаза, злонамеренной ворожбы или колдовства, а то и следствием связей самой жертвы с нечистой силой.
В наши просвещенные времена случаев самовозгорания меньше не стало, и наука начала обращать на них внимание, не отмахиваясь и не пытаясь все списывать на опасные «игры со спичками». Однако вразумительные научные объяснения этого таинственного явления пока отсутствуют.
Классическим примером такого трагического феномена можно считать случай с пенсионеркой Мэри Рисер. Она жила одна в собственном доме в Сент-Питереберге (штат Флорида) и весьма тяготилась своим одиночеством, а за несколько дней до описываемых событий еще и сломала ногу. С некоторых пор оказывать ей посильную помощь и скрашивать существование стала соседка, Пэтси Карпентер, у которой даже появились свои ключи от дома Мэри.
Вечером 1 июля 1951 года Пэтси оставила Мэри в гостиной, сидящей в глубоком и уютном старинном кресле. Мэри покурила, а затем, как обычно, приняла на ночь снотворное. И уже больше никто не видел ее живой…
Примерно в 5 часов утра Пэтси проснулась от запаха дыма, однако источника его обнаружить не смогла и, вернувшись в спальню, снова заснула. Но вскоре ее разбудил звонок в дверь. Это был посыльный: он принес телеграмму для Мэри, но та почему-то ему не открыла. Пэтси приняла телеграмму и тут же отправилась к соседке. Войдя внутрь, Пэтси испытала настоящий шок. В нос ей ударил резкий запах гари и сгоревшей плоти, а в гостиной, на том самом месте, где стояло любимое кресло Мэри, догорал огонь. Его вскоре без труда потушили приехавшие по вызову пожарные, но от самой Мэри почти ничего не осталось. И ее кресло, и она сама сгорели дотла — из кучки золы торчало лишь несколько обуглившихся костей. Вместе с тем пластиковое покрытие пола, а также обои на стенах, до которых от очага пожара были считанные сантиметры, остались нетронутыми огнем.
Расследование этого случая, проводившееся с участием полиции и ФБР, не обнаружило признаков преступления. Выходило так, что либо Мэри загорелась после того, как заснула в своем кресле, и, не попытавшись спастись и позвать на помощь, медленно сгорала в течение 10 часов, либо она стола жертвой внезапного самовозгорания. Сын Мэри Рисер, врач по профессии, последнее объяснение категорически отвергал. Однако все говорило за то, что трагическая смерть пожилой женщины наступила вследствие именно такого загадочного явления, не поддающегося научному объяснению.
Ключевым вещественным доказательством, подтверждающим аномальность этого печального события, можно считать электрические часы, которые остались при пожаре невредимыми, а остановились только тогда, когда вспыхнувший огонь пережег провод, соединяющий их с электросетью. Так вот, они показывали 4 часа 20 минут утра. Если бы тело Мэри сгорело в обычном пожаре, то такой пожар должен был бы начаться задолго до этого момента времени [10, 2000, № 35, с. 17].
«Огненная» Жаклин
8 января 1985 года 17-летняя Жаклин Фитцсимонс, студентка кулинарного отделения Технологического колледжа в английском городке Уиднесе, что расположен в 10 километрах восточнее Ливерпуля, весело болтала со своими однокурсницами в коридоре общежития. Вдруг она изменилась в лице и пожаловалась на какое-то жжение в спине. «Затем лицо Жаклин сделалось очень красным, — вспоминает ее подруга Карен Гленхолмс, — и она еле слышно сказала, что чувствует себя плохо. В следующее мгновение мы все почувствовали запах горелого, а потом увидели, что на ее блузке появились язычки пламени. «Боже, я вся горю! Помогите!» — закричала Жаклин, В ту же секунду на се голове вспыхнули волосы. Зрелище было ужасное…
Все студенты, находившиеся поблизости, бросились ей на помощь. С девушки сорвали фартук и по пытались им, а также снятыми с себя куртками сбить охватившее ее пламя. В конце концов это удалось сделать, и Жаклин на «скорой помощи» увезли в больницу».
В больнице выяснилось, что у несчастной девушки сгорело более 18 % кожного покрова. Несмотря на все принятые врачами меры через 2 недели Жаклин скончалась.
Сотрудник Управления пожарной безопасности графства Чешир Берт Гиллес признался, что это трагическое происшествие привело его в такое же замешательство, как и всех остальных. «Я опросил семерых очевидцев, — рассказывал он, — но так и не понял, отчего сгорела эта девушка. Я не верю в разную там чертовщину, но единственное логическое объяснение случившегося состоит в том, что произошло ее внезапное и самопроизвольное возгорание без каких бы то ни было внешних причин»