Лодка подошла к полуразрушенным ступеням, ведущим прямо к широкому провалу, который наверняка когда-то представлял собой ворота в стене гигантской постройки. Вокруг царила тишина. Единственным звуком, который доходил до нас, был мягкий плеск воды, заливающей черный, покрытый мхом базальт. Я вскарабкался наверх. У входа стены были толщиной не менее 4 метров. Передо мной раскинулся внутренний двор, а на нем темными пастями зияли подвалы. Со всех сторон меня окружали базальтовые балки тщательной кладки, возвышались цоколи, стены. Даже несведущему было ясно, что эти каменные балки длиной не менее 6 метров весили 3–5 тонн каждая, несколько веков назад они могли быть воздвигнуты гигантским трудом и организованными усилиями многих тысяч человеческих рук.
В задумчивости бродил я по широкому двору. Повсюду меня окружал черный базальт, из которого местами торчали стройные пальмы, кустарник и даже мощные стволы хлебного дерева. Удивительны силы природы, раздирающие слабыми на вид корешками глыбы скал.
Пенсл бесшумно присоединился ко мне. Он понимал, что я поражен видом огромной постройки, воздвигнутой на этом крошечном клочке суши, окруженном океаном. Поэтому он очень деликатно, осторожно вступил в свою роль гида:
— Тут захоронены владыки… А в этой пещере содержались узники, приговоренные к пыткам… Здесь находилась фотолаборатория, которую устроил твой земляк Кубари…
Потрясенный, я двигался среди остатков глубокой древности. Вот виднеются проломы в стене: некогда они служили входными воротами для простолюдинов. Широкими входами пользовались повелители острова и благородные жители.
— Для островитян эти развалины были когда-то табу, — говорил Пенсл, — впрочем, табу сохранилось до сих пор. Далеко не все жители Понапе отваживаются даже в наше время приплывать сюда. Эта часть руин носит название Нан-Довас (остров Воинов). По мнению ученых, здесь наверняка была крепость, которой пользовались только во время многочисленных войн.
С большой степенью вероятности установлены места постоянных сторожевых постов, вот на этих двух строениях, — мой гид указал рукой с высокой стены, где мы стояли, — даже нашли костры, на которых они готовили себе пищу. В настоящий момент Нан-Довас, — лучше всего сохранившаяся часть всего Нан-Мадола. Л теперь пойдем вниз, я покажу самую большую базальтовую глыбу, какая была здесь использована.
Глыба действительно оказалась внушительной. Являясь частью фундамента, она буквально «вырастала» из воды и представляла собой угловой бастион. Вытесанный ступенями, он был мощным основанием для нескольких опирающихся на него базальтовых столбов. Похоже, вес его не менее 5 тонн. Больше всего меня поразило мастерство, с которым были пригнаны камни. Она напоминала крепости инков, которые я в свое время имел возможность осмотреть в Перу.
Мой самоотверженный гид посмотрел на воду и решил, что при этом уровне прилива нам еще удастся пройти пешком в направлении открытого моря и посетить Нан-Моулусее (остров Акул) и Кондерек (остров Мертвых). Я не совсем понял, что означают эти два названия, но охотно поспешил вслед за ним, бредя по икры в воде вдоль сточных канав, тоже выложенных базальтовой плиткой. Нан-Моулусее оказался некогда мощной стеной, как бы защищающей Нан-Довас от ярости морских волн; от нее сохранились лишь небольшие фрагменты. Однако на нее стоило взглянуть, хотя бы ради поэтической легенды, рассказанной Пенслом. Вот какую удивительную историю поведал мне любезный гид.
Давным-давно Нан-Моулусее служил местом испытания для молодых жителей Понапе, отправляющихся в святыню Нан-Мадол. По ритуалу молодой человек должен был подняться на эту высокую стену, взять в руку небольшой камень, произнести над ним магические заклинания, бросить его в море и прыгнуть вслед. Такой прыжок был очень опасен, так как у основания стены жили вечно голодная акула Лиеоун и ее супруг по имени Оун. Эти милые супруги, заслышав всплеск, тут же бросались к тому месту в надежде полакомиться, но, увидев, что брошен лишь камень, уплывали назад. В этот момент отважный воин успевал прыгнуть и всплыть прежде, чем акулы возвращались. Если заклинания произносились недостаточно тщательно или воин оказывался не слишком проворным, ему никогда не удавалось попасть в святыню Нан-Мадол.
Выслушав эту легенду, я снова побрел за моим гидом, не без труда продираясь через густые заросли мангров. Кондерек оказался местом захоронения жрецов, которое размещалось в базальтовом городе, поблизости от владык острова. Согласно поверьям, существующим на Понапе до сегодняшнего дня, духи посещают именно это место особенно часто. Основным доказательством тому служат покрывающие постройку заросли кустарника с нежными красными цветами. Пенсл показал мне это чудо: действительно, на почве, насквозь пропитанной соленой морской водой, с необычайной пышностью разрослись густые заросли кустарника, хотя известно, что обычно растения не переносят морскую воду.
Вымокшие до нитки и исцарапанные, мы вернулись на внутренний двор Нан-Довас. Пенсл снова проверил уровень воды и предложил отдохнуть.
— Надо подождать часок, пока вода поднимется, — пояснил он, — иначе не проплыть.
В тени дерева мы разложили бананы, кокосовые орехи и печеные плоды хлебного дерева. Признаться, этот пикник на могилах давно умерших людей, могущественных владык, по приказу которых были возведены эти стены, мне показался не совсем уместным. Но бананы были необыкновенно вкусными, а содержимое кокосовых орехов великолепно утоляло жажду. Все здесь меня интересовало, и я замучил вопросами хранителя музея:
— Как сюда попал этот строительный материал? Ведь вокруг лишь коралл, и то его немного. Как здесь оказались базальтовые балки?
— Большинство ученых, которые исследовали этот вопрос, пришли к мнению, что базальтовые балки попали сюда с Сокес Рокк, горы возле здешнего аэродрома, — отвечал Пенсл.
— Это не близко, мы плыли оттуда не менее трех часов! Каким образом тогда перевозили такие тяжести?
— Все считают, что базальт переправляли на плотах, камни подвешивали под ними в воде.
— Понятно, а как же эти камни затем поднимали наверх?
— Скорее всего вкатывали и втягивали по наклонным платформам, сделанным из коралла.
— Сколько же требовалось для этого людей и времени?
— Этого никто не знает и, наверное, уже не узнает никогда.
Я надолго замолчал, уйдя весь в свои мысли. Построен величественный город, думалось мне, на острове, где сейчас проживает 17 тысяч человек, а в 1855 г., как известно, население его составляло лишь 5 тысяч. В настоящее время при довольно хорошо развитой медицинской службе в радиусе 2 тысяч километров от Понапе обитает не более 15 тысяч островитян, из них способных к тяжелым работам — не более 3 тысяч. Каким же образом и с какой целью воздвигнут этот гигантский город? Возможно, правы те исследователи, которые утверждают, что район Каролинских островов когда-то представлял собой большой материк. Теперешний архипелаг — лишь остаток погрузившейся в океан суши. Затонувшая Микронезида — аналог мифической Атлантиды? Что ж, Нан-Мадол был бы недурным тому подтверждением. А может, снова пришельцы? Наверное, Дэнекен делает правильно, заставляя своих современников вновь и вновь возвращаться мыслью к древним цивилизациям, исчезнувшим во мраке веков.
Необычная письменность жителей острова Волеан, входящего в состав Каролинских островов, пожалуй, тоже могла бы служить подтверждением тезиса о существовании Микронезиды. Английский ученый Макмиллан Браун посетил остров в 1913 г. и записал, что эта письменность «известна только 5 жителям острова. Поэтому нет оснований полагать, что ее выдумал один из них». Браун исключает также возможность изобретения оригинального письма после прибытия европейцев, так как в этом случае в его основу был бы положен либо рисунок латинских букв, либо рисунок предметов, распространенных тогда в меновой торговле. Однако такое подобие отсутствует. По мнению Брауна, письмо с Волеан представляет собой остатки цивилизации, возникшей в мифической Микронезиде со столицей Нан-Мадол на острове Понапе. Микронезида, Пацифида — может, эти предположения подтвердятся раскопками, а может, последнее слово останется за подводной археологией.
— Послушай, Пенсл, — снова начал я свой допрос, — на этих развалинах работали какие-нибудь археологические экспедиции?
— Насколько мне известно, в прошлом столетии первым систематически исследовал их ваш соотечественник Кубари, если не считать стихийных изыскателей из экипажей китобоев и миссионера Галлика. Кубари составил подробный план, которым руководствовалась крупная немецкая экспедиция, копавшая здесь в тысяча девятьсот восьмом — тысяча девятьсот десятом годах. Поляк сам открыл, кажется, тридцать погребений.
— Я знаю. К сожалению, его коллекции погибли в тысяча восемьсот семьдесят четвертом году вместе со шхуной «Альфред», затонувшей на рифах вблизи одного из Маршалловых островов.
— Очень жаль. Я не знал об этом. У меня в музее очень мало материалов. После немцев копали…
— А вы забыли еще губернатора Берга! — вмешался в разговор молчавший до того Джимми.
— Ты прав, сынок, — похвалил его Пенсл. — Это случилось в тысяча девятьсот седьмом году. Тогдашний губернатор скончался по неизвестным причинам.
— Эта история похожа на те, что случались и с гробницами фараонов!
— Не знаю, я не слышал.
— Если хотите, я провожу вас завтра к могиле Берга, — предложил Джимми.
Наш разговор оборвался. Растянувшись под деревом, я смотрел в небо сквозь причудливо вырезанную листву хлебного дерева. Однако я еще не исчерпал кладезь знаний о Нан-Мадоле, каким располагал хранитель музея.
— Что же произошло затем? Кто исследовал эти руины?
— После немцев в тысяча девятьсот двадцать восьмом году копали японцы. Они нашли кости людей, по своим размерам вдвое превышавших возможный рост прежних жителей острова…
«Опять загадка», — подумал я. Давно вымершая раса? Пришельцы из космоса?