На дистанции выстрела из лука монахи сомкнули ряды, закрылись стеною щитов — и запели:
— Молитвой к Праотцам станем сильнее…
Хор поражал единством и силой. Гимн звучал размеренно, в такт тяжелому шагу штурмовой пехоты. Никаких «Ура!», «Альмера!», «Слава приарху!». Вообще никаких криков — ровная, уверенная песнь:
— Веру в Вильгельма мы не посрамим…
Гордон Сью отдал приказ, и стрелки выпустили первый залп. Болты громыхнули по щитам. Со своего наблюдательного пункта северяне хорошо видели результат. Трое монахов упали — трое из тысячи! Дыры в шеренге тут же затянулись. Пение даже не сбилось с ноты:
— Крепостью духа, силой закона…
— Залп! — скомандовал Гордон Сью. Ротные повторили приказ.
Стрелки ударили нестройно и поспешно. Монахи за ростовыми щитами, кажется, даже не заметили залпа.
— Вечный порядок мы защитим!..
Между куплетами вклинился звук команды. Позади пехоты лучники боевого братства подняли длинные луки, наложили стрелы.
— Небо! — крикнул Гордон Сью и вскинул щит, прикрывая себя и Корделию.
* * *
Штаб его преосвященства Галларда Альмера представлял собой карету. Вернее сказать — чудовище на рессорах. Четыре двери, восемь окон; задние колеса — в рост человека; лакированные борта усеяны спиралями да Праотцовскими ликами, будто алтари. Запряжена шестеркой коней, все под гербовыми попонами. На крыше, будто на смотровой площадке, три скамьи и два вельможных кресла — не троны, но нечто около. На двух скамьях — телохранители с арбалетами и мечами, на третьей — пара советников (один в епископской сутане, второй — с полковничьими нашивками). Кресло приарха пустовало, а соседнее занимала леди Лаура — молодая жена Галларда. Сложно было понять, зачем его преосвященство взял женщину в поход, но выглядела леди Лаура вполне достойно: целомудренное платье до щиколоток, стоячий ворот, ни тени декольте, волосы убраны в сетку, лицо полно тревоги и надежды. Кроткая спутница великого человека.
Редьяр Тойстоун спешился в тени кареты и утер лоб. Двое суток бешеного марша по пересеченной местности, в июньский зной. Однако, хвала Вильгельму, майор успел. Насколько он видел, битва лишь недавно началась. Тойстоун с адъютантом выехал вперед, а весь блэкморский полк подойдет через час и окажет помощь его преосвященству. Возможно, кто-нибудь из блэкморцев лично пленит Ориджина. Во имя всех Праотцов, это было бы справедливо!
— Господа, я должен увидеть его преосвященство. Где он?
Офицеры штаба ответили странным молчанием.
Майор рявкнул в лицо первому попавшемуся:
— Майор Редьяр Тойстоун, командир блэкморского полка! Извольте назвать имя и чин, и ответить на вопрос!
Офицер вытянулся в струнку, торопливо представился, сказал:
— Виноват, господин майор. Мы немного растеряны: великая благость снизошла на приарха прямо перед боем.
— О чем вы говорите?
— Присмотритесь же, господин майор! Вон там!
Тойстоун увидел это минутой раньше и принял за отблеск солнца в чьем-то шлеме. Отведя глаза, мысленно обругал осла, на чью голову напялено такое. Ведь есть же мудрое правило: чернить затылки шлемов, чтобы не ослеплять блеском задние ряды. Но теперь, присмотревшись, он ахнул. Сиял не шлем, а камень в навершии посоха. Не отражал солнце, а сам источал могучий свет.
— Его преосвящество прочел молитву перед боем, и Священный Предмет в его посохе озарился сиянием! Знак совершенно ясен: Праотцы обещают нам победу!
Тойстоун промолчал в растерянности. Говорящий Предмет в руках приарха… Наверное, это хорошо. Вильгельм послал добрый знак… Прошлый добрый знак случился в тот день, когда Ориджин бросил войско и умчал к Дымной Дали. Спустя сутки нас разгромили, как серпушек.
— Мой лорд-муж избран богами, — раздался девичий голосок. — Он наведет порядок в Империи и вырвет все побеги хаоса.
— Так точно, миледи. Чистая правда!
Тойстоун и офицеры штаба поклонились, но леди Лаура не смотрела на них. Устремив взгляд на поле брани, она обращалась либо к себе самой, либо к мужу, который уже подъезжал.
Предмет в посохе сиял так ярко, что всем пришлось прикрыть глаза руками. Галлард Альмера пальцем коснулся Предмета, и тот потусклел, сохранив лишь легкое свечение.
— Слава приарху! — крикнул кто-то, остальные подхватили: — Слава Альмере! Слава Праотцам!
Приарх спешился, отдал адъютанту коня. Обронил:
— Атака начата по плану. Я удовлетворен…
Он подошел к лесенке, чтобы взобраться на крышу кареты. Тойстоун встал перед ним:
— Ваше преосвященство, позвольте доложить!
— Редъяр Тойстоун, первый блэкморский?
— Так точно!
— Почему вы здесь?
Тойстоун клацнул каблуками, звонко пропели шпоры.
— Исполняю приказ вашего преосвященства! Преследую герцога Ориджина!
Приарх нахмурил брови. Сеть глубоких, черных морщин избороздила лицо.
— Вам был дан иной приказ.
— Никак нет, ваше преосвященство.
— Брат Абель велел вам отойти в Вороново Перо и удерживать дорогу на Алеридан.
— Брат Абель мне не командир, ваше преосвященство. Я подчиняюсь полковнику Блэкмору и вам. Полковник убит. От вас не поступало приказов, кроме одного: настичь герцога Ориджина и не дать ему занять Лейксити. С этой целью я привел первый блэкморский полк. В течение часа он будет здесь.
— Вы оставили полк без командира? Почему не прислали вестового?!
— Меня замещает верный человек — капитан Голд. Я хотел лично получить ваши распоряжения.
Услышать вас, а не какого-то брата Абеля, — имел в виду Тойстоун. Пояснений не требовалось, приарх отлично его понял. Густые брови Галларда Альмера сошлись на переносице.
— Вы совершили ошибку, майор. Ориджина здесь нет, он уплыл в Уэймар.
— Ваше преосвященство, я вижу герцогский вымпел над штабом противника.
— Это обманка. Ими командуют кайр Гордон и полковник Эрроубэк. Ориджин бежал.
Дурная затея — задавать вопросы лорду, особенно — такому, как Галлард Альмера. Однако у Тойстоуна вырвалось:
— Милорд, но тогда зачем вы пришли сюда?!
Почему-то приарх снизошел до ответа:
— Мать Корделия среди врагов. Я схвачу ее и подвергну суду. Она сознается и в шашнях с Ориджином, и в даче взятки Минерве. Она публично признает, что оклеветала меня и рассорила ветви Церкви только ради своей личной выгоды. Это… «священное воинство» с позором уйдет с моих земель.
— Так точно, ваше преосвященство. Простите, что…
Галлард разрубил его извинения, как змею топором:
— Молчать! Конница Лиллидея подходит к Бэку. Пока длится суд над Корделией, Снежный Граф не должен захватить Алеридан. И этого не случится, если хотя бы один полк встанет в Вороновом Пере и перекроет дорогу! Итак, я повторяю вопрос, майор: какого черта вы привели блэкморцев сюда?!
— Виноват, — выдавил Тойстоун. — Виноват, ваше преосвященство…
— Когда подойдет полк… — начал Галлард, но голос офицера прервал его:
— Ваше преосвященство, противник открывает ворота!
* * *
Монахи боевого братства неумолимо приближались к линни обороны. Гимн окончился, и они запели заново, с еще большею силой в голосе. Лучники из-за их спин поливали дождем стрел позиции северян. Дома и баррикады давали хорошее укрытие, кайры почти не несли потерь, но и сами не причиняли врагу особого вреда. Сказывалось малое число северных лучников, недостаточный опыт в стрельбе, а также — грамотное построение противника. Башенные щиты первой шеренги прикрывали большую часть пехоты.
— Тьма сожри луки со стрелами! — Выругался барон Айсвинд. — От них толку — как от ложки для супа. Скорей бы в ближний бой!
Гордон Сью не разделял этого желания. Ближний бой не будет особенно приятен: у северян на этом участке только триста человек — против полутора тысяч монахов. А мещанские дома служат защитой, но и создают опасность. Кайры раскиданы малыми отрядами по разным домам и баррикадам, им сложно перегруппироваться. Враг может стянуть большое число к одной из баррикад — и продавить ее быстрым мощным ударом.
Еще и другое беспокоило капитана. Когда в руке вражеского полководца засиял Предмет, Дольф Эрроубэк совершенно скис. Он не показывал страха, но потерял весь боевой задор. Мрачное настроение полковника передавалось остальным альмерским офицерам.
Гордон Сью принял решение:
— Полковник Дольф, мне нужна ваша помощь.
— Когда появится герцог? — ответил Дольф.
Гордон Сью не моргнул глазом:
— Скоро. До его прихода хорошо было бы выиграть сражение.
Полковник окинул взглядом поле боя. Батальон монашеской пехоты подступал к линии укреплений, уже готовя топоры и крюки, чтобы ломать баррикады. Шесть сотен лучников осыпали городок стрелами. Неполная тысяча рыцарей чертила дугу вокруг Обрыва, заходя во фланг. Полковник не смог понять, над чем шутит Гордон Сью.
— Видите монахов на фронте? — спросил капитан.
— Я не слепой.
— А видите копья в их руках?
— Нет. Зачем им копья, если они штурмуют укрепления?
— Верно, копий у них нет, — усмехнулся Гордон Сью. — А могли бы пригодиться… если б, например, наша конница пошла в атаку.
Дольф Эрроубэк по-новому увидел поле боя. Монахи идут на штурм с коротким оружием — секирами и одноручными мечами. За их спинами расположились стрелки, не прикрытые никем. А большая часть конницы ушла далеко на фланг.
— Хм, — сказал полковник.
— Вы хотели сражаться верхом, — сказал Гордон Сью. — Позвольте себе эту роскошь.
За минуту офицеры Эрроубэка передали приказ. Три сотни альмерцев только этого и ждали — верхом на боевых конях посреди центральной площади Обрыва.
— Альмера! Альмера! — Заорали они, набирая ход вдоль улочек. — Альмерааа!
Странный был крик, ведь с той стороны — тоже Альмера. Но это не смущало рыцарей. Люди Галларда сами виноваты, что бьются за еретика. Истинные альмерцы — под правильным флагом!
— Альмерааа!
Кайры сдвинули телеги, освобождая проходы. Рыцари Эрроубэка хлынули сквозь линию защиты — прямо на вражескую пехоту.