Этот конфликт может усилиться из-за непоследовательного поведения родителей, которые, с одной стороны, ценят фекалии как подарок ребенка, а с другой — считают их грязными, не прикасаются к ним и стараются поскорее выбросить. При этом дети, которых постоянно хвалили за успешное опорожнение желудка, рассматривая это как подарок родителям, вырастая, с удовольствием делают подарки и тратят деньги. Те же, кто отказывался это сделать, страдают впоследствии «финансовыми запорами».
Таким образом, психоаналитическая теория напрямую связывает травматический опыт приучения к горшку с последующим типом компенсаторного поведения. То, как скупец придерживает деньги, рассматривается как отражение детского отказа от дефелей. Транжира же, напротив, напоминает ребенка, стремящегося к одобрению родителями его «подарков». Некоторые люди считают траты условием получения любви и одобрения, и поэтому склонны тратить деньги, когда чувствуют себя одиноко, тревожно или нуждаются в любви.
Эмоциональная основа денежной патологии
Многие люди полагают, что их неудачные попытки удовлетворить потребности в безопасности, свободе, власти и любви вызваны недостатком денег, и удваивают усилия, чтобы заработать еще больше…
Психоанализ продемонстрировал, что поведение человека может быть противоположно его подлинным мотивам или желаниям и служить их маскировкой. Так, жалость к бедным может на самом деле скрывать ненависть, социальные предубеждения и чувство тревоги. Бедные всегда олицетворяют для богатых психологическую и экономическую угрозу, и их стараются представить грязными, нечестными и заслуживающими своей участи.
Чаще всего с деньгами ассоциируется чувство вины. Оно связано с пуританскими ценностями аскетизма, самоотречения и ангедонии[6]. Пуритане считают греховными потакание своим желаниям, лишние траты и избыточное потребление. Идеал добросовестности, пунктуальности, бережливости и умеренности заставляет людей, воспитанных в этой традиции, чувствовать вину не за накопление, а именно за расходование денег. Пуританская традиция возражает не против денег вообще или справедливой оплаты за труд, а против денег, полученных слишком легко (выигранных или унаследованных), нечестным путем, а особенно против слишком легкого расходования денег.
Чувство вины по поводу денег может породить у человека депрессию, недоверие и даже отвращение к самому себе. Бессознательно пытаясь редуцировать чувство вины, человек может развивать у себя различные психосоматические симптомы (Goldberg & Lewis, 1978).
Психоаналитики приводят клинические случаи страха богатства у пациентов, воспитанных в пуританских традициях. Основа такого страха — это, очевидно, утрата контроля. Деньги контролируют человека; они диктуют, где ему жить и с кем общаться, они ограничивают социальную активность человека не меньше, чем способствуют ей. Пуританская этика сосредоточена на ограничениях и необходимости сохранения таких ресурсов, как время, деньги и даже эмоции. Если денег слишком много, нет особого смысла в строгом контроле над ними. Поэтому богатый человек легко может утратить контроль над собой. А сохранение контроля — как над внешними обстоятельствами, так и над собственными эмоциями, — создает иллюзию безопасности.
С точки зрения психоанализа, неспособность быстро разбогатевших людей справиться со своим богатством объясняется потерей самодисциплины.
«Индивид, у которого не развиты навыки самоконтроля и самодисциплины, нуждается во внешних ограничениях, обеспечивающих ему чувство безопасности» (Goldberg & Lewis, 1978).
Большие суммы денег для многих означают возможность тратить их, не задумываясь о будущем, и это бесконтрольное поведение вызывает чувство тревоги. Каким бы парадоксальным это ни казалось, но внезапная потеря состояния означает для таких людей возвращение к «нормальной» жизни, упорядоченной и спокойной.
Другая важная эмоция, связанная с деньгами, — это чувство безопасности. Исследования очень богатых американцев, относящихся к категории self-made, то есть добившихся всего в жизни самостоятельно, показали, что в раннем детстве им гораздо чаще, чем «обычным» людям, пришлось переживать смерть родителей, развод или другие психологические травмы (Сох & Cooper, 1990).
Психоаналитики полагают, что, став взрослыми, эти люди накапливают деньги для того, чтобы больше никогда не оказаться в тяжелом положении. Желание богатства для них — не что иное, как потребность в эмоциональной безопасности, своего рода эмоциональный голод, вызванный депривацией[7] в раннем детстве.
Таким образом, деньги могут иметь различное эмоциональное значение. В клинической практике чаще всего встречаются случаи, когда психологическим смыслом денег становятся безопасность, власть, любовь и свобода (Goldberg & Lewis, 1978).
Использование денег для преодоления тревоги и достижения безопасности приводит к отчуждению, поскольку люди не рассматриваются как возможный источник безопасности. Выстраивая вокруг себя эмоциональную стену, человек начинает страдать от страха и паранойи, опасаясь грабителей, врагов или финансового краха. Тот, кто ищет в деньгах безопасности, нуждается в постоянном увеличении богатства, как наркоман — в постепенном увеличении дозы.
Британские психологи X. Голдберг и Р. Льюис выделили несколько типов людей, для которых деньги являются символом безопасности.
1. Скряга. Для таких людей экономия денег представляет ценность сама по себе. Они ограничивают себя во всем, и сам этот процесс, независимо от количества накопленных таким образом денег, обеспечивает им чувство безопасности. Многие из них могут даже заболеть, отказывая себе в хорошей пище, достаточном тепле и освещении.
2. Подвижник. Они также бережливы, но находят удовольствие в самоотречении и показной бедности. Такие люди могут даже тратить небольшие деньги на других, чтобы подчеркнуть свое мученичество. Психоаналитики отмечают, что их поведение часто маскирует зависть, возмущение и враждебность по отношению к более богатым.
3. Охотник за скидками. Не расстается с деньгами до тех пор, пока ситуация не окажется «идеальной», и тогда радостно их тратит. Весь интерес состоит в том, чтобы всех перехитрить: и продавцов, и тех, кто покупает товар за полную стоимость. Чувство триумфа часто искупает нерациональность приобретения вещи, которая по-настоящему не нужна.
4. Коллекционер-фанатик. Одержимые коллекционеры собирают самые разнообразные вещи, многие из которых не имеют никакой подлинной ценности. Владение материальными предметами заменяет им общение с людьми и чувство привязанности. Они приобретают все больше и больше, и им трудно расстаться с каким-либо предметом. Коллекция придает смысл их жизни и спасает от одиночества. Предметы нетребовательны, и известные коллекционеры могут ощущать свое могущество и превосходство над другими.
Деньги можно использовать для приобретения значимости, власти и превосходства. Можно купить лояльность врагов и расчистить себе путь. Деньги и власть, которую они дают, можно рассматривать как попытку регресса к инфантильным фантазиям о всемогуществе. Среди искателей власти с помощью денег тоже выделяются различные типы.
1. Манипулятор. Такие люди используют деньги, чтобы эксплуатировать тщеславие и жадность других. Манипулирование людьми позволяет им чувствовать себя менее беспомощными и фрустрированными, и они не слишком беспокоятся, обманывая других. Многие из них ведут насыщенную жизнь, но постепенно их энергия сходит на нет из-за постоянного унижения окружающих и пренебрежения к ним. В конце концов их ждет разочарование.
2. Строитель империи. Они обладают (или делают вид, что обладают) огромной независимостью и уверенностью в своих силах. Подавляя или отрицая свою зависимость от других, они пытаются сделать других зависимыми от себя. Многие из них неизбежно оказываются в одиночестве и изоляции, особенно в старости.
3. Крестный отец. Они используют деньги для взяток и контроля, обеспечивая себе чувство превосходства. За их потребностью в публичном уважении часто скрываются гнев и повышенная чувствительность к унижению. Поскольку такие люди покупают верность и преданность, они привлекают к себе лишь слабых и беззащитных. Они подавляют инициативу и независимость и остаются в окружении второсортных подхалимов.
В детстве искатели власти чаще чувствуют гнев, чем страх, и то же чувство выражено у них в зрелом возрасте. Искатели безопасности в страхе отступают, искатели власти — нападают. Жертвы властолюбцев чувствуют себя беспомощными и незащищенными и компенсируют это, присоединяясь к кому-то сильному и способному. Они следуют за «победителями», особенно если у тех есть деньги.
Деньги часто используются, чтобы купить привязанность, преданность и самоуважение. Поскольку принцип взаимности лежит в основе подарка, многие полагают, что взаимные подарки являются знаком любви и заботы.
1. Покупатель любви. Многие пытаются купить любовь и уважение: те, кто посещает проституток, делает богатые благотворительные взносы, балует детей. Они чувствуют себя нелюбимыми и пытаются избежать чувства отверженности и никчемности, угождая другим своей щедростью. Однако им бывает трудно принимать ответную любовь, а их щедрость иногда лишь маскирует подлинную враждебность к тем, от кого они зависят.
2. Продавец любви. Они обещают другим любовь, привязанность и ласку, которая льстит их самолюбию. Они легко имитируют подобное поведение и, естественно, привлекают покупателей любви. Некоторые полагают, что психотерапия является формой сделки между продавцами и покупателями любви, основанной на законах спроса и предложения. Покупатели приобретают дружеское расположение, с готовностью продаваемое терапевтами. Продавцы любви вообще склонны выбирать «помогающие» профессии.