— Рельф.
— Вивьен Рельф. Совершенно ничего мне не говорит. Я — Доран Клоуз. Может быть, вспомните такое имя?
Доран ощущал неловкость, ему очень хотелось выпить. В то же время разговор крайне заинтересовал его.
— Никаких ассоциаций.
— Мы перебрали все варианты?
— Больше ничего не приходит в голову.
— Нам не довелось жить в одном и том же городе, учиться в одной школе. Короче, быть где-то вместе.
Доран опять испытал неприятное чувство. Словно он встал не с той ноги и попал не на ту вечеринку. Или высадился не на той планете. Теперь стоит сделать один неосторожный шаг, и угодишь в пропасть.
— Полагаю, нет.
— Вы не работали на телевидении?
— Никогда в жизни.
— Где же мы все-таки встречались?
— Ума не приложу. К тому же сейчас вы мне больше не кажетесь таким уж знакомым.
— Вы мне тоже.
У Дорана кружилась голова, будто он стоял на краю скалы. Однако он ничего не имел против самой Вивьен Рельф. Она мучилась не меньше, чем он. Как раз это их и объединяло.
— Пойдете к друзьям? — спросила она.
— Думаю, да.
— Не расстраивайтесь.
— Все нормально, — соврал он.
— Может быть, еще увидимся.
— Отлично, знакомая незнакомка. Буду с нетерпением ждать новой встречи.
Доран нарочито торжественно протянул руку. Его снова охватило чувство неловкости.
Они пожали друг другу руки. В последнюю минуту Вивьен тоже как-то помрачнела.
Доран отыскал Топа, Айви и Миранду в комнате за кухней. Полутемное помещение освещалось лишь гирляндой елочных огоньков. Мебель практически отсутствовала, стояли лишь две огромные колонки, как бы приглашая к танцу. Но никто не пытался пуститься в пляс. В комнате находились лишь трое приятелей Дорана. Они тщетно пытались перекричать громкую музыку.
— Кто твоя новая знакомая? — спросила Миранда.
— Так, никто. Сначала мне показалось, что мы старые друзья.
— И ты вновь воспылал к ней страстью?
— Нет. Я испытал шок. Никак не мог вспомнить, где мы встречались, хотя она казалась мне очень знакомой. Самое странное, что она чувствовала то же самое по отношению ко мне.
Доран не мог описать одолевавших его чувств с помощью плохо пригодного для этой цели, неуклюжего и неповоротливого языка. Приходящие на ум фразы казались безжизненными и пустыми.
— Да, обычно такое переживается обеими сторонами.
— Что ты имеешь в виду?
— Абсолютно ничего.
— Посмотрите на людей вокруг вас. Готовы ли вы поручиться, что никогда не встречались с большинством из них ранее? Возможно, кто-то учился с вами в младших классах, с кем-то еще вы просто пересекались по жизни. Только это недоказуемо. Вот так и у нас получилось. На самом деле скорее всего мы никогда не знали друг друга.
— Возможно, вы встречались в самолете.
На этот вопрос Доран не знал ответа и промолчал.
Позднее тем вечером он вновь увидел Вивьен через дверной проем в соседней комнате. Вечеринка набирала обороты. Девушка разговаривала с каким-то мужчиной из числа гостей. Она все еще казалась ему знакомой, однако чувство узнавания притупилось, отошло на задний план, затвердело, словно янтарь, и повисло в воздухе. Сомнения приняли форму определенности. По всей вероятности, девушка надоела ему.
Прошло два года, и Доран вновь повстречался с Вивьен. Опять на вечеринке где-то в горах. Они почти сразу узнали друг друга.
— Я вас помню, — весело воскликнула она.
— Вы мне тоже знакомы. Где мы пересекались? — Доран напряг память. — Ну конечно. Как я мог забыть? Вы та самая девушка, которую я никак не мог вспомнить.
— Ода.
Вивьен сразу заметно погрустнела.
Оба молча размышляли о странных отношениях, сложившихся между ними. Секрет все еще не разгадан.
— Наши встречи напоминают мне книгу, которую уже читал раньше, — заговорил он. — Ты забыл содержание, однако с каждой новой строчкой восстанавливаешь дальнейший ход событий.
— Хотите сказать, что больше не будет никаких сюрпризов?
Она явно имела в виду себя.
— Странно, как можно…
Он подыскивал подходящее слово. Представить? Предопределить? Превозмочь?
— Похоже на застрявший автомобиль, разом остановивший все движение, — вслух размышляла она, не заинтересовавшись его незаконченной репликой. — Никакой аварии, ничего страшного. Просто полицейский машет рукой, чтобы вы проходили дальше, давая понять, что ничего особенного не произошло.
— Меня зовут Доран, — напомнил он ей свое имя.
— Вивьен.
— Да, конечно. Вас опять пригласили друзья?
— Ага. До того, как вы спросили, я и не знала, чья это вечеринка и что я здесь делаю.
— Возможно, вы искали меня?
— У меня есть друг, — сказала Вивьен. Она затронула скользкую тему. И прежде, чем он успел отреагировать на это замечание, добавила: — Шутка.
— Ах так.
— Просто не хочу, чтобы вы думали обо мне как Бен и Мэлори, будто я необходимая принадлежность любой вечеринки. Короче говоря, девушка на всякий случай. Без постоянного партнера.
— Нет, ни в коем случае. Вы та загадочная особа, которую я откуда-то… не знаю.
— Странно повстречаться дважды с человеком, о котором вам ничего не известно, в то время как вокруг тысячи хорошо знакомых людей. Со многими отношения налаживаются после первой же встречи.
— Так и хочется сказать, что мир тесен.
— А может быть, людей слишком много?
— Сейчас мне кажется, что все свидетельствует об обратном. То есть о том, что мир слишком велик.
— И то, и другое недоказуемо, — заключила Вивьен Рельф и пожала ему руку. — Желаю хорошо повеселиться.
В следующий раз он встретился с ней в авиалайнере при перелете на побережье. Доран занимал место в салоне первого класса, а Вивьен спешила мимо, пробираясь в самый хвост и прижимая к груди сумочку. Она не заметила его.
Он подумал, не велеть ли стюардессе отнести ей туда бутылку шампанского, как это практикуется в коктейль-залах. От господина за столиком ЗА. Но экипаж, очевидно, имел веские причины не разрешать делать подобные подарки. Весьма веские. И он оставил в покое Вивьен Рельф, решив посмотреть фильм. Орды варваров были отброшены назад и уничтожены.
Они встретились и разговорились при получении багажа. Вивьен, кажется, не особенно удивило его появление.
— Подобно разнородным предметам багажа, таинственным образом смешивающимся в темном чреве самолета и предстающим перед глазами владельцев при свете дня на гудящем металлическом конвейере, вы время от времени ярким лучом озаряете мое унылое существование, — продекламировал он экспромтом. — Доран Клоуз.
— Вивьен Рельф. — Она пожала его руку. — Полагаю, вы помните, как меня зовут.
— Вы, наверное, считаете, что я помешан на вас.
— Нет. Просто все почему-то легко запоминают мое имя. Оно застревает в мозгу.
— Ах вот оно что.
Она как-то странно посмотрела на Дорана, будто ожидая чего-то. Под рукавом ее платья он заметил больничный браслет из тонкой стали. На нем надпись: Вивьен Рельф, палата 315.
— Я бы хотел прокатиться с вами на такси, но меня встречают друзья.
— Нам все равно не по пути. Не судьба.
— Если я чему-то и научился в жизни, так это пренебрегать судьбой.
Вокруг началась какая-то суета. Что-то произошло у окошка выдачи багажа. Нетерпеливый пассажир взобрался наверх и перешагнул через движущуюся ленту конвейера. Закатав рукава пиджака, он убирал застрявшие чемоданы со спускного желоба. Вскоре произошел обвал, и багаж посыпался вниз. Сумка Дорана оказалась на земле. Вивьен все еще ждала появления своего чемодана, заглядывая в окошко. У Дорана закружилась голова, и он покинул девушку.
Всю неделю в перерывах между встречами с коллекционерами предметов искусства и галерейщиками он искал ее в музеях и бистро мегаполиса, преследуемый мыслью о том, что они обязательно должны встретиться на некой нейтральной полосе. Они придут каждый сам по себе, но как бы условившись о встрече, чтобы заключить долгожданное перемирие или сделку. Словно покрытые пеленой лица окружавших его людей образовывали нечто вроде кирпичной стены — сооружение из постоянно маячивших перед ним лбов, бровей, очков, сурово сжатых губ, сотовых телефонов, сандвичей. На таком фоне она должна сиять, как солнце. Однако девушка так и не появилась.
О Вивьен Рельф! Ты полутень моих страстных желаний. Словно Луна в момент затмения скрываешься от меня!
Ты скользишь мимо в розовых тонах, исчезаешь, как почерневшая от времени роспись иконы!
Запечатленная в долинах моих одиноких ночей, о, никто не знает тебя лучше, чем я!
Полупрозрачная, ненасытная, эгоистичная Рельф, клянусь никогда больше не омрачать твои дни призрачным появлением на пути. Ты чистый образ — Вуаль поверх вуали.
Доран Клоуз, начальник отдела закупок рисунков и гравюр, частенько обедал вместе с Вандером Полимусом, издателем журнала «Уолл арт». Как-то раз Полимус обмолвился, что женат. Доран, однако, никогда не встречался с женой издателя. Каково же было его удивление, когда, переступив порог дома своего знакомого с бутылкой «Каберне Франк» в руках, Доран обнаружил, что добродушный великан женат на особе, хорошо ему известной. Нет, они не встречались на музейных фуршетах или вернисажах. Супруга Полимуса была знакома ему по прежней жизни, протекавшей совсем в другом измерении. Тогда ему все казалось иным, и самого себя он оценивал совершенно по-другому. Доран сразу же узнал даму, несмотря на ее по-мальчишески короткую стрижку, густой слой яркой помады, морщинки возле глаз и груз серебряных браслетов на руках. Вандер Полимус был женат на Вивьен Рельф.
Встретившись с ней взглядом, Доран рефлекторно провел ладонью по остаткам когда-то густой шевелюры.
— Доран, Вив, — представил их друг другу Полимус, хватая Дорана за плечо и бесцеремонно втаскивая в комнату. — Бросайте пальто на кровать. Я потом его повешу. Пошли. Надеюсь, вам понравится свиной окорок и рыба бакалао.