Вполне могу понять кемеровских чиновников: не всем же так везет, как Чебаркулю с его метеоритом, а туристскую инфраструктуру развивать надо!
А несколько лет назад снежный человек объявился… в Москве! В Бутовском лесу, где жители Южного Бутова прогуливают своих песиков. Зимой собачники обнаружили там следы громадных босых ног. Из уст в уста передавались страшные истории о растерзанной кошке и о пропавших в лесу людях. Женщины отказывались туда идти со своими собаками. На все уговоры отвечали одно: пусть сначала исследуют, а уж потом… Исследовали. Двое мужчин со служебными собаками, не побоявшиеся йети, встретили в лесу деревенских подростков, которые поверх валенок надели огромные подметки в форме босых ног с широко расставленными пальцами. Пацаны были страшно довольны собой и громко обсуждали поведение нервных дамочек, которые, завидев следы, с громким визгом со всех ног бежали обратно. Люди, как оказалось, вовсе не пропадали, а труп кошки – на совести местных воронов, которые не прочь закусить домашними любимцами. Хорошо, что все выяснилось, а то в желтой прессе вскоре замелькали бы заголовки типа «Снежные люди идут на Москву!».
Глава 4Затерянные миры в глубине океана
Загадки Океана, неразгаданные тайны,
Подводные угрозы, невозможные глубины…
Красиво и заманчиво, опасно чрезвычайно,
Но очень хочется порой постичь «секрет пучины»!
Если где-то на нашей планете и сохранились затерянные миры, то только в глубинах океана, и именно там могут обитать существа, которые населяли моря давным-давно. По-настоящему морскую стихию люди стали осваивать только в прошлом веке. Древние мореплаватели никогда не удалялись от берегов. Впоследствии, когда возникли представления о навигации и моряки уже не боялись заблудиться в бесконечном водном просторе, наступила эпоха великих географических открытий, но, даже пересекая океан, отважные путешественники сталкивались только с теми существами, которые живут у самой поверхности воды. До изобретения аквалангов и батискафов мы практически ничего не знали о жизни даже на глубине нескольких десятков метров, довольствуясь той живностью, что попадается в сети и тралы. Что же касается обитателей океанских глубин, то о них ходили легенды, часто не имевшие никакого отношения к действительности.
Тем не менее первое выдающееся открытие настоящего «живого ископаемого» в водной среде состоялось еще до эры аквалангов, в 1938 г. Смотрительница захудалого краеведческого музея в Ист-Лондоне (Южно-Африканский Союз, ныне ЮАР) Марджори Куртенэ-Латимер (1907–2004) обнаружила среди улова обычного траулера странную рыбу – с плавниками, напоминавшими конечности наземных позвоночных. Она сделала все, чтобы сохранить уникальный экземпляр, и связалась с известным ихтиологом Дж. Л. Б. Смитом. На самом деле профессор Джеймс Леонард Брирли Смит (1897–1968) был химиком, преподавал в университете, а изучение рыб было его страстью, но в истории науки он остался как знаменитый ихтиолог (описал 370 новых видов рыб) и автор уникального открытия. И хотя явление миру целаканта похоже на счастливый случай, внезапную удачу, на самом деле это не так. Дж. Л. Б. (так его все звали) поддерживал связь со всеми местными небольшими музеями на побережье, много общался с командами рыболовных траулеров, уговаривая их обращать внимание на всех необычных рыб и передавать их специалистам.
К сожалению, сохранить рыбу в первозданном виде не удалось, она начала разлагаться, и мисс Латимер заказала из нее чучело. Посмотрев на него, Дж. Л. Б. Смит был поражен: он своими глазами видел рыбу, которой давно не существует! Целакантообразные возникли в девонском периоде, около 380 млн лет назад, и вымерли, как считалось, примерно 70 млн лет назад, раньше динозавров – в более поздних отложениях их окаменелые остатки не встречались. И вдруг вот он – живой целакант! Дж. Л. Б. Смит назвал рыбу латимерией, Latimeria chalumnae, в честь мисс Латимер.
Целаканты относятся к кистеперым рыбам, древнейшим позвоночным, собственно говоря, и позвонков-то у них нет, на месте позвоночника – упругая трубка, хорда. Зато есть зачатки легких. Латимерия очень похожа на вымерших целакантов, но есть и серьезное отличие: плавательный пузырь, который у ее предков выполнял функции легких, сильно уменьшился и превратился в небольшой кожный лоскут, заполненный жиром, что является следствием жизни в морских глубинах, где не нужно дышать атмосферным воздухом. Есть и некоторые другие анатомические отличия.
Похожие рыбы когда-то выбрались на сушу и стали предками всех наземных позвоночных. Были ли это целаканты? Считается, что нет, что это были другие, родственные им кистеперые рыбы. Однако сейчас нам известно, что рыбы не одной, а нескольких групп пытались завоевать сушу. Разобраться, кто чей предок, а кто представляет собой тупик эволюции, как, например, ихтиостега, которая во всех учебниках ранее фигурировала как переходное звено от рыб к амфибиям, нам еще только предстоит. Есть вероятность, что современные группы наземных позвоночных произошли не от одного вида полурыбы-полуамфибии, подобной недавно открытому тиктаалику (Tiktaalik roseae), а от нескольких видов. Ясно одно – латимерия очень похожа на вымерших целакантов, и примерно так выглядели наши далекие-далекие предки.
Латимерия, пойманная у восточного побережья Африки, недалеко от устья реки Халумны, долгое время – в течение 14 лет! – оставалась единственным экземпляром. Она оказалась «бродягой», попавшей туда издалека, из Мозамбикского пролива: очевидно, ее отнесло течением. Дж. Л. Б. Смит устроил настоящую охоту за целакантом: были отпечатаны тысячи листовок с его изображением и объявлена награда за поимку. О том, как происходили поиски, Смит написал книгу, которая читается как захватывающий роман – если не детективный, то по крайней мере авантюрный. Наконец, в 1952 г. было выловлено еще несколько латимерий неподалеку от острова Ажуан из группы Коморских островов. Выяснилось, что целаканты относительно обычны на Коморах и знакомы местным рыбакам, они называют их «гомбеза» – «горькая рыба». Это хищники длиной до 1,8 м, обычно они живут на глубине 200–300 м и потому крайне редко попадают в сети. Всего с 1952 г. было выловлено около 200 экземпляров (конечно, не считая тех, что были съедены или попали на черный рынок). У нас в России на эту уникальную рыбу (экземпляр № 68, все экспонаты, попавшие в руки ученых, посчитаны) можно полюбоваться в фойе Института океанологии РАН (если, конечно, вам удастся туда попасть), а увидеть ее макеты, выполненные в гипсе, – в Палеонтологическом музее РАН, Зоологическом музее МГУ и Дарвиновском музее.
Сейчас латимерии относительно хорошо изучены. Так как это глубоководные рыбы, обитающие на глубинах 100–300 м, и к тому же ночные, то наблюдать их в естественной среде практически невозможно, а вытащенные на поверхность, они долго не живут – их убивает перепад давления, подобно декомпрессионной болезни водолазов. Тем не менее зоологу Гансу Фрике в 1986 г. удалось заснять целаканта на видеопленку с борта батискафа «Гео». Выяснилось, что латимерия передвигается, как все рыбы, с помощью плавников, но при этом они работают, как конечности четвероногих наземных позвоночных, попеременно: целакант двигает парными грудными и брюшными плавниками в противопоставленном порядке, т. е. одновременно левым грудным и правым брюшным, а потом одновременно правым грудным и левым брюшным. Передвигаются целаканты медленно, обычно дрейфуют по течению, при охоте даже зависают в воде, настигают добычу при помощи мощного удара хвоста, заглатывают ее широко раскрытой пастью, а потом снова скользят в воде, экономя энергию. Как они охотятся в кромешной тьме? Очевидно, улавливают электрические импульсы от добычи при помощи особого органа – желатиновой полости в голове. Днем латимерии отдыхают, собираясь в небольшие стаи в гротах и пещерах на глубинах 180–250 м, и выходят из них только при наступлении ночи. У островов Гран-Комор и Анжуан много таких потайных убежищ в расселинах скал, где морское дно круто понижается. Очевидно, благодаря этой удобной экологической нише они и дожили до наших дней.
Латимерии – яйцеживородящие, эмбрионы развиваются в полости тела, существует также эмбриональный каннибализм (оофагия): зародыши поглощают другие яйца, восполняя запас питательных веществ. Половая зрелость у этих рыб наступает после 20 лет, беременность длительная, около 13 месяцев, самка рожает один раз в несколько лет. Яйца крупные, диаметром 9 см, но если общее число яиц может доходить то 65, то на свет появляется не более 25 мальков. Воспроизводство очень медленное; как происходит внутреннее оплодотворение и где живет молодь, ученым пока неизвестно.
В 1998 г. примерная численность латимерий оценивалось в 500 особей, это критическое состояние вида. Французы, владевшие Коморскими островами до 1975 г., а потом и власти независимой республики взяли целаканта под охрану. Вылов их в научных целях сейчас строго ограничен, в коммерческих – строго запрещен. Однако образовался черный рынок, спрос на чучела латимерий в качестве сувениров весьма велик, к тому же в некоторых восточных странах из них изготовляют «эликсир долголетия». С 1987 г. на Коморах действует Совет по сохранению целаканта.
Но на этом история живого ископаемого не заканчивается, продолжение последовало – и при этом совсем недавно, в конце 90-х гг. прошлого века. История в чем-то романтическая. Американский ихтиолог Марк Эрдман в 1997 г. женился на коллеге-индонезийке Арназ Мета, и медовый месяц они проводили в Индонезии, на острове Сулавеси. Как-то раз, прогуливаясь по рынку небольшого приморского городка Манадо, они увидели на витрине рыбной лавки необычную рыбу, в которой тотчас же узнали целаканта! Рыба не продавалась, но супруги ее сфотографировали. И стали проводить собственное расследование. Тут же выяснилось, что целакант, которого сулавесские рыбаки издавна окрестили «раджа-лаутом», что означает «морской царь», в здешних водах не такая уж большая редкость. Через год Марк Эрдман увидел его своими глазами, причем живого. В июле 1998 г. рыбаки в том же самом городе Манадо поймали в сети, выставленные на акул, еще одного целаканта. В садке, куда его поместили, он прожил несколько часов, и Эрдман успел его заснять под водой. От Комор до Сулавеси 10 000 км – как латимерия могла сюда попасть, когда она водится только у Коморских островов? К тому же окраска коморской латимерии синевато-серая с белыми круглыми пятнами, а целакант с острова Сулавеси бурый с желтоватыми пятнами. Другой близкородственный вид? Есть сведения о том, что ареал «раджи-лаута» простирается много дальше, чем индонезийские воды. Филиппинские рыбаки знают о таинственной рыбе, по описаниям очень похожей на целаканта.