В целом дела для советских армий складывались благоприятно, но если на других фронтах войска продвигались в глубину немецкой территории на многие километры, то в Познани приходилось довольствоваться захваченным кварталом и радоваться тому, что пал очередной форт. С городскими боями всегда непросто. Никто не ожидал, что придется столкнуться со столь сильным и подготовленным противником, и это притом, что немалую часть осажденных составляли фольксштурмы.
Генерал-полковник Василий Чуйков собрал совещание в десять часов вечера. Начальник штаба генерал-майор Белявский отмечал на картах новые данные разведки, проводил уточнение старых донесений, отмечал новые границы расположения советских подразделений, территории, занятые немцами. Кольцо вокруг основных немецких сил продолжало сжиматься. Оставалось несколько фортов, Цитадель, в том числе самая главная ее крепость «Виняри», где находились наиболее боеспособные части.
Штурм города проходил с немалыми трудностями. На стороне немцев были хорошие укрепления, знание города, разветвленная система подземных коммуникаций, позволявших появляться им в разных частях города и неустанно контратаковать. Красной армии приходилось брать штурмом буквально каждый дом, поэтому потери в условиях города были значительно выше, чем на открытой местности. Все форты были связаны между собой многочисленными тоннелями, через которые в атакуемый район перебрасывалось свежее подкрепление. Так что генералы учитывали каждый пройденный метр, справедливо полагая, что он приближает к окончательной победе над врагом.
Вчера вечером позвонил товарищ Сталин и подробно расспросил о том, как происходит освобождение города-крепости Познани от фашистов. Безо всякого нажима, в свойственной ему тактичной манере сказал, что следовало бы активизировать боевые действия — Белорусский фронт нуждается в дополнительной железнодорожной ветке. А в конце разговора добавил, что следующий форт «Раух» следует взять за два дня.
Штаб армии размещался в старинном двухэтажном особняке, в одном из немногих уцелевших зданий. Были выбиты лишь стекла и слегка повреждена черепичная крыша, но недостатки были устранены в течение нескольких часов. Расположились в зале, в углу которого стоял огромный камин из красного гранита, украшенный мелкой плиткой с замысловатым рисунком на ней. Немцы понимают толк в таких вещах.
Командир 82-й гвардейской стрелковой дивизии Хетагуров, явившийся первым, устроился у окна в удобном кресле. Вдоль стены по правую руку от него на табуретках, сколоченных на скорую руку, сидели командиры 27‑й стрелковой и 74-й гвардейской стрелковой дивизий.
Все трое выглядели мрачновато. Несмотря на достигнутые успехи последних дней, каждому из них хотелось достичь большего. По первоначальному плану город должен был пасть еще десять дней назад, но он не только держался, а в некоторых частях города немцы даже успешно контратаковали, отбивая целые кварталы, считавшиеся глубоким тылом.
Ординарцы командарма повесили на стену карту города, на которой красными флажками были отмечены занятые районы, в центре которого находилась желаемая добыча — цепь фортов под названием Цитадель.
— Ситуация на фронтах для наших армий складывается благоприятно, — заговорил командующий армией Чуйков спокойным, ровным голосом, обведя присутствующих генералов твердым взглядом. — Сейчас немцы сосредотачивают в Восточной Пруссии крупные силы. По нашим разведданным, они рассчитывают ударить в южном направлении. Против них стоит наш Первый Белорусский фронт, включающий четыре общевойсковые, две танковые армии и кавалерийский корпус. Наши войска вышли к Одеру, находятся от Берлина всего-то в каких-то семидесяти километрах. Есть большой соблазн пройти дальше до Берлина. Но на берлинском направлении наши армии в настоящее время ослаблены продолжительными сражениями, поэтому имеется серьезная опасность, что немцы могут ударить с севера, где находится очень сильная Курляндская группировка, и наши войска могут не выстоять. Кроме того, в наших армиях значительно отстали тылы, а это, как следствие, перебои с поставкой боеприпасов, продовольствия, затруднение эвакуации раненых. Происходит перебазирование авиации на новое место, что также требует дополнительного времени. Поэтому наступление на Берлин в настоящее время нецелесообразно. Чтобы как-то улучшить положение с доставкой боеприпасов на фронтах, нам нужно как можно быстрее взять город-крепость Познань, важный железнодорожный мост через Варту. Тогда мы сумеем восстановить и обеспечить наши войска, ведущие сейчас тяжелейшие бои буквально на самых подступах к Берлину, всем необходимым.
Установилась тяжелая тишина. Лица собравшихся генералов были серьезными. На пути к победе стояло еще одно непростое препятствие, которое следовало устранить.
— Но большая победа начинается с малого. На сегодняшний день наша задача — взять форт «Раух», перекрывающий подходы к переправе через Варту… По нашим разведданным, под фортом размещаются цехи военного авиационного завода по производству узлов самолетов-снарядов и фаустпатронов. Это новейшее оружие, которое немцы впервые применили здесь, в Познани. Немцы считают, что испытание новейшего оружия прошло успешно. Следует согласиться с их выводами… Не будь всех этих фаустпатронов, мы продвинулись бы значительно дальше, а может быть, уже взяли бы Цитадель, — в некоторой задумчивости сказал генерал-полковник Чуйков. — Форт «Раух» будет покрепче, чем предыдущий форт «Радзивилл», и относится к фортификационным сооружениям тяжелого типа. Мощное. С толстыми стенами. Невероятно крепкое. К нему подойти даже непросто, я уже не говорю о том, чтобы штурмовать его. Толщина гранитных стен до трех метров. Форт совершенно неуязвим для артиллерийского огня и штурмовой авиации. Мы уже проверяли… Сбросили на кровлю форта несколько тяжелых бомб, но, кроме того, что подняли грязь, ничего существенного не добились. Перекрытия форта тоже очень серьезные — сводчатые двухметровые, а еще сверху навалено несколько метров земли, которую обшили железом. Так что на нашем пути предстала очень непростая крепость… Как нам стало известно, в крепости большие запасы продовольствия. Водой немцы тоже обеспечены — пробурена собственная скважина. В форте немало боеприпасов, рассчитанных на несколько месяцев возможной осады. Немцы могут сидеть в крепости безвылазно месяцами… Командование отвело нам два дня на взятие крепости «Раух». Подполковник Крайнов, вы готовы выполнить боевую задачу?
Командир полка, сидевший в самом углу комнаты, мгновенно поднялся:
— Так точно, товарищ генерал-полковник!
Выбор Чуйкова был не случаен. Именно полк Крайнова проявил себя в Познани с лучшей стороны: участвовал в штурме шести крепостей из восемнадцати, в числе которых были одни из самых мощных — «Притвиц» и «Радзивилл».
Каждый из присутствующих понимал: доверие заслуженное, вряд ли с поставленной задачей в армии справится кто-то лучше, чем полк Крайнова. Потери в полку подполковника были значительно меньше, чем в других соединениях. Но вместе с тем ни от кого не укрылось, что к двадцатипятилетнему подполковнику командующий армией относился по-отечески.
— Для осуществления поставленной задачи ваш полк будет усилен артиллерией большой мощности. Гаубицами и мортирами. Будет дополнительное огнеметное подразделение. Авиагруппа. Приступать к штурму форта «Раух» следует незамедлительно. У вас есть вопросы?
— Никак нет, товарищ генерал-полковник! — отчеканил Крайнов.
— А если нет, тогда действуйте! Больше вас не задерживаю.
Форт «Раух» был невысоким, по сравнению с сооружениями, стоящими рядом, смотрелся не очень крупным, но его подземная часть была значительной. Именно в ней протекала большая часть жизни гарнизона. Форт по подземным переходам был связан с соседними крепостями и при необходимости мог предоставить военную помощь или получить ее.
Все форты города полностью автономны, каждый из них оснащен артезианскими скважинами и электростанциями. Здание — сложное инженерное сооружение, вполне пригодное для того, чтобы продержаться в осаде несколько месяцев. Форт был окружен многометровой крепостной стеной, в которой были оборудованы бойницы для пулеметов, ведущих фронтальный и фланговый огонь. Перед стеной вырыт глубокий ров шириной до десяти метров. Кровлей форта являлось железобетонное перекрытие, покрытое насыпью до четырех метров, способное выдержать прямое попадание тяжелой авиационной бомбы.
Полковой наблюдательный пункт был организован на пятом этаже жилого здания, очищенного от немцев несколько часов назад. До самого форта «Раух» было метров триста — наиболее благоприятная дистанция для пушечной стрельбы прямой наводкой.
Сразу после взятия здания, которое брали штурмом с использованием артиллерии, прибыл начальник политотдела армии генерал-лейтенант Галаджев. Не желая оставаться в стороне от предстоящего штурма, он вместе с подполковником Крайновым провел скрупулезную рекогносцировку, выползал порой едва ли не на немецкие позиции. Крайнов, наслышанный о личном мужестве члена Военного совета, предупредил, что на позициях работают снайперы, но генерал-лейтенант только отмахнулся.
Как и предвидел подполковник, без происшествий не обошлось: когда осматривали главные ворота, то попали под такой плотный минометный огонь, что из-за летящих во все стороны осколков не было видно неба. Начальника политотдела и сопровождавших его офицеров спасло лишь чудо: на пути передвижения повстречалась землянка с провалившейся кровлей, в которой еще совсем недавно прятался немецкий артиллерийский расчет. Землянку срубили сравнительно недавно, и тяжелый древесный дух дурманил голову. Офицеры набились в тесное помещение так плотно, что напоминали сельдей в бочке, но даже после этого случая Галаджев успокаиваться не пожелал. Переждав обстрел, отряхнул с генеральской шинели комья коричневой глины и, продираясь через колючую проволоку, торчавшую отовсюду, через разорванные телефонные кабели, змеями стелющиеся по земле, перешагивая через убитых и прячась в артиллерийских воронках, направился в сторону пулеметных точек, к местам наиболее плотного сосредоточения немецкой военной техники.