Это предложение, как, впрочем, и предложение о приеме в отряд окруженцев, не всем пришлось по вкусу. Многие из командиров районных отрядов и даже некоторые члены подпольного обкома партии возражали, тех, кто внес их, упрекали в утере бдительности и в других смертных грехах.
И тут большую роль сыграло выступление на совещании комиссара кавалерийской группы В. Н. Дружинина.
Вот как вспоминает об этом выступлении в своей книге «Подпольный обком действует» командир партизанского соединения и первый секретарь подпольного Черниговского обкома партии Алексей Федорович Федоров.
«Запомнилось короткое и энергичное слово Дружинина:
— Спорить, собственно, не о чем, товарищи. Мы с вами на войне. Мы своеобразная воинская часть. Хотим мы того или не хотим, но потери в наших рядах будут. А потери должны восполняться, иначе мы как воинская часть, как партизанский отряд погибнем. Я, между прочим, и сам пришел к вам из окружения. Говорят, что меня приняли потому, что я выходец из Черниговской области и руководству известен. Говорят, что и Днепровского поэтому признали своим. Некоторые тут даже предлагали принимать только черниговцев или даже только жителей того района, в котором организован отряд. Это ошибочная, вредная мысль. Такого рода местничество к добру не приведет. Наша Родина — весь Советский Союз, а не Рейментаровский или Понорницкий район. По указанию, по призыву партии организованы партизанские отряды, отобраны и оставлены заранее. Но почему надо было отбирать в эти отряды известных обкому людей? Да потому, что они должны составлять костяк, основу партизанского движения. Наивно думать, что мы одни, без поддержки народа, без резервов, без пополнения, сможем что‑нибудь сделать…»
Вскоре после того как организовался объединенный областной партизанский отряд, была проведена крупная операция по разгрому вражеского гарнизона в селе Погорельцы. Успех партизан в этой операции обеспокоил оккупантов. Они усилили подготовку карательных отрядов, предназначенных для действий против партизан, в райцентрах области — в Корюковке, Холмах. В больших селах были организованы крупные гарнизоны врага.
В декабре сорок первого года гитлеровцы повели решительное наступление на партизан, располагавшихся в Рейментаровском лесу. Восемь дней сдерживали партизаны врага на подступах к лагерю. Но силы были слишком неравны. У партизан кончались боеприпасы. Появилось много раненых. А враг подтягивал все новые и новые силы. Наконец в ночь на 22 декабря командование отряда приняло решение покинуть лагерь и выйти из окружения. Оставив насиженное место, партизаны оказались в сложной обстановке. Для того чтобы оторваться от противника и не дать себя окружить, зажать в угол, отряд должен был все время передвигаться. А это, в свою очередь, потребовало организации сильного разведывательного подразделения. Вот тогда‑то и было принято решение о реорганизации кавалерийской группы в группу разведки.
В разведке талант комиссара Дружинина проявился особенно ярко. Как уже было сказано, Владимир Николаевич был тесно связан со многими жителями ближних и дальних сел. Эти связи оказали неоценимые услуги партизанам.
Стоило гитлеровцам появиться в каком‑нибудь селе, как весть об этом немедленно приходила в лес к комиссару разведки. Дружинин упорядочил сеть своих связных. Организовал явочные квартиры, назначил «дубки» — тайные почтовые ящики, куда связные «опускали» свою корреспонденцию, и откуда забирали распоряжения, листовки и номера нелегальной партизанской газеты, издаваемой подпольным обкомом партии. Именно благодаря хорошей сети партизанских связных гитлеровцам никак не удавалось захватить партизан врасплох.
28 июля сорок второго года при оформлении Черниговского соединения партизанских отрядов Владимир Николаевич Дружинин был назначен его комиссаром.
В партизанских отрядах человек ценился исключительно за свои личные качества, за умение руководить и ориентироваться в сложнейшей обстановке, которая была присуща вражескому тылу. При этом главную роль играло не столько довоенное положение, сколько деятельность в партизанах. И Владимир Николаевич Дружинин, коммунист и довоенный партийный работник, с честью выдержал экзамен на партизанского комиссара!
Оформление соединения партизанских отрядов происходило в окружении. Это было в районе Жуклянских и Рейментаровских лесов. С 27 июля по 4 августа вновь созданное соединение вело напряженные бои в полном окружении. Комиссара Дружинина видели на самых трудных участках партизанского фронта. В одном месте он около станкового пулемета отбивает очередную атаку. В другом — с криком «ура» первым поднимается в контратаку…
В то время как главные силы соединения отбивали наседавших немцев, командование карателей бросило из деревни Жукля две роты партизанам в тыл.
Но враг просчитался. Партизанское командование предвидело такую возможность, и две вражеские роты сами угодили в засаду. Побросав оружие и повозки, враг в панике бежал, оставив на поле боя убитых и раненых.
В этот день разведчики привели в отряд полицая из «примаков» — одного из тех, кто, попав в окружение, не двинулся через фронт и не пошел в партизаны, а пристроился в одном из окрестных сел и решил переждать войну… Потом его взяли на службу в сельскую полицию.
Владимир Николаевич некоторое время молча рассматривал пленного. Это был уже немолодой человек, в потрепанном пиджаке, перешитом из шинели.
— Как вы попали в полицаи? — спросил наконец комиссар.
— Мобилизовали… — пробормотал пленный.
— Мобилизовали? И вы согласились?.. Согласились на предательство?
— А что я мог поделать!..
— Что поделать? А что делают вот они? — обвел комиссар рукой толпившихся вокруг партизан. — Да вот хоть ты, Халиуллин! Может, ты расскажешь ему, что ты сделал, как избежал мобилизации?
Небольшой, жилистый, упругий, как кошка, командир взвода злынковского отряда Халиуллин искоса посмотрел на полицая.
— Нечего мне ему говорить, этому паршивому барану! — сквозь зубы отрубил он. — Тьфу!
Халиуллин сплюнул и еще раз так посмотрел на «примака», что тот сжался.
— Ну? — сказал комиссар. — Понимаешь теперь, что надо делать?
— Понимаю… — пробормотал «примак», опустив голову.
— То‑то! А теперь накормить его и пусть сам выбирает, куда ему — с нами или назад в полицию, — распорядился комиссар. — Пусть думает.
Вновь прибывший выбрал: он стал партизаном. И вскоре искупил свою вину смелостью и отвагой в боях.
Нелегкую работу по разложению вражеских частей Дружинин вел постоянно. По его указаниям партизанские связные пробирались во вражеские части, прощупывали настроения среди гитлеровских солдат и офицеров, завязывали знакомства. И эта работа не пропадала даром.
Бои под Жуклей и Рейментаровкой продолжались до 4 августа сорок второго года. В ночь на 5 августа маршрутом, разработанным штабом соединения, партизаны вырвались из кольца и после многих долгих и тяжелых переходов, вышли в Софиевские лесные дачи, на Брянщину.
Однако и тут немцы не прекратили преследования соединения. Лес под Софиевкой был обложен со всех сторон вражескими частями. Командование и подпольный обком партии, членом которого состоял и Владимир Николаевич Дружинин, решили пробиваться на север, в чащобы Клетнянских лесов.
Тяжелые испытания, выпавшие на долю черниговского соединения партизанских отрядов, не только не ослабили боеспособность партизан, но еще более ее усилили. И это было прямым результатом каждодневной командной и политической работы под руководством А. Ф. Федорова и В. Н. Дружинина.
В ночь на 5 марта 1943 года комиссар л командир соединения вернулись из Москвы. Перед соединением партизанских отрядов Ставка Верховного главного командования поставила сложную и ответственную задачу: организовать систематический подрыв вражеских эшелонов на линиях, выходящих из Ковельского железнодорожного узла, и уничтожать живую силу и технику противника на шоссе Брест — Ковель.
Кроме чисто военных задач перед соединением и перед подпольным обкомом партии была поставлена еще одна не менее важная и не менее сложная политическая задача — вести среди населения западных областей Украины, в которые направлялось теперь соединение, широкую пропаганду, бороться с поднявшими голову украинскими националистами всех мастей, организовывать новые партизанские отряды и подпольные группы, наконец, спасать от смерти и от угона в Германию беззащитное население — женщин, детей, стариков.
11 марта, получив с Большой земли вооружение и взрывчатку, соединение выступило в далекий рейд на запад.
Как прошел этот рейд и каковы его результаты, об этом писалось уже не раз. Напомним все‑таки, что работа важнейшего для гитлеровцев Ковельского железнодорожного узла была серьезно нарушена. По некоторым линиям, выходящим из этого узла, движение на некоторое время прекращалось совсем, на других резко сокращалось движение вражеских эшелонов к фронту. Это было тем более важно, что происходило в самый разгар операции «Цитадель», в разгар боев под Курском и Белгородом в июле 1943 года.
«Своими активными действиями летом 1943 года на железнодорожных коммуникациях врага партизаны Украины оказали неоценимую помощь Красной Армии», — говорится об этом в «Истории Великой Отечественной войны». И далее: «Пропускная способность железнодорожной магистрали Ковель — Сарны — Киев, по которой шла значительная часть грузов для немецко–фашистских войск под Курском, уменьшилась в 6 раз…»
И все это в большой мере было результатом политической подготовки личного состава партизанского соединения. Дружинин сумел так организовать работу политработников, что каждый партизан был в курсе всех политических и военных событий. Каждое новое мероприятие нашей партии и Советского правительства периодически разъяснялось всем комиссарам подразделений и всему партийному и беспартийному составу соединения.
В отрядах и подразделениях выпускались боевые листки и стенные газеты, в которых критиковались недостатки в работе и популяризировались лучшие примеры героизма партизан. В них же разъяснялись ближайшие задачи по боевой деятельности и по работе сред