Мы обменялись рукопожатиями с мбули и турангой ни коро и направились к берегу, причем часть пути нас несли на руках. Все еще продолжая петь, толпа следовала за нами, а когда лодка отошла от берега, несколько юношей поплыли за ней.
Наконец мы достигли «Мароро». Солнце, окруженное малиновым ореолом, уже спускалось в море. Капитан Браун включил двигатели. Шхуна медленно поплыла через лагуну к проходу между рифами. Нам было видно, как люди бежали вдоль берега к мысу, мимо которого мы должны были проплыть. На зеленом склоне собралось несколько сот человек. Когда мы поровнялись с ними, до нас снова донеслась мелодия «Иса Леи». Капитан Браун ответил тремя гудками сирены. «Мароро» развернулась, матросы подняли грот, и мы взяли курс в открытое море.
9. КОРОЛЕВСТВО ТОНГА
Перегнувшись через перила, мы с Джефом стояли на прогулочной палубе неуклюжего старенького торгового парохода, на который сели в Суве. Со свинцового неба с удручающим постоянством лил дождь, делая поверхность моря похожей на чеканную тарелку из олова. Тридцать шесть часов под проливным дождем натужливо тащился пароход пс бурному морю на восток, к островам Тонга. Наконец судно сбавило скорость, и мы поняли, что приближаемся к месту назначения. Впереди за бурными волнами можно было различить только горизонтальную серую полоску — должно быть, Тонгатабу, главный остров архипелага Тонга.
Теперь острова казались мне хмурыми и неинтересными, но я знал, какое это замечательное место. Их обитателям, единственным среди жителей Тихого океана, удалось сохранить политическую независимость. Они подписали договор о дружбе с Великобританией, но в отличие от некогда гордых независимых королевств Фиджи, Самоа, Таити и Гавайских островов их никогда не покоряла ни одна иностранная держава и они остались суверенным государством. В содружестве наций Тонга — единственное государство, помимо Великобритании, в котором есть своя правящая королевская династия. Экономика островов Тонга в таком хорошем состоянии, что в стране нет национального долга, а подоходный налог незначителен. Каждый тонганский юноша по достижении шестнадцати лот получает надел плодородной пахотной земли в восемь с четвертью акров и еще небольшой участок для постройки дома. Жители островов на протяжении многих лет пользуются бесплатной медицинской помощью, а их система социального обеспечения нас только хорошо поставлена, что тут нет необходимости ни в домах для престарелых, ни в детских приютах. Тонганцы зарекомендовали себя также одними из самых выносливых и отважных мореплавателей Тихого океана. Они постоянно предпринимали чрезвычайно длительные и трудные плавания, поддерживая связь с островами за многие сотни миль отсюда. А столетие назад под руководством великого вождя Маафу они почти полностью захватили архипелаг Фиджи, и только вмешательство англичан не позволило им завершить завоевание.
Сойти на берег нам удалось лишь через несколько часов. Дул такой сильный ветер, что капитан не рискнул поставить пароход рядом с незащищенной пристанью, представлявшей весь порт Нукуалофа. Тогда, взлетая на волнах, с острова подошли катера и забрали пассажиров.
Нас встретил Джим Спиллиус, тот самый этнограф, от которого мы получили письмо с предложением посетить острова Тонга. Здесь же на набережной прямо под дождем он представил нас Веехале, тонганскому знатному лицу, занимавшему пост хранителя дворцовых документов, с которым я также переписывался о нашей поездке. Джим повез нас на автомобиле по пустынным, залитым одой дорогам. Из-под колес во все стороны взлетал фонтан брызг. Наконец машина свернула на дорогу, вдоль которой выстроились элегантные современные бетонные дома, и остановилась. Веехала выбежал под дождь, открыл дверь одного из домов и подал нам знак войти.
— Этот дом ваш, пока вы будете на Тонга, — сказал он. — В вашем распоряжении автомобиль, который стоит в гараже. Вам дадут повара и слугу, чтобы обслуживать вас, а кушанья будут посылать из дворца. Если вам что-нибудь понадобится, дайте мне только знать, и вы получите все необходимое.
Следующие три дня мы подолгу беседовали с Веехалой, Джимом Спиллиусом и его женой, тоже этнографом, о церемонии королевской кавы. Прежде чем снимать ее, нам необходимо было уяснить ее значение.
Королевская кава представляет собой наиболее значительную и священную церемонию из всех сохранившихся ритуалов древнего Тонга. Ее назначение — определить и подтвердить общественное положение знати. В королевстве Тонга, как и в любом полинезийском обществе, происхождение и ранг всегда имели решающее значение. На некоторых других островах, прежде чем провести любую церемонию, глашатай знатного лица нараспев произносит длинный список всех предков своего господина (который может восходить до легендарных героев сотворения мира) для того, чтобы все узнали о его Достоинствах и пригодности к выполнению данной церемонии. На Тонга подобного обычая нет, но тем не менее происхождение и старшинство играют весьма важную роль, поскольку островом управляет знать королевской крови и каждый наследует свой титул вместе с частью королевства. Однако тут существует не простое феодальное общество, где феодал строит свое богатство на труде крепостных. Племенной аристократ имеет многочисленные привилегии, но у него также много обязанностей перед подданными: он должен управлять своими деревнями, наделять землей юношей и нередко расходовать значительную долю своего времени и средств на обеспечение благосостояния подданных. Титулы здесь наследственные, однако королева должна дать согласие на утверждение каждого человека в его ранге. Если же его сочтут непригодным для должности, на которую он имеет наследственные права, то ему могут отказать в королевском согласии. И только когда это согласие дано, его положение официально определяется на церемонии королевской кавы.
Ритуал фактически представляет собой акт принесения феодальной присяги перед лицом всей тонганской знати, восседающей в большом кругу. Вначале подданные аристократа преподносят королеве от его имени многочисленные и щедрые дары. Затем готовят каву, которую подают королеве и каждому сидящему в кругу. Порядок обношения кавой и места сидящих в кругу определяются их генеалогическим старшинством. Но когда собирается племенная аристократия со всех островов архипелага, то определение старшинства и соотношения рангов становится весьма затруднительным, так как титулы передаются как по мужской, так и по женской линии, а временные ненаследуемые посты, пожалованные королевой, еще больше усложняют положение. Крайне важно не сделать никаких ошибок во время церемонии, так как место в кругу кавы ясно показывает всем присутствующим относительный ранг каждого знатного лица и впоследствии важнейшие вопросы этикета можно разрешить, ссылаясь на предыдущую церемонию. Именно по этой причине королева пожелала запечатлеть на пленке весь ритуал.
Чем больше мы узнавали о церемонии, тем яснее мне становилось, что снять ее гораздо сложнее, чем казалось вначале. Сама церемония будет длиться больше четырех часов. Круг кавы достигает сотни ярдов в поперечнике, и нам не разрешат входить в него, за исключением начальных этапов церемонии. А во время самой важной и священной части ритуала мы вообще не сможем переходить с места на место, даже за пределами круга, так как это, несомненно, глубоко оскорбило бы некоторых вождей почтенного возраста, и без того уже довольно подозрительно относившихся ко всей этой затее. И все же, несмотря на такое ограничение передвижений, нам надо было обязательно на протяжении всей церемонии снимать крупным планом подробности всего происходящего на обеих половинах круга.
Чтобы выполнить все это, требовалось заранее определить, где ставить наши киноаппараты и микрофоны, если придется срочно переходить с одного места на другое, а также решить, какое из событий снимать, а какое нет, если они будут происходить одновременно. Для осуществления этих планов надо иметь возможность наблюдать за каждой сложнейшей деталью четырехчасовой церемонии, ведущейся на языке, на котором мы пока что не знали ни единого слова.
Джим и Элизабет Спиллиус и Веехала, не жалея сил, старались объяснить нам все до мельчайших подробностей. Но это было очень трудно, потому что церемония представляла собой сложную мозаику и за каждую ее часть отвечал один какой-нибудь придворный, прекрасно знавший распорядки именно только этой части. Поэтому даже Веехала, который был большим знатоком тонганских обрядов, не мог дать четкого описания всего ритуала. Однако верховным судьей по всем этим вопросам была сама королева, и после каждого нашего затянувшегося совещания Веехала возвращался во дворец и испрашивал аудиенцию у Салотэ, чтобы разрешить все затруднения.
Веехала блестяще справлялся со своей сложной задачей. Этот невысокий, полный и круглолицый молодой человек, к счастью, обладал исключительно развитым чувством юмора. Его смех невозможно забыть. Он начинался с хихиканья, сила которого постепенно возрастала, и Веехала начинал сотрясаться всем телом, а потом, когда у него перехватывало дыхание, смех переходил во внезапный писк на самых высоких нотах.
Как почти все жители острова, Веехала обычно носил тонганский национальный костюм. Он состоял из длинной рубашки вала с глухим воротом, простой юбочки, наподобие фиджийской сулу, и таовала — большой циновки из полосок листьев пандануса, обернутой вокруг талии и подпоясанной лентой из синнета. Таовала сильно различаются по размерам и качеству зависимости от назначения. Циновка для важной церемонии может быть фамильной драгоценностью, очень старой, темно-коричневого цвета, мягкой и тонкой, как полотно. Для похорон же нужна простая, поношенная, грубо сотканная циновка. Мне казалось, что у Веехалы столько же циновок, сколько галстуков у элегантно одевающегося англичанина. Однако чаще всего он появлялся в сравнительно новых, жестких таовала. Они начинались от середины груди и заходили значительно ниже колен. Если человеку в таовала нужно сесть на землю, скрестив ноги, циновка, видимо, может служить удобной подстилкой, а верх таовала представляет собой вместительный нагрудный карман, куда можно класть сигареты, записные книжки и карандаши. Однако, если Веехале приходилось сидеть на стуле за столом, он считал таовала обузой. И когда мы познакомились поближе, он иногда снимал таовала, но при этом не развязывал пояса и не разматывал всей циновки, а просто делал глубокий вдох, отчего циновка соскал