Свиньи на Новых Гебридах — богатство. Кто хочет купить жену, должен заплатить за нее свиньями. Кто совершил преступление, может откупиться, преподнеся свиней пострадавшей стороне. Но наиболее важную роль свиньи играют в тех ритуалах, которыми определяется жизненный путь каждого члена общины.
Однако не все свиньи, представляют одинаковую ценность. Самки здесь почти ничего не стоят, и их обычно сразу забивают при рождении, не считаясь с тем, что они впоследствии могут принести приплод. Каждый мужчина— или, вернее, его жена, так как вся тяжесть ухода за свиньями обычно падает на женщин, — может выходить лишь ограниченное количество свиней, поэтому все предпочитают иметь ценных самцов. На острове Эспириту-Санто, к северу от острова Малекула, больше всего ценятся свиньи-гермафродиты. Такие необычные существа встречаются и среди европейских пород свиней, но весьма редко, возможно, лишь одно на тысячу. А на острове Эспириту-Санто, по свидетельству доктора Бейкера, который провел всестороннее исследование этого необычайного явления, на каждую сотню нормальных самцов приходится от десяти до двадцати свиней-гермафродитов. Эти двуполые животные не могут давать потомства, но, видимо, у внешне нормальных свиней с Эспириту-Санто существует какая-то генетическая особенность, обусловливающая относительно частое появление подобных уродов.
На других островах свиньи-гермафродиты не встречаются или же стоят не дороже обычных. Самцов ценят за длину и форму клыков. За то же самое на Эспириту-Санто ценят свиней-гермафродитов. Жители Новых Гебридов выбивают у молодых самцов клыки с обеих сторон верхней челюсти. Нижние клыки, оставшиеся без пары, не стачиваются во время еды и беспрепятственно растут вверх, а затем загибаются назад и вниз. К семи-восьми годам конец клыка у свиньи описывает почти полный круг и касается мускулов нижней челюсти. Такая свинья оценивается уже очень высоко. Если удается купить одну такую свинью за шестьдесят-семьдесят фунтов стерлингов, сделка считается выгодной. Клык продолжает расти, врезаясь все глубже в тело, от чего бедное животное сильно страдает. В тканях нижней челюсти клык начинает закручиваться во второе кольцо рядом со своим корнем. В тех весьма редких случаях, когда свинья может прожить еще семь лет, клык полностью закручивается во второе кольцо. Свинья тогда становится настолько дорогой, что за нее можно с полным основанием запрашивать почти любую сумму. А самец с клыками, завитыми в три кольца, — такое сокровище, на которое даже посмотреть можно, лишь отдав одну обычную свинью.
Ценность самца значительно снижается, если клыки растут несимметрично или один из них поврежден. Мертвое животное почти ничего не стоит. Завитые в кольца клыки, извлеченные из челюсти, считают просто браслетами, которые можно уступить за один-два фунта стерлингов. Поэтому владельцы драгоценных свиней находятся в постоянном страхе за их жизнь (ведь свиньи с такими необыкновенными клыками всегда очень стары), так как смерть унесет их многолетние сбережения.
Одна такая свинья была привязана к угловому столбу хижины, около которой мы стояли. Она лежала в вырытой ею для себя ямке, по обе стороны морды у нее завивались клыки. Очевидно, клыки мешают ей рыть землю в поисках корма, как это обычно делают свиньи, да и хозяин никогда не допустил бы этого из опасения за целость ее дорогих клыков. Вид у свиньи был жалкий и болезненный, кожа шелушилась, бока впали.
Но этой свинье не дадут умереть своей смертью, ее заколют. Клыкастых свиней заботливо выращивают и холят (иногда женщины даже кормят их грудью) для одной высшей цели — жертвоприношения во время ритуальной церемонии, сопровождающей возвышение мужчины в общественном ранге.
Община на Новых Гебридах разбита на многочисленные ранги, каждый со своими привилегиями и обязанностями. Для того чтобы получить даже самый низший ранг, мужчина должен принести в жертву очень много свиней, и далеко не каждый в состоянии столько заработать или взять в долг. А чтобы достичь наивысшего ранга, в жертву нужно принести сотни свиней.
Такая церемония проводилась здесь несколько месяцев назад, когда на танцевальной площадке был установлен большой раскрашенный идол. Вождь объявил о торжестве и в назначенный день привязал на поляне всех своих свиней. Перед лицом всех жителей деревни вождь оглушил свиней дубинкой и оставил их издыхать в лужах крови. После этого началось большое пиршество. В добавок к полуобжаренному мясу забитых свиней вождь выставил на угощение ямс и цыплят. У свиных туш вырезали челюсти с клыками и развесили их на раме. После жертвоприношения начались танцы, которые продолжались весь день и всю ночь. Раздавались удары в щелевой барабан, и в его вибрирующих звуках неслись голоса предков. Жители деревни с раскрашенными лицами и перьями в волосах плясали на поляне до тех пор, пока в самый разгар веселья их вождь в диком возбуждении не взобрался по лестнице на платформу над головой вновь установленного идола. Там он стоял на виду у всех, продолжая притопывать ногами.
В тот день вождь полностью уничтожил все накопленное им за многие годы, но, совершив это, он настолько возвысился в глазах своих людей, что они стали его не только глубоко уважать, но и почти бояться — ведь теперь он вступил в общение со своими предками и богами.
3. СУХОПУТНЫЕ НЫРЯЛЬЩИКИПЕНТЕКОСТА
Возвратившись на Пентекост, мы увидели, что сооружение башни заканчивается. Теперь она возвышалась более чем на восемьдесят футов и казалась крайне неустойчивой, так как ствол дерева без веток, который проходил, как позвоночный столб, через центр башни, не достигал верхних этажей. Правда, для увеличения устойчивости от вершины башни протянули оттяжки из лиан и привязали их к деревьям по краям поляны. Тем не менее, когда строители беспечно сновали внутри башни, все сооружение угрожающе раскачивалось.
Прыгать должны были двадцать пять мужчин, причем каждый со специально отведенной для него площадки. Площадки были расположены ярусами на лицевой стороне башни. Самая нижняя — на высоте тридцати футов от земли, а самая верхняя — в нескольких футах от вершины башни. Каждая площадка состояла из двух тонких досок, связанных вместе лианами. Связки эти имели и еще одно назначение: они не давали скользить по доске ногам прыгающего. Края горизонтальных площадок выступали из башни на восемь-девять футов и поддерживались несколькими тонкими подкосинами. Несомненно, после прыжка, когда лианы, привязанные одним концом к лодыжкам прыгуна, а другим — к башне, внезапно потянут за собой площадку, в подкосинах и в лианах, которыми нижние концы подкосин привязаны к каркасу башни, возникают очень большие напряжения. Я спросил строителей, почему они не делают подкосины и связки более прочными. Они объяснили, что устраивают так нарочно, чтобы площадка подломилась, когда прыгун будет подлетать к земле. Эти уменьшит огромную силу рывка, действующую на ноги прыгающего.
Лианы, которыми привязывают прыгунов, собирают в лесу ровно за два дня до начала церемонии. Уолл объяснил мне, как это важно. Ведь если лианы срезать раньше, они начнут гнить или высохнут и потеряют упругость и прочность. Тогда лиана может порваться, и прыгун поплатится жизнью. Выбирать лианы нужно очень тщательно, так как пригоден лишь один их вид определенной толщины, длины и возраста. Мужчины и юноши целый день подтаскивали связки лиан к башне, но для этого им не приходилось отправляться в дальние поиски: нужные лианы в изобилии висели кругом на ветвях деревьев. Срезанные лианы привязывали к поперечинам башни, распределяя парами на каждую площадку. Свободные концы лиан, которые прыгуны привязывают к лодыжкам, свешивались с площадок на лицевой стороне башни, словно исполинская копна вьющихся волос.
Около башни стоял мужчина. Он брал по очереди каждую пару лиан, встряхивал их и, убедившись, что они не перепутались и ни за что не зацепились, ножом обрезал лианы до надлежащей длины. Это была весьма ответственная работа. Если по ошибке сделать лиану чрезмерно короткой, то прыгун, которому она достанется, сначала повиснет в воздухе, а затем подлетит к башне и ударится об нее. с такой силой, что наверняка переломает все кости. Если же лиана окажется слишком длинной, то прыгун разобьется обязательно. Точно определить длину лиан нелегко, ведь при этом необходимо учитывать, насколько лиана станет длиннее после разрушения площадки, а также вследствие естественной упругости самих лиан. Если бы мне предстояло участвовать в этой церемонии, я, несомненно, постарался бы самым тщательным образом лично проверить длину лиан, предназначенных для меня. Многие строители башни должны были прыгать на следующий день, и каждый точно знал свою площадку, однако никто из них, насколько я мог судить, не побеспокоился осмотреть свои лианы.
Когда лианы подогнали по длине, их свободные концы размочалили, чтобы удобнее было обвязывать ноги прыгунов, затем смотали в клубки и обернули листьями для сохранения их влажности и гибкости.
После этого мужчины взрыхлили крутой склон у основания башни и тщательно перебрали всю землю руками, чтобы наверняка убедиться, что в ней нет корней или камней, которые могли бы поранить приземлившегося прыгуна. На пятый день после нашего появления на острове все приготовления были закончены. Последний человек спустился с башни, последнюю лиану укоротили и размочалили на конце. Обезлюдевшая башня стояла на крутом склоне, и ее мрачный силуэт выделялся на фоне вечернего неба. Он был похож на какой-то зловещий эшафот.
Наутро, когда солнце поднялось из моря, заливе уже покачивался на якоре катер Оскара. Оскар сошел на берег, захватив с собой три холодных цыпленка, консервированные фрукты и две буханки хлеба. Для нас это был самый роскошный завтрак за последние несколько дней. После еды мы отправились к месту церемонии. Башня все еще была безлюдной. Потом один за другим стали подходить мужчины, женщины и дети, рассаживаясь на опушке. Никто из них не принимал участия в церемонии. Двое строителей у подножия башни следили, чтобы никто не ходил по взрыхленному склону, на котор