то потому, что он им нравится. Мне кажется, что история о неверной жене имеет почти такое же отношение к церемонии прыжков на Пентекосте, как история о Гае Фоксе к происхождению ноябрьских костров. Я склонен думать, что жители Пен-текоста продолжают совершать этот ритуал примерно по тем же причинам, что и англичане: потому, что это волнующее и радостное событие, и потому, что «здесь такой обычай».
4. КУЛЬТ КАРГО
Побывав на островах Пентекост и Малекула, мы возвратились на юг, в Порт-Вила. Здесь нам удалось получить места на принадлежащем кондоминиуму пароходике с оптимистическим названием «Конкорд» («Согласие»), который отправлялся на остров Танна, в ста сорока милях к югу. Каждый, кто интересуется старыми обычаями, не затронутыми внешним влиянием, из всех новогебридских островов меньше всего может рассчитывать найти их на Танна. Ведь Танна был первым островом архипелага, на котором появились миссионеры, после чего он стал ареной энергичной деятельности пресвитерианской церкви. 19 ноября 1839 года преподобный Джон Уильямс подплыл туда на миссионерском судне «Кемден» и высадил трех проповедников-самоанцев, принявших христианство, которые должны были подготовить почву для миссионеров-европейцев. Затем Уильямс направился к острову Эроманга и на следующий день сошел там на берег. Через несколько часов после высадки островитяне убили Уильямса и его спутника Джеймса Гарриса. Только через год на Танна прибыл другой корабль лондонского миссионерского общества. Как ни странно, но самоанцы остались в живых, хотя прибытие спасательного судна оказалось очень своевременным, потому что островитяне захватили проповедников в плен, и если бы не прибыла помощь, они их несомненно убили бы и съели.
Новую попытку миссионеры предприняли только через два года. На острове высадились преподобные Турнер и Несбит, которым, несмотря на весьма враждебное отношение островитян, удалось довольно многих обратить в христианство, и уже в 1845 году Турнер смог составить и опубликовать таннский катехизис — самую первую печатную книгу на одном из новогебридских языков.
В течение последующих тридцати лет миссионерская деятельность на острове не прекращалась, хотя результаты были совсем незначительны. На острове Эроманга, в тридцати милях к северу от Танна, было убито четыре миссионера, а на Танна хотя никого и не убивали, но обстановка там часто становилась очень опасной. Однако к концу девятнадцатого века настойчивость миссионеров принесла плоды. Танна стал образцовым островом, примером, чего могут добиться христианские миссионеры, имея дело с самыми трудными и непокорными из первобытных племен. К 1940 году на Танна можно было встретить островитян, у которых отцы, деды и прадеды были христианами. Миссия располагала прекрасной больницей и школой, а большинство островитян утверждали, что они отказались от своих языческих богов и стали христианами.
Но именно в этом году на острове возникла новая необычная религия. Таннанцев захлестнул «культ карго» — религия такая же причудливая, как любой из древних языческих обрядов Новых Гебридов. Несмотря на все усилия миссии и правительства, культ карго процветает и в настоящее время, причем к его последователям относится большая часть населения острова, которое считалось ранее христианским.
Различные формы культа карго встречаются не только на Новых Гебридах. Они возникли независимо друг от друга во многих районах Тихого океана, на таких далеких от Новых Гебридов островах, как Таити, в трех тысячах миль к востоку, Соломоновы острова на западе и острова Гилберта на севере. Впервые встретить европейца, который лично сталкивался с культом карго, мне привелось в гористой части Новой Гвинеи, где существовало много разновидностей этого движения. Он был лютеранским миссионером, и, по его мнению, эти новые религии возникали следующим образом.
До появления европейцев население Новой Гвинеи жило в каменном веке. Из материалов островитянам были известны только камень, дерево и растительные волокна, причем многие не были знакомы даже с гончарными изделиями, которые изготовляли отдельные племена, живущие на побережье. И вот неожиданно в долинах острова появились незнакомые белые пришельцы и привезли с собой в изобилии удивительные новые предметы, которые островитяне называли на пиджин-инглиш карго[7], — керосиновые лампы, гребни из пластмассы, радиоприемники, фарфоровые чайные чашки, стальные ножи — и все из совершенно неизвестных и чудесных материалов. Для островитян это казалось изумительным и непостижимым. Лишь одно обстоятельство они считали несомненным: карго не может быть делом рук человеческих. Материалы, из которых изготовлены эти предметы, не встречаются в природе. Какое же чародейство помогло сделать карго? Разве возможно обтесать, выткать или вырезать такую вещь, как блестящий эмалированный холодильник? К тому же и сами белые люди не делают карго — оно прибывает к ним на больших кораблях или на самолетах. Из всего этого вытекает лишь один-единственный вывод: карго имеет сверхъестественное происхождение, его посылают боги.
Но почему карго попадает в руки только белого человека? Видимо, потому, что он тайно выполняет могущественные обряды, с помощью которых убеждает богов посылать карго только ему. Сначала казалось, что белые люди намереваются поделиться своей тайной, так как некоторые из них охотно рассказывали о своем боге. Они говорили, что древние племенные обряды ложны и что старых идолов нужно уничтожить. Люди им поверили и стали посещать церкви белого человека. Несмотря на это, они по-прежнему не получали карго. Местные жители стали подозревать, что их обманывают. Они обратили внимание на то, что большинство белых людей пренебрегает религией, которую проповедуют миссионеры, следовательно, белые люди какими-то иными способами влияют на богов. Поэтому островитяне стали спрашивать у торговцев, у которых было очень много этих сверхъестественных предметов, каким образом можно получить для себя такие богатства. Торговцы отвечали, что, если они хотят иметь карго, им надо трудиться на плантациях копры, зарабатывать деньги и на них приобретать карго в лавке белого человека. Но подобный ответ не мог их удовлетворить. Ведь как бы упорно ни трудился местный житель, заработанных им денег хватало лишь на приобретение самых плохоньких вещей из всего, что он жаждет иметь. Да и сам-то торговец ведь не поступает так, как проповедует. Никакой физической работой он не занимается, а только сидит за конторкой и перебирает бумаги.
Тогда островитянин начинает еще внимательнее наблюдать за белыми людьми. Вскоре он замечает, что чужеземцы делают много бессмысленных вещей: устанавливают высокие мачты с прикрепленными к ним проводами, сидят и слушают ящички со светящимся огоньком, из которых исходят странные звуки и приглушенные голоса, заставляют местных жителей одеваться в одинаковое платье и маршировать взад и вперед — а вряд ли можно придумать более бессмысленное занятие. И вот здесь-то островитянин начинает думать, что он натолкнулся на ключ к тайне. Ведь эти-то непонятные действия и представляют собой обряды, с помощью которых белый человек убеждает богов послать карго. Если местные жители хотят получить карго, им надо поступать таким же образом.
Тогда островитянин устанавливает подобие антенны. Он кладет белую скатерть на импровизированный стол, ставит посередине вазу с цветами и садится за стол, подражая белым людям. Он надевает также самодельный костюм из местной ткани, напоминающий форменную одежду, и марширует взад и вперед. В горах Новой Гвинеи руководители одной из разновидностей культа объявили, что в здешней долине приземлится стая серебристых самолетов. Услышав об этом, люди стали сооружать большие склады для приема карго, надеясь ускорить этим прибытие самолетов. По всему острову распространились слухи, что на склоне одной горы откроется туннель и из него выедут колонны грузовых автомобилей со всяким добром.
На острове Амбрим приверженцы культа сформировали милицию и поставили в деревнях часовых, которые спрашивали у проезжих, куда и зачем они держат путь, и записывали ответы в книгу. Они установили также у дорог знаки с надписью «стоп» и «остановка обязательна». Некоторые сидели и говорили в пустые консервные банки, подражая радио.
Впервые этот культ появился на островах Фиджи в 1885 году[8]. В 1932 году во многом сходный с ними культ возник на Соломоновых островах. С дальнейшим распространением западной цивилизации по просторам Тихого океана культы карго стали появляться все чаще и в большем количестве. Этнографы отметили две самостоятельные разновидности в Новой Каледонии, четыре — на Фиджи, семь — на Новых Гебридах и более пятидесяти — на Новой Гвинее, причем в подавляющем большинстве случаев они возникали совершенно независимо одна от другой. Большинство этих верований утверждает, что, когда наступит конец света, придет некий мессия и принесет с собой карго.
На острове Танна первые признаки культа карго были замечены в 1940 году. Пошли слухи, что объявился предводитель, называвший себя Джоном Фрумом, который выступал перед собранием старейшин деревень на юге острова. Он появлялся только по ночам, при мерцающем свете костра. Говорили, что он невысокого роста, с искусственной сединой и тонким голосом, носит китель с блестящими пуговицами. У него были странные пророчества. Произойдет великая катастрофа. Горы сравняются с землей, а долины будут засыпаны. Старики вновь обретут молодость, и исчезнут болезни. Карго появится в огромном количестве, и каждый получит его сколько пожелает. Если люди хотят ускорить наступление этого дня, то должны подчиняться приказам Джона Фрума. На лживые проповеди миссионеров не следует обращать внимания. Некоторые старые обычаи, запрещенные миссионерами, нужно возродить, это покажет, что фальшивое христианское учение отброшено. Подчиняясь этим указаниям, люди стали массами покидать миссионерские школы.