– Здравствуйте, Физз! Как круто познакомиться с вами в реале! Я отчаянный фанат вашего блога!
Главный редактор словно позабыл о существовании Айоны и даже не представил ее гостье. Казалось, они с Физз поведут разговор вдвоем, а она не более чем громоздкое украшение стола, за которым происходила встреча.
– Как клево, что вы меня сюда позвали, – ответила Физз. – До чего прикольное местечко. Сама я бы сюда сроду не выбралась. Я вообще по таким заповедникам не хожу.
Айона подумала, что ожидания ее не обманули: эта Физз – весьма раздражающая особа. Отломив кусочек от свежего хрустящего рогалика, Айона намазала его маслом и незаметно скормила Лулу. Встреча пройдет отвратительно, но они хотя бы угостятся деликатесами. Она решила, что будет заказывать самые дорогие блюда, значащиеся в меню.
– Я ожидал от вас подобной реакции, – сказал Эд, зыркнув на Айону: «Ну, что я вам говорил?»
– Не, вы не врубились. Ваще-то, здесь просто отпадно. Как раньше говорили, уникально. Если честно, я по горло сыта всеми этими забегушками в Шордиче. Отшлепаны по одному образцу, как на тридешном принтере. Держу пари, прийти сюда – это была затея Айоны.
Повернувшись к Айоне, Физз тряхнула разноцветными прядками волос и полным набором пирсинга и улыбнулась, продемонстрировав великолепные зубы. Айона почувствовала, что просто тает.
– Кстати, мне по пути сюда попался этот тип. Я точно откуда-то его знаю, – заявила девушка, махнув в сторону министра финансов.
– Физз… – Голос Эда стал таким масленым – того и глядишь, поскользнешься и вывихнешь ногу. – Я так рад, что вы являетесь большой фанаткой моего журнальчика.
Его журнальчика?
– Не-а, ни в коем разе, – ответила Физз, почесав Лулу подбородок и поцеловав ее в мокрый нос. – Я большая фанатка Айоны.
Айона растаяла еще сильнее. Если разговор будет продолжаться в таком ключе, к концу ланча от нее останется лишь лужица на полу. Весьма вероятно, что они с Физз станут лучшими подругами.
– Вы только представьте – это же сама Айона-Яхта! – продолжала Физз.
– У вас есть яхта? – встрепенулся Эд. – Как удивительно. И где она пришвартована?
– Бросьте прикалываться, Эд, – осадила его блогерша. – Раньше так называли Айону. Неужто вы не знали? А должны бы. Вам очень повезло, что она у вас в штате!
– Еще бы, – пробормотал Эд, зубы которого скрипели сильнее, чем гравий на зимней альпийской дороге.
Айона улыбнулась. Тяжесть, в последние годы давившая ей на плечи, несколько уменьшилась. Она начинала чувствовать себя той самой женщиной, какой виделась Физз. Женщиной, которой она когда-то была.
Может, ее усилия не напрасны и затея с приглашением Физз к сотрудничеству даст свои плоды?
Айона
18:17. Ватерлоо – Хэмптон-Корт
После потрясающего ланча с Физз Айона находилась в особо приподнятом настроении, и в третий вагон она сегодня входила, словно бы поднимаясь на борт яхты, которой у нее никогда не было. Физз согласилась вести еженедельную колонку и тут же придумала название: «Что нынче в тренде, что в отстое». Эд не сомневался: новая колонка привлечет тысячи молодых читательниц.
Оглядевшись, Айона нахмурилась. Что за чертовщина? В последнее время третий вагон частенько оказывался переполненным, тогда как остальные почти пустовали. Может, перейти куда-нибудь в другое место? Однако Лулу терпеть не могла перемены. И потом, третий вагон хранил столько воспоминаний.
Айона остановилась в проходе и позволила себе погрузиться в благословенные мгновения одного из таких эпизодов. Это было около десяти лет назад. Тот удивительный день они с Би запомнили навсегда.
Айона мысленно воспроизвела всю сцену, увидев, как она садится на свое обычное место. Она была настолько поглощена смешиванием напитка – тогда она пила коктейль «Негрони», – что не сразу заметила женщину, устроившуюся напротив. Какая элегантная пассажирка. Костюм-тройка в мелкую полоску, яркий шелковый галстук и крапчатый платочек, весело торчащий из кармашка жакета. Лица женщины Айона не видела, поскольку та читала «Ивнинг стандард», но узнала запах туалетной воды от Джо Малон с характерными нотками лайма, базилика и мандарина, а также руки, державшие газету. Красивые чернокожие руки с идеально отполированными ногтями и длинными пальцами, которые в другой жизни могли бы принадлежать известной пианистке. Руки Би.
– Извините, вы часто ездите этим поездом? – тихим хриплым голосом спросила Айона у своей любимой.
Би отложила газету и недоуменно посмотрела на нее, словно видела впервые.
– Непременно ездила бы, кабы у меня был повод, – сказала она, складывая газету и протягивая Айоне руку. К этому времени поезд уже подошел к Воксхоллу. – Меня зовут Беатрис. Очень приятно с вами познакомиться.
– Вам кто-нибудь говорил, насколько вы привлекательны? – спросила Айона, когда они миновали Уимблдон.
Когда состав добрался до Рейнс-Парка, рука Би уже лежала на колене Айоны, а проезжая Беррилендс, они страстно целовались через стол.
В Темз-Диттоне их высадили с поезда.
– В мою смену я не потерплю никаких похабных штучек! – наорал на них кондуктор. – Как не стыдно?
Судя по лицам окружающих пассажиров, он был не одинок в своем осуждении. Но нашлась девушка лет двадцати с небольшим. Когда поезд тронулся, оставив влюбленную пару на платформе Темз-Диттона, она встала и зааплодировала.
– Где ты откопала этот костюм? – спросила Айона.
– Майор – наш сосед – избавлялся от ненужных вещей. Театральная портниха подогнала костюм под мою фигуру, а мне было не устоять перед желанием выгулять его на публике. Я решила, что такой наряд притянет ко мне в поезде какую-нибудь прекрасную незнакомку.
– Очаровательный костюмчик, но домой нам придется идти пешком, – вздохнула Айона. – Еще один поезд мне сегодня не выдержать. Тебе не кажется, что нам следует вести себя осмотрительнее? Не привлекать к себе столько внимания.
Би попятилась и в ужасе посмотрела на Айону:
– Дорогая, какой смысл жить, если идешь по жизни незаметно, не выделяясь и не гоня волну? И на каждого тупоголового поборника нравственности вроде этого кондуктора всегда найдется девушка, которая будет нам аплодировать. Конечно, это только мое предположение, но, может, до сих пор она обуздывала свои сексуальные пристрастия. А теперь перестанет благодаря таким, как мы, которые отказываются вести себя осмотрительно и не привлекать излишнее внимание окружающих.
– Ты права, Би. Ты абсолютно права, дорогая, – сказала Айона, беря любимую за руку.
Они пешком двинулись в Хэмптон-Корт. Ее дорогая Би всегда была права.
И вот сейчас, десять лет спустя, Айона смотрела на то же самое сиденье. На нем сейчас стоял портфель. Портфель Пирса. Он занял ей место. Замечательно. А его пальто, положенное рядом, обеспечивало место и для Лулу.
С недавних пор Айона почти всегда оказывалась в вагоне вместе с кем-то из своих новых друзей. Почему она так долго не понимала, что поезд – не только способ перемещения из пункта А в пункт Б, но еще и удивительный портал в истории других людей? В тот момент, когда собственная жизнь показалась ей катящейся под откос, попутчики избавили ее от тяжких раздумий. Высиживать мрачные мысли – прескверное занятие. Айона всегда старалась этого избегать. Уж лучше высиживать цыплят.
– Пирс! – воскликнула она. – Вы заняли места для нас с Лулу? Как любезно с вашей стороны.
– Это было не слишком-то легко, – отозвался он. – Пришлось не обращать внимания на постоянные осуждающие взгляды и вести себя как совершенно тупоголовый и толстокожий тип.
– Представляю, каких трудов вам это стоило. Зато я усматриваю в этом чудесный повод для завершения совершенно фантастического дня. По такому случаю не грех угоститься джином с тоником. К счастью, у меня есть пара стаканчиков. И еще орехи. Салфетки тоже имеются.
– Айона, да вы никак таскаете в своей сумке полный набор деликатесов? – удивился Пирс.
– Пятое правило проезда в пригородных поездах гласит: «Находись в постоянной готовности к любым неожиданностям». Я могу помочь в случае спущенной петли на колготках, комариного укуса или неожиданно начавшихся месячных.
– Для меня это и впрямь было бы весьма неожиданным, – хмыкнул Пирс.
– Для меня тоже, – призналась Айона. – Но я с четырнадцатого года держу в сумке гигиенические тампоны.
Пирс несколько смутился. Он явно плохо разбирался в женской физиологии.
– Перегрузила вас информацией? – спохватилась Айона. – Тогда сменим тему. Расскажите, как прошел ваш день.
– Не самым лучшим образом, – осторожно ответил Пирс, хотя по лицу его чувствовалось, что день прошел из ряда вон плохо.
Айона почувствовала себя Винни-Пухом, внезапно наткнувшимся в Чудесном лесу на грустного Иа-Иа, и даже немного рассердилась на попутчика, понизившего ей градус настроения.
– Хотите об этом поговорить? – спросила она, подавляя раздражение.
Айона твердо заявила себе, что сейчас у нее достаточно joie de vivre[9] и она может поделиться с другими.
– У вас когда-нибудь возникало ощущение, что ваша жизнь подобна башне в «Дженге»? Стоит убрать один кирпичик, и вся конструкция рушится, – спросил Пирс.
– Конечно, и не раз, – кивнула Айона, вспомнив отвратную физиономию кадровички Бренды.
Она уже хотела спросить о том, какие именно люди или события убрали кирпичики из его жизненной башни, но внезапно разговор прервался.
– Простите, – произнес молоденький робкий голосок. – Вас зовут Айона?
– Да. А почему ты спрашиваешь?
– Я Марта. Санджей посоветовал мне вас разыскать.
Эта девочка целиком состояла из локтей и коленок плюс пара симпатичных щечек. Наверное, лет пятнадцать, не больше. Впрочем, все, кому было меньше сорока, казались Айоне пятнадцатилетними.
– Садись, – сказала она девочке, сняв с сиденья Лулу и смахнув на пол клок оставшейся собачьей шерсти.