Наступила мертвая тишина. Глаза Иваин встретились с глазами землянина. В них блестела насмешка. Потом Торн спросил:
— Почему?
Он смотрел своими темными глазами прямо в лицо Карсу, и Карс понял, что на этот вопрос он должен ответить.
— Потому, что ее жизнь как заложницы слишком ценна. Разве вы настолько дети, что не в состоянии этого понять? Ведь вы сможете добиться освобождения всех рабов-кхондов и сможете диктовать Сарку свои условия.
Все рассмеялись неприятным смехом. Предводитель пловцов сказал:
— Мои люди этого не хотят.
— Мои тоже, — поддержал его человек неба.
— И мои! — Ролд вскочил, пылая от гнева. — Ты — чужеземец, Карс, ты не понимаешь нас!
— Нет, — мягко сказал Торн, — верни ее назад. Ее, которая научилась доброте на коленях у Гораха, а мудрости у своих учителей из Кара-Джу. Освободи ее, пусть она ставит свое клеймо и на других, как поставила его на мне. — Он в упор смотрел на Карса горящими глазами. — Пусть она живет, потому что варвар любит ее!
Карс тоже смотрел на него. Он смутно сознавал, что морские короли подались вперед, наблюдая за ним, — девять воинов-предводителей с глазами тигров, со шпагами в руках. Он знал, что губы Иваин уже слились в усмешку, и расхохотался.
— Смотрите, вы! — прогремел он, повернувшись ко всем спиной, чтобы они могли увидеть шрамы от ударов бича. — Похожи они на любовные письма Иваин? И джувианин, когда я его убивал, тоже пел мне любовную песню?
Он снова повернулся к ним лицом, разгоряченный вином, опьяненный силой, которую чувствовал в себе.
— Пусть кто-нибудь из вас повторит эти слова, и я сниму тому голову с плеч. Посмотрите на себя! Сколько болтовни и горячности из-за какой-то девки! Почему бы вам всем не собраться и не поговорить, как нам низложить Сарка!
Все зашумели, повскакивали с мест, ругая его за упрямство и потрясая кулаками.
— О чем ты только думаешь, песочная голова, — орал Ролд, — неужели ты никогда не слышал о джувианах и их оружии? А ведь они союзники Сарка! Как ты считаешь, сколько кхондов умерло за эти годы, пытаясь выстоять против этого оружия?
— Предположим, — ответил Карс, — что у вас может появиться новое, более мощное оружие…
В его голосе было нечто такое, что даже Ролд насторожился.
— Если у тебя что-то есть на уме, говори прямо.
— Сарк не смог бы выстоять против нас, если бы мы обладали оружием Рианона.
Железнобородый фыркнул:
— Ох, оружие Проклятого! Найди его могилу, передай нам его силу — и мы пойдем за тобой на Сарк.
— Значит, вы связали себя обещанием, — сказал Карс, поднимая вверх шпагу. — Смотрите как следует! Есть ли среди вас кто-то настолько знающий, чтобы узнать эту шпагу?
Торн протянул менее пострадавшую руку и взял шпагу. Потом рука его задрожала, он посмотрел на остальных и сказал с благоговением в голосе:
— Это шпага Рианона.
Комната погрузилась в тишину.
— Это и есть мое доказательство. Я знаю тайну гробницы, — сказал Карс.
У Железнобородого вырвалось сдавленное восклицание, и остальные, как по сигналу, разразились, громкими криками.
— Он знает тайну!
— Согласились бы вы противостоять оружию джувиан, если бы обладали оружием Рианона?
На лице Ролда отразилось сомнение.
— А сможем ли мы использовать это оружие? Мы ведь не можем понять, как действует оружие джувиан, найденное на галере.
— Дайте мне время на то, чтобы изучить его и испытать. Я узнаю тайну оружия Рианона, — уверенно сказал Карс.
Он был уверен, что ему это под силу, но, конечно, потребуется время. Он высоко поднял шпагу, заблестевшую в красноватом свете факелов, и крикнул:
— Если я справлюсь с этим, согласитесь ли вы улучшить свой мир? Пойдете ли вы со мной на Сарк?
Все сомнения были отброшены. Возможность драться с сарками, по крайней мере на равных условиях, удовлетворяла всех. Морские короли ответили:
— Пойдем!
И тогда Карс увидел Эмер. Она вышла на помост из какого-то внутреннего помещения и стояла между двумя гигантскими изображениями кораблей, не сводя с Карса широко раскрытых глаз.
Ее появление привлекло внимание воинов. Короли повернулись в ее сторону. Эмер вышла на открытое пространство перед столом. На ней было белое одеяние, волосы распущены. Она выглядела так, будто только что встала с постели и пришла сюда еще в полудреме. Но дремота эта была какой-то ужасной. Какая-то тяжесть прижимала девушку к полу, шаги ее были медленными, дыхание тяжелым.
Эмер заговорила, и каждое ее слово было ясным и весомым.
— Я видела это раньше, когда этот чужестранец появился передо мной впервые, но силы покинули меня, и я не смогла говорить. Теперь я скажу вам. Вы должны уничтожить этого человека. Он — опасность! Он — темнота! Он — смерть для всех нас!
Иваин насторожилась, глаза ее сузились, и Карс почувствовал на себе ее взгляд, полный жгучего интереса. Но все его внимание было приковано к Эмер. Как тогда на набережной, его душа наполнилась странным ужасом, необъяснимым страхом перед необычными способностями этой девушки.
Вмешался Ролд, и Карс овладел собой.
«Дурак, — подумал Карс, — принимать всерьез болтовню девицы…»
— …тайну гробницы, — говорил между тем Ролд. — Разве ты не слышала? Он может дать нам могущество Рианона.
— Айя, — мрачно сказала Эмер, — я слышала и верю в это. Он хорошо знает место, где скрыта гробница Рианона, и знает оружие, которое там находится.
Эмер подошла ближе к Карсу, посмотрела на него, стоящего в свете факелов со шпагой в руках. Теперь она обращалась прямо к нему.
— Еще бы тебе не знать об этом, тебе, так долго просидевшему в темноте! Еще бы не знать тебе оружия, созданного твоими руками!
Была ли жара виной тому, что каменные стены закружились перед глазами Карса и холод словно ударил ему в грудь? Он попытался заговорить, но слова не получались, лишь хриплый звук сорвался с его губ. Голос Эмер возвысился, безжалостный, уверенный:
— Как не знать тебе об этом, проклятому Рианону?
Каменные стены вернули слово и повторили его тысячу раз; казалось, что корабли на стенах шевельнулись от этого слова и затрепетали знамена. А девушка стояла неподвижно, ожидая ответа, но во рту Карса было сухо и пусто.
Все смотрели на него: и Иваин, и морские короли. Эта пугающая тишина поглотила все — и выпитое вино, и забытое празднество. Как будто он был падшим Люцифером, коронованным злом всего мира.
Иваин рассмеялась, и в ее смехе слышались нотки торжества.
— Так вот почему ты выкрикнул имя Проклятого там, в каюте, когда восстал против власти Кара-Джу, сопротивляться которой не может ни один нормальный человек, вот почему ты смог убить Ссан. — Голос ее звенел насмешкой. — Приветствую тебя, господин Рианон!
Карс вновь обрел способность говорить.
— Ты лжешь, мегера! Ты мараешь этим свою гордость! Ни один человек не может одолеть Иваин Сарк, но Бог — это другое дело!.. — Вы что, дураки или дети?! — закричал он всем. — Джахарт, ты ведь сидел рядом со мной за веслом. Разве не текла моя кровь под ударами бича, как у обыкновенного раба?
Тот задумчиво ответил:
— В первую ночь на галере я слышал, как ты выкрикнул имя Рианона.
Карс выругался и повернулся к морским королям.
— Вы не воины, вы — девушки-служанки. Пошевелите мозгами. Разве мое тело не истлело бы в гробнице за века? Разве я похож на разгуливающего мертвеца?
Уголком глаза он увидел, что Богхаз приближается к помосту, а там и здесь полупьяные солдаты вскакивают и, схватив шпаги, устремляются за ним.
Ролд положил руки на плечи Эмер и строго сказал:
— Что заставило тебя, сестра, сказать это?
— Я не говорю о теле, — ответила Эмер, — а только о духе. Дух могущественного Проклятого Рианона может жить и жить. Теперь он каким-то образом вошел в этого варвара и спрятался в клетках мозга. — Она вновь повернулась к Карсу. — Ты и сам чужой, странный. Поэтому я боюсь, ибо не понимаю тебя. Но только за это я не стала бы желать тебе смерти. Рианон смотрит через твои глаза и говорит твоим языком. В твоих руках его шпага и скипетр. Из-за этого я требую твоей смерти!
Карс хрипло сказал:
— И вы верите безумному ребенку?
Но он видел выражение смущения и глубокого сомнения в лицах людей. Суеверные дураки! В этом была настоящая опасность.
Карс прикинул, есть ли у него шанс на победу, если дело дойдет до драки. Про себя он выругал эту желтоволосую девку, говорившую безумные слова. И все-таки дрожащее пламя страха в его собственном сердце превратилось в сильный жаркий луч.
— Если бы мной овладели, — рявкнул он, — разве я не узнал бы об этом первым?
«Разве не узнал бы?» — эхом отозвался этот вопрос в голове Карса. Он вернулся памятью к кошмару гробницы, где он чувствовал присутствие чего-то чужого и жаждущего, к снам и полузабытым воспоминаниям, которые не были его собственными. Это не могло быть правдой. Он не позволил бы существовать такой правде.
Богхаз поднялся на помост. Он бросил на Карса лишь один странный взгляд, но когда обратился к морским королям, речь его была искусной и дипломатичной.
— Нет сомнения, что мудрость госпожи Эмер несравнима с моею, и я не собираюсь вести себя неуважительно по отношению к ней. Но этот варвар — мой друг, и я говорю то, что знаю сам. Он тот, за кого выдает себя, не больше и не меньше. Подумайте, господа мои. Стал бы Рианон убивать джувиана и объявлять войну саркам? Стал бы он предлагать победу кхондорам?
— Нет, — ответил Железнобородый. — Он стоял бы за отродье Змеи.
Эмер снова заговорила, привлекая внимание.
— Господа мои, лгала ли я вам когда-нибудь? Давала неверные советы?
— Нет, — ответил Ролд. — Но сейчас одного твоего слова недостаточно.
— Хорошо, забудьте о моем слове. Есть способ доказать, Рианон этот человек или нет. Пусть он пройдет испытание перед Мудрым.
Ролд, нахмурившись, подергал себя за бороду, потом кивнул:
— Хорошо сказано, — согласился он, и все присоединились к его словам.