— В общем, в двух словах так, — вздохнула Лера, — завтра на занятии Даркус будет меня заваливать. Мне нужно вызубрить лекцию назубок.
— Ну, так не проблема. Сейчас позовем Айкена. Он все разложит по полочкам, — успокоила Элиана. — Но все-таки что случилось?
— Ой, Эли, долго рассказывать, — отмахнулась Лера. — А кстати, не знаешь, сколько Даркусу лет?
— Ну, точно не знаю, — пожала плечами блондинка, — где-то двадцать семь-двадцать восемь. А зачем тебе?
— Да так, для справки, — Лера развела руками. — Просто вроде бы и профессор, а ведет себя хуже студента.
— Да что случилось-то? — Элиана повторила вопрос с улыбкой. — Уж лучше расскажи. А то по твоему лицу можно подумать бог знает что. Выглядишь так, будто только что с чертом целовалась.
Лера побледнела.
— Короче, Эли, зови Айкена, — устало выдохнула она.
— Ого, — присвистнула блондинка. — Не думала, что все настолько плохо. Ладно, будет тебе Айкен.
Элиана вышла и через несколько минут вернулась в компании Айка. Объяснение нового материала затянулось до полуночи.
ГЛАВА 20Подстраховаться
Даркус неслышно вышел из детской и уже собирался подняться к себе на второй этаж, но передумал. Он заметил, что Эйвилна все еще находится в гостиной. Сидит на диване с книжкой в руках. Декан подошел к двери, однако заходить не стал. Сквозь щель наблюдал за супругой.
Эйви была почти неподвижна, лишь изредка плавным, грациозным движением руки перелистывала страницы. Она вообще все делала изящно и величественно. Даже просто сидеть у нее получалось как-то по-особенному эстетично. Эта врожденная аристократичность когда-то очень нравилась Даркусу. Да и сейчас он невольно залюбовался супругой.
В какой-то момент Эйвилна оторвалась от книги. Видимо, почувствовала взгляд. Декан решил зайти в гостиную. Присел на диван рядом с супругой.
— Что читаешь? — задал вопрос вежливости, раздумывая, стоит ли рассказать о прогрессе в состоянии сына.
Даркусу хотелось и одновременно не хотелось говорить с Эйвилной про Илдреда. Декан подозревал, что супруга не поверит словам или же интерпретирует их по-своему. Он до конца еще не смирился с тем, что Эйви сдалась, и тем более ему жутко не нравилось, что она в штыки принимает его новую попытку излечить сына. Попытку, которая имеет все шансы оказаться удачной.
— Читаю свежую работу профессора Турса по ментальной диагностике, — охотно ответила Эйвилна. — Хочу опробовать его методику.
Кто бы сомневался, что супруга работает, даже несмотря на столь поздний час. Не в ее правилах тратить время на какой-нибудь легкомысленный женский роман.
— А как ваша поездка на ярмарку? — тоже чисто из вежливости осведомилась Эйви.
— Илди остался доволен, — ответил Даркус.
Эйвилна передернула плечами. Она не любила, когда супруг говорил о сыне так, будто тот испытывает настоящие эмоции, будто ему может что-то понравиться или не понравиться, будто он может быть чему-то рад или не рад. Она считала это кощунством. Все равно что про слепого сказать, что он прекрасно видит, а про безногого — что он прекрасно танцует. И Даркус знал об этом. Но не стал в этот раз щадить чувства супруги. Он уже принял решение рассказать ей о наметившемся прогрессе. Поверит или нет — ее дело. Но она должна знать. Декан был убежден, что на этот раз речь идет не о ложной надежде.
— Илди понравилось на ярмарке, — повторил Даркус. — От переизбытка впечатлений он устал и заснул. Но во сне улыбался.
— Зачем ты так? — возмутилась Эйвилна. — Выдаешь желаемое за действительное? Или это такой изощренный способ меня позлить?..
— Эйви, — перебил Даркус, — ты меня слышишь? Илди улыбался. Это не плод фантазии. Это реальность. Результат работы Айлиты.
— Айлиты? — с негодованием переспросила Эйвилна и вскочила с дивана. — Ты опять брал эту девчонку с собой?
— Да, брал. И дальше буду брать, — с нажимом ответил Даркус. — У нее получается устанавливать с Илди ментальную связь. Она оказывает на него чрезвычайно сильное влияние.
— На кого она оказывает влияние, так это на тебя! — остервенело выпалила Эйвилна. — Я скорее поверю, что ее воздействие заставило тебя поверить в улыбку Илди, чем в то, что малыш в действительности улыбался. Мерзавка манипулирует тобой. Нашла слабое место и бьет по нему.
— Прекрати, — сквозь зубы процедил Даркус.
Его начало злить поведение супруги. Такой взбешенной он, пожалуй, не видел ее ни разу. Обычно, как бы озлоблена она ни была, у нее хватало выдержки держать себя с достоинством.
— Послушай, Дарк, — немного сбавив пыл, сказала Эйвилна, — девушка не так проста и безобидна, как тебе кажется. Я не хочу, чтобы она работала с Илдредом потому, что опасаюсь: она может навредить малышу. Во-первых, у нее, как у всех самоубийц, неустойчивая психика. А во-вторых, не знаю, заметил ли ты, часть ее ментальной структуры заблокирована. Причем блок поставлен самой Айлитой. Что она скрывает там от себя и от всех — страшно даже предположить.
Да, Даркус заметил блок. Сегодня вечером, в машине, когда смотрел Валерии в глаза. Она еще не умеет защищаться. Не умеет закрывать свое ментальное поле для считывания. Вообще-то, это неэтично сканировать ментальную структуру или, говоря проще, лезть в душу без разрешения, но Даркус не смог удержаться. Однако он быстро нашел себе оправдание — ему нужно попытаться понять Валерию как можно глубже, чтобы научить управлять своим даром. Но вот зачем, спрашивается, студентку сканировала супруга?
— Обвиняешь в чем-то Айлиту, когда сама, нарушив все нормы этики, считала ее ментальное поле?
— Пыталась защитить сына, — с достоинством ответила Эйвилна и с укором добавила: — Кто-то из нас двоих должен это делать. И потом, считать что-то определенное не получилось. Я только увидела блок. Возможно, у тебя получится лучше.
Нет. Как ни странно, декан тоже не смог разглядеть подробностей. Что заблокировала Валерия, осталось для него загадкой.
— Пообещай мне, Дарк. — Эйви цепко глянула на супруга. — Пообещай, что не будешь подпускать Айлиту к нашему малышу, пока не разберешься, что за тайны она скрывает.
Даркус ничего не ответил. Встал с дивана и вышел из гостиной. Разговор оставил у него неприятное тягостное чувство и напрочь стер ощущение эйфории, которое навеяла улыбка сына. По сути, Эйвилна права. Декан ничего не знает про Валерию. Ничего не знает о том, как она жила на Земле. Что с ней произошло. Почему она упала с высотки. Что за информация заблокирована в ее подсознании. Почему? Правильно ли Даркус поступает, безоговорочно доверяя Валерии лечение сына? Так ли безопасен для малыша контакт с той, кто, возможно, добровольно решил расстаться с жизнью?
Декан еще раз заглянул в комнату к Илдреду. Личико малыша было привычно безэмоционально. Может, действительно улыбка только померещилась Даркусу? Мысленно выругавшись, декан вышел из детской и поднялся к себе. Ему предстояла бессонная ночь — хотел хорошенько обдумать, как действовать дальше.
После того как супруг покинул гостиную, Эйвилна продолжила чтение. Однако сосредоточиться на усвоении новой теории не получалось. В целом профессор была довольна, как прошел разговор с Даркусом, но все же тревожные мысли не давали ей покоя.
Сначала Илдред плакал в присутствии девчонки. А сегодня, если верить супругу, улыбался. Могло ли это быть совпадением? Вряд ли. Необходимо было подстраховаться.
Эйвилна посидела в гостиной около часа и вышла в коридор. Поднялась на второй этаж и прошла мимо комнаты супруга. Там горел слабый свет. Значит, Даркус еще не спал. Что ж, придется немного подождать.
Только около трех часов ночи настольная лампа в апартаментах супруга погасла, и еще через час стало понятно, что Даркус заснул. Тогда Эйвилна потихоньку вышла из своей комнаты и неслышно как тень спустилась вниз. Прошла по коридору в детскую. Открыла дверь и прокралась к кроватке. Достала из кармана маленький пузырек. Несколько раз резко встряхнула и, нажав на колпачок с длинным наконечником, впрыснула жидкость малышу в нос.
Ребенок кашлянул пару раз, судорожно глотнул воздух и затих. Эйвилна осторожно, но быстро выскочила из детской и вернулась к себе.
ГЛАВА 21Соревнование
Валерия ожидала начала занятия с волнением. Была уверена, что нездоровое внимание Даркуса сосредоточится сегодня на ней. Декан будет атаковать вопросами и придираться к мелочам, пока не завалит. А потом с упоением влепит двойку и назначит внеочередное ночное дежурство в отместку за пощечину.
Однако Лера приготовилась сопротивляться по полной. Еще неизвестно, кто кого. По крайней мере, без боя Валерия сдаваться не собиралась. Если Даркус надеется насладиться легкой сладкой местью, его ждет разочарование. Ему придется сильно постараться, чтобы найти пробел в знаниях Леры. Вчера вечером Айкен в течение нескольких часов добросовестно и самозабвенно втолковывал одногруппнице предыдущие и новые темы, а после его ухода Валерия продолжила заниматься самостоятельно и зубрила лекции до трех ночи.
Даркус зашел в аудиторию одновременно со звонком. В руках держал небольшую картонную коробку. Поприветствовал студентов и огорошил неожиданной информацией:
— Сегодняшнее занятие пройдет по необычной схеме. Вместо опроса проведем командное соревнование.
— Ух ты! Что-то новенькое! — оживилась Элиана.
— А на команды вы нас разобьете? — поинтересовался Сьюгерд.
Чувствовалось, что толстяк усиленно пытается понять, в чем подвох.
— Нет. Можете сделать это произвольно. Если полагаете, что моя цель объединить в одной команде студентов, которые испытывают взаимную неприязнь, то ошибаетесь. Я только назначу капитанов.
Неожиданно. Лера даже немного опешила. Она приготовилась вступить в единоборство с коварным противником, и вдруг оказывается, что сражаться предстоит не напрямую с Даркусом, а с одногруппниками, и не одной, а плечом к плечу с друзьями. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Совершенно очевидно, что декан придумал какой-то подвох. Соревнование — это часть изощренного, непонятного пока плана мести.