лукавством, кому как больше нравится.
Нечто похожее произошло и в игре 41-го тура чемпионата России – 2011/12 года – ЦСКА – «Спартак», когда спартаковец Пареха упал в штрафной площади, а поднимаясь, не дал добраться до мяча армейцу Думбия, преградив тому доступ туловищем. Это квалифицируется как умышленная задержка, и судья обязан был назначить пенальти. Пареха неправильно вступил в единоборство, он боролся не за мяч, а за пространство, то есть мешал сопернику добраться до мяча. Толкаться, напомню, можно только плечом в плечо, все остальные приемы – поймать противника на бедро, оттеснить корпусом, недопустимы. Футболисты обычно говорят, мол, мы же боролись за мяч, но забывают о том, что борьбы в футболе нет, а есть только единоборства за мяч. Поэтому когда ты стремишься не овладеть мячом, а лишь помешать сопернику, первым добраться до него, то это умышленное нарушение правил. Помните наш замечательный фильм «Вратарь»? А эпизод, когда Карасик вышел на замену и, получив в одном из эпизодов мяч, стал, извините за выражение, попой расталкивать всех соперников, благо габариты этой самой попы позволяли ему это делать. Вспомнили? Так вот, с комедийной точки зрения этот момент хорош, но с позиции правил игры не выдерживает абсолютно никакой критики. Арбитр должен был остановить матч и назначить штрафной или свободный, поскольку единоборства за мяч, как такового, не было. Карасик нарушал правила. Еще раз, игрок, владеющий мячом, может только блокировать, а все остальное – толкать, выставлять локти и прочее, не имеет права, это фол.
Не так давно появилась рекомендация ФИФА, касающаяся нарушений правил вратарем в своей штрафной площади, когда голкипер сбивает соперника. Если раньше за такой проступок назначался только одиннадцатиметровый удар, то теперь стражи ворот наказываются красной карточкой, в редких случаях желтой. Эта рекомендация довольно жесткая, поэтому арбитру, на мой взгляд, к каждому такому нарушению надо подходить очень осторожно, рассматривая его по-футбольному грамотно. Если это было сделано в стремлении овладеть мячом, то есть вратарь шел на соперника с одной целью – выбить мяч, руками ли, в подкате, но опоздал и свалил его с ног, то это один характер нарушения. Оно было лишено умысла, то есть имело чисто игровой характер. Другое дело, когда вратарь оказывается уже за спиной соперника, тот успевает пробросить мяч, и голкипер как бы вдогонку, опять же ногами или руками сзади пытается овладеть этим мячом и сбивает противника. Это нарушение, согласитесь, носит совершенно другой характер. Здесь уже явно просматривается умысел, и надо давать красную карточку, потому что это была та самая помеха, которая повлияла на действия игрока в атаке. В первом же случае, убежден, вратаря можно понять и показать только желтую карточку. Вот два небольших примера из чемпионата России 2011/12 года. 32-й тур. Матч «Анжи» – ЦСКА. Станислав Сухи́на вынес, на мой взгляд, слишком суровое наказание вратарю москвичей – Сергею Чепчугову, который, и это было четко видно, пытался сыграть в мяч, поэтому нужно было ограничиться лишь пенальти. В случае если бы Юрий Жирков смог убежать, а Чепчугов догнал бы его и атаковал сзади, тогда без вопросов – красная карточка. А вот в игре того же тура – «Зенит» – «Локомотив» арбитр Михаил Вилков, назначив пенальти, совершенно правильно не показал киперу «железнодорожников» – Гилерме красную карточку, поскольку тот играл в мяч и просто совершил техническую ошибку.
И здесь мне хотелось бы сделать одно замечание. В футболе, особенно современном, сверхдинамичном, нередко возникают такие игровые ситуации, когда футболист просто не успевает и действует неаккуратно. Он, безусловно, виноват, но не настолько, чтобы за это расплачивалась вся команда.
Перед Новым годом, кстати, в одном английском футбольном издании появилась любопытная аналитика. Я ознакомился с ней. Ее авторы предлагают ввести временные удаления за такие неумышленные фолы. То есть футболист удаляется с поля и больше в этом матче участия не принимает, но через какое-то время его может заменить кто-то из запасных игроков команды. Это, на взгляд авторов статьи, и я с ними полностью согласен, поможет снять психологический груз с арбитра, которому непросто бывает принять решение об удалении игрока за вторую желтую карточку, скажем, в середине первого тайма. Причем причины этого могут быть разные, в том числе и по «вине» самого рефери, задавшего слишком низкий уровень допустимой силовой борьбы. Что греха таить, толчки, захваты присутствуют в каждом матче, но не каждый решится, особенно при угловых ударах в пределах штрафной площади, назначить пенальти за такое сиюминутное нарушение, как прихват руками соперника. Почему? Потому что все борются за лучшую позицию и, как правило, нужно брать только последний момент, того, кто непосредственно в этом эпизоде был ближе к мячу. Вот эти единоборства футболистов и надо рассматривать, а не те, что были на дальних подступах. Бывают и другие ситуации. Вот, например, что произошло в 1993 году в ответном матче столичного «Спартака» против бельгийского «Антверпена» в Лиге чемпионов. Дома москвичи, хоть и имели большое преимущество, выиграли скромно со счетом 1:0. Поначалу игра в Антверпене складывалась спокойно, даже, можно сказать, в пользу спартаковцев. Они даже первыми открыли счет, как вдруг все поменялось из-за провокационных действий одного из футболистов хозяев. Именно провокационных, другого слова и не подберу. А случилось вот что. Нападающий хозяев Чернятински, если память мне не изменяет, спровоцировал нашего защитника – Андрея Иванова, Царствие ему Небесное, на ответные действия. Мяч в это время находился совершенно в другой точке поля, но был в игре, а столкновение Иванова и Чернятински произошло в штрафной площади. Андрей не сдержался и отмахнулся от бельгийца. Чернятински тут же упал, акцентировав на этом внимание ассистента, который находился невдалеке, а тот в свою очередь – главного арбитра. А куда деваться – мяч в игре, нарушение произошло в штрафной площади и, согласно букве закона, надо назначать пенальти. Таковы правила – любое нарушение в штрафной карается одиннадцатиметровым, независимо от того, где в этот момент находился мяч, главное, чтобы он был в игре. Если бы мяч был за пределами поля, то это просто предупреждение или удаление, в зависимости от характера нарушения, степени его грубости. То есть только индивидуальное наказание, а так была наказана вся команда. Отчего это происходит? От плохого знания игроками правил, в частности, трактовок отдельных их положений, комментариев. А жаль, потому что хорошо знающий правила футболист может более целенаправленно использовать их в игре, с пользой для дела, получать преимущество перед соперником. Например, как правильно поставить корпус с тем расчетом, чтобы лишить своего противника возможности сыграть плечом в плечо, а значить, вынудить его пойти на нарушение.
Глава 15Степашин остался доволен
Из воспоминаний
…Впервые мы решили организовать его за пределами Москвы, в Пушкине, пригороде Санкт-Петербурга. В то время Виталий Мутко уже был президентом «Зенита», но денег у федерации не оказалось, и тогда я с помощью своих друзей провел его на Кипре, за что, между прочим, РФС до сих пор со мной не рассчитался. Но суть не в этом. И вот наступает время матча. Накануне меня вызывает высшее футбольное начальство. Могу заверить, что никогда такого не было – ни в советские времена, ни в новейшие российские, чтобы главный футболист страны вызывал к себе и делал какие-то пространные намеки. А тут Колосков приглашает меня на аудиенцию: «Зайди». Я захожу. – «Как дела?» – «Да, нормально, спасибо». – «Ты «Динамо» судишь?» – «Да». – «Заболел». – «Хорошо, – отвечаю я, – заболел». Не успел я вернуться в свой кабинет, как раздается звонок. Снимаю трубку, звонит помощник президента ПФЛ Н.А. Толстых – Валерий Иванович Билибин. К слову, он прекрасно владеет французским языком и, когда к нам приезжал президент ФИФА Жоао Авеланж, он был официальным переводчиком. Мне тогда даже удалось организовать встречу с ним всех наших арбитров международной категории. Мы очень хорошо и интересно с ним пообщались, чем был не очень доволен Вячеслав Колосков, как-то ревностно к этому отнесшийся. Но оно было и понятно, потому что на тот момент вышел специальный циркуляр ФИФА, согласно которому никто – ни национальные федерации, ни профессиональные футбольные лиги ни под каким соусом не имели права вмешиваться, а тем более как-то влиять на деятельность судейских ассоциаций, что у нас, при действующем тогда вице-президенте ФИФА В.И. Колоскове нарушалось сплошь и рядом, да и сейчас продолжает нарушаться. Так вот, звонит Билибин и передает трубку Толстых. «Серег, как дела?» – спрашивает Николай Александрович. «Да, ничего, все нормально», – отвечаю. «Ты нас завтра судишь?» Я говорю: «Нет». А надо сказать, что сколько я ни судил динамовцев, Толстых никогда никаких претензий мне не предъявлял, никогда не звонил и никаких просьб перед игрой не высказывал. То есть мне удавалось, даже работая в футбольных структурах, выдерживать такую линию поведения, при которой я был одинаково нейтрален ко всем тренерам, в том числе и к тем, кто в разное время возглавлял национальную сборную – Валерию Лобановскому, Анатолию Бышовцу и Олегу Романцеву. «Как нет, – продолжил Толстых, – ты же говоришь все нормально?» – «Да нет, я заболел». – «Чего?» – «Заболел, поэтому судить не буду». – «Как не будешь? Ты же в порядке». – «Да, в порядке, но я заболел и эту игру судить не буду». – «Это кто сказал?» – «Ну ты же знаешь, кто может так сказать». – «Понял. Я сейчас разберусь». Минут через пятнадцать В.И. Колосков опять приглашает меня в кабинет и по громкой связи происходит вот такой приватный разговор с представителем ЦСКА: «Что же ты делаешь? – говорит Колосков. – Я уже обо всем договорился с Сергеем Григорьевичем, а тут звонит Толстых, ты чего вообще?» С того конца провода: «Да, все договорились, мы всё уладили, всё «хоккей». На этом разговор заканчивается, ухожу, а вдогонку слышу: «Значит так, готовься к матчу».