Широко открытыми глазами Макс смотрел, как медленно разлетаются в разные стороны алчущие и части их тел. Куски металла полетели в основном вверх, но далеко не все. Ударная волна, гоня перед собой тучу осколков разных размеров, сбросила в реку несколько десятков мутантов, и без того мертвых, и теперь неслась прямо на наемника, по пути сметая все: и алчущих, и старые машины, отрывая огромные куски металла или плоти.
И все это абсолютно беззвучно и до жути медленно.
Вот кусок бампера настигает мчащегося вперед мутанта и сносит ему полголовы. Затем ударная волна подхватывает труп, еще бегущий вперед, переворачивает в воздухе и отрывает две конечности. И все это продолжает лететь вперед, к Максу. Словно лавина, ударная волна гнала перед собой все больше и больше обломков, трупов, ошметков мяса.
А ведь до эпицентра куда больше тридцати метров. Мелькнула запоздалая мысль, стоило бы разделить взрывчатку на две части… Бикфордов шнур только один, но вторую бомбу можно было бы подорвать собственноручно… А так масса энергии ушла впустую, уничтожив алчущих на пару десятков метров до и после грузовика…
Макс еще успел открыть рот и вскинуть руки, защищая голову, когда тугая волна спрессованного взрывом воздуха налетела на него и швырнула прочь, словно куклу.
Он открыл глаза, пытаясь сообразить, сколько времени пролежал без сознания. Сверху, вращаясь, упал кусок заднего моста грузовика, рухнув в реку и подняв фонтан брызг… Значит, всего одно мгновение!
Макс перевернулся на живот и встал, порадовавшись, что обмотал ремень автомата вокруг руки, иначе оружия он мог бы и не найти. В ушах хор тысячи голосов, в глазах расходятся круги, мир шатается, словно в пьяном кошмаре. И все же он жив — и, кажется, даже цел.
Движение рядом привлекло внимание наемника. Всего в трех метрах сбоку, распластавшись, сучил ногами мутант, тонкие струйки крови стекали из его ушей на бетон. Конечно же он не знал, что при взрыве нужно держать рот открытым: это уравнивает давление с двух сторон барабанной перепонки, благодаря чему последняя остается целой при попадании под ударную волну.
Макс примкнул к автомату штык-нож и добил тварь точным ударом в глаз, затем окинул поле боя взглядом. Тут и там валялись алчущие — живые и мертвые, целые и частями. Не меньше двух десятков, и это только те, которые успели миновать заминированный грузовик. Сколько из них полетело в Волгу — сказать невозможно, хорошо бы, чтоб побольше.
Кое-где твари стали шевелиться — они, пострадав от взрыва сильнее Макса, начали приходить в себя почти так же быстро.
Наемник установил переводчик огня на стрельбу одиночными и двинулся вперед, к месту взрыва, методично и размеренно всаживая в головы мутантов по две пули. Бах! Бах! Живой ли, мертвый ли — один черт, патронов хватает! Бах! Бах! Выщелкнуть пустую спарку, повернуть на сто восемьдесят, вставить второй рожок, передернуть затвор — на все одна секунда. Бах! Бах! Бах!
Макс шагал, добивая мутантов перед собой, переступая через добитых, и наслаждался звонким лязгом выстрелов и свистом улетающих куда-то вправо гильз. Казалось, он может идти так вечно, не обращая внимания на боль в пробитой ноге и шум в голове, лишь бы только патроны не кончались да уродливые бурые головы перед ним. Твари, гнусные, кошмарные твари, ошибка природы — они должны быть уничтожены, стерты с лица земли. Все до последнего.
Он выщелкнул окончательно опустошенную спарку и едва удержался от того, чтобы рефлекторно положить смотанные изолентой рожки обратно в подсумок. Они ему больше не нужны — нечем их наполнить, незачем и некогда. Время истекает.
Макс достал из подсумка еще одну спарку и перезарядил автомат. Вот и выбоина в бетоне — тут всего минуту назад стоял грузовик. От самого автомобиля не осталось ничего, как и от множества алчущих.
— Лучший способ решить проблему — заставить ее исчезнуть, — сказал наемник сам себе.
И бог свидетель, старый добрый семтекс справился с задачей превосходно.
А еще очень повезло с моментом взрыва. Старый запал гранаты, сработав чуть позже, чем должен был, оказал Максу огромную услугу: взрывчатка рванула как раз в тот момент, когда алчущие ворвались на мост, и очень многие из них оказались менее чем в тридцати метрах от эпицентра. Теперь у начала моста валялась тьма тел — под сотню! Сколько ж их было изначально? Двести? Или еще больше? В любом случае, у отряда не было бы никаких шансов отбиться, не останься Шрайк прикрывать отход.
В этот момент алчущие начали поднимать головы. Наемник на миг остановился, раздумывая. Ему хотелось стремглав броситься в атаку, ворваться в самую гущу, колоть штыком и стрелять, вышибая мозги… но это было бы неразумно. Все больше и больше мутантов подавали признаки жизни, и пусть истерзанных трупов и частей тел было множество — живых оказалось тоже прилично.
Макс достал из подсумка гранату, выдернул чеку и метнул. Ложиться или нагибаться он не стал: шестьдесят метров для обычной эр-гэ-дэшки можно считать безопасным расстоянием.
Граната плюхнулась прямо в лужицу крови и тотчас же взорвалась, нескольких алчущих разбросало в разные стороны, и они присоединились к своим мертвым сородичам — теперь уже навсегда. Вой нескольких раненых огласил окрестности. И ответ не заставил себя ждать.
Макс с ужасом понял, что уничтоженная стая на самом деле лишь самые быстрые и выносливые из хищников. И отставшие твари сейчас приближаются к мосту.
Он стоял посреди голого пространства, с которого взрывом унесло все обломки и сбросило в реку остовы машин, понимая, что больше козырей в его рукаве нет и отрешенно пытаясь понять, как проклятый «старый знакомый» сумел собрать так много тварей посреди, казалось бы, пустынных мест. Хотя теперь какая, к черту, разница?
Наемник опустился на одно колено и прижал к плечу приклад. Бой еще не закончен.
Первые алчущие появились в дальнем конце улицы, и Макс понял, что его задача несколько упрощается. Твари двигались рысью, а не прыжками, как раньше. Значит, уничтожена основа стаи, а те, что остались, — самые слабые, отставшие во время погони.
Терпеливо дождавшись, пока первые хищники подбегут на двести метров, Шрайк открыл огонь, тщательно выцеливая головы алчущих. Двести метров, подвижные, маленькие мишени — та еще задача даже для опытного стрелка. Но сейчас Максу помогала целиться сама «химера».
Первые же выстрелы сразили двух тварей, но дальше все пошло наперекосяк. Алчущий — он и есть алчущий, живой рикошет. Ранив еще нескольких, наемник вскочил и побежал, на ходу перезаряжаясь. Проклятье, не те патроны! Он остановился и выпустил рожок одной длинной очередью. Вой, брызги крови, жужжание рикошетящих пуль… Одна тварь уткнулась мордой в бетон, вторая споткнулась о нее, получила несколько пуль и тоже рухнула и замерла. Не так уж и плохо.
Макс швырнул в надвигающуюся стаю еще одну гранату и поспешно юркнул за старый автобус: с лимонками шутки плохи. Он лихорадочно сменил обойму, выбросив вторую опустошенную спарку. Теперь у него остается всего четыре рожка — сто двадцать патронов. Но именно их-то он и берег для такого момента — сто двадцать пуль «дум-дум» так и жаждут вонзиться в бурые туши, проломить толстую шкуру, перебить кости, разорваться от удара на кривые лоскуты, нанося поистине чудовищные раны. Еще тогда, сидя в каптерке старого мастера и спиливая кончики пуль, он точно знал, что настанет момент, когда эти патроны сослужат свою службу. Так и случилось.
Граната взорвалась с оглушительным треском, убив, оглушив или ранив нескольких алчущих, и выиграла для Макса несколько лишних секунд. Наемник выглянул из-за автобуса и дал две короткие очереди, основательно начинив свинцом ближайшую тварь, а затем бросился прочь. Мост длинный, и вся западная часть его захламлена проржавевшими машинами. Не самый худший вариант для боя с численно превосходящим врагом.
Чуть отбежав, Макс присел и прицелился в узкий проход между двумя микроавтобусами. Между ними разве паре тварей за раз уместиться. Буквально сразу же после этого двое алчущих ринулись в этот проход, а за ними еще и еще. Просто великолепно. Наемник нажал на спуск.
Первые двое захлебнулись свинцом и собственной кровью, перепрыгнувшие через их тела твари рухнули на бетон следом. Узкий проход и автомат — особо смертоносная комбинация.
Макс опомнился, только когда боек сухо щелкнул по пустому патроннику. Он вырвал из подсумка гранату и метнул ее, рассчитывая накрыть тех, которые сейчас столпились у заваленного трупами прохода. В тот же миг две твари запрыгнули на крыши микроавтобусов и бросились вперед. Гулкий взрыв, уложивший еще парочку мутантов, этих не задел.
Шрайк вынул спарку и вставил в автомат второй рожок, но алчущие не стали терять время. Почти одновременно они прыгнули с крыш на свою жертву.
Черта с два! Макс откатился в сторону и почти в упор расстрелял одного из них. Кровь щедро брызнула из вывернутых наизнанку внутренностей на поржавевший металл старого пикапа, но в тот же миг второй стремительно атаковал, и наемник едва успел отразить удар лапы, выставив перед собой оружие. Алчущий поднялся на задние конечности, намереваясь схватить добычу передними, но Макс контратаковал прямым выпадом. Клинок ножа вошел между ребер чуть ниже сердца, тварь взвыла и попыталась дотянуться до человека. Наемник резко толкнул врага, выдернул штык и ударил снова.
Хищник отчаянно не хотел подыхать, напирая на него, но дотянуться не мог: автомат в вытянутых руках оказался длиннее когтистых лап. В тот же момент позади алчущего Макс увидел нового врага и нажал на спуск, прошив тварь очередью в упор и сквозь нее сразив еще одну. Выдернул штык из трупа и выпустил остатки обоймы в монстра, обходящего сбоку по крыше. Алчущего сбросило с микроавтобуса прямо в реку, и его вопль прервался всплеском.
Теперь назад, как можно быстрее назад! Он вскочил на капот массивного джипа, выбрался на крышу и с нее перепрыгнул на крышу длинного автобуса. А за спиной уже стучат по металлу когти.