В пропасть.
Или в пятидесятифутовый колодец.
Сегодня утром я дождалась, пока Мартин выйдет из дома, и только потом бросилась к стенному шкафу и постучала в дверь, но ответа не было.
«Герти! — позвала я. — Это мама!..»
Тишина — и я нерешительно взялась за ручку шкафа, которая показалась мне холодной как лед.
Повернула.
Потянула на себя…
Дверь, скрипнув, приоткрылась, и я увидела, что внутри никого нет.
Герти ушла.
В отчаянии я сдвинула в сторону свои тускло-коричневые платья и клетчатые рубахи Мартина, уронила на пол стопку постельного белья, но Герти не было. Больше того, в неверном утреннем свете, проникавшем в шкаф сквозь открытую дверцу, я не видела никаких признаков того, что она здесь была.
Неужели мне это приснилось?
Нет, не может быть!
Но шкаф выглядел таким пустым…
«Герти! — крикнула я. — Где ты?! Куда ты подевалась?».
Нет ответа.
Я обыскала дом и двор, заглянула в хлев и в курятник, и даже доковыляла до леса, но так и не обнаружила никаких следов Герти. Ничего удивительного, утешала я себя. Моя девочка всегда умела прятаться; порой она забиралась в такие узкие щелки, куда не втиснулась бы и намыленная мышь, а значит, она может быть где угодно.
Потом мне пришло в голову, что Герти решила сыграть со мной в прятки, которые всегда были ее любимой игрой, и я продолжила поиски, заглядывая под кровати и столы, открывая дверцы шкафов и чуланов. Все это время я громко разговаривала с ней, а сама ждала, что Герти вот-вот выскочит мне навстречу из какого-нибудь укромного местечка, и мы с ней славно посмеемся над тем, какая я была глупая, что не догадалась заглянуть именно туда, где она спряталась на этот раз.
Время близилось к полудню, но я не сдавалась. Я как раз выгружала одежду из шкафа в прихожей, когда приехала Амелия.
«Здравствуй, тетя Сара, — сказала она, целуя меня в щеку, и покосилась на сваленную в кучу одежду и обувь. — Как я рада, что ты уже встаешь. А это что? Неужели ты затеяла уборку?»
«Нет. Просто я потеряла… одну важную вещь, — солгала я. — На обычном месте ее нет, вот я и решила проверить карманы наших курток».
«Иногда важные вещи находятся сами — стоит только перестать их искать, — заметила Амелия, и в ее глазах заплясали веселые искорки. — Разве ты не знаешь, что подобное случается достаточно часто?»
«Быть может, ты и права», — согласилась я.
«А раз так, давай я помогу тебе убрать эти вещи обратно, и мы с тобой поедем ко мне на ланчеон. Я приготовила тебе сюрприз. Это нечто совершенно удивительное!.. Я уверена — ты будешь довольна».
«Ну, не знаю… — проговорила я задумчиво. — Что если Герти вернется, пока меня не будет?»
Если мои слова и показались Амелии странными, она никак этого не показала.
«Но ведь нас не будет всего пару часов, — заметила она. — Мне кажется, тебе было бы полезно немного развеяться. И дядя Мартин тоже так считает… — Она немного понизила голос, хотя в доме мы были одни. — Только ты ничего не говори ему насчет сюрприза, а то он на меня рассердится».
Поездка в город и в самом деле доставила мне удовольствие. Солнце светило почти по-весеннему ярко, к тому же у Амелии был новенький экипаж с мягкими сиденьями из красной кожи. Племянница усадила меня назад, убедилась, что я застегнула все пуговицы на куртке, и, вдобавок, укутала меня теплым шерстяным одеялом, словно я была тяжело больной и совершенно беспомощной. Сама она села на козлы и взяла в руки вожжи. По пути Амелия без умолку болтала обо всяких пустяках и пересказывала городские сплетни, но я ее почти не слушала. Вместо этого я пристально смотрела на тянувшийся по обеим сторонам дороги лес, надеясь заметить под деревьями следы моей маленькой Герти или уловить движение в чаще.
«…Ты меня слушаешь, тетя?»
«Да, конечно, — солгала я. — Потрясающе интересная история!»
Обернувшись, Амелия странно посмотрела на меня, и я подумала, что впредь мне придется притворяться более убедительно.
Амелия вышла замуж за Теда Ларкина прошлой весной. Тед был сыном владельца единственной в округе паровой лесопилки и принадлежал к одной из самых богатых семей города. Теперь Амелия и Тед жили в большом викторианском особняке в конце Мэйн-стрит и, кажется, жили дружно, хотя, возможно, все дело было в том, что Тед часто отлучался по делам, предоставляя жене развлекаться так, как ей больше нравилось.
Когда мы подъехали, нас уже ждали другие гостьи — четыре хорошо одетых дамы в кружевных платьях и украшенных перьями шляпках. Я сразу поняла, что они очень богаты, хотя и видела их впервые в жизни. Держались они, однако, настолько приветливо и доброжелательно, что я даже слегка растерялась. Амелия представила меня, потом назвала имена дам: мисс Кнапп и миссис Кобб были из Монпелье, а миссис Джиллспи приехала из Барре. Четвертую леди — совсем пожилую, с желтым высохшим лицом и крючковатым носом — звали миссис Уиллард, и она была из Берлингтона.
«Мы очень рады познакомиться с вами, миссис Ши. Амелия так много о вас рассказывала!» — щебетали дамы, пока мы шли через роскошно обставленную гостиную в столовую, где был накрыт ланчеон: на застеленном накрахмаленной скатертью столе, на серебряных и фарфоровых блюдах лежали горы крошечных треугольных бутербродиков, стояли хрустальные салатницы с маринованными деликатесами и высокие бокалы с какой-то прозрачной желтоватой жидкостью, к поверхности которой поднимались тонкие цепочки перламутровых пузырьков. Как и в гостиной, на стенах столовой висели огромные картины в позолоченных рамах, а обои были очень красивого темно-синего цвета с узором из мелких золотых цветов.
«Вот как?» — только и сказала я и, сев за стол, стала накладывать себе на тарелку все, что мне передавали. Интересно, думала я, как только Амелии пришло в голову, что я смогу запросто общаться с такими важными леди? О чем я буду с ними говорить? И в лучшие времена мне было бы не по себе в таком блестящем обществе, а теперь… теперь мне и вовсе было не до болтовни. Больше всего на свете мне хотелось вернуться домой, чтобы продолжить поиски Герти.
«Ну да», — подтвердила мисс Кнапп, которая, похоже, была за столом самой младшей. На мой взгляд, ей едва ли исполнилось восемнадцать.
Я откусила кусочек сэндвича с цыпленком. Во рту у меня было сухо, поэтому жевать и, тем более, глотать, я могла с трудом. Отложив сэндвич, я подцепила вилкой кусочек маринованной свеклы, но она оказалась слишком острой, к тому же темно-красный маринад был слишком похож на свежую кровь.
«Не хотите ли чаю, миссис Ши?» — спросила миссис Кобб — полная женщина с круглым, румяным лицом.
Я подняла голову и увидела, что все женщины, включая Амелию, смотрят на меня.
Мне стало еще более неловко.
«Большое спасибо, — сказала я. — Но я, пожалуй, лучше…»
«Я хочу домой!» — вот, что хотелось мне сказать, но миссис Кобб уже наливала мне чай в красивую чашку из костяного фарфора.
«Нам рассказывала о вас не только миссис Ларкин, — проговорила она, явно продолжая начатый мисс Кнапп разговор. — Но и кое-кто еще… Не так ли, дамы?» — обратилась она к своим товаркам, и те согласно закивали.
«Боюсь, я не очень хорошо понимаю…» — проговорила я, опуская вилку на тарелку. Я не рассчитала движения: вилка звякнула слишком громко, и я почувствовала, что у меня начинают дрожать руки. Я была уверена, что эти богатые леди надо мной насмехаются. И зачем только Амелия притащила меня сюда?
Теперь заговорила миссис Уиллард. За столом она сидела напротив меня и вот уже несколько минут довольно беззастенчиво меня разглядывала.
«Вы только не волнуйтесь, милая, но… У нас есть для вас послание».
«Послание? — переспросила я, поднося к губам накрахмаленную салфетку. — От кого?».
«От вашей дочери. — Миссис Уиллард так и впилась в меня взглядом своих маленьких, острых глазок. — От Герти».
Я негромко ахнула и выронила салфетку.
«Вы… вы ее видели?» — Так вот куда отправилась моя Герти! К этим дамам! Но зачем?..
Миссис Кобб негромко хихикнула, и ее щеки порозовели еще больше.
«Слава Богу — нет, мы ее не видели, — сказала она. — Ду́хи никогда нам не показываются. Мы общаемся с ними несколько иначе».
«Но как же…»
«Ду́́хи могут проявлять себя по-разному, тетя, — мягко произнесла Амелия, и я с благодарностью взглянула не нее. — Наш спиритический кружок собирается примерно раз в месяц. Обычно мы усаживаемся вокруг стола и просим духов, которые к нам расположены, присоединиться к нам. Но иногда мы вызываем вполне определенный дух…»
«Но как они с вами разговаривают?» — спросила я.
«Чаще всего духи стучат по столу, за которым мы сидим. Один удар означает «да», два — «нет».»
Услышав эти слова, я невольно вздрогнула. Только вчера я разговаривала с Герти с помощью именно такой нехитрой азбуки.
«Иногда духи разговаривают с нами через миссис Уиллард, — продолжала объяснять Амелия. — Она — медиум, и очень одаренный».
«Медиум?» — Я посмотрела на старуху с крючковатым носом, которая не сводила с меня глаз.
«Мертвые разговаривают со мной. Я слышу их голоса с детства», — проговорила миссис Уиллард. Ее темные, почти черные глаза обладали почти гипнотической силой, они прожигали меня насквозь. Под их взглядом у меня начинала кружиться голова, во рту снова пересохло, и я поспешно поднесла к губам бокал с прозрачным вином, которое оказалось до приторности сладким.
«Вот что велела передать вам ваша Герти, — сказала миссис Уиллард. — «Голубая собака шлет привет»».
Я невольно ахнула и прижала ладонь к губам.
Миссис Уиллард, внимательно следившая за моей реакцией, удовлетворенно кивнула.
«Еще она сказала: то, что вы делаете — вы делаете неправильно. Герти это не нравится». — Ее собственные глаза стали сердитыми, но я уже не обращала на лицо старухи никакого внимания. В ее словах, в том, как она их произнесла, я узнала