«Куда это ты собралась?» — спросила Элис, когда Рути вышла в прихожую, чтобы достать из шкафа теплую парку. Вязать она не перестала, хотя и смотрела прямо на дочь.
«Я сегодня встречаюсь с кое-какими друзьями, — ответила Рути. — Базз обещал за мной заехать».
На несколько секунд мать и дочь встретились взглядами. Спицы продолжали мелькать, укладывая петли одна к другой.
«Чтобы к десяти была дома», — сказала Элис и опустила глаза, возвращаясь к вязанию.
Рути ничего не ответила и даже не попрощалась с матерью. Отворив дверь, она вышла на холод, чтобы дождаться Базза на подъездной дорожке.
Крошечная рука — тонкая, грязная, чем-то похожая на рыбий плавник — легла ей на плечо. Рути видела ее уголком глаза. Вздрогнув, она резко обернулась, но это была всего лишь Мими. Звонко расхохотавшись, Фаун прижала любимую куклу к груди.
— Господи, Фаун! Это не смешно! — резко сказала Рути. — Почему ты не вышла когда я крикнула, что сдаюсь? Ведь мы же договаривались!.. Где ты была?
— Пряталась, — с вызовом сказал сестра.
— Где? Немедленно покажи — где! — потребовала Рути. Один раз Фаун уже проделала подобную штуку, и она твердо решила, что заставит сестру показать ей свое секретное место.
— Нет. — Фаун затрясла головой.
— Честное слово, Фаун, если ты не скажешь, где пряталась, я больше не буду играть с тобой в прятки. Никогда.
Некоторое время сестра смотрела на нее испытующе, словно пытаясь понять, говорит ли Рути серьезно или просто пугает. Потом она что-то пошептала на кукле на ухо и притворилась, будто слушает ответ. Наконец Фаун кивнула.
— Хорошо, мы тебе покажем… — И она первой вышла из кабинета в коридор. Пройдя мимо гостиной, она остановилась перед шкафом в прихожей и открыла дверцу.
— Вот здесь.
— Но я сюда заглядывала, здесь никого не было.
Фаун сдвинула в сторону куртки и пальто, потом вытащила из шкафа высокие войлочные сапоги.
— Смотри… — И она показала на деревянную панель, которая служила задней стенкой шкафа. Панель состояла из четырех широких досок и, казалось, была надежно прибита к стене. — Вот эта доска вынимается… — Фаун просунула пальцы в едва заметную щель у самого пола и потянула крайнюю доску. Ей пришлось дернуть несколько раз, пока та не выскочила из паза. За доской угадывалось пыльное, темное пространство, в котором с легкостью могли бы поместиться три Фаун.
— О, Господи! — выдохнула Рути. — Как ты узнала, что здесь можно прятаться?
Сама она на протяжении всей жизни заглядывала в этот шкаф чуть не каждый день, доставая оттуда то куртку, то зонтик, то туфли, но ей и в голову не приходило, что за задней стенкой может находиться тайник. Интересно, сколько еще таких потайных мест можно найти в этом странном доме?
— Я однажды уже пряталась в этом шкафу, — пояснила Фаун. — И случайно заметила, что доску можно вытащить… — Она просунула голову в узкое, темное отверстие. — Там столько места, что даже ты можешь спрятаться, — услышала Рути глухой, как из подземелья, голос сестры. — Если, конечно, пролезешь в щель.
— Дай-ка посмотреть… — Как только Рути шагнула в шкаф и опустилась на колени, клаустрофобия сразу дала о себе знать. Рути затошнило, ладони стали мокрыми от пота, а сердце забилось быстрее, но отступать она не собиралась. Только не в этот раз.
«Это всего лишь стенной шкаф, — твердо сказала себе Рути. — И здесь тебе ничего не грозит, так что успокойся. В конце концов, ты же каждый день вешаешь сюда свою куртку!».
Она просунула голову в щель, но за досками было так темно, что она ничего не видела.
— Принеси из кухни фонарик, — попросила она сестру.
Фаун кивнула и, явно гордясь важным поручением, вприпрыжку умчалась. Рути слышала, как она роется в ящике буфета. Потом снова раздался топот — девочка возвращалась.
— Вот, — сказала Фаун и, щелкнув кнопкой, направила луч света прямо в глаза Рути.
— Прекрати! — Рути поморщилась и, отобрав у сестры фонарь, направила луч в темное пространство за досками.
— Здесь что-то есть! — воскликнула она через несколько секунд. — Я вижу какой-то сверток. Он там, в глубине!
Что именно лежит в дальнем углу тайника, — действительно очень большого, — Рути разобрать не могла, но почему-то не сомневалась, что это что-то важное, а не забытый строителями мусор.
— Сверток? — заинтересовалась Фаун.
— Посмотри сама. Ты не видишь, что это?
— Давай я за ним слазию. — И Фаун, протиснувшись в щель, потянулась к свертку.
На мгновение Рути стало так страшно, что она чуть было не окликнула сестру, не приказала ей немедленно выбираться обратно. Кто знает, думала она, что может лежать в этом тайнике? После того, как Фаун нашла револьвер и бумажники, Рути ожидала чего угодно.
— Это просто рюкзак! — крикнула Фаун, подтаскивая сверток к щели. — Тяни, а то мне неудобно.
Рути схватилась за лямку и потащила рюкзак на себя. Рюкзак застрял, но она дернула сильнее, Фаун продолжала толкать изнутри, и вскоре Рути уже вытащила его из шкафа. Снова оказавшись в коридоре, она с облегчением вздохнула и стала осматривать находку.
Рюкзак из плотной ткани черного цвета со множеством карманов и молний был не таким большим, как ей показалось в начале, но довольно тяжелым. И он нисколько не походил на обычные школьные рюкзачки, с какими ходили на занятия сначала Рути, а теперь и Фаун.
— Как ты думаешь, что в нем? — спросила Фаун, прикусив от волнения губу.
Рути вздохнула.
— Есть только один способ это узнать. — Снова ухватив рюкзак за лямку, она отнесла его в гостиную и, взвалив на кофейный столик, некоторое время рассматривала, задумчиво ощупывая молнии пальцами. Ее мозг лихорадочно работал, прикидывая различные варианты. Что если в рюкзаке кокаин, оружие, детская порнография или части расчлененного трупа?
Нет, решила она, тряхнув головой, чтобы отогнать глупые мысли. Хватит трястись. Это просто рюкзак — и все.
И Рути резко дернула застежку. Фаун поспешно отвернулась и даже закрыла глаза ладонями.
— Не бойся, это просто фотопринадлежности, — сказала Рути, тщетно пытаясь скрыть прозвучавшее в голосе облегчение. В самом деле, внутри рюкзака было несколько отделений разного размера, в которых лежали цифровой «Никон», три сменных объектива, коробка со светофильтрами, вспышка, экспонометр, зарядное устройство для аккумулятора и складной штатив-тренога. Рути знала, для чего нужны почти все эти предметы — что-то похожее она видела у Базза, который мечтал заснять пришельцев и поэтому часто брал с собой фото- или видеооборудование. Впрочем, вещи, которые лежали в рюкзаке, выглядели достаточно дорого, и она догадалась, что это не любительское, а профессиональное оборудование.
Вот только как оно попало в тайник?
В том, что «Никон» не может принадлежать ее родителям, Рути была уверена. Ее отец и мать пользовались исключительно одноразовыми пленочными «мыльницами», которые можно было купить в городской аптеке. Там же проявляли отснятые пленки и печатали фотографии.
Фаун на всякий случай отошла подальше.
— Осторожнее, — шепнула она Мими. — Это вещи из леса, они могут быть опасными!
— Что с тобой, Олененок? — Рути повернулась к ней.
— Ничего. Просто мы с Мими разговариваем.
Рути достала из рюкзака фотоаппарат, сдвинула выключатель и посмотрела на экран на задней панели, но тот остался темным. Некоторое время Рути вертела «Никон» в руках, пытаясь найти еще какой-то выключатель или кнопку, но не нашла. Надо будет показать фотоаппарат Баззу, когда он приедет, решила она. Он-то разберется с этой штукой скорее, чем она.
— Рути! — окликнула ее Фаун, которая успела взобраться на подоконник и теперь прижималась лицом к стеклу.
— Что?
— Там кто-то есть. И он идет сюда…
— Он идет сюда, — повторила Фаун. Ее голос звучал странно спокойно, почти равнодушно, словно гости приходили к ним домой постоянно.
Рути бросилась к окну в надежде, что это может быть мама. Она уже несколько раз во всех подробностях представляла, как мама входит в дом, вешает куртку в шкаф и обнимает обеих своих дочерей. «Я не очень напугала вас своим исчезновением?» — спросит она. На мгновение Рути даже почувствовала прикосновение ее теплых, сильных рук, почувствовала запах сырой шерсти, идущий от материного шарфа, но наваждение быстро исчезло, и она прижалась к холодному стеклу рядом с Фаун.
Ей пришлось прищуриться, чтобы что-то разглядеть сквозь отражение собственной головы в стекле. К счастью, снег почти прекратился, на небо вышла луна, и в ее лучах сугробы на дворе и подъездной дорожке замерцали призрачным голубым светом. Через двор двигалась какая-то темная фигура, закутанная в «дутый» пуховик с капюшоном. Фигура слегка сутулилась то ли оттого, что приходилось идти против ветра, то ли от усилий, которые ей приходилось прилагать, чтобы шагать по глубокому — почти по колено — снегу. Лицо незнакомца было закутано шарфом, так что казалось, будто никакого лица у него нет вовсе, и Рути невольно подумала о человеке-невидимке, который был вынужден точно так же заматывать бинтами открытые части тела.
Одного беглого взгляда ей хватило, чтобы понять: это не их мать. Уверенную, стремительную походку Элис она узнала бы и за милю. Мама вообще делала все уверенно, порывисто — эту ее манеру Рути никогда бы не перепутала. Незнакомец, напротив, двигался маленькими, почти робкими шажками, оглядываясь как человек, который попал в незнакомое место. Похоже, это кто-то чужой, подумала Рути. Но кто мог приехать к ним так поздно, да еще в такую погоду? Может, все-таки, полиция?.. Но полицейских было бы как минимум двое.
— Кто это? — прошептала Фаун. Похоже, ее тоже наконец проняло.
Рути только плечами пожала.
— Откуда он взялся?
Но и на этот вопрос у Рути не было ответа. Она не видела поблизости ни машины, не снегохода, к тому же пришелец двигался не по подъездной дорожке, а пересекал двор под таким углом, словно явился из леса.