Наказание не заставляет себя ждать. Мирабо в таких случаях всегда сильно везло. Ссора имела место 26 июня 1774 года, а 23 августа его берут под стражу и препровождают в замок Иф.
На этот раз, как и всегда, Мирабо обретает защитника в лице своего дяди.
«Да что уж такого необычайного в том, — пишет бальи, — что внучатый племянник наших дядей и внук наших дедов взял на себя заботу выколотить палкой кафтан заносчивого самозваного дворянина, который носил этот кафтан на своих плечах и счел уместным поделиться с господами маршалами Франции свежими новостями о своем наряде через посредство графа Шквала?»
Впрочем, на маркизе лежит по крайней мере половина ответственности за тюремное заключение сына. Он всегда накаляется, когда тот возвращается к нему, и радуется, когда тот покидает его. Именно он требует, чтобы сын не получал никаких новостей и был лишен всяких сношений с внешним миром.
Несмотря на это, Мирабо получает письма. Маркиз узнает об этом нарушении своих распоряжений и впадает в гнев: он проводит расследование, он задает вопросы, он хочет во что бы то ни стало узнать, каким образом письма доходят до узника, и в конце концов ему это становится известно.
«Требуя заточить этого человека в тюрьму, — пишет он бальи, — я просил, чтобы его лишили всяких сношений с внешним миром. Тебе известно, что я по праву ограничил его переписку в замке Иф; так вот, письма, которые ему посылали, засовывали в гетры каких-то негодяев, а его ответы — между гетрами и штаниной».
Кстати, начиная с этого времени Мирабо не видится более со своей женой; тем не менее 13 сентября 1774 года она пишет ему:
«Свекр потребовал от меня дать ему слово, что я не буду более пересылать тебе ничьих писем. Я ответила ему категорическим отказом, заявив, что не смогу сдержать это слово, не считая возможным и не желая в чем-либо тебе отказывать».
Однако после полугода тюремного заключения Мирабо его власть над людьми сделала свое дело. Комендант замка Иф становится его другом, как это прежде произошло с комендантом острова Ре и с аббатом Шокаром. Мирабо завоевывал и настраивал под себя все сердца, кроме сердца своего отца.
Маркиз, которого со всех сторон донимают просьбами вернуть свободу сыну, заявляет, что освобождение узника зависит от рапорта, который будет составлен о нем маркизом д'Алегром. 19 мая 1775 года маркиз д'Алегр пишет:
«Примите достовернейшее свидетельство о том, что с того времени, как граф де Мирабо был заключен в замок Иф, он не давал ни мне, ни кому-либо другому ни малейшего повода для жалоб, что он всегда вел себя совершенно безукоризненно, со всей возможной сдержанностью сносил те споры со мной, какие я порой затевал, чтобы раздразнить его, и унесет с собой завоеванные им уважение, дружбу и признание всего гарнизона крепости».
Мирабо выходит из замка Иф, но лишь для того, чтобы быть препровожденным в замок Жу.
Еще находясь в ссылке в Маноске, Мирабо начал писать свой «Очерк о деспотизме». Теперь у него будет время закончить это сочинение.
Двадцать пятого мая 1775 года он прибывает в замок Жу.
В это совиное гнездо, оживляемое несколькими солдатами-инвалидами, в эту крепость, древние стены которой усыпаны снегом и которая даже в самую хорошую погоду нередко бывает затянута набегающими облаками, рвущимися об острые пики окрестных гор.
Тем временем происходит коронация Людовика XVI. Это торжественное событие отмечают во Франции повсеместно. Комендант Понтарлье узнает от начальства крепости, что в его распоряжении находится узник, который весь день только тем и занят, что марает бумагу. Коменданту нужен историограф здешнего празднества, посвященного коронации, что придаст ему вес в Версале. Мирабо под честное слово выходит из крепости и наблюдает празднество в Понтарлье.
Итогом этого становится посредственная четырнадцатистраничная брошюра, напечатанная в Женеве в 1776 году.
Дело в том, что довольно трудно писать одновременно «Очерк о деспотизме» и «Описание коронации».
Именно там, на этом празднестве, посвященном коронации, он увидел видение, которому было суждено предать огню остаток его жизни.
Он увидел Марию Терезу Софи Ришар де Рюффе, маркизу де Моннье; ту, которую он обессмертит под именем Софи, обесчестив под именем своей любовницы.
Мирабо понимает, сколько бед принесет ему и этой женщине любовь, уже кипящая в глубине его сердца. Он зовет г-жу де Мирабо, он призывает ее если и не силой своих желаний, то, по крайней мере, своими криками; однако она отвечает отказом, и он отдается своей страсти к Софи, не в силах укрыться от этой любви.
Господин де Сен-Морис, влюбленный в г-жу Моннье, заметил эту страсть Мирабо. Будучи на сорок лет старше своего соперника и чувствуя себя не в силах состязаться с ним, он отдает приказ вернуть Мирабо в крепость Жу.
Мирабо, желая освободиться от данной им клятвы, позволяет препроводить его в крепость и 16 января бежит из нее.
Вначале, чтобы сбить с пути тех, кто его преследует, он добирается до Швейцарии, а затем возвращается и прячется в Понтарлье. С 13 декабря его жизнь связана с жизнью Софи, и он не может разлучиться с ней.
Но, измученная мужем, которому обо всем донесли, Софи вынуждена бежать. 25 января 1776 года она приезжает в Дижон и просит крова в родительском доме.
Мирабо устремляется туда вслед за ней; но сразу по прибытии он выдан матерью Софи, арестован и препровожден в Дижонский замок.
Двадцать пятого мая он бежит из Дижонского замка, как прежде бежал из крепости Жу, и во второй раз добирается до Швейцарии.
Пока он находился в заключении, Софи препроводили обратно в Понтарлье.
На этот раз уже Софи бежит вслед за Мирабо, как прежде Мирабо бежал вслед за ней: 23 августа 1776 года, ночью, она с помощью приставной лестницы перелезает через стену своего сада и на другой день присоединяется к Мирабо в Веррьере.
Семнадцатого сентября они вместе уезжают в Голландию, ибо маркизу удалось получить приказ о заключении сына в крепость Мон-Сен-Мишель, которая кажется ему достаточно надежной тюрьмой, хотя Монтгомери и бежал оттуда.
Двадцать шестого сентября они прибывают в Роттердам, а 7 октября останавливаются в Амстердаме и поселяются в доме портного.
Однако нужно зарабатывать на жизнь, и зарабатывать приходится тем самым пером, которое, по словам бальи, истребляет бумагу. К счастью, «Очерк о деспотизме» уже напечатан в Нёвшателе, и Мирабо имеет некоторую известность в Голландии.
Трудясь с шести часов утра до девяти часов вечера, Мирабо в конечном счете начинает зарабатывать по одному луидору в день.
Тем временем ведется судебное следствие против Мирабо и против г-жи де Моннье.
Десятого мая 1777 года решением судебного округа Понтарлье граф де Мирабо объявлен виновным в похищении и совращении и приговорен к смертной казни через отсечение головы, однако казнь эта будет осуществлена заочно, над его портретным изображением; кроме того, он приговорен к штрафу в пять ливров в пользу короля и к взысканию в пользу маркиза де Моннье сорока тысяч ливров в возмещение его убытков и судебных издержек.
Что же касается Софи, то она приговорена к пожизненному заключению в смирительном доме в Безансоне, где она должна быть наголо обрита и заклеймена позором, как это делают с прелюбодейками.
Четырнадцатого мая 1777 года Мирабо и Софи арестованы. Для маркиза де Мирабо это уже третий член его семьи, которого он заключает в тюрьму; по его собственным словам, полицейские розыски обошлись ему в двадцать тысяч ливров.
Теперь он доволен и счастлив. Он пишет бальи:
«Пока у меня будут сохраняться здоровье и воля, я останусь Радаманфом, ибо к этому приговорил меня Господь. Четыре дня тому назад я встретил Монпеза́, с которым мы не виделись лет двадцать. "Ваш судебный процесс с госпожой маркизой уже закончен?" — спросил он меня. "Да, и я его выиграл". — "И где она теперь?" — "В монастыре". — "А госпожа де Кабри, ваша дочь, где она?” — "В монастыре". — "А граф де Мирабо, ваш сын, где он?" — "В монастыре". — "Выходит, вы взялись населять монастыри?” — "Да, сударь, и, будь вы моим сыном, вы бы уже давно там были"».
Софи препровождена в Париж, в исправительный дом на улице Шаронн.
Мирабо заключен в донжон Венсенского замка.
Восемнадцатого ноября 1778 года он просит г-на де Морепа отправить его воевать в Америку.
Однако эта просьба остается даже без ответа.
Во время своего тюремного заключения Мирабо теряет одновременно сына, которого родила от него жена, и дочь, которую родила от него Софи.
Наконец, 13 декабря 1780 года, после трех лет заточения, Мирабо, благодаря просьбам матери и ходатайствам сестры, выходит из Венсенского замка. За этот отрезок времени им написаны и опубликованы:
«Письма к Софи»,
«Эротическая библия»,
«Мое обращение»,
«Рубикон»,
«Знатный развратник»,
«О тайных приказах об аресте и о государственных тюрьмах».
Остается испросить королевский указ о снятии судимости.
— Этого будет нетрудно добиться, — заявляет маркиз. — Все кабинеты мягкие, как масло, а власти — как латунь.
К несчастью, для получения указа о снятии судимости необходимо содействие Мирабо, а Мирабо наотрез отказывается содействовать в этом родным. Софи должна быть оправдана вместе с ним, или он останется под обвинением.
Со стороны бывшего узника такое поведение было тем более благородным, что он полагал себя вправе кое в чем упрекнуть Софи после двух первых лет ее пребывания в монастыре Сент-Клер в Жьене.
Госпоже де Моннье было позволено принимать у себя в келье несколько персон, и ей наносил визиты некий г-н Ранкур, возбудивший в Мирабо сильнейшую ревность.
Так что Мирабо настаивал, чтобы эти визиты прекратились, однако они не прекращались.
И потому, выйдя из Венсенского замка, Мирабо хочет немедленно объясниться с Софи. Он во весь опор мчится в Ножан-сюр-Верниссон, добывает там одежду и заплечный короб бродячего торговца и в этом маскарадном наряде беспрепятственно проникает в павильон уединенного сада, а затем в монастырь, где его ждет Софи.