***
Йорвет удивился, когда увидел странное свечение в стороне лазарета. Он уже понадеялся, что это пришёл принц, или сам владыка, и их появление стражники озаряли факелами. Но то было лишь надеждой. Старый Лис чувствовал, что случилось что-то плохое. Особенно, когда стал чувствовать запах дыма. Пожар!
Он ринулся обратно, мысленно молясь, чтобы все успели спастись. Только бы они вовремя распознали огонь. И главное — он думал, почему возник пожар? Все должны были спать. Вряд ли Джасти настолько глупа, чтобы разводить огонь слишком близко к зданиям — для этого было специально отведённое место. Кухарки спали. Вряд ли они что-то готовили. Получается, всему виной был Яевинн. Потому что не мог огонь возникнуть на пустом месте. Вот хитрец! Знал, что не сможет подойти слишком близко, чтобы убить Джасти стрелой. Решил запустить горящую стрелу в здание и надеяться, что огонь сделает своё дело. Заодно и предателей убьёт. И всех тех, кто, по его мнению, должен умереть, чем принимать помощь от человека. Теперь ясно, почему он выжидал так долго, и Йорвет с Исенгримом не могли его найти — ждал грозы, которая бы не позволила огню распространиться на весь лес.
Чем ближе Йорвет приближался к лазарету, тем сильнее билось от страха сердце. Стены и крыша здания полыхали, озаряя прогалину, как днём. Но, к счастью, он сразу увидел раненых, Мариэль и Исенгрима, оттаскивающих первых к лесу, подальше от этого зарева. Им помогали кухарки и прачки, но… Где девчонка?
— Йорвет! — позвала эльфа Мариэль. Он подскочил к ней, но обратился к Исенгриму:
— Где Джасти? — Железный Волк от такого вопроса даже прекратил тащить товарища, выпрямился и огляделся. Сердце Йорвета остановилось: — Ты что, за ней не следил?!
— Она притащила одного из наших на улицу, и я ей сказал, что все на месте, — заикаясь, стал оправдываться командир. — Она попросила меня разбудить эльфиек, а когда я вернулся, то стал помогать оттаскивать всех дальше от…
Йорвет его уже не слушал. Он с ужасом смотрел на лазарет и не верил, что кто-то может выжить в этому полыхающем здании. Если она там, то уже задохнулась… Но… Не узнает, пока не проверит.
— Йорвет, стой! — заорал Исенгрим. — Если она там, то её уже не спасти!
Нет, Лис не верил. Она же глупая жалкая человечка, которая любит привлекать опасность, но всегда выходит сухой из воды! Такие не мрут, разве нет?
Горящие двери держались на честном слове, но одним ударом ногой одноглазый выбил их, и его лицо тут же обдало волной жара и дыма, вырвавшийся на свободу. Инстинкт самосохранения не позволял сделать первый шаг навстречу опасной стихии. Но, взяв себя в руки, он бросился вперёд, то и дело прикрывая своё лицо руками и пиная все горящие рядом предметы, какие только мешали ему пройти.
— Джасти! — кричал он. С первым вдохом его лёгкие тут же обожгло едким дымом. Он закашлял, но продолжил выкрикивать её имя: — Beanna, где ты?
Её голос… Кричала. Писк где-то вдалеке, в эпицентре пожара. Живая! Но голос был слаб. Эльф бросился вперёд. Глаз щипало, но он не позволял себе закрыть его. Вдруг она валялась на полу, теряя сознание, а тут не хватало, чтобы Йорвет на неё наступил. Как и предполагал, Джасти действительно лежала на полу, но лишь потому, что на неё упал шкаф. Вопросы о том, что тут произошло, отпали. Сейчас им не место в его голове.
Одним рывком он отбросил стеклянный плен девушки, подхватил её на руки и бросился бежать из этого ада. Джасти обхватила его шею так крепко, прижалась так сильно, будто он был олицетворением той жизни, которую она могла потерять. Напуганная человечка тряслась, кашляла ему в шею, а то не дышала вовсе, пока Йорвет бежал на выход.
Но оказавшись на улице, эльф позволил себе остановиться лишь тогда, когда достиг леса и спасённых товарищей. Джасти не отпустила его шею, а он и забыл разжать свои спасительные для девушки объятия. Так они оба смотрели на лазарет, что полыхал красным пламенем.
Вместе с лазаретом горело что-то ещё в душах собравшихся. Может быть, то было добрым символом, или они все видели в пожаре какое-то злое знамение. Для Лиса это место стало вторым домом, где он на некоторое время забыл о войне, в которой прожил всю жизнь. Оно постепенно стало приносить покой ему и его разуму. Здесь Йорвет, да и все эльфы, что лежали и смотрели на пожар, получили второй шанс, новую жизнь. И дом Последнего Пути, как сказал как-то Леголас, перестал таковым являться. Здесь рождались надежда и вера в будущее. Теперь всё горело дотла.
Никто не заметил, как начался дождь. Джасти перестала кашлять, но она продолжала дрожать в руках Лиса. Смотрела, как медленно гас огонь, как от красивого здания оставалось пепелище. В такой тишине, которую нарушал лишь сильный дождь, спасённые встречали рассвет.
15. Ночью все кошки серы
Ноги Джасти были обожжены — девушка не могла даже стоять на них. Мариэль бегала то к ней, то к раненым, унимая боль в ранах с помощью магии. Исенгрим и Йорвет спорили. Нужно было решать, что делать дальше. Железный Волк хотел отправиться в деревню, взять несколько телег и переправить всех туда.
Йорвет же был против. Кто знал, может с минуты на минуту, со дня на день откроется портал и появится Леголас. А ещё лучше – Аваллакʼх. И с помощью портала переправит в более безопасное место, чем деревня, в которой живёт толпа эльфов, чьи близкие были убиты на войне с людьми.
— Тем более, остальные два дома не сгорели! — перешёл на крик Старый Лис. — Ты сможешь в одиночку накормить всех, пока будешь вести их в деревню?
— Один день можно и поголодать! — в тон ему отвечал Исенгрим. — А что нас ждёт тут? Раненым нужны сухость и чистота. Или предлагаешь выкинуть эльфиек на улицу, а на их спальные места уложить мужчин?
— А то, что такая большая группа может быть замечена пауками, ты не подумал? И кто будет от них отбиваться? Два командира в отставке? Без стрел?
— Лечение нужно продолжать, или всё…
— Не бросайся в меня её словами! — Джасти и раньше оглядывалась на двух разъярённых мужчин, но теперь она просто смотрела на них выпученными глазами.
Оба командира заметили это, и если Йорвет тактично промолчал, то Исенгрим попытался найти в ней поддержку, объяснив ситуацию:
— …Нам нужно отсюда уходить! А Лис ещё надеется на то, что Леголас появится здесь и разом решит все проблемы.
— Куда уходить? Паукам на съедение? — вмешался в рассказ одноглазый.
— Нет, оставаться здесь, на открытой местности, где Яевинну легче всего будет добить девчонку! — на эльфийском возмутился Исенгрим.
Йорвет осёкся, и, словно бы ожидая нападения именно сейчас, осмотрелся в поисках третьего эльфийского лидера.
— Ребята, мне начинают надоедать такие резкие перескоки с языка на язык, — недовольно пробубнила Джасти, на что получила от Йорвета предупреждающий взгляд. — Ладно-ладно. Не кипятись, — сестра тяжело вздохнула и медленно стала осматривать раненых. — Я согласна с Йорветом, — Лис не скрыл удивления. — Мне и самой не хочется вновь встречаться с пауками. Но и оставаться здесь я смысла не вижу. Раненым нужна крыша. И при всём желании не все смогут уместиться в оставшихся домах. В лесу сыро…
Джасти ещё долго перечисляла причины, по которым они должны выдвинуться в деревню, но Йорвет уже не слушал, понимая своё поражение и без её слов. Запретит — так Исенгрим всё равно побежит в деревню за повозками. Да и была в словах Волка своя правда — пока группа остаётся здесь, Яевинн может продолжать следить за ними. Стоит ему заметить, что план с поджогом провалился, так тут же попытается застрелить девчонку. Крыши и стены больше не защищали это хрупкое тело.
— …Надо сменить повязки, — закончила она. — Хоть дождь перестал лить. Нужно заменить на новые…
Она попыталась встать на свои обожженные ноги, кривясь от боли, ища поддержку, опираясь о ствол близстоящего дерева. Лис в секунду оказался рядом с ней и грубо надавил на плечо, приказывая сесть обратно.
— Много ты повязок сменишь с такими ногами? — мрачно поинтересовался он. — Сейчас ты для нас бесполезна, так что сиди и не мешай. Мариэль!
Отдавая эльфийке распоряжения по поводу повязок, командир чувствовал на себе пронзающий взгляд человечки. Она была в гневе, но в то же время хотела расплакаться. Да, он сказал обидную вещь, зато честную. Без человеческих лекарств Джасти сейчас оказалась наравне со всеми ранеными — без права голоса, но нуждающаяся в помощи.
Когда Мариэль побежала в прачечную за сухими тканями, к Йорвету подошёл Исенгрим. Как и догадался Лис, эльф сам собирался идти в деревню, объясняя это тем, что Йорвет всю ночь бегал по лесу, и ему нужен отдых.
— Если повезёт в пути, уложусь за полтора дня, а не за двое суток, — закончил он. — Пусть кухарки начнут готовить еду с запасом. Раненые без обеда в пути не останутся — возьмём с собой столько, сколько сможем унести.
Лицо Исенгрима озарила высокомерная улыбка, мол, я-то, в отличии от тебя, догадался, что еду можно и отсюда взять. Нет. Когда-нибудь Йорвет убьёт этого выскочку.
Так они и расстались.
***
Никогда ещё Джасти не было так плохо. Речь не о больных ногах — сейчас боль притупляла холодная и сырая трава, в которую девушка зарывала свои ступни. Дело в бессилии. Ещё и одноглазый подлил масло в огонь: «Ты для нас бесполезна».
— Ещё некоторое время назад ты и сам был бесполезен для вашего общества, — ругалась девушка сквозь зубы.
Исенгрим с ней даже не попрощался. Лис ушёл говорить сначала с эльфийками, потом громко объявил о чём-то раненым, а потом скрылся в лесу. Зато те мужчины, что лечились у Джасти с первого дня, включая Зевинаса, странным образом окружили её, садясь на корточки лицом к лесу. И что всё это значило? Стало ещё обиднее от мысли, что всё только ради того, чтобы она не путалась под ногами Мариэль и не пыталась вставать.