Обратимся теперь к Песне Белого Рыцаря, которую мы так и не знаем, каким образом следует озаглавить… Эта Песня — переработка специально для главы VII «Зазеркалья» более раннего Кэрроллова стихотворения, имевшего вполне однозначное название — «Среди пустых холмов». Оно было опубликовано анонимно в 1856 году в журнале «Поезд» («The Train»). В Академическом издании оно даётся в переводе Дины Орловской; с этим переводом мы и сопрягли предлагаемый читателю ниже текст первоначальной редакции, желая показать ему Кэрролла, так сказать, в развитии. Второе четверостишие второй строфы, шестая и седьмая строфы полностью вошли в настоящий перевод в версии Дины Орловской, поскольку соответствующие места оригиналов одинаковы (ниже отмечено курсивом). Вся четвёртая строфа, первая половина восьмой строфы и первая половина девятой в оригиналах также идентичны, но тут мы несколько отклонились от перевода Дины Орловской ради большей точности в передаче некоторых деталей (ниже эти места отмечены полужирным курсивом). Эти детали заключают в себе упоминание автором — а вместе с ним и Белым Рыцарем! — реальных мест Англии либо даже реальных торговых марок; при этом Кэрролл с Белым Рыцарем не одиноки в упоминании их в английской литературе — неужели такой курьёз должен пройти мимо внимания отечественного читателя? Например, масло для волос «Макассар»;
оно упоминается ещё Байроном в «Дон Жуане», а это самое начало XIX века; видимо, это масло было популярно и востребовано весь XIX век, в том числе и литераторами ради весёлых ссылок. Знаменитый же Менайский мост — это один из первых в мире современных подвесных мостов (завершён строительством в 1826 году; инженер Томас Телфорд); он соединяет остров Энглиси с материковым Уэльсом. Остальные фрагменты первоначальной редакции стихотворения «Среди пустых холмов» большей частью в версии для «Алисы» не повторяются. Рассказ о природе и происхождении данного текста читатель найдёт в примечаниях Мартина Гарднера на сс. 201—205 Академического издания. Журнальной публикации предшествовал следующий текст: «Всегда любопытно бывает установить те источники, из коих великие наши поэты черпают свои идеи — в этом состояло побуждение к публикации следующих строк, как бы болезненно не восприняли их появление почитатели Вордсворта и его стихотворения „Решимость и независимость“».
Я встретил как-то старика
Среди пустых холмов.
Он походил на босяка,
Но я-то не таков;
И грубо крикнул я в сердцах:
«Ты как живёшь, на что?»
Но пропустил его слова
Мой слух, как решето.
«Я груды мыльных пузырей
Ищу по кручам рек,
Я запекаю пузыри
В пирог и чебурек.
Я продаю их морякам —
Три штуки на пятак.
И, в общем, с горем пополам
Справляюсь кое-как».
Но я столь чаемый ответ
Оставил в небреженье,
Ведь я осваивал в уме
На десять умноженье.
Я громко-громко прокричал
Ему вопрос такой:
«Так чем ты, дедушка, живёшь?» —
И пнул его ногой.
И этот милый старичок
Сказал с улыбкой мне:
«Выпариваю ручейки
На медленном огне.
В осадок выпадает крем —
Известный „Макассар“.
Пятак за банку, между тем,
Идёт такой товар».
Но думал я теперь: «Увы,
Зелёных нет чулок!
А жаль — никто среди травы
Не различал бы ног».
Я в ухо стукнул старика
И вновь задал вопрос,
И потузил его в бока,
И потягал за нос.
«В пруду ловлю я окуньков
В глухой полночный час
И пуговки для сюртуков
Я мастерю из глаз.
Но платят мне не серебром
Хоть мой товар хорош.
За девять штук, и то с трудом,
Дают мне медный грош.
Бывает, выловлю в пруду
Коробочку конфет,
А то — среди холмов найду
Колёса для карет.
Путей немало в мире есть,
Чтоб как-нибудь прожить.
И мне позвольте в вашу честь
Стаканчик пропустить».
И только он закончил речь,
Пришла идея мне,
Как мост Менайский уберечь,
От ржавчины вполне.
Прослушав бредни старика,
«Похвально», — я сказал,
За то, что в честь мою пивка
Он выпить пожелал.
И по сей день, случись, рукой
Я вымажусь в клею,
Иль ногу я в башмак с другой,
Не с той ноги сую,
Иль если с глупостью какой
Смириться уж готов,
Мне вспоминается седой
Старик с пустых холмов.
Более ранний вариант есть и у стихотворения из главы XII «Алисы в Стране чудес» (впервые опубликован в лондонском журнале «Таймс комическая» в 1885 году, но восходит к 1855 году). Вырос он из пародийного искажения первой строки популярной в Кэрроллову эпоху чувствительной песни Уильяма Ми «Алиса Грей» — «В ней всё, что я в ней видеть рад» — и далее в нелепом ключе раскрывает смутно-романтическое настроение некоего совершенно безликого лирического героя. Стихотворение, опять же, предваряется следующим текстом: «Автограф этого впечатляющего фрагмента был найден среди бумаг известного автора трагедии „Это был ты или я?“ и двух популярных романов „Сестра и сын“ и „Наследство племянницы, или Благодарный дедушка“».
В ней всё, что в нём я видеть рад.
Лишь ты иль он сумей
Утратить член какой — навряд
Скажу я, что больней.
Они тебя встречали с ним,
Когда она пришла;
Но мы иначе поглядим:
Ты — та, что здесь была.
А раз не он был спутник наш —
Один в толпе людской, —
С досады сел он в экипаж
И застучал ногой.
Ему твердили: я не тот
(Мы знаем, это так),
Но, не беря её в расчёт,
Попала б ты впросак.
Ты отдал раз, ты отдал два,
А после отдал шесть;
Но к ней вернулись все права,
Кто что ни говори.
И мне подать не довелось
Ей помощь в их беде:
Как мы, свободны только врозь
Теперь они везде.
Дошло, однако, до меня
(Но я пред нею нем),
Что от тебя вся беготня
Меж ими, мной и тем.
А про её восторг от них
Ему не сообщай —
Секрет, хранимый меж двоих,
Тобой и мной. Прощай.
Это, повторяем, первоначальный вариант. Переработав его для XII главы «Алисы в Стране чудес», Кэрролл создал подлинный шедевр настоящей литературы абсурда, который нельзя сравнить даже с «Бармаглотом», текстом совершенно иной природы. Переработка — а вернее, тщательная и обдуманная доработка — заключалась в усилении беспорядка с постановкой местоимений и числительных, но это тот беспорядок, который, как речь Гамлета в безумии, имеет строгую систему. Знаменательно уже самое начало стихотворения: «Они тебя встречали с ней, а нам сказали с ним». В русском тексте здесь необходимо ставить определённые знаки препинания, которые, к сожалению, чётко задают смысл, зато при восприятии на слух может оказаться непонятным (как Кэрролл и задумывал) — то ли нам с ним сказали, что «ты» встречался с «ней», то ли нам сказали, что «тебя» встречали с «ним», в то время как «ты» на деле встречался с «ней». То же и дальше: просим читателя обратить внимание, что знаки препинания в двух-трёх идентичных местах обоих — прежнем и новом — стихотворениях расставлены по-разному; текст приобретает многозначность. В новой редакции стихотворение подверглось также сокращению: полностью удалена первая строфа, пародирующая песенку Уильяма Ми и для сказки об Алисе ненужная, а также третья строфа. Строфы четвёртая, шестая, седьмая и восьмая если и изменены, то в самых зачинах; больше всего изменений пришлось на вторую строфу, которая в окончательном виде стала первой.
Они тебя встречали с ним,
А нам сказали с нею;
Она сочла — я стал иным,
Но плавать не умею.
Они твердили: я не тот
(Мы знаем это так),
Но, не беря её в расчёт,
Попал бы ты впросак.
Он дал одно, ты отдал два,
Они — пожалуй, шесть;
Все к ней вернулись, хоть сперва
Как будто были здесь.
И мне подать не довелось
Ей помощь в их беде:
Как мы свободны только врозь
Теперь они везде.
И не укрылось от меня
(Хоть я пред нею нем),
Что от тебя вся беготня
Меж ими, мной и тем.
А про её восторг от них
Ему не сообщай —
Секрет, хранимый меж двоих,
Тобой и мной. Прощай.
Наконец, в первоначальном варианте «Страны чудес» — «Приключениях Алисы под землёй» — имеется небольшая Песенка Черепахи Квази, впоследствии заменённая на песенку «Говорит треска улитке…». Мартин Гарднер указывает, что песенка является пародией на негритянскую песню с припевом