На Мрачную обитель опускалась ночь.
В центре системы астероидные облака по спирали снижались в фотосферу Таспана. Взаимодействие гравитационных станций и собственного тяготения звезды придавало их движению своеобразную стройность: как только астероидные скопления начинали ускоряться в направлении термоядерной печи на поверхности солнца, они вытягивались и закручивались, а одиночные облака сливались в целый вихрь искривленных потоков, похожих на полоски на сладкой палочке искромятной карамели.
Если камни поменьше просто испарялись в короне и хромосфере Таспана, то астероиды побольше на своем пути вниз загорались и превращались в огненные полосы. При соприкосновении с фотосферой они расплескивались в кольца диаметром с крупный планетоид и высотой в несколько сотен километров, а также порождали встречный импульс, который с такой силой выбрасывал в космос звездное вещество, что его уже не могли удержать ни гравитационное, ни магнитное поле Таспана. Мощные выбросы жесткой радиации не только были весьма примечательным зрелищем, но и вмиг выводили из строя любые щиты-отражатели, какие только могли обнаружиться в системе.
Уберечься от этих выбросов смогли разве что истребители, атаковавшие вулканическую базу Макабра из атмосферы: дело объяснялось тем, что помехи в атмосфере банально не позволяли им поднять щиты. Кроме них, не пострадали также заградители и другие крейсеры Республики, заблаговременно ушедшие на темную сторону Миндора, который заслонил их от радиации.
И теперь ночь опускалась на Мрачную обитель.
Как только Миндор отвернул свое лицо от Таспана, с кроваво-красного запада накатили волны республиканских истребителей. Они неистово обрушились на линию обороны купола, и их наполовину бесполезные лазерные пушки замолотили по тяжелой обшивке орудийных вышек. Разворачиваясь вслед за проносящимися мимо истребителями, турболазерные орудия, водруженные на шарниры размером с космический корабль, выплевывали столько плазмы, что окружающий воздух перегрелся и возник мощный восходящий поток горячих газов, который поднял от вулкана к стратосфере клубящееся грибообразное облако едкого дыма, песка и пыли.
И сквозь это облако волна за волной спускались СИДы.
Их было так много, что воздействие атмосферы на их пушки не имело особенного значения: они могли уничтожить целые звенья X-истребителей, просто возникнув непреодолимым препятствием у них на пути. Из-за их появления над вулканом республиканские пилоты были вынуждены разбивать строй и уменьшать скорость, чтобы уйти от столкновения, – но даже малейшее снижение скорости сулило печальный конец. За годы, прошедшие после разрушения первой «Звезды Смерти», технология турболазерного привода была серьезно доработана, и они стали куда подвижнее при вращении в горизонтальной плоскости. А еще турболазеры теперь оснащались чувствительными датчиками, которые позволяли отслеживать и прогнозировать траектории, так что стоит пилоту пусть даже на несколько секунд сохранять прямой бесхитростный курс, и он с легкостью нарвется на подстерегающий его луч.
А от истребителя без щитов даже после попадания по касательной из турболазера с вышки не останется ничего, кроме растущего плазменного шара.
И все же Х-истребители не прекращали наступления, и пилоты отдавали свои жизни, чтобы прикрыть отряды В-бомбардировщиков. Последние явились сюда не ради вышек. Их целью были шесть бронированных куполов, находившихся выше всего на склоне вулкана.
Купола были наглухо закрыты. Защитники базы полагали, что керамоплавкая броня в несколько метров толщиной спокойно выдержит взрывы протонных торпед и ракет с детонитовой боеголовкой, и пока что она отлично справлялась со своей задачей.
– Да мы даже вмятин нормальных не оставляем! – прокричал в микрофон пилот бомбардировщика.
– Заткнись и продолжай стрелять, – приказал командир эскадрильи.
– А что толку, если эти купола закрыты?
– Вот именно! Пока мы не даем им раскрыться, они не могут врезать по нам!
Внутри этих бронированных куполов таились планетарные средства обороны базы. Под пятью меньшими куполами, окружавшими центральный большой, были скрыты сдвоенные турбоионные пушки класса «поверхность-орбита»: сдвоенные орудия стреляли в точно выверенные интервалы времени, чтобы за выстрелом из ионной пушки, который выводил из строя щиты и бортовую электронику большого корабля, незамедлительно следовал добивающий залп из турболазера. Но даже при всей смертоносности турбоионных батарей центральный купол таил орудие, против удара которого не смог бы выстоять ни один корабль в системе, – гравитационную пушку.
И как только ночь укроет все поле сражения, на линии огня гравитационного орудия окажутся все республиканские корабли основного класса, укрывшиеся в тени планеты от выбросов жесткой радиации со звезды. Но и это не было их главной и единственной проблемой.
Как ни опасны были вспышки на солнце, они возникали лишь из-за того, что в корону, хромосферу и фотосферу Таспана попадали скопления обычных астероидов. Другое дело, если среди астероидов затешется одна из многих тысяч гравитационных станций. Вот тогда эффект окажется намного зрелищнее.
От неестественно резкого скачка силы тяжести, вызванного падением гравигенератора на солнце, на поверхности звезды точно вздувались огромные пузыри, а искажение магнитного поля провоцировало колоссальные вспышки размером с планету, и титанические фонтаны термоядерного пламени устремлялись ввысь на сотни тысяч километров, проносясь по спирали, точно невозможно длинные космические слизни, сотворенные из огня.
А прежде чем они поглощали друг друга и медленно оседали обратно на Таспан, эти фонтаны успевали выбросить пучки гамма-радиации, которые, точно лучи прожектора, обшаривали всю звездную систему, расплавляя астероиды покрупнее в шлак и распыляя тела поменьше на мелкие частицы. Один из таких пучков пересек всю плоскость эклиптики системы и задел по касательной атмосферу Миндора.
Скользящего удара оказалось достаточно, чтобы поджечь пару кубических километров атмосферы.
Словно в замедленной съемке взрыва, колоссальный столб горячих газов вобрал в себя из воздуха огромное количество пыли, которая тоже загорелась, и возникшая огненная стена понеслась над пустынной поверхностью Миндора навстречу битве, бушевавшей над вулканом.
Датчики базы, как и датчики, установленные на республиканских кораблях, могли с легкостью предсказать, где и как пройдет огненная буря. Всепланетным пожаром она стать не успеет, поскольку выдохнется незадолго до этого, но прежде она прокатится над базой Макабра, точно грозовой фронт – с ядовитым дымом вместо облаков и огнем вместо дождя.
Эта буря грозила погубить солдат, застигнутых вне укрытий, и вынудить обе воюющие стороны отвести истребители, а то и вовсе посадить на землю; учитывая и естественные помехи в атмосфере, и густые облака жгучего дыма, любому кораблю, отважившемуся продолжить бой, пришлось бы лететь полностью вслепую.
Кроме того, как логично указал Фенн Шиса Лэндо Калриссиану, огненная буря могла помешать военачальнику Макабру открыть купола, чтобы пустить в ход вооружение класса «поверхность-орбита», а также временно перегрузить системы охлаждения турболазеров в кольцах орудийных вышек.
– И, если позволишь высказать догадку, генерал, – продолжил Шиса, – то, вероятно, единственный тактический просчет, который допустил к настоящей минуте этот деятель, Макабр, состоит в том, что он собрал все планетарные средства обороны в одном месте, прямо на вершине этого большого холма.
Лэндо кивнул:
– Так проще защищать.
– Совершенно верно, – согласился мандалорец. – Даже если защищают их не сами имперцы. Ты следишь за ходом моей мысли?
На миг Калриссиан задумался – но только на миг. Когда в порядках противника возникало уязвимое место, он никогда не медлил туда ударить.
– Фенн, дружище, – протянул он, – я еще не говорил тебе сегодня, как меня восхищает твоя манера рассуждать?
Когда над вулканом пронеслись грозовые фронты, вниз обрушился ливнем не только огонь. Под прикрытием надвигающейся стены пламени, тихо и незаметно опустившись в атмосферу, к базе подлетели три республиканских корабля основного класса. Они не стали стрелять по куполам прямой наводкой: в этом урагане дыма и пыли, посреди огненной бури, даже порядочная мощь их орудий смогла бы пробить обшивку лишь спустя некоторое время – а времени у них попросту не было.
Вместо этого из двух кораблей Республики посыпался град десантных транспортников, которые устремились внутрь кольца турбоионных установок. Третий из крупных кораблей назывался «Память Алдераана», и его транспортники приземлились рядом с гравитационной пушкой.
На краткий миг поле сражения представляло собой бушующее море пламени. Истребители не могли летать, перегревшиеся турболазерные установки не могли стрелять, бронированные купола не могли открыться, и ни один пехотинец не мог выйти из транспортников или имперских бункеров.
Но буря длилась недолго; через несколько минут шторм вобрал в себя столько пыли, песка и гравия, что эта масса частиц уже не поддерживала горение, а, наоборот, гасила пожар. И когда буря начала отступать, три республиканских крейсера также принялись отступать под ее прикрытием.
Несколько секунд спустя, когда камни и песок все еще светились пурпурным светом от окружающего жара, турболазеры начали выкашливать сгустки плазмы в сторону вновь поднявшихся в воздух истребителей. Скрытые взрывозащитные двери вокруг вершины горы разъехались в стороны, и вниз хлынули потоки штурмовиков в доспехах и колонны громыхающих репульсорных танков. Республиканские транспорты открыли огонь из противопехотных орудий и выпустили наружу по трапам свои собственные боевые порядки десантников. Миндорская битва продолжилась уже на планете: лицом к лицу, бластер на бластер, нож на нож.
Когда полковник Клик и его отряд элитного спецназа открыли широкую сводчатую дверь в Зал отсеивания, их взгляду предстал сущий хаос. Ударные волны от бомбардировки на поверхности проникли сквозь камень, и из-за них полы тряслись и смещались, как при затяжном землетрясении. Воздух наполнился низкочастотным грохотом, похожим на непрестанный раскат грома, а узники, напуганные дождем пыли и мелких обломков со сводчатого потолка, суматошно повалили к выходу. Подчиненные Клика оттеснили их обратно, уложив парализующими разрядами передние ряды, а полноценный бластерный огонь поверх голов вынудил остальных ползком добираться до дальних углов пещеры. Командир пинками расшвырял корчащиеся тела, поднял свою винтовку E-11 и послал еще одну очередь поверх голов съежившихся пленных.