А те, что рвались вслед за ними, вдруг остановились.
– Эй… Эй, как тебе такое? – Хан нагнулся вперед и, тяжело дыша, оперся руками о колени. – Может, им… уже хватило? Что думаешь?
– Я… сомневаюсь.
– Может, они так же устали бежать за нами… как и мы от них?
Чубакка что-то неразборчиво простонал, а R2-D2 выдал электронную трель. И то и другое прозвучало невесело. Лея повернулась и потратила оставшийся воздух в легких на облегченную версию одного из кореллианских ругательств Хана.
– Или, – предположила она, – они остановились, потому что мы пришли именно туда, куда им было нужно.
Пещера полнилась телами.
Мертвыми телами.
Десятки, а то и сотни трупов, частично утонувших в камне – как будто поначалу он был жидким, а затем затвердел. Кому-то камень доходил по талии или до груди, другие оказались вмурованы в стены – так, что снаружи остались только лицо или затылок. Некоторые тела – человеческие – были облачены в доспехи, чем-то похожие на броню штурмовика, но такие же черные, как окружающий их камень. Другие трупы, посвежее, принадлежали людям и мон-каламари в летной униформе Новой Республики, и они выглядели так, словно просто заснули.
– Видишь? – дрожащим голосом вымолвил Хан. – Именно поэтому я не хотел брать тебя с собой.
Вокруг «Памяти Алдераана» и других республиканских кораблей, которые собрались в тени Миндора, укрываясь от радиации, кружил бесчисленный рой СИД-истребителей. Наводчики отчаянно пытались взять СИДы на прицел ракетных установок, а пространство вокруг пронизали потоки турболазерных зарядов, юркого противника было почти невозможно подбить, и единственными СИДами, которые подобрались достаточно близко, чтобы подорваться на кассетных противоистребительных бомбах с «Памяти Алдераана», были те, что на полной скорости нарочно шли наперехват.
Те, за штурвалом которых сидели пилоты-самоубийцы.
Даже сравнительно легкий СИД-истребитель производил очень много кинетической энергии, когда летел на максимальной досветовой скорости, и противоударные щиты крупных кораблей не успевали достаточно быстро ее погасить. Пара таких самоубийственных атак вызвала временный сбой в работе щитов, и если бы в этот момент в прореху проскользнул еще один СИД, столкновение могло бы разорвать крейсер от палубы до палубы.
После третьего подобного удара «Память Алдераана» хорошенько встряхнуло, а из трех огромных прорех в ее корпусе наружу вырывались клубы газа и замерзшего водяного пара. Как и все боевые крейсеры, «Память» была сконструирована так, чтобы сохранять боевой тонус даже после несметного множества повреждений, но, когда Лэндо получил предварительный отчет о нанесенном кораблю ущербе и потерях среди личного состава, даже его пресловутый неистощимый оптимизм изрядно истощился. Около тысячи членов экипажа были ранены или пропали без вести, треть турболазерных орудий вышла из строя, а один из главных двигателей перегрелся и через три-четыре минуты должен был либо отключиться, либо расплавиться.
Калриссиан облокотился на панель связи на мостике «Памяти Алдераана».
– Где, космос их побери, истребители сопровождения? – рявкнул он. – Кто-то должен прижать к ногтю этих мерзавцев!
Но он и так знал ответ: истребители оперативной группы прикрывали огнем наземные отряды, которые должны были вывести из строя вражеские орудия класса «поверхность-орбита». И этих истребителей явно не хватало, чтобы сколько-нибудь эффективно прикрыть десант, – не говоря уже о защите флота.
– Генерал Калриссиан! Генерал, может кто-нибудь мне помочь? – C-3PO каким-то образом умудрился застрять под панелью безопасности, грохнувшись на пол во время столкновения. – Ох, что за ужасная вмятина у меня будет!
Лэндо взмахнул рукой и распорядился:
– Поднимите кто-нибудь этого дроида!
«Иначе, – подумалось ему, – этот надоеда так и будет там барахтаться и жаловаться на жизнь, пока кто-нибудь не потеряет терпение и не оторвет ему золотистую башку». Генерал повернулся к своему старшему помощнику, глассферранцу, чьи три ничего не выражающих глаза одновременно смотрели в три разных тактических экрана.
– Нужно сомкнуть ряды, Картилл, – произнес Лэндо. – Собрать все корабли вместе – так близко друг к другу, насколько это возможно. Заткнуть щели, чтобы не проскользнул ни один истребитель.
– Мы и так практически соприкасаемся щитами, – возразил старпом. – И, с позволения генерала, близость кораблей может стать серьезной проблемой, если вдруг эти орбитальные пушки затеют обстрел.
– Только не начинай. – Калриссиан с досадой повернулся к связисту. – Что-нибудь слышно от Шисы?
– Как раз поступает сигнал, сэр. Я включу динамик.
По каналу связи были отчетливо слышны только отрывистые очереди бластерного огня, а все остальное тонуло в помехах. Лэндо наклонился над панелью и попытался сохранить на лице улыбку.
– Шиса! Это Калриссиан. Мне не помешали бы хорошие новости, Фенн! Осталось всего восемь минут до того, как эта гравипушка сможет выстрелить, а у меня тут полно кораблей с пузом нараспашку!
C-3PO был уже на ногах и вовсю шаркал к генералу.
– Генерал Калриссиан…
– Потом. Фенн, ты меня слышишь?
Динамик снова разразился треском помех, за которым угадывалась бластерная пальба и еще более оглушительный грохот взрыва протонной гранаты.
– Мы продвигаемся, но медленно. Эти типчики в черном тут прочно окопались и, похоже, не верят, что смогут сбежать.
– А в то, что смогут умереть, они верят?
– О, в этом у них огромный талант. Проблема только в том, что они все еще пытаются забрать некоторых наших с собой на тот свет!
– Не ослабляй натиск, Фенн. Я посмотрю, смогу ли прислать подкрепление.
– Все примем с благодарностью.
– Генерал Калриссиан, прошу вас! – C-3PO навис над плечом у Лэндо, и звучавшее в его голосе отчаяние было даже более глубоким, чем обычно. – Вам может быть интересно…
– Я сказал: потом. – Калриссиан указал рукой на связиста. – Откройте выделенный канал с коммандером Антиллесом.
Подчиненный кивнул:
– Десять секунд, сэр.
Лэндо обернулся к протокольному дроиду:
– Отлично. У тебя десять секунд. Что там такого интересного?
– Что ж, возможно, вы найдете это интересным, хотя я не могу сказать об этом с уверенностью, – осторожно произнес C-3PO. – Но интересно это или нет, факт, несомненно, весомый. По крайней мере, по моему мнению.
– По твоему мнению?
– Генерал? Коммандер Антиллес на связи, – доложил связист.
– Помилуйте, генерал Калриссиан, мое мнение по этому вопросу многого стоит!
– Проехали. Ты упустил свой шанс. – Лэндо развернулся к панели связи. – Ведж, план изменился. Отводи Разбойную эскадрилью от турболазерных вышек. У мандалорцев проблемы с захватом гравипушки. Если этот купол откроется, я хочу, чтобы выстрелы били внутрь, а не изнутри. Как слышно?
– Вас понял, но у меня трех птичек недостает. У тебя одной-другой лишней эскадрильи не завалялось?
– Хорош шутить, Ведж. Просто отправляйся туда. От тебя зависит много жизней.
– Все как мы привыкли, сэр.
– И поэтому я даю это задание тебе. Чистого неба, Ведж.
– Увидимся на том свете, генерал. Конец связи.
– Но, генерал Калриссиан…
– Не сейчас, C-3PO! – Лэндо стиснул зубы. Его давно преследовало чувство, что до этого рано или поздно дойдет… – Картилл, передай всему флоту. Мы идем в атмосферу.
Все три глаза старпома разом моргнули.
– Сэр?
– Я ясно выразился? Да, всем спуститься вниз. К самой поверхности. Другого пути нет. Пробудем на орбите еще десять минут, и орбитальные орудия разнесут нас на мелкие клочки.
– Приземляться, сэр? Но где?
– Позже решим – сначала надо уйти с линии огня, хорошо?
– Так точно, сэр.
– Генерал… Генерал, умоляю!
– Будешь мне надоедать, C-3PO, я тебе так врежу, что ты до конца жизни будешь мнить себя погрузчиком отходов.
– Но, генерал… Я думал, что вы хотите найти капитана Соло!
– Ты о чем? – Лэндо повернулся и уставился на долговязого протокольного дроида. – Ты что-то узнал о Хане?
– Вероятно. В вашем коротком разговоре с ним…
– Ну да, это было странно, пожалуй… В этой неустойчивой атмосфере мы едва слышим друг друга, зато с легкостью поймали сигнал комлинка Хана, и он заявил, что находится в какой-то пещере…
– Да, генерал. Именно так. Во время этого разговора я обнаружил слабую модуляцию несущего колебания. Своего рода фоновый шум, можно сказать.
– И что это за шум?
– Это был первичный диалект сурмо-кларитианского электронаречия с вкраплениями смеси «Черного карлика», разновидности имперского цифрового кода, и неймодианского торгового шифра – просто восхитительный образчик, особенно в части структурной лексики…
– C-3PO…
– Ах да. Разумеется. В сущности, кто-то говорил на частоте комлинка. Или, скорее, сигнал комлинка уловил чью-то речь.
– Другой сигнал?
– Нет-нет, все гораздо проще. Это был просто язык. Электронаречие – разновидность прямых энергетических модуляций, которыми пользуются некоторые формы жизни. К настоящему моменту, я полагаю, число таковых, известных науке, достигает…
– Неважно. Это электронаречие – ты его понимаешь?
Дроид горделиво выпрямился:
– Я бегло владею более чем шестью миллионами форм обще…
– Весь список можешь не перечислять. Так о чем они говорили?
– Ну, если сделать приблизительный перевод – вы должны понять, у них просто варварский акцент… Так вот, они собирались захватить двоих человек и доставить их в какое-то плавилище.
Лэндо покачал головой:
– Что за плавилище? И кто кого собирался захватить?
– Пожалуй, я не могу сказать, кто именно обсуждал такую возможность… Этот язык подходит для любой энергетической формы жизни.
– Тогда почему ты попусту тратишь мое время?
– Ах да. Они говорили, что тех, кого нужно захватить, сопровождает вуки.
– Вуки?
– Подобное совпадение маловероятно. И они также упомянули дроида… Минуточку, там сложная грамматика… В половину человеческого роста, округлый, как каменная колонна, с вращающимся куполом… Это был R2! Ах, генерал Калриссиан! Надо что-то сделать! Они схватили R2!