«Что он здесь делает? – подумала она. – Он что, здесь живет?»
Она хотела опустить окно и окликнуть его, но сдержалась. Скорее всего, она не успеет даже выйти из машины, как он скроется из виду. Что делать?
Он ее не видел, в этом она была уверена.
Она проехала вперед, завернула за галерею, припарковалась и побежала обратно к переходу.
Быстрым шагом пошла обратно мимо парковки и перебежала на другую сторону Вальхаллавеген, чуть было не попав под колеса машины. Встала в глубокую лужу и промочила ноги до щиколоток. Посмотрела направо и налево, но его нигде не было видно.
Она решила идти по улице Де Гиирсгатан вдоль парка Тессинпаркен. Дойдя до улицы Стуршерсгатан, увидела его и замедлила шаг, чтобы он ее не заметил. Он остановился у подъезда одного из домов и начал набирать код.
Как только он вошел в подъезд, она бросилась к дому и едва успела войти – еще секунда, и дверь захлопнулась бы.
Эллен тихо закрыла за собой дверь. Услышала, как мужчина поднимается по лестнице на первый этаж, бряцая связкой ключей.
На стене у входа висел список жильцов, но читать его было бесполезно, поскольку он вряд ли значился под своим настоящим именем.
На первом этаже было две двери. Она два раза позвонила в левую дверь, и ей открыла пожилая дама.
– Кроме меня и кошек, здесь никого нет. Понятия не имею, кто теперь живет в доме. В соседней квартире жильцы меняются, как месяцы в году. Их совершенно невозможно узнать. Думаю, эту квартиру снимает коммуна. Хочешь печенья с джемом?
Эллен поблагодарила и позвонила в соседнюю дверь, но ей никто не открыл.
– Привет, – крикнула она в щель для почты. – Я нашла ключи, по-моему, они твои.
Из квартиры донесся какой-то звук, и дверь медленно открылась.
– Какие ключи? – спросил он, просунув морщинистое лицо в узкий проем.
– Привет, можно войти? Мне надо с тобой поговорить.
Он распахнул маленькие глазки.
– А мы знакомы?
– Нет, но мы встречались, и я знаю, чем ты занимался. – Она закусила губу и попыталась успокоиться. – Мне надо с тобой поговорить.
Не успела Эллен закончить фразу, как мужчина сделал шаг назад, чтобы захлопнуть дверь.
– Подожди. – Она поставила ногу в дверной проем. – Может быть, я смогу тебе помочь.
– А почему ты решила, что мне нужна помощь?
– Люкке! – крикнула она и встала на цыпочки, чтобы заглянуть поверх его головы в прихожую.
– Что ты делаешь? – прошипел он, пытаясь оттолкнуть ее, но Эллен не сдавалась.
– Если ты меня не впустишь, я закричу еще громче, а ты же не хочешь привлечь к себе внимание? – сказала Эллен, пытаясь распахнуть дверь.
Внезапно он перестал сопротивляться и сделал шаг назад. Эллен почти упала в квартиру.
Когда он закрыл за ней дверь, у нее внезапно подкосились ноги. Оставалось только надеяться, что он не видит, как она дрожит. Только теперь она осознала, что сделала. Все произошло так быстро. Она нащупала в кармане телефон, но вспомнила, что он разряжен. И все же достала аппарат и стала делать вид, что смотрит в него, чтобы мужчина хотя бы видел, что телефон у нее есть.
– Кроме меня здесь никого нет, – сказал он.
Эллен сделала глубокий вздох, а потом прошла мимо него. Он стоял, прижавшись к стене и заложив руки за спину.
– Тебя по-прежнему зовут Ларс? – спросила она, войдя в темную квартиру времен конструктивизма.
Он покачал головой.
– Ты меня помнишь?
– Нет, – ответил он и пристально посмотрел на нее.
В двухкомнатной квартире почти не было мебели. В одной из комнат стояла не застеленная раскладушка с тонким матрацем. Рядом на полу – стакан воды и рулон туалетной бумаги. В углу – напольная лампа. Эллен попыталась зажечь верхний свет, но ей это не удалось.
– Ты здесь живешь? – спросила она, постучав по стене.
– Да. Что тебе надо? Если ты сейчас же не уйдешь отсюда, я позвоню в полицию.
– Звони, – сказала Эллен, надеясь, что полиция не заставит себя ждать. – Возможно, они уже выехали, – продолжила она, чтобы проверить его реакцию.
Но он по-прежнему стоял, не шевелясь и держа руки за спиной.
Эллен вошла в комнату, задуманную, наверное, как гостиная. В комнате ничего не было, за исключением нескольких газет на полу. Она поддела кипу ногой и увидела, что это обычные дневные газеты.
Ей понадобилось немного времени, чтобы удостовериться, что Люкке в квартире нет.
В кухне лежало два пакета с едой, которые он принес.
Эллен зажгла лампу рядом с вытяжкой и поставила пакеты на мойку.
– «O’бой», почему ты купил «O’бой»? – спросила она, вынув упаковку какао, и продолжила копаться в пакете. Нашла печенье «Марикекс». – Разве это не детская…
– Что хочу, то и ем. Что тебе надо?
Эллен обернулась – она не ожидала, что он подойдет к ней почти вплотную. Мигала лампа вытяжки.
– Кто ты такая? – спросил он, вперив в нее маленькие глазки.
Эллен огляделась и начала тихо щелкать пальцами, и только потом встретилась с ним взглядом.
– Ты меня не узнаешь? Я журналист ТВ4. Мы виделись три года назад на процессе против тебя, а теперь я ищу пропавшую девочку. – Она заговорила слишком быстро, тем самым выдав, что ей не по себе. Зря она сюда пришла. Никто не знает, что она здесь, за исключением старой дамы с печеньем в соседней квартире. Она достала телефон из кармана и украдкой посмотрела на него в надежде, что Ларс не видит, что дисплей выключен.
Он сделал еще шаг и теперь стоял так близко, что она чувствовала его несвежее дыхание.
– Тогда тебе следовало бы знать, что мне не нравятся девочки.
Эллен попыталась вспомнить, но увидела перед собой только массу детей. Не играло никакой роли, кем они были – девочками или мальчиками.
– Но речь шла о детях.
В квартире Ларса в Гётеборге нашли свыше 12 400 детских порнографических фотографий и почти 200 фильмов на жестком диске. Ларса и его подельников удалось схватить по наводке немецкой полиции.
– Люкке! – крикнула Эллен в последний раз, чтобы убедиться, что девочки здесь нет. Потом разбежалась, бросилась мимо него в прихожую и, открыв дверь в ванную, отодвинула шторку.
– Где ты ее прячешь? – спросила она Ларса, теперь звавшегося другим именем, которое она не хотела знать.
– Проваливай. – Он подошел к входной двери и открыл ее. – Я могу заявить на тебя в полицию за незаконное проникновение в жилище. Уходи, пока ничего не случилось.
Эллен поступила, как он велел. В квартире Люкке не было.
Выйдя на улицу, она почувствовала себя совершенно опустошенной. Она медленно пошла обратно к торговому центру «Фельтёверстен» и к машине, не обращая внимания на то, что вся промокла под дождем. Она вела себя неосторожно. Мысли о том, что могло случиться, перемежались у нее в голове с мыслями о детях, проходивших по делу Ларса, об его обшарпанной квартире и о Люкке.
Дойдя до места, она огляделась. Машины не было. «Может быть, я оставила ее не здесь, а с другой стороны торгового центра?» – мелькнуло у нее в голове. Она попыталась вспомнить. Была такая спешка, что она совсем растерялась.
И вдруг, совсем рядом, она услышала какое-то шевеление. Посмотрела в ту сторону, но ничего не увидела. Наверное, ей показалось. Нервы были на пределе. Она вздрагивала от малейшего звука.
Но звук повторился. Эллен посмотрела через плечо и повернулась кругом. Посмотрела сначала в сторону улицы Карлаплан, а потом в сторону улицы Вальхаллавеген.
Он шел за ней?
Эллен. 23.15
– Где ты была?
Эллен поспешно обернулась и увидела, что ей навстречу идет Джимми.
– Ты что, с ума сошел, ты меня до смерти напугал!
– Извини, я не хотел.
– Что ты здесь делаешь? – Теперь она чувствовала себя еще больше сбитой с толку.
– Это, скорее, я должен спросить тебя, что ты здесь делаешь и почему припарковала машину рядом с гаражом?
– Что?
– Эвакуатор попытался связаться с тобой и, в конце концов, позвонил в офис, поскольку у тебя на стекле наше разрешение на парковку. Никто не смог с тобой связаться. Почему ты отключила мобильник?
– Он разрядился. Где моя машина?
– Поскольку мы не сумели с тобой связаться, эвакуатору пришлось забрать ее. Люди не могли выехать из гаража.
– Ты шутишь?
– Нет, ты можешь получить машину завтра. Где ты была?
– Зачем ты здесь? – спросила она вместо ответа.
– Я волновался…
Эллен ничего не понимала.
– Пойдем, я отвезу тебя домой, – сказал он и нажал на пульт. Стоявшая перед ней машина перестала мигать. – Прыгай.
Эллен не стала с ним спорить и сделала, как он велел. Она была слишком сильно обескуражена, чтобы протестовать.
Они поехали вниз по улице Страндвеген, мимо «Гранд-отеля» и дальше мимо дворца на набережной Шеппсбрун, не говоря друг другу ни слова.
– Хочешь подняться ко мне и выпить чаю? – спросила она, когда он остановился у ее подъезда.
– В другой раз.
– Я пошутила. – Она открыла дверь.
– Подожди, я должен тебе кое-что сказать. – Он взял ее за руку и не дал ей выйти из машины. – Я чувствую, что нам надо поговорить. Знаешь, тот последний вечер…
– Оставь, Джимми. Это неактуально. – С этими словами она закрыла дверь машины и поспешила к подъезду. Набрала код и, прежде чем войти, бросила взгляд через плечо. Машина Джимми стояла на месте.
Эллен вошла в лифт, нажала на кнопку и поехала на самый верхний этаж.
Дом был построен в XVII веке и принадлежал ее бабушке по отцу. Лифт шел до самой квартиры, и иногда к ней без предупреждения приходили в гости соседи. Но она хорошо их знала, все они были членами семьи фон Блатен. Квартиру на нижнем этаже сдавали пекарю, у которого была маленькая пекарня с самой лучшей в городе выпечкой.
Двери лифта открылись, и она сразу вошла в большую комнату. Квартира и в самом деле состояла из одной большой комнаты, не считая двух спален и ванной. Справа находилась кухня, в центре гостиная, а дальше всего от входа – рабочий уголок с видом на набережную. В квартире имелись неровности, а фасад дома был сильно отклонен назад из-за смещений в почве.