Рей привык Ни один нормальный мужчина не мог оставаться равнодушным в её присутствии. Вера будоражила воображение, как крепкое вино будоражит кровь.
— Ты не хочешь померить костюмы? — спросила Вера Рея. Подойдя к нему, она просунула руку под его рубашку.
Он застыл, его тело, как всегда, предательски дрогнуло, как только она прикоснулась к нему тонкими пальцами.
— Ну, дорогой, что случилось? — промурлыкала она.
Рей почувствовал, как её теплое, сладкое дыхание обволакивает его с ног до головы.
Вера всегда ходила по дому в белой тунике, которая лишь слегка прикрывала бедра. Он много раз просил её одеваться по-другому, пока в их доме находились Педро и Жераль, но Вера пропускала его брюзжание мимо ушей.
Она ненавидела одежду и лучше всего ощущала себя абсолютно голой.
После завтрака Вера принесла из спальни четыре костюма и небрежно бросила их на старые матрасы. Педро и Жераль ловко облачились в разноцветные наряды. Туфли с прямоугольными носами и серебряными пряжками, белые чулки, шаровары с напуском, парчовые куртки и шляпы с плюмажами.
Мужчины встали напротив зеркала и критично осмотрели себя со всех сторон. Педро отошел к столу и пару раз стукнул ладонями по столешнице, отбивая знакомый ритм. Жераль неожиданно сгреб Веру в охапку, и она, легко подхватив его движения, задвигала бедрами в такт ударам Педро.
Рей развернулся и вышел из комнаты. Он ощутил очередной прилив бешенства. Его ревность раздражала Веру, и она вскипала, если Рей пытался ограничить её в любых проявлениях. Педро не уставал убеждать друга, что ей нужно преподать урок, показать, кто главный в семье. Но Рей не хотел. Он боялся потерять её. Боялся, что Вера вновь вернется на улицы и навеки растворится в толпе. Больше всего на свете она любила свободу, а он любил её.
Рей устало опустился на край кровати и прикрыл глаза. Он чувствовал себя разбитым. Нужно поспать. Времени осталось немного. Необходимо ещё раз тщательно все продумать и проверить.
В это мгновение её волосы нежно коснулись его лица. Он не слышал её шагов, не слышал, как она вошла в комнату. Не открывая глаз, Рей притянул Веру к себе и впился в нее губами. Он готов был выпить её до дна.
Глава 7
— Максим, самолет не должен кукарекать, — Серафима Михайловна сделала серьезное лицо, чтобы не расхохотаться перед учениками.
Это была последняя репетиция накануне спектакля, и все было ничего, если бы не непослушные самолеты и не стеснительное дерево, которое то и дело норовило спрятаться за кулисы.
Серафима Михайловна пыталась поговорить с родителями Наташи о том, что, возможно, ребенку не нужно участвовать в представлении. Она боялась, что за настойчивым желанием Наташи сыграть в спектакле стоял лишь страх разочаровать собственных родителей.
— Что вы! — Наташина мама возмущенно надула и без того пухлые губки.
Серафима Михайловна не могла оторвать взгляд от её декольте, казалось, что её грудь вот-вот вывалится из кофточки, покатится по столу и упадет прямо под ноги Марату и Мите.
— Наташенька должна перебороть себя и сыграть дуб. Тем более что я уже купила ей очаровательный зеленый парик и черный бархатный костюмчик. — Мама томно провела руками по бедрам, демонстрируя свой восторг от бархатного костюмчика.
«Как всегда, — вздохнула Серафима Михайловна, — дети на службе у родителей. Почему отцы никогда не занимаются воспитанием собственных детей, почему не появляются в школе, почему не ставят на место этих измазанных блестками избалованных дам, думающих исключительно об удовлетворении собственных амбиций?»
Сима была максималисткой. Поэтому Наташину маму на улице ожидал «бентли» и муж-миллионер, а Серафиму Михайловну лишь малогабаритная двушка в старой хрущевке. Бедному легче всего давать советы, а именно так ощущала себя Серафима Михайловна, размышляя о предстоящем бале. Бедной… Ей было страшно. Она чувствовала себя неспособной появиться там в зеленом платье, мехе и гордом одиночестве. Её ждет неминуемый провал.
Они не виделись уже несколько дней. Мишель позвонил вчера только для того, чтобы удостовериться, что билет на имя Серафимы Мироновой приобретен и она готова к выполнению задания.
— Увидимся там, ничего не бойся, — бодро сказал Мишель и повесил трубку.
Он всегда звонил по вечерам, когда Серафима Михайловна, поужинав и поговорив по телефону с мамой или братом, садилась напротив телевизора, бессмысленно уставившись в мигающий экран. С тех пор как он появился, она просто сошла с ума: не могла ни на чем сосредоточиться, не могла спать. Она хотела позвонить подруге Ольге в Париж, но боялась выложить ей всю правду, а без этого рассказать историю было невозможно.
Она всё же не выдержала и обмолвилась о новом друге брату.
— Богатый? — поинтересовался он на фоне стрельбы, доносящейся из компьютера.
Женя был младше Симы на пять лет, но всё ещё любил поиграть в перестрелки и погони на игровой приставке. Он заканчивал журфак МГУ, работая внештатным корреспондентом в газете «Финансовый вестник». Он был необычайно энергичен и предприимчив, Сима не сомневалась, что блестящая карьера на поприще журналистики ему обеспеченна. К тому же он неплохо соображал, знал пару языков и в целом держал руку на пульсе мировых и городских событий.
Если бы Сима поведала ему правду о Мишеле, он просто взвыл бы от восторга. Он всегда считал, что его сестра слишком консервативна и скучна.
— Сейчас лучше всего искать жениха среди тех, кто связан с нефтью, — компетентно посоветовал брат.
— Женя! — Серафима возмущенно выдохнула.
— Ах, ну да, у нас же Аркаша, будущий нобелевский лауреат. Черт! Убили! — Звуки игры затихли, и Женя весело возобновил разговор: — Давай, сестричка, у тебя же все лучшие клиенты города учатся, подсуетись.
— Ты что, предлагаешь мне встречаться с шестилетними мальчиками? — засмеялась Сима.
— Да нет, обрати внимание на пап.
Шум автоматных очередей возобновился.
— Ты же знаешь, я их не вижу, — Сима взяла яблоко и забралась с ногами на диван.
— А как же твой новый, который не Аркадий? Где вы познакомились?
— Долгая история, потом расскажу. На Новый год заедешь к родителям?
— Не знаю, — протянул Женя. — Черт! Зараза, куда ты лезешь, гад?! — Послышался дикий грохот, и Женя завопил: — Все, пока, созвонимся. Мне нужно поставить зарвавшихся юнцов на место!
Сима повесила трубку и отчетливо представила, как Женька отчаянно выжимает из джойстика максимум, сидя на персидском ковре у одной из своих многочисленных подружек. Официально он снимал квартиру на пару с другом, но фактически ночевал по приятельницам, пару раз в неделю появлялся у родителей, а его вещи были разбросаны по всему городу. Он жил легко и весело. Не так, как она…
Женя Миронов был совершенно не похож на сестру. Вокруг него всегда вились девчонки, он любил зависать в ночных клубах, следил за модой и, что называется, состоял в тусовке, кроме того, о его острых статьях уже начинали говорить. И все это как бы играючи, не прилагая видимых усилий.
Сима снова вернулась мыслями к Мишелю. Почему он пропадает? Почему так странно относится к ней? То приближает её к себе, то отталкивает.
Почти одиннадцать, нужно ложиться спать. Завтра рано вставать. Завтра великий день. Бал Наташи Ростовой. Сима ещё раз проверила свой наряд. Платье, босоножки, сумочка, мех, белье — все готово. Она аккуратно разложила вещи на диване в гостиной. Колготки, косметика, приглашение, деньги.
Неужели она пойдет туда? Её тягостные раздумья прервал звонок домашнего телефона. Наверное, родители. Сима сняла трубку и тускло произнесла:
— Алле.
— Привет.
От удивления она нервно хихикнула:
— Привет! Как дела?
Нормально, — бодро сказал Мишель. — Чем занимаешься?
— Читаю, — наврала Сима.
— Ясно, — протянул он. — Не волнуешься?
— Да нет, — снова обманула она.
— Ты на кухне?
— А что? — удивленно спросила Сима.
— Ничего, просто у тебя свет горит во всех окнах, — спокойно объяснил Мишель.
— Ты под моими окнами? — прошептала Серафима осипшим от волнения голосом.
— Да.
Она замолчала.
«Ну, пригласи же его, дура!» — отчаянно взмолился внутренний голос. Сима в прострации посмотрела на свой старый махровый халат и тапочки с загнутыми вверх клоунскими носами.
Под халатом виднелась ночная рубашка с изображением маленьких облачков, напоминающих сперматозоиды. Возможно, это и были сперматозоиды, поскольку рубашку подарил брат на прошлое Восьмое марта.
— Можно, я поднимусь, — не выдержал Мишель. — На улице холодно, а машину я уже отпустил.
«Зачем? — пронеслось у Симы в голове. — Зачем он отпустил машину? Он что, был уверен, что я оставлю его на ночь?!»
— Поднимайся, Мишель. Пятый этаж. Первая квартира направо. Код не работает.
Все это он и так знал, но, подав знак Жану, двинулся к подъезду. Жан подождал немного и, не включая фар, тронулся с места.
Машина сегодня уже не понадобится. А этот дурак не верил, что она пригласит его.
Все же он ещё плохо разбирается в женщинах, размышлял Мишель, ему не хватает простого житейского опыта.
Мишель давно понял, что женщины открываются двумя ключами, в любой последовательности — интрига и щедрость. Любопытство и алчность — вот что движет маленькими девочками и взрослыми женщинами. Мишель открыл эту истину более двенадцати лет назад, когда они провернули свое первое небольшое дельце.
— Заходи, — Сима отступила в глубь квартиры, пропуская его в коридор.
За то время пока Мишель поднимался на лифте, она успела спрятать зеленое платье и сбросить смешные тапочки. Сперматозоиды остались на ней.
— Проходи в гостиную, — пригласила она и скрылась на кухне. — Я сейчас. Ты голодный? — донесся до Мишеля её голос.
Нет, спасибо, я сыт, — громко сказал он, разглядывая фотографии на полках.
Симу кольнула ревность. Где и с кем он ужинает, когда не приглашает её?