Везде незримо присутствовал русский дух. Стиль родной гимназии. Хорошо одетые, ухоженные детки, мужчины с мобильными телефонами, женщины в сильно декольтированных платьях и бриллиантах, сверкающих в ярком утреннем свете.
Какой-то русский бизнесмен за соседним столом выражал незримому собеседнику неудовольствие по поводу отсутствия центрального отопления в замке, который он, видимо, намеревался купить.
— Вы что, реально считаете, что зимой мы, как полоумные, будем топить камины и кутаться в тряпки? — раздраженно говорил он, размахивая кусочком булки. — Согласитесь, для летнего домика двенадцать миллионов многовато.
Улучив момент, Сима ещё раз обернулась и посмотрела на мужчину. Он резко повернул голову, и Сима встретилась с его недовольным взглядом. Судорожно уткнувшись в тарелку, Серафима Михайловна почувствовала себя неловко.
Вскоре обнаружились остальные соотечественники, проживающие в отеле «Плаза». Ресторан огласился русской речью. И мужчина за соседним столом, похоже, был не единственным человеком, озабоченным отсутствием отопления в замках Франции.
Русские шли, погруженные в свои многочисленные проблемы, напряженные, отчаянно настроенные на отдых. Рождественские каникулы начались.
Вскоре появился Мишель, посвежевший и отдохнувший. Оглядевшись, он слегка замешкался, но потом, заметив Симу, направился к ней.
— Доброе утро! Как спалось? — Он быстро прикоснулся губами к её щеке.
— Прекрасно, спасибо, — Сима улыбнулась.
— Наш первый совместный завтрак, — сказал Мишель, возвращаясь к столу с баночкой йогурта и двумя яблоками на тарелке.
Слава богу, официанты успели убрать следы Симиной утренней вакханалии. Число тарелок на её столе превышало все допустимые нормы приличия.
— План такой, — Мишель щелчком открыл йогурт, — первая половина дня у тебя свободна. Можешь делать все что хочешь, только обязательно зайди в «Картье» и купи себе драгоценность в пределах тех денег, что есть у тебя на карте.
— Там же много, — тихо произнесла Сима.
— Ну, оставь пару тысяч на шопинг, — позволил Мишель, — на свой новый откровенный стиль. Короче, смотри сама, но потрать все деньги до последнего.
Сима долго репетировала, как пригласит Мишеля на встречу с Ольгой и Пьером, но что-то подсказывало ей, что он откажется. Наспех закончив завтрак, он поднялся и снял пиджак со спинки стула.
— Все, я побежал. — Он отряхнул брюки от воображаемых крошек. — Нужно ещё зайти в номер за пальто.
Мишель дружески потрепал Симу по плечу. Сима почувствовала растущее раздражение. Улыбка медленно сползла с её лица, и, как только фигура Мишеля скрылась за поворотом, она резко вскочила и бросилась к лестнице. Сосед, приобретающий замок, удивленно посмотрел ей вслед и почесал блестящую лысину.
В считанные секунды, добравшись до своего номера, Сима схватила пальто, кепку и темные очки и рванула обратно вниз. Запыхавшись, бегом она вернулась в холл и только успела взять у портье карту города, как из лифта вышел Мишель.
Сима отвернулась и сделала вид, что листает рекламные буклеты, но в этом не было необходимости, Мишель был полностью сосредоточен на своих мыслях. Он опустился на диван и стал тщательно перешнуровывать ботинки. Сима украдкой взглянула в зеркало напротив себя, в котором великолепно просматривался весь холл.
Разобравшись со шнурками, Мишель направился к автомату для чистки обуви и принялся обрабатывать свои туфли. Этому действию было не суждено завершиться, поскольку, не дождавшись конца сеанса, он внезапно бросил работающий автомат и вышел на улицу.
Сима последовала за ним. Да, она приняла бесшабашное решение проследить за Мишелем. Больше всего на свете ей хотелось убедиться, что он не спешит на другое свидание. А вдруг есть кто-то ещё?
У Симы не было ни опыта слежки, ни приблизительного плана. Если бы Мишель сел в такси, она наверняка бы не рискнула проследовать дальше. Но он не спеша двинулся вперед по авеню Монтейн, лениво разглядывая витрины.
Вокруг сновали богатые русские шопоголики и японцы во взвинченном состоянии. Ольга рассказывала, что во время распродаж им не выдают больше одной сумки Луи Вуиттон на руки, иначе они способны подчистую вымести весь товар из магазинов, не оставив ничего другим покупателям.
Сима неотрывно следовала за Мишелем, держась позади него и всегда пропуская трех пешеходов между ним и собой. Благо центр Парижа был достаточно оживленным даже в столь ранний утренний час. Мишель дошел до Елисейских Полей и свернул на авеню Вашингтона. Он то замедлял, то ускорял шаг. Так ни разу не остановившись, он достиг улицы Фабург. Здесь впервые, не выдержав напора французских витрин, зашел в бутик «Гермес». Сима перешла на другую сторону улицы и завернула за угол. Оттуда открывался прекрасный вид на вход в бутик.
Сима увидела несколько знакомых из гостиницы. Те же суровые и подозрительные взгляды. Дамы широкими шагами мерили улицы Парижа, в их глазах явно проглядывали слепая решимость и воля к победе.
Проведя внутри довольно много времени, Мишель вышел с пустыми руками и мечтательным выражением на лице. Задержавшись около дверей «Гермеса», он поправил манжет на брючине и снова неторопливо двинулся вперед. Таким манером он посетил ещё несколько бутиков, не приобретя ни одной вещи. Особенно Симу покоробил тот факт, что Мишель провел двадцать минут в бутике «Картье» и вновь появился без единой покупки.
«Может быть, он пошел туда, чтобы узнать примерные цены на изделия и перепроверить меня?» — размышляла она над увиденным. Сима успела заметить своего соседа по завтраку, у котоpoгo имелись проблемы с отоплением в замке.
Он выглядел довольным и покинул бутик «Картье» с красивым красным пакетом, перевязанным черной лентой. Она испытала обиду. Этот человек сам покупал подарки своей жене, а не заставлял девушек шляться по ювелирным бутикам в одиночку.
После «Картье» Мишель направился к остановке такси, где услужливо пропустил впереди себя пожилую женщину. Он уже собирался сесть в следующую подъехавшую машину, но снова передумал и пропустил ещё одного мужчину с кучей покупок и лишь потом уселся на заднее сиденье «пежо» и был таков.
Сима вздохнула и побрела обратно. Что все это значило? Кто же он такой? Может, он планирует ограбить какой-то магазин, «Картье» например? Эта поездка явно связана с покупками, Сима должна постоянно ходить по магазинам и тратить деньги.
Возможно, это нужно для отвода глаз, а его сообщники в этот момент совершают ограбление.
Таксист весьма удивился, услышав от Мишеля адрес.
— Вам дешевле было арендовать машину, месье, — сказал он, отъезжая от Фабурга.
— Я не люблю водить, — Мишель пожал плечами. — Вам придется подождать меня на месте около часа, счетчик можете не выключать.
Водитель изумленно посмотрел на своего пассажира в зеркало заднего вида.
Мишель устало откинулся на спинку сиденья. Голова болела. Сказывалось вчерашнее веселье. Не нужно было столько пить на ночь, просидел в баре, как дурак, поглощая бесчисленные порции дженепи. А мог бы выспаться.
Путь его лежал в сторону небольшого городка под названием Овер-сюр-Уаз, примерно в сорока километрах к северо-западу от Парижа, на берегу реки Уазы. Это место для постороннего было примечательно лишь тем, что Ван Гог написал там многие из своих лучших картин.
Когда Мишель последний раз ездил туда около пяти лет назад, то даже заходил в мрачный отель «Оберж Раву» и осматривал комнату гения, которую хозяин гостиницы превратил в небольшой музей.
Он ехал с надеждой повидать одного человека, который не имел телефона и был настолько стар, что Мишель сомневался, что застанет его в живых. Еще пять лет назад он казался Мишелю глубоким старцем. Но только этот пожилой человек по имени Барбюс Дюстен мог сделать для Мишеля то, что было ему так необходимо.
Отчаявшись найти достойную замену месье Дюстену на родине, Мишель решился снова вернуться в те места и попытаться отыскать старика.
Проблема состояла в том, что деньги Барбюса особо не волновали. Старик жил скромно, держал около семидесяти полудиких кошек, которые были в состоянии прокормить себя самостоятельно, и редко выходил из дома. Но он, как все люди его профессии, всё же был немного тщеславен, и Мишель уповал на то, что сумеет разбудить в нем угасший азарт.
Они с таксистом немного поплутали по узким, почти проселочным улочкам Овера, прежде чем Мишель попросил его остановиться и подождать. Он вышел, пряча лицо в воротник пальто, и двинулся вдоль невысоких изгородей по направлению к реке. С воды дул пронизывающий ветер, и Мишель, засунув руки поглубже в карманы, шел быстрым шагом, не поднимая головы.
Вскоре аккуратные садики сменились заросшим пустырем, за ним показались верхушки голых деревьев, которые в летнее время старательно скрывали покосившуюся крышу старого дома.
В это непогожее зимнее утро, стоя на холме позади пустыря, Мишель увидел одноэтажный домик как на ладони. Дикий сад вокруг него облетел и оголился, обнажив скрывающееся в глубине сокровище.
Мишель начал спускаться по извилистой тропинке вниз. Подходя ближе, он все чаще замечал котов, застывших на заборе и разглядывающих его немигающими глазами.
Калитка была открыта. Мишель прошел по дорожке, заботливо посыпанной гравием лет десять тому назад. Место оставляло жутковатое ощущение. Казалось, под каждым кустом, за каждым деревом кто-то шевелится. Неожиданно один из котов спрыгнул с крыши прямо под ноги Мишеля. Он еле удержался, чтобы не вскрикнуть.
Не дождавшись ответа на свой настойчивый стук, Мишель толкнул старую прогнившую дверь и вошел внутрь. По меньшей мере двадцать пар горящих глаз уставились на него из темноты. Хотя за окном было ещё светло, в доме царил мрак. Ставни на окнах были наглухо закрыты, шторы опущены, только щели в стенах пропускали слабые тонкие лучи света, которые не давали возможности разглядеть даже приблизительные очертания обстановки в комнате.