Мы разговаривали, конечно, о многом, но вот только на сбор информации для статьи или репортажа это было абсолютно непохоже. Тем более, что Лена оказалась гораздо более общительной чем я, и говорила гораздо больше меня.
Так я и узнал, что она в столице живёт с рождения, учится на последнем курсе исторического факультета, а ещё мечтает съехать от родителей и жить самостоятельно. На моё робкое предположение, что подобный шаг может потребовать от девушки достаточно больших финансовых затрат, я получил в ответ развёрнутый ответ с подробным бизнес-планом, как и чем планирует зарабатывать на жизнь моя новая знакомая.
— Никогда не думал, что история настолько перспективная наука, — скептически протянул я, выслушав эмоциональные мечты девушки. — Мне всегда казалось, что удел твоих коллег — это исключительно разгребание архивных завалов и изучение рукописей с описанием давно позабытых событий.
— Недалекий ты человек, Руслан, — хмыкнула Лена. — Да будет тебе известно, что история — это самая важная наука. Даже философия без истории никуда не денется.
— Я понял, что ты планируешь устроиться консультантом в какую-нибудь из корпораций, — кивнул я, мысленно прикидывая, как бы половчее съехать с темы. Спорить, а уж тем более ругаться, непонятно из-за чего мне совершенно не хотелось. — Просто согласись, что окружающий нас мир очень сильно отличается от того, что было когда-то в древности. Рядом с нами живут одарённые и именно они сейчас определяют, в какую именно сторону повернется история.
— А ты никогда не задумывался, как мы все жили до Великой войны? — внезапно спросила у меня Лена.
— Кто это мы? — не понял я. — Мне казалось, что я выгляжу немного получше. С тех пор уже двести лет прошло.
— Я имею в виду человечество, — уточнила девушка. — Ты в курсе, что в мире существовало много таких технологий, о которых сейчас можно только мечтать? Я читала, что люди летали в космос, отправляли экспедиции на Луну, Марс и Венеру. Существовали спутники, которые предсказывали погоду и позволяли общаться друг с другом с помощью наладонников. Да и сами наладонники были у всех подряд, а иногда даже не по одному…
— Э-э-э, — эмоциональность девушки меня немного отвлекала. Я не знал этих фактов, и они не просто удивили меня, а буквально поразили. Причем, если честно, кроме того, что она говорила сейчас удивительные вещи, надо было признать, что, разгорячившись, Лена стала выглядеть еще прекрасней. — Да какая разница, как мы жили раньше? Ну было и было. Мы вот в школе мифы Древней Греции читали. Там тоже был один одарённый, его Гераклом звали. Он ходил по земле и совершал подвиги, а, если верить книге, во всех его делах ему помогали боги. Так что теперь, начнем все вместе искать загадочную гору Олимп и звать на помощь небесные силы?
— А ты уверен, что их не существует? — скептически подняла бровь Лена. — Дар же откуда-то берется… Почему бы не предположить, что и боги тоже существуют.
Опасная дорожка. Вот чего чего, а разговоров на религиозные темы мне абсолютно не хотелось. Очень уж неоднозначно всё, что касается чьей-то веры во что-то большее, чем мы можем увидеть или пощупать собственными руками. Не то, чтобы мне было нечего сказать по этому поводу девушке, но обжегшись один раз на молоке, дуешь не только на воду, а в принципе на любые жидкости…
Впрочем, к моей радости, Лена и сама не захотела вдаваться в теологические диспуты. Гораздо больше её интересовало происходящее вокруг нас, а именно несправедливое, как ей казалось, распределение финансовых потоков.
— Понимаешь, Руслан, — эмоционально размахивала руками девушка. — Одарённые знают, что технологии могут быть гораздо эффективнее любых их способностей, и потому тормозят развитие науки. Им не нужны конкуренты! Единственная причина, по которой они могут зарабатывать баснословные деньги, это отсутствие альтернативы их услугам.
— Звучит логично, — не мог не согласиться я с девушкой. — Но как история может изменить сложившееся положение вещей?
В общем, я был очень доволен состоявшимся свиданием. В мечтах, конечно же, рисовались самые радужные картины нашего с Леной совместного будущего, но я старался тормозить буйство фантазии. Самое главное, девушку не сильно интересовало мое финансовое положение, и она готова строить светлое будущее со своим избранником вместе.
Дело остается за малым! Доказать девушке, что я достоин идти с ней по жизни рядом и со мной вместе она может рассчитывать на счастливое будущее.
Но не рассказывать же всё это Веденееву. В конце концов, он мне не папа, да и не факт, что родному отцу я вот так сходу начал бы вываливать подробности первого свидания. Поживем — увидим! Может быть, когда-нибудь мы доживем до моей свадьбы с Леной, тогда можно будет на нее и начальника пригласить.
А пока нет, обойдемся без деталей.
Поэтому я смотрел на Веденеева честными глазами, как будто не понимая, что именно он хочет от меня услышать. Держаться, и еще раз держаться!
— А родителям ты понравился? — Борис Игнатьевич явно жаждал подробностей. — Может быть, помощь какая-то нужна? Хочешь, мы тебе характеристику от службы напишем? Или я с тобой в следующий раз схожу?
В иной ситуации можно было счесть подобное заявление шуткой, но только не в случае с Веденеевым. С него же станется действительно и на свидание вместе со мной заявиться, а потом еще всех окружающих советами заколебать до белого каления.
— Борис Игнатьевич, спасибо вам огромное за предложение! — как можно более чувственно сказал я, сделав маленький шажочек навстречу начальнику. Сейчас самое главное, чтобы выражение лица максимально искренним смотрелось и начальнику прямо в глаза смотреть. — Я обязательно подумаю об этом. Спасибо вам!
— Ну-ну, не стоит, — размяк Веденеев. — Парень ты неплохой, почему бы и не помочь…
В этот момент в коридоре появился Зуич, и внимание начальника переключилось на него. Пользуясь счастливой возможностью, я сбежал от шефа в кабинет.
— Шухер, Веденеев за дверью, — громким шепотом оповестил я коллег, обсуждающих какие-то утренние новости.
Сегодня я пришел на работу последним. Столетов с Зориным сидели с чашками кофе в руках и, судя по всему, потешались над разбитым лицом Сечкина. Выглядел Рома и правда живописно. Синяки налились фиолетовым цветом, а глаз заплыл окончательно.
Всё это не отменяло клоунских замашек моего нового коллеги, которые сейчас вместе с его избитым лицом смотрелись несколько угрожающе.
— Встречайте! — Сечкин, видимо планировал продекламировать что-то подражая оркестровым конферансье, но, услышав про Веденеева, немедленно уменьшил уровень громкости. — Руслан Калмыков! Мечта женской половины нашего города!
— О, герой-любовник! — рассмеялся Зорин. — Рус, нам тут рассказывают, что на тебя девушки уже буквально охоту объявили, причем с собаками. Давай, делись секретом, откуда такая привлекательность? Одеколон новый купил?
— Зависть ухудшает настроение и может привести к проблемам с желудком, — улыбнулся я в ответ, отвечая на рукопожатия коллег. — Я, кстати, абсолютно серьезно. Шеф по коридору шастает, сейчас как раз Зуича жизни учит.
— Ты тему то не переводи, — похлопал меня по плечу Столетов. — Мы и начальнику расскажем, что в отделе ловелас работает. Молодец, Руслан! Растёшь! Я практически горжусь тобой!
— Вот как так получается? — пожаловался я наставнику. — Никто ничего не видел, но у всех уже готовое мнение, чем я занимался вчера с девушкой. Откуда у вас столько версий? Может быть, и свидания никакого не было?
— В смысле не было? — завопил Зорин, а Сечкин со Столетовым поддержали его дружным смехом. — Нам даже Веденеев вчера сказал, что пока старики вкалывают, молодежь с дамами под ручку по столице гуляет. А ну давай, повествуй, что вчера было, причем со всеми подробностями.
Ну вот почему всем есть какое-то дело до моей жизни? В нашей конторе можно хотя бы что-то утаить от внимательного взора коллег? Вдаваться в подробности абсолютно не хотелось. Не знаю, может быть, я ошибаюсь, но у меня почему-то было стойкое ощущение, что Лена появилась в моей жизни неслучайно. Это не девушка на один вечер, это что-то серьезное, а потому принадлежит только мне.
По крайней мере, если что-то и рассказывать коллегам, то явно в другой обстановке. Шуточки и смех в данной ситуации казались мне чем-то неуместным, а может быть даже грязным…
— Ребята, — начал было я выстраивать линию защиты, но от дальнейших расспросов меня спас любимый начальник.
— Та-а-ак! — протянул он, вломившись в кабинет, естественно, без стука. — А почему у нас с утра такие лица счастливые? Мы что, уже все преступления раскрыли?
В этот момент он обратил внимание на нашего младшего лейтенанта и расплылся в саркастической улыбке.
— Роман Владимирович, а что с вами не так? То ли со светом что-то в кабинете, то ли у вас цвет лица изменился… Как вы себя чувствуете?
— Всё нормально, — заулыбался Сечкин. — Это действительно с лампами что-то. Так-то я чувствую себя вполне хорошо, готов к трудовым подвигам!
— Ну-ну, — хмыкнул Веденеев. — Пойдемте, посмотрим на вас при солнечном свете. Калмыков, тебя это тоже касается! За мной!
Последнюю фразу начальника отдела, если честно, я не понял, но всё разъяснилось достаточно быстро.
— Значит, так! — объявил Борис Игнатьевич, заведя нас с Сечкиным к себе в кабинет. — Я думаю, что рановато вам двоим отправляться в самостоятельное плавание. По крайней мере, некоторые итоги вашего расследования внушают мне опасения. Поэтому сегодня мы с вами поработаем вместе.
— Ух ты! — восхитился Рома, причем сделал это так искренне, что не поверил не только я, но и Веденеев.
— Вот вам и ух ты, Роман Владимирович! — не поддался на провокацию Борис Игнатьевич. — Неужели вы думаете, товарищ младший лейтенант, что я пущу на самотек весь тот хаос, который возник с вашим появлением в отделе. Вы сколько у нас работаете? Напомнить?
Сечкин стоял перед начальником отдела, не опуская глаз, и я видел, что это распаляет Веденеева еще больше.