– Девочки, кто со мной на самокатах? – крикнула она Томе и Катюше.
– Я хочу на тарзанке… – ответила Катюша.
– А я на самокате! – обрадовалась Тома. – Надоела уже эта тарзанка, пусть мальчишки на ней катаются.
– Тогда и я с вами! – передумала Катюша.
Через полчаса «натарзанились» и Стёпка с Мишей, и Анфиса. Все взяли самокаты и устроили гонки на другой стороне двора. Незнакомые ребята разошлись, и Светка осталась на тарзанке одна. Прокатилась пару раз и пошла домой. Отчего-то задумчивая и немного грустная.
1. Как ты думаешь, зачем Светка дразнила Люсю?
2. Что, по-твоему, изменило отношение Люси к Светке и помогло ей на следующий день отказаться от катания?
3. Стал бы ты на месте Люси кататься на тарзанке против своего желания?
4. Почему, с твоей точки зрения, Светка ушла домой грустная?
1. А давай вместе придумаем твою персональную кнопку включения своего мнения – вместо чужого.
Выбери из каждого столбика ниже свой вариант дизайна кнопки.
ПО ФОРМЕ ТВОЯ КНОПКА БУДЕТ…
А) круглая;
Б) квадратная;
В) треугольная.
А ЦВЕТ У НЕЁ БУДЕТ…
А) зелёный;
Б) жёлтый;
В) оранжевый.
И ТЫ НАПИШЕШЬ НА НЕЙ…
А) «Я решаю сам!».
Б) «Моё мнение».
В) «Моё «я».
…А теперь нарисуй, что получилось!
И в следующий раз, когда кто-нибудь станет тебя подначивать, вспомни, как выглядит твоя кнопка, и мысленно её включи.
Шаг 7Помогать детям НЕ врать
Мы, взрослые, хорошо знаем – все тайное становится явным. Чаще всего разоблачение – лишь вопрос времени… Это понимание возможных последствий вкупе с жизненным опытом часто удерживают нас от большой и маленькой лжи (хотя в первую очередь за этот выбор отвечают наши нравственные качества).
Но дети до определённого возраста не мыслят перспективами. По мнению нейрофизиологов, адекватное представление о том, что такое «время», формируется только к 17–18 годам. Именно в этом возрасте происходит окончательное становление тех частей мозга, которые отвечают за временны́е понятия.
А вот что за плохим поступком следует наказание, дети усваивают довольно рано… И врут в большинстве случаев от страха. Не хотят быть наказанными или «разочаровать» родителя, которого боготворят (да-да, даже для самых непослушных детей родитель – это модель мира).
Поэтому поймав ребёнка на вранье, очень важно не спешить с «возмездием». А разобраться в истинных причинах этой лжи. Почему он соврал? Чего боялся? Что хотел получить в результате обмана?
И тем более нельзя наказывать ребёнка, который САМ признался во вранье. Даже для взрослого любое признание требует определённой смелости. А для ребёнка тем более. Обесценивая его душевный труд, мы закладываем в человеке мысль, что честность наказуема. И лучше уж врать «до последнего»…
В рассказе «Картина маслом» тема вранья раскрыта сразу с нескольких сторон. Это история и о том, что бывает, если врать, и о чувствах тех, кто становится невольным «соучастником» обмана, и о реакции на детский обман со стороны взрослого – правильная или нет, решать вам.
Наверняка ты уже читал рассказы про то, как нехорошо обманывать. В таких историях обычно всё тайное становится явным, а тот, кто соврал, мучается от стыда.
В нашей следующей истории «Картина маслом» всё чуть-чуть иначе.
Мучается не столько герой, вернее героиня, которая всех обманула, сколько свидетельница и невольная «соучастница» её обмана.
Возможно, и тебе приходилось бывать в такой ситуации – когда ты сам не врал, но точно знаешь, кто говорит неправду. Как тут поступить? Промолчать? Разоблачить и пристыдить обманщика? Или поговорить с ним наедине?..
На самом деле единого ответа нет. Всё зависит от конкретных людей и обстоятельств. Но чего точно не стоит делать – так это носить переживания в себе и мучиться. Почитай, как в рассказе «Картина маслом» справляется с такой проблемой Люся, – и сделай свои выводы о том, чем чревато вранье.
Картина маслом
В последний день летних каникул все собрались в беседке и стали обсуждать, кто чему научился.
– Я в Крым ездил, на море! Там отель был с бассейном, а в бассейне трамплин. И я научился нырять! – рассказывал Павлик. – Плавать я давно умею, а нырять всё боялся… Вернее, бомбочкой нырял. А вот красиво не умел. И вот научился!
– А я ездила в лагерь, тоже на море, – поделилась Анфиса Беленькая. – И каждый день ходила в шахматный кружок. Так что теперь даже тебя, Стёпка, обыграю!
– Ну, попробуй, – улыбнулся Стёпка. – Я, кстати, тоже в лагере был, в английском. Мы там играли в разные игры…
– И все только на английском? – уточнила Катюша.
– Ага, – ответил Стёпка. – Я теперь даже фильмы без перевода смотрю. А вы чему с Мишкой научились?
– Я научилась бабушкину шарлотку печь! – похвасталась Катюша.
– А я – рыбачить! Мы у маминых родителей были, на даче, и меня дед брал с собой на речку, – сказал Мишка. – А ты, Люсьен, тоже в лагере была?
– Нет, я не была, зато я научилась вязать, – ответила Люся. – Смотрите, это я сама связала…
И Люся показала ребятам повязку на волосы – розовую, в белую полоску.
– Очень красиво! – похвалила Анфиса. – А давайте я шахматы вынесу, и мы со Стёпкой сыграем?
– А я всех шарлоткой угощу! Как раз утром испекла! – предложила Катюша.
Девочки вскочили со скамейки, но Мишка их остановил.
– Подождите, Светка же ещё ничего не рассказала, – сказал Мишка и выжидательно посмотрел на Светку.
Но Светка молча сидела на скамейке и болтала ногами в стареньких кроссовках.
– Света, а ты где была? – поинтересовался Павлик.
Но Светка снова не ответила.
– Ты никуда не ездила? – спросила Анфиса.
Опять тишина.
– Наверное, Света провела каникулы здесь, – предположила Люся. – Но чтобы чему-то научиться, и не обязательно куда-то ехать. Наверняка и здесь было что-то интересное…
– Да ничего интересного здесь не было! – огрызнулась Светка. – Все разъехались, скукотища была смертная!
Ребята растерянно молчали. Один Мишка, который Светку давно недолюбливал, сказал:
– Ну то есть ты ничему не научилась?
Светка покраснела, а это не сулило Мишке ничего хорошего.
– Научилась!
– Тогда скажи чему?
– Тому!
– Чему «тому»?
– Чему надо, тому и научилась!
– Ну так скажи чему?
– Не твоё дело!
– Значит, ничему?
– Говорю же, научилась!
– Так скажи, в чём проблема?
Светка вскочила со скамейки и крикнула Мишке прямо в лицо:
– Рисовать!
Мишка только усмехнулся.
– Ну, рисовать мы все умеем!
Тут Люся, которой совсем не нравилось, как вёл себя Мишка, сказала:
– Миша, ну хватит…
– Дааа? Ты умеешь рисовать? Писать картины маслом умеешь? – пошла в атаку Светка.
– Маслом не умею, – признал Мишка. – А ты что, маслом пишешь?
– Да! Маслом!
– Прямо как художница? – уточнила Катюша.
– Да! Настоящие картины, а не как у вас – каляки-маляки!
– И кто тебя научил? – спросил Мишка.
– Тётя научила! Она в художественной школе работает!
– А что же ты сразу не сказала? – удивился Павлик. – Это ж такое достижение! А ты молчала…
– Да уж, скромничать не в твоём стиле, – снова включился Мишка. – Врёшь, наверное…
– Сам ты врёшь! – окончательно разозлилась Светка. – И вообще, вы меня достали, я домой!
Светка развернулась и пошла к подъезду. На плечах болтался её грязный рюкзачок.
Люся помнила и про тарзанку, и про качели, и про другие Светкины вредности и всё равно сочувствовала ей. Зря Мишка это затеял…
– А если не врёшь, покажи! – крикнул Мишка ей в след. – Выноси картину!
– А вот и вынесу! – не оборачиваясь, прокричала Светка и скрылась в подъезде.
Не прошло и десяти минут, как она и вправду спустилась с картиной.
На картине были изображены ирисы – яркие фиолетовые цветы с жёлтыми капельками. Ирисы стояли в прозрачной вазе с водой. И ваза, и вода, и каждый цветочный стебелёк были так подробно, так точно выписаны, что ребята не могли отвести от картины глаз.
– Вот это да! – восхитился Павлик.
– Красота! – согласилась Анфиса.
– Здорово, Света! – подхватила Люся.
«Вот бы мне так научиться!» – подумала Люся, которая очень любила рисовать.
Стёпка с Катюшей тоже высказали одобрение, и только Мишка хмыкнул:
– Ладно, неплохо.
Вскоре стемнело, и все разошлись.
А на следующий день мама сказала Люсе:
– Люся, я вчера встретила в лифте Светину тетю, Аллу Андреевну. Она работает в художественной школе в нашем районе. Мы с тобой давно туда собирались на разведку. Алла Андреевна готова нас принять, сходим завтра?
Люся вспомнила Светкины ирисы и радостно подпрыгнула.
– Конечно, сходим! Алла Андреевна Свету научила рисовать! Она нам показывала свою картину! С ирисами! Я тоже так хочу!
В школе было светло и просторно, а на стенах повсюду висели работы учеников: картины маслом, карандашные наброски, акварели…
Мама осталась ждать в коридоре, а Люся прошла в отдельный кабинет, где её ждала Алла Андреевна.
И первым, что увидела Люся, зайдя, оказались… Светкины ирисы! Картина стояла у стены рядом со столом Аллы Андреевны.
– Здравствуй, Люся! Проходи, пожалуйста, садись, – сказала учительница и улыбнулась.
«А тётя у Светки добрая, добрее, чем мама…» – подумала Люся.
Алла Андреевна посмотрела Люсины рисунки, а потом попросила её нарисовать что-нибудь прямо сейчас.
– Даже не знаю… – застеснялась Люся. – Я немного волнуюсь… Ну ладно!
И Люся нарисовала букет ирисов.
– Очень красиво! – похвалила Алла Андреевна.