Я думал примерно так же, и мы ожидали сообщений с кораблей на системном мониторе. Всего на Зарамунд прибыли шесть кораблей, и все — со следами боевых повреждений.
— Они пришли сюда ради верфи, — решил я, собрав совет — Гриффейн и Астелян следили за тем, как наши корабли готовятся к так и не состоявшейся битве. — Нельзя позволить им ее захватить.
— Корабли легиона, крейсерского класса и выше, — сообщил мне Гриффейн. — По силе почти равны нашему флоту.
— Они самонадеянны, но не столь велика их мощь, сколь эффектно появление, — возразил Астелян. — Молниеносная контратака, вероятно, сломит их в течение нескольких часов.
— Но не без потерь, — подметил я. — Я знаю, что мы пришли на Зарамунд, будучи готовыми к войне, но не будем начинать ее без необходимости. Неизвестно, следуют ли за ними остальные.
— Все говорит о том, что они на подходе, — подтвердил лорд Сайфер. — Варп полнится большей активностью, чем могут создать всего шесть кораблей. За ними следует столько же, и еще больше, возможно, в пути.
— Это утешает. Приготовьтесь к бою, если понадобится, но не провоцируйте их. Сначала выясним, кто посетил наши новые владения.
Данные позже показали, что корабли принадлежали XIV легиону, Гвардии Смерти Мортариона. Гриффейн и другие говорили, что Гвардия Смерти — в рядах союзников Хоруса, причем из числа самых стойких. Мне хотелось служить Мортариону или Хорусу еще меньше, чем Льву и Императору.
И вот передо мной — моя армия в свежевыкрашенных доспехах Первого Легиона. Битва казалось неизбежной до тех пор, пока мы не сверили опознавательные знаки ведущего корабля с нашей базой данных.
Это был «Терминус Эст», флагман капитана Каласа Тифона, вернувшийся ко мне на Зарамунд, словно по воле самих богов Варпа.
Что, возможно, было правдой.
Убедившись, что флотом все еще командует Калас, я предложил ему привести свои корабли на верфи и подняться на борт «Верного Слуги» — ха, мне не преувеличить иронию нового названия бывшей боевой баржи Имперских Кулаков.
Я поприветствовал капитана и его советника, Виосса, в посадочном отсеке. Они были облачены в тактический доспех дредноута — доспех, превосходящий в прочности броню обычных легионеров. Прошедшие за время нашей разлуки годы были жестоки: оба казались измотанными войной, их снаряжение носило следы спешного обслуживания, а кожа была желтой и безжизненной, почти как у мертвецов.
— Подготовь флот, Лютер, враг прямо у нас за спиной, — быстро начал Калас, даже не поздоровавшись. — Он безжалостно преследовал нас десятки звездных систем.
— Кто вас преследует? — спросил я.
— Корсвейн, — ответил Виосс. Его голос походил на невнятное шипение из-за гноящейся раны на правой стороне челюсти. — Мы думали, что загнали его в Аргее, но он сумел из добычи превратиться в охотника.
Гриффейн и другие рассказывали, что Корсвейна назначили сенешалем Льва после сражений Легиона с Повелителями Ночи в Трамасе, и он несколько раз сталкивался с моим нынешним гостем и его кораблями.
— Так это он вас преследует? — уточнил я, вспомнив о других кораблях в варпе. — И весь ваш флот — здесь?
— У нас есть в лучшем случае несколько дней, — ответил Калас. — Несколько дней, чтобы провести срочный ремонт и подготовиться к противостоянию.
— Я не уверен, — добавил Виосс. — Не уверен, что даже с кораблями Зарамунда у нас хватит сил, чтобы победить.
— Не приписывайте себе чужое имущество, капитан, — тихо произнес я.
Виосс одарил меня хмурым взглядом; выражение лица у него было на редкость неприятным, и с него осыпались хлопья шелушащейся кожи, как чешуя. Он был явно нездоров, и мне стало не по себе. Я не хотел, чтобы зараза, в принципе способная поразить космодесантника, затронула мой флот.
— Ты отказываешь нам в помощи, Лютер? — сурово спросил Гвардеец Смерти. Изо рта у него смердело, и я отступил, стараясь не показать страха.
— Я не отказываю, но и не соглашаюсь, — решительно заявил я. — Если вы не хотите иметь дело с Корсвейном и моими кораблями, будьте повежливее, капитан.
Я повернулся к Каласу и улыбнулся.
— У нас еще есть немного времени, чтобы выработать стратегию, — сказал я ему, махнув рукой в сторону двери посадочного отсека. — Мои покои — самое подходящее место для обсуждения, и у меня есть командиры, которые также должны принять в нем участие. Может, при нынешнем положении я преподнесу тебе ответный дар утешения в бокале?
Виосс беспокойно заерзал, но Калас кивнул в знак согласия, разглядев в моих словах робкое предложение.
Я вызвал Астеляна, Гриффейна и лорда Сайфера к себе в покои и встретил их там вместе с двумя Гвардейцами Смерти. Гриффейн и новый лорд Сайфер были незнакомыми для них лицами, и их следовало представить, а затем Калас по возможности вкратце объяснил ситуацию.
— Мне нужен порт, — отрезал он. — Силы Хоруса собираются для последнего удара по Терре, и долгожданная встреча с моим генетическим отцом неизбежна. И все же я никак не могу освободить свое плечо от хватки этого настырного Темного Ангела.
— Почему бы вам не воссоединиться с остальным флотом легиона? — спросил Гриффейн. — Тогда у вас будет более чем достаточно кораблей.
— Они заняты делами… которых я предпочел бы избежать, — уклончиво ответил Калас. Астеляна его загадочный ответ не устроил.
— Что за дела? Если вам нужна наша помощь, будьте откровенны до конца, — сказал мой Первый Магистр.
Калас выжидающе посмотрел на меня.
— Не могли бы вы оставить меня на минутку поговорить с капитаном Тифоном тет-а-тет, — намекнул я, глядя на присутствующих. — Виосс, пожалуйста, сообщите Астеляну о нуждах вашего флота, и мы посмотрим, что можно сделать.
Гвардеец Смерти посмотрел на командира, дождавшись кивка в знак согласия. Астелян, казалось, хотел возразить, но все же удалился вместе с остальными, оставив меня наедине с Каласом.
— Ты не посмеешь разорвать узы между нами, Лютер, — резко начал Тифон. — Мы поклялись друг другу в братстве.
— И все же, где вы с Эребом пропадали последние десятилетия? — так же резко ответил я, не желая, чтобы меня упрекали в собственных покоях. — Что ты дал Калибану, помимо молчания?
— Ты хоть раз обратился к нам? Может, воспользовался посланным нами герольдом? — спросил он.
Я вспомнил о той первой встрече с нефилла и о том, что он ждал моего призыва.
— Вижу, ты осознаешь свою ошибку, — продолжил Калас. — Мы всегда были готовы прийти по твоему слову. Но все-таки, похоже, ты прекрасно обходился и без нас.
— Корабль! — воскликнул я несколько драматичнее, чем хотелось бы. Сообразив, насколько недальновидно поступал, я едва сдержал разочарование. — Мне так нужен был корабль! Если бы я только попросил…
— Ты не обращался к нам, но теперь я обращаюсь к тебе, Лютер, — ровным голосом произнес Калас. — Мой враг — твой враг, и в знак взаимной верности я прошу тебя сразиться рядом со мной.
О том, что будет, если я нарушу клятву, он умолчал.
— Давай я поговорю с советом, и мы решим, что можно сделать, — ответил я, примирительно протягивая руку.
Он не пожал ее. Лишь стоял, возвышаясь надо мной в своем огромном боевом доспехе.
— Я жду твоего ответа, — сказал он, прежде чем направиться к двери.
Я послал Гриффейна проводить их обратно на корабль, а сам держал совет с лордом Сайфером и Астеляном. Эти двое, что неудивительно, не нашли общего языка.
— Ты должен заключить союз с Гвардией Смерти, — настаивал лорд Сайфер. — Если Корсвейн обнаружит нас здесь, его возмездие последует непременно. То, что мы не на Калибане, — прямое нарушение указа Льва.
— Я думаю, у Корсвейна есть дела поважнее, сар Лютер, — возразил Астелян, наливая себе вина, которое я принес для Каласа и Виосса. — Мы сдерживаем Гвардию Смерти у Зарамунда, который захватили, чтобы он оставался перевалочным пунктом войск Императора.
Ни один из них не знал о моих более глубоких связях с Каласом и о договоре, что мы заключили под присмотром иных сил. И оба говорили то, что думали. Возвращение ко двору Корсвейна означало риск быть втянутым обратно в Легион, и все надежды на независимость Калибана разбились бы вдребезги. Но если мы откроем огонь по кораблям Темных Ангелов, то объявим о наших намерениях на всю Галактику. Лев, несомненно, нас услышит и ответит.
— Похоже, мы оказались в эпицентре войны раньше, чем я предполагал, — сказал я. — Как всегда… союз с одной стороной означает вражду с другой.
— Мы отреклись от Льва, Темные Ангелы — уже наши враги, — сказал лорд Сайфер.
— Наш враг — Лев, — возразил Астелян, — а не весь легион. Лев путешествует без Корсвейна уже много лет. Возможно, он погибнет или окажется в ловушке на востоке в дурной компании Жиллимана. Если подружиться с Корсвейном, наша сила возрастет. С другой стороны, капитан Тифон не просто так упомянул флот своего легиона: он дал нам знать о грядущей мощи. Я не думаю, что Калас очутился у Зарамунда случайно, у них есть определенный маршрут. Рано или поздно Мортарион и его флот тоже окажутся здесь. А твое прошлое как-то связано не с Мортарионом, а с Тифоном. И мне кажется, что примарх Четырнадцатого вряд ли будет заинтересован в переговорах с Темными Ангелами.
— И в том, и в другом случае ты прав, — заключил я, раздосадованный обоими предположениями, но еще больше — самим собой. — Голова Корсвейна станет ценным козырем в переговорах с Мортарионом. Нам нужен голос Каласа, чтобы он поддержал нас перед примархом Гвардии Смерти.
Я поднял руку, призывая их умолкнуть и подумать еще немного. Время прошло с пользой: через несколько минут ко мне пришел, казалось, очевидный ответ.
— Меня не устраивает этот выбор, — сказал я. — Калибан должен уметь защитить себя сам, иначе какой смысл во всем? Это их гражданская война, не наша — мы не позволим себе занять одну из сторон, но и отталкивать их не будем.
— А как же два флота? — спросил Астелян. — На первом месте практичность, а не принципы. Гвардия Смерти уже здесь, Корсвейн вот-вот прибудет. Тот из них, кто одолеет другого, примется за нас, и, судя по ра