– Ну если так, то хорошо. Однако этот ход с нунцием надо как следует обдумать.
– У нас есть время.
– Есть, но его остается все меньше.
– Согласен, но и торопливость пойдет только во вред.
– С этим согласен и я. Значит, подведем итог, Адам Александрович. Ты вводишь царевича в свиту, признаешь его, оказываешь ему почести, полагающиеся по чину, подыскиваешь невесту. Далее смотрим и размышляем.
– Возможно, не в той последовательности, какую ты определил, Иван Петрович, но по сути так.
– Хорошо.
4 июля после завтрака и утренней молитвы в палаты Отрепьева явился хозяин усадьбы.
– Доброго здравия тебе, пан Дмитрий.
– И тебе того же.
– Пришел сказать, что приехал князь Вишневецкий. Он прислал человека, который сказал, что его господин ждет тебя.
– Так мне ехать в замок князя Вишневецкого?
– Да. Ты видел крепость в центре города?
– Это замок, что стоит на возвышенности?
– Да.
– Видел.
– Это и есть резиденция князя.
– Мне ехать одному?
– Тебя проводит и представит Мазур. Он подтвердит, что ты и есть мой гость.
– Уразумел.
Хозяин усадьбы ушел.
Отрепьев надел шелковую рубаху, накинул на нее жупан, потому как с утра было довольно прохладно, нацепил саблю, закрыл голову четырехугольной шапкой-рогатывкой, популярной среди шляхты, вышел во двор. Там у коней стояли помощник пана Гритенского Чарек Мазур и Андрюша Холодов.
Отрепьев подошел к нему.
– Здоров был, Андрюша.
– Здорово, пан вельможный. – Холодов усмехнулся.
– Эту одежду приготовил мне пан Гритенский. Неудобно в ней.
– Привыкай. Тебе еще долго придется ходить в этом платье.
– Кто знает. Пан Гритенский сказал мне, что из Киева вернулся князь Вишневецкий. Он хочет меня видеть.
– Вот оно что. Так ты, значит, к нему?
– Да, прямо сейчас. Как-то не по себе мне, Андрюша.
– Пустое. Князь Вишневецкий наверняка знает о тебе очень многое, если не все.
– От Губанова?
– От тех людей, которые стоят над тобой.
– Интересно, что скажет князь?
– Так езжай и услышишь.
– Твоя правда. Тебе бы со мной, но Гритенский сказал, что Вишневецкий ждет только меня.
– Не боись, Гриша, все будет хорошо. Ты бумаги и крест наперсный взял?
– Взял.
– Правильно. Не суетись. Это игра, Гриша, вернее, часть таковой. Не удивляйся, когда Вишневецкий станет допытываться, как ты выжил, где скрывался от Годунова. Говори то же самое, что и всегда, спокойно, с достоинством. Ведь ты наследник престола, сын Ивана Грозного.
– Ох уж мне эта игра.
– А я уж думал, тебе по душе такое положение.
– Не скрою, по душе, но когда приходится встречаться с такими вельможами, невольно оторопь берет. Это не в куренях казацких!
– Езжай!
– Да.
Отрепьев оседлал коня. То же самое сделал Чарек Мазур. Они выехали за пределы усадьбы Гритенского и вскоре уже были на мосту, переброшенном через широкий и глубокий ров с водой, отрезающий путь к замку с трех сторон, от города в том числе. С запада владения князя Вишневецкого защищала река.
– Это целая крепость, – проговорил Отрепьев.
Мазур кивнул.
– Да, крепость. Попасть во владения князя можно только по этому мосту, который в случае опасности разбирается.
– Вал и частокол! У нас и города-то целые хуже защищены.
– Адам Александрович не строил замок, он достался ему в наследство.
От ворот к ним обратился ратник:
– Чего встали, паны? Заезжайте.
Всадники проехали во двор, где стоял рослый мужчина лет тридцати, окруженный тремя гайдуками.
Он поприветствовал Мазура и спросил у Отрепьева:
– Ты и есть московский вельможа?
– Да, а ты кто такой?
– Помощник князя Вишневецкого, Богуслав Козур.
– Князь во дворце?
– Где ж ему быть?
– Веди к князю, Богуслав Козур.
– Я возвращаюсь, – сказал Мазур.
– Возвращайся, – заявил Отрепьев, хотя Мазур не нуждался в его разрешении.
В зале приема гостей в кресле сидел седовласый вельможа.
Козур представил гостя:
– Пан Дмитрий, из Москвы, князь.
Вельможа кивнул, взмахом руки отпустил помощника.
Отрепьев остался наедине с Вишневецким. Князь рассматривал его столь пристально, что Григорию стало неловко.
– Извиняй, князь, – проговорил он. – Я похож на что-то, доселе тобой невиданное?
Хозяин замка улыбнулся.
– С норовом! Нет, Дмитрий, ты похож сам на себя. Проходи, присаживайся, поговорим. – Князь указал на кресло напротив.
Отрепьев снял головной убор и сел.
– Значит, вот ты какой, законный наследник русского престола.
– Такой, какой есть.
– Признаюсь, у меня нет доверия к тому, что ты и есть чудом выживший царевич. Но Константин Константинович сказал, что у тебя имеются доказательства твоего царского происхождения. Это так?
– Так, князь!
– Покажи, что имеешь.
Отрепьев извлек из-под жупана мешочек, достал из него бумаги.
Вишневецкий принял их, прочитал, вернул.
– Что еще?
Григорий показал ему наперсный крест.
Его пан Вишневецкий разглядывал дольше, затем поднялся и четко проговорил:
– Рад приветствовать в своем замке законного наследника русского трона, великого князя Дмитрия Ивановича.
Отрепьев тоже встал.
– А я рад, князь, что у тебя не осталось сомнений в этом.
Вишневецкий позвонил в колокольчик.
Объявился Козур.
– Вина лучшего сюда, Богуслав, и фруктов.
– Слушаюсь, вельможный пан.
Вишневецкий и Отрепьев опустились в кресла.
Козур принес бутылку красного вина, бокалы, порезанные яблоки, груши прошлогоднего урожая.
Вино заискрилось в хрустале, наполнило залу непередаваемым ароматом.
Вишневецкий отпустил помощника, понял бокал.
– За твое спасение, великий князь.
Отрепьев кивнул, отпил несколько глотков.
– Прекрасное вино. Честно говоря, такого еще не пробовал.
– Это испанское вино. В год производится всего несколько десятков бутылок, расходящихся в основном по королевским дворам. Кое-что перепадает и мне.
– Немудрено, что вино такое.
Отрепьев слегка захмелел, но полностью владел собой.
Как и предугадал Холодов, князь Вишневецкий начал расспрашивать человека, которого он признал царевичем Дмитрием, о жизни в Угличе, о спасении, интересовался, кто скрывал его столь долгое время.
Отрепьев на некоторые вопросы отвечал спокойно, другие отвергал и игнорировал.
Князь Вишневецкий слушал его внимательно. Он умел это делать.
Где-то через час князь поднялся. Встал и Григорий.
– Тебе, царевич, будут предоставлены отдельные палаты. Товарищи твои и казаки будут жить у пана Гритенского. Мне требуется уехать по делам. В замке в твоем распоряжении всегда будет Богуслав. Смотреть здесь, в городе, особо нечего, а вот охота знатная. В лесах много живности, от лосей до зайца, и птицы. Козур все устроит, если захочешь. Да и просто прогуляться по окрестностям довольно приятно. Так что буду рад, если тебе в Брагине понравится.
– Вообще-то, князь, я не для развлечений к тебе прибыл.
– Знаю. Но покуда дел не будет, отдыхай, развлекайся. На сегодня все. Мне надо ехать. Обживайся.
– Да, князь.
– Богуслав покажет тебе палаты. Служанка приготовит постель.
– Я могу выезжать за пределы замка?
Этот вопрос удивил князя Вишневецкого.
– Конечно.
– Я имею в виду без твоего помощника.
– Как решишь, но с Козуром надежнее.
– У меня своих людей хватает.
– Насчет двух твоих товарищей ничего сказать не могу, а вот появление казаков в городе нежелательно. Учитывая то, как они привыкли вести себя на Сечи.
– Да, князь, я понял тебя. До свидания.
– До свидания, царевич.
Козур проводил Отрепьева в отведенные ему палаты.
В опочивальне стелила постель молодая девушка.
Она поклонилась и сказала:
– Прости, пан, я быстро застелю и уйду.
– Кто ты? – спросил Отрепьев.
– Служанка твоя, пан. Дита Снежко.
– Снежко? Хорошее прозвание. Вспоминается суровая русская зима.
Девушка была стройна и красива.
– Ты, пан, из Москвы? – спросила она.
– Да.
– У меня там родственники по материнской линии.
– А сама почему здесь?
– Так вышло.
– Ну не хочешь говорить, не надо.
– Это печальная история.
– Настаивать не буду. Ты живешь в замке?
– В доме для прислуги.
– Вечерами, наверное, скучно такой красавице?
Девушка зарделась.
– Тоскливо, конечно. Нам редко разрешают выходить. Да и город-то небольшой, пойти некуда.
– А ты приходи сюда, как стемнеет.
Девушка взглянула на Отрепьева большими карими глазами.
– Я не знаю.
– Повторюсь, настаивать не в моих правилах.
– Не знаю… хорошо, приду, только прошу, пан, чтобы об этом никто не узнал, иначе князь меня изведет. Это он с виду добродушный. Характер у него строгий.
– Ты его боишься?
– Как не бояться, пан?
– Не бойся, никто ничего не узнает.
– Хорошо.
– Как стемнеет, приходи. Ты ведь знаешь, как обойти стражу?
– Знаю, пан.
– Для тебя, Дита, просто Дмитрий.
– Да, Дмитрий.
– Смотри, буду ждать.
– Приду. – Девушка потупила глаза.
Проводив ее, Отрепьев потянулся.
Наконец-то он сможет провести время с женщиной. И никаких дел. Надоели они. Надо же, как легко согласилась эта Дита. А что за имя? Хотя какая разница, главное, что она хороша собой и ни в чем не откажет.
Григорий выехал в усадьбу пана Гритенского, чтобы собрать вещи. Там разговаривали между собой Холодов и Костыль.
Отрепьев подошел к ним, усмехнулся и спросил:
– Ну и как вы, бояре? Хорошо устроились?
– Да нам-то что? – ответил Холодов. – Расскажи, как тебя принял вельможный пан?
– Очень хорошо. Я ожидал увидеть заносчивого вельможу, ан нет, добродушный, спокойный человек.
– Будешь спокойным и добродушным, имея такой замок и целое войско. Это ж сколько у него денег? – заявил Костыль.