Подняв взгляд к великолепной фреске на потолке, жалкой, тщетной попытке запечатлеть в красках совершенство Небес, ангел вздрогнул от неожиданности. Он мог бы поклясться: одна из нарисованных фигур шевельнулась! Отступив на шаг, Инарий пригляделся к ней повнимательнее.
Нет, шевельнуться фигура никак не могла. Это лишь игра воображения…
Лик Пророка исказился от ярости. В тот же миг его страхи исчезли без всяких заминок, ибо порождены они были не только его собственным разумом.
– Вот я тебя и узнал, – человеческим голосом объявил он, обращаясь к безлюдным покоям. – Твои шуточки, демон, со мной не пройдут! Ты, видно, забыл, кто перед тобой!
– Передо мною изменник, лжец и душегуб, – откликнулся голос, невзирая на все претензии Инария, повергший его в легкую дрожь. – Почти ничем не отличающийся от любого из моих братьев.
– По-прежнему дерзок, – пробормотал Инарий, устремив взгляд в самый темный угол. – Да как дерзок…
Мрак дрогнул, сгустился, мало-помалу обрел отчетливость очертаний.
Увидев в углу еще одного прекрасно ему знакомого крылатого воина, Инарий не проявил ни малейшей тревоги.
– Во-первых, ты вовсе не Тираэль, а во-вторых, я и его не боюсь.
– Да ну? Тогда отчего же я так похож на него?
– Оттого, что ты, демон, глуп.
Хмыкнув, «ангел» шагнул вперед и вновь сменил облик. Теперь он стал человеком, однако отнюдь не просто кем-нибудь из людей. То был сам Ульдиссиан уль-Диомед.
Пророк гневно оскалился.
– Новые глупости. Ты же пришел ко мне не без причины, так не устраивай из появления балаган!
Мрак в углу устремился вперед, едва не окутав фальшивого Ульдиссиана, и в тот же миг облик его подернулся рябью. Вместе с определенностью черт демон утратил почти всякое сходство с человеком, сделался столь же мнимым, сколь и осязаемым, чем снова заставил Инария почувствовать себя неуютно, хоть он и постарался это скрыть.
Сумрак окутал большую часть зала со стороны темного существа. Ангел знал: в эту минуту приверженцы Собора за стенами его святая святых охвачены безотчетным, невесть чем порожденным страхом. Караульные у дверей наверняка задрожали, а кое-кто, может статься, даже оставил пост. Немалая часть жрецов, весьма вероятно, уже на коленях, молятся о том, чтобы тьма, коснувшаяся их душ, поскорее развеялась…
Никто из них даже не подозревал, насколько им всем повезло. Стоявший перед Инарием демон мог учинить куда худшее, да только, подобно ангелу, не смел явить свою истинную сущность всем и каждому.
Есть на свете и те, кто внушает страх даже Владыке Ужаса.
Окутанный мраком «гость» зловеще навис над Инарием. Порой облик демона напоминал некую жуткую помесь человека со зверем, но самым ужасным, самым пугающим казалось его лицо. Лицо демона не оставалось одним и тем же ни на минуту. Взору Инария предстал рогатый череп, обагренный кровью, тягуче струившейся из глазниц и из пасти. Миг – и сей устрашающий лик сменился другим, полуистлевшим, кишащим черными мухами и жирными червями, на глазах пожирающими гниющую плоть. На смену второму лицу явилось третье – женское, подобное морде ящерицы, немедля напомнившее Инарию о некоей знакомой ему демонессе.
Но в следующий миг лицо Лилит тоже исчезло, вновь уступив место чертам все того же другого ангела. Увидев, как помрачнел при этом Пророк, демон захохотал и снова сменил обличье. Теперь к Инарию была обращена всего-навсего тень, сгусток мрака, и в силу неких необъяснимых причин это встревожило его сильнее любого иного облика гостя.
– Так лучше, о великий Пророк?
– Во время прошлой встречи, владыка Диабло, – негромко ответил Инарий, словно не замечая издевки, – мы договаривались, что она станет последней. Что это – в последний раз.
– «Последних разов», Инарий, у нас в запасе всегда великое множество… хотя ныне запас их изрядно иссяк.
– По этой причине ты и явился?
Облик демона каждый миг хоть немного да менялся, как будто истинного обличья у Диабло нет вовсе. Казалось, любая, даже самая незначительная перемена затрагивает некую струнку в самом существе Инария, однако внешне ангел оставался совершенно бесстрастен.
Самый пустяковый страх – для Диабло лучшее лакомство.
– Причина моего появления проста. Имя ей – Ульдиссиан.
– А-а, ну конечно! Вы с братьями столько трудов положили, создавая свою Церковь Трех! А я ведь предупреждал, что ваша затея обречена.
– Вот только покончил с Церковью Трех вовсе не ты.
– Ты в том уверен? – с издевкой, достойной издевки демона, отозвался Инарий. – Тогда советую приглядеться получше да поразмыслить, как следует.
От демона явственно повеяло яростью, и в тот же миг Инария снова накрыло волною страха, но уж теперь-то, зная, что все это – проделки Диабло, ангел вовремя оградил себя от чар темного владыки. Конечно, усилий это стоило немалых, однако в итоге Инарий одержал верх.
Будь они с Диабло людьми, во время последовавшей за сим заминки обоих было бы не отличить от пары выбившихся из сил драчунов, прервавших драку, дабы перевести дух и немного прийти в себя.
Зная, насколько могущественен владыка демонов, Инарий понимал: успеху его немало способствовало стремление Диабло сохранить визит в секрете от посторонних. Это-то, наконец, и подсказало ангелу, в чем истинная причина его внезапного появления.
– Так-так… вот, значит, в чем тут дело, – воспрянув духом, пробормотал Пророк. – Ты боишься все потерять. Владыка Ужаса в страхе.
– Я ничего не боюсь! – прогремело из тьмы, заменявшей Диабло лицо. – А если и боюсь, так не более твоего!
– Однако все идет согласно моим желаниям…
Скрежеща когтями о безупречно гладкий мрамор, демон придвинулся ближе, а с ним подалась вперед и окружавшая его тьма. Казалось, даже лишенный глаз, он смотрит Инарию в самую душу.
– Будь то, что ты сказал, правдой, ангел, мне не довелось бы отведать, каковы на вкус твои страхи. Этот смертный, этот Ульдиссиан, превращается в то, чего никому из нас и в голову прийти не могло. Он угрожает всем нашим замыслам, всем нашим чаяниям касательно Санктуария.
Инарий невольно нахмурил брови.
– Должен заметить, чаяниям прямо противоположным.
Диабло склонился к Инарию. На миг в пустоте вновь проступило и тут же исчезло лицо того, другого ангела.
– Однако же связанным меж собой одним обстоятельством, перевешивающим все остальное. Если этот смертный продолжит следовать прежним путем, ни один из нас желаемого не добьется.
Пророк отвернулся от незваного гостя, но вовсе не из страха перед Диабло. Тревоги повелителя демонов он понимал превосходно, и против собственной воли задумался над услышанным.
Сколь бы часто Инарий ни угрожал разрушить Санктуарий до основания и все начать сызнова, на самом деле пускаться в подобные крайности ему совсем не хотелось. Слишком уж долго лепил он из этого мира то, что ему по душе. Слишком… уютно он здесь устроился.
Разумеется, демонам Санктуарий (а особенно населявшие его люди) требовался ради иных, более низменных надобностей. В людях они видели воинов, необходимых для того, чтоб повернуть ход войны с ангелами в свою пользу.
А если Ульдиссиан, как сказал Диабло, продолжит растить из своих эдиремов обладателей невообразимого, запредельного могущества, в скором времени и Инарий, и демоны утратят над родом людским всякую власть.
«НЕ БЫВАТЬ ЭТОМУ!» – в гневе подумал Инарий и повернулся к демону, не проронившему во время его раздумий ни слова.
– Ты предлагаешь союз.
Владыка Ужаса грубо, хрипло захохотал.
– Послушать тебя, ангел, так это что-то немыслимое! А ведь, сколько мне помнится, заключать соглашения с нашим племенем тебе не впервой.
Да, против этого возразить было нечего. Однако сейчас Инарий, как и в тех, прочих случаях, намеревался воспользоваться всеми выгодами от заключенного соглашения сам. Урока той ошибки, урока Лилит он отнюдь не забыл.
А в сравнении с коварством Лилит бледнел даже сам Диабло. Любое соглашение можно обернуть в свою пользу, и Диабло наверняка не преминет так и поступить.
С хозяйской непринужденностью Пророк подошел к любимой кушетке и устроился на ней поудобнее, будто перед ним вовсе не один из могущественнейших демонов, а всего-навсего обычный проситель. Разумеется, этакое оскорбление ввергло Диабло в ярость, но ангел понимал: без его сил, без Собора Света Владыке Ужаса, что бы тот ни задумал, не обойтись.
Однако Инарию сделалось любопытно, что может предложить Диабло их союзу.
– Так и быть, я тебя слушаю.
– Один из прислужников, – не без труда сдерживая собственную мощь, отвечал чудовищный демон, – сообщил мне о том, кто нам охотно поможет. Мало этого, он здесь, неподалеку, и жаждет Ульдиссиановой крови… а точней сказать, тела.
– Тела?
– Да… и за такую награду готов стать ключом к уничтожению угрозы со стороны этих смертных.
– И какой же нам прок от еще одного демона?
Диабло хмыкнул, очевидно, насмехаясь над неведением ангела.
– Нет, он не демон, хотя помыслами с нами схож. Он – человек… вернее, был таковым. В одиночку он обречен, но с нашей – твоей и моей – помощью не может не победить.
– Смертный супротив смертного?
Подобное Инарию показалось забавным и в то же время разумным, а если сей смертный – попросту пешка Диабло… что ж, тем проще ангелу будет впоследствии использовать человечишку в своих целях.
– И кто же сей человек, коего более нет? – осведомился он.
– Этого смертного ты знал… и знал неплохо… в бытность его верховным жрецом Мефиса.
Мефис… Мефисто… Да, о ком ведет речь владыка демонов, Инарий, действительно, знал очень и очень неплохо.
– Малик? – уточнил Пророк, позволив личине смертного озариться легкой улыбкой. – Стало быть, Малик…
– Да.
С этим Диабло – разумеется, выбрав для сего случая не самый жуткий из ликов – позволил себе улыбнуться ему в ответ.