– Вид у вас уставший.
– Все в порядке, – успокоил его Дилан. – Просто работа такая.
– Извините, что втянул вас во все это. Понимаю, как несладко вам приходится.
– Вы меня никуда не втягивали, Арло. Я сам взялся за это дело.
В зал вошел судья Хэмилтон, и все разговоры смолкли. Теперь зал был постоянно заполнен до отказа, и места для зрителей занимали те, кто приходил первым. После того как все места оказывались заняты, в дверях вставал пристав, который больше никого не впускал.
Хэмилтон сел, и все тоже сели. Судья обвел взглядом зал, задержавшись на мгновение на телекамерах, после чего сказал:
– Пожалуйста, введите присяжных.
Присяжные заняли свои места, и Дилан отметил, что вид у них посвежевший. По понедельникам так бывало всегда, но к пятнице присяжные будут выглядеть так, словно у них всю неделю продолжался запой.
– Обвинение может вызвать следующего свидетеля.
– Ваша честь, мы бы хотели вызвать свидетеля вне очереди.
– Вызывайте.
– Мы приглашаем дать показания Лину Уорд.
Дилан и Лили разом вскочили на ноги. Округлившимися глазами Арло оглянулся на открывшуюся дверь, в которую пристав ввел его жену.
– Возражение! – сказала Лили. – Защиту не уведомили о том, что миссис Уорд будет давать показания сегодня. Кроме того, она, как супруга обвиняемого, пользуется определенными правами, и обвинение не должно даже общаться с ней, не говоря о том, чтобы вызывать ее в качестве свидетеля.
– Ваша честь, – спокойно возразила Келли, – миссис Уорд отказалась от своих прав и дала согласие дать показания. Она есть в списке свидетелей, который мы предоставили защите, поэтому отдельное уведомление не требуется.
– Это же какой-то бред! – возмутился Дилан. – Миссис Уорд пользовалась своими правами супруги на протяжении всего процесса, и вот сейчас она вдруг без каких-либо видимых причин от них отказывается? Несомненно, обвинение запугало ее, заставив давать показания.
– Ваша честь, я отвергаю эти голословные обвинения. Ничего подобного мы не делали, и как только миссис Уорд займет место за кафедрой, всем станет ясно, что она здесь по своей воле и без принуждения.
Подавшись вперед, судья Хэмилтон подпер подбородок рукой, словно философ.
– Миссис Уорд значится в списке свидетелей, предоставленном обвинением. Если она готова под присягой отказаться от своего права, я не вижу проблем с тем, чтобы она дала показания.
Лина принесла присягу и заняла место за кафедрой для свидетелей. Она старательно не смотрела на мужа, а у того на лице был написан шок.
– Что она может сказать? – шепотом спросил у него Дилан.
– Не знаю.
Представив Лину, Келли спросила у нее:
– Насколько хорошо вы знаете своего мужа, миссис Уорд?
– Ну, наверное, достаточно хорошо.
– Расскажите нам про него. Каким видите его вы.
Лина мельком оглянулась на Арло.
– Он заботится о семье. Всегда следит за тем, чтобы у нас с Эми все было, даже несмотря на то, что он не может много работать. Он тихий и скромный. Немногословный. Очень любит эту настольную игру, го, и видеоигры. Которые требуют много времени. Наверное, ему нравится на что-то отвлекаться.
– Отвлекаться от чего?
– Арло страдает от шизофрении и депрессии.
– Давайте поговорим об этом подробнее. Когда ваш муж сообщил вам о том, что болен шизофренией?
– После нескольких встреч. Он сказал, что должен мне кое в чем признаться, и все мне объяснил. То, что голова у него работает не так, как у остальных людей, и иногда он может вести себя странно, но не нужно на это обижаться.
– И вы, несмотря ни на что, вышли за него замуж?
– Вышла. Он совсем не казался мне странным. – Лина снова оглянулась на мужа. – И я его полюбила.
– Сколько раз за время замужества вы наблюдали у вашего мужа зрительные галлюцинации? Когда он видел то, чего на самом деле нет?
Лина ответила не сразу:
– Никогда.
По залу пробежал негромкий шум. Оглянувшись на Лили, Дилан понял, что они оба подумали одно и то же: «Проклятье!»
Или Лина солгала им, когда они навещали ее дома у ее матери, или она лгала сейчас.
Они подали возражение, которое было отклонено.
– Вы ни разу не замечали, чтобы у вашего мужа были зрительные галлюцинации? – продолжала Келли.
– Понимаете, бывает, Арло ведет себя не так, как другие. Иногда разговаривает сам с собой, ему в голову приходят разные странные мысли, но я никогда не видела, чтобы у него в моем присутствии бывали галлюцинации.
– Ну а слуховые галлюцинации?
– Не знаю. Арло говорит, что иногда ему что-то слышится.
– В данном процессе утверждается, Лина, что ваш муж страдает помрачением рассудка, то есть таким сильным психическим расстройством, что не может отвечать за совершенные им убийства. А вы что думаете на этот счет?
– Возражение! Она не психиатр!
– Возражение поддерживается.
– А теперь я собираюсь перейти к очень болезненной теме, Лина, – продолжала Келли, – и сожалею о том, что вынуждена спрашивать вас об этом. Но я заглянула в вашу историю болезни и выяснила, что в этом году вы четырежды обращались в травмпункт.
Опустив взгляд, Лина сглотнула комок в горле. В глазах у нее блеснули слезы.
– Да, – тихо промолвила она.
– Первый раз со сломанной рукой, затем с переломом запястья, потом со сломанной челюстью, а четвертый раз, за две недели до ареста вашего мужа, у вас были внутреннее кровотечение и перелом ребер. Вы заявляли, что все эти травмы были получены в результате несчастных случаев, правильно?
– Да, – не поднимая глаз, едва слышно подтвердила Лина.
– Но это неправда, ведь так?
– Возражение, – сказала Лили. – Защита подводит свидетеля к нужному ответу. И это не имеет отношения к делу.
– Возражение отклоняется.
– Ваша честь, можно переговорить с вами наедине?
– Нельзя. Продолжайте, миз Уайтвулф.
Лина сглотнула комок в горле. Ее щеки увлажнились слезами. Келли протянула ей пакет с бумажными носовыми платками. Достав сразу несколько штук, Лина вытерла глаза и скомкала платки.
– Не торопитесь, – сказала Келли.
В зале заседаний наступила полная тишина. Взглянув на присяжных, Дилан увидел, что все они пристально смотрят на Лину.
– Да, – наконец сказала та. – Да, это неправда.
– В таком случае что произошло на самом деле?
– Арло… у него бывают вспышки.
– Что вы имеете в виду?
– Ну… он иногда выходит из себя и бьет меня.
Дилан высказал возражение, которое было отклонено.
– Из-за чего ваш муж выходит из себя?
– Да просто так. – Лина покачала головой. – Бывает, ему подают грязную тарелку, и он взрывается, или нам приходится менять планы, а он так этого ждал… в общем, его может вывести из себя все что угодно.
– То есть вы ничем его не провоцируете?
– Нет, ничем. Сломанная рука… я просто сидела на диване, а Арло ворвался с криками, что в доме грязь. Я сказала, что сейчас уберу, а он схватил меня за руку и швырнул на пол, сказав, чтобы я принялась за уборку немедленно. Он швырнул меня с такой силой, что сломал мне руку.
– То есть ваш муж впадает в приступы ярости без каких-либо причин?
– Возражение, – сказала Лили. – Обвинение разъясняет показания свидетеля.
– Возражение отклоняется. Миссис Уорд, можете отвечать.
– Да, – кивнула Лина. – Нрав у него крутой. Когда мы только начали встречаться, я еще этого не знала. Арло это скрывал. Но после того как мы поженились, он изменился. Как будто теперь он уже мог показать мне, каков он на самом деле.
– Почему вы с ним не расстались?
Лина пожала плечами.
– Образования у меня нет, работаю я на полставки, и мне нужно содержать дочь. Арло пригрозил, что если я от него уйду, он не будет мне помогать и я окажусь одна. Я осталась ради Эми. В прошлом году пошла на курсы в салон красоты и думала, что, как только их окончу и устроюсь на хорошую работу, уйду от него.
– Вам известно, что в охотничьем домике недалеко от места преступления была обнаружена бейсбольная бита, верно?
– Известно.
– Чья это бита?
– Арло.
– Он играет в бейсбол?
– Нет.
– В таком случае зачем ему была нужна бита?
Мельком взглянув на мужа, Лина тотчас же снова отвернулась.
– Он сказал, что она нужна ему для самообороны.
– Во время обыска полиция не нашла у вас дома никакого оружия. У вашего мужа оно было?
Снова сглотнув комок в горле, Лина уставилась в пол.
– Да. Но в тот вечер, когда произошли убийства… Арло позвонил мне и сказал избавиться от всего оружия, которое было в доме.
– Возражение!
– Отклоняется.
– Миссис Уорд, вы узнаете вот это? – сказала Келли, протягивая Лине несколько листов бумаги.
– Да.
– Что это?
– Это распечатка моих телефонных разговоров за май месяц.
– И девятого мая в четверть одиннадцатого вечера вам кто-то позвонил?
– Да.
– Какой номер указан на это время?
– Это номер сотового телефона Арло.
– Ваша честь, прошу продемонстрировать улику номер сорок один.
– Мы возражаем, – сказала Лили. – Нас не уведомили о том, что будет предъявлена эта улика…
– Ваша честь, мы направили защите дополнительный перечень.
И это действительно было так. Дилан сразу же осознал важность новой улики, но Арло объяснил, что он перепугался и позвонил жене, чтобы узнать, как ему быть.
– Что имел в виду ваш муж, говоря «избавься от всего»? – спросила Келли.
– Возражение, свидетель не может знать чужих мыслей.
– Поддерживается.
– Что сказал вам муж по телефону? – перефразировала свой вопрос Келли.
– Он сказал избавиться от всего. Поэтому я выбросила все в мусорный бак у продуктового магазина. Я не знала, как еще с этим поступить.
– Муж сказал вам избавиться от оружия, – сказала Келли, глядя на присяжных. – Не очень-то это похоже на слова сумасшедшего, не соображающего, что он творит, правда?
– Возражение! – воскликнул Дилан, вскакивая на ноги.