Когда Истлав оставил ему на попечение двух самых молодых и ладных в их отряде, Дарий сообразил – главный хочет использовать их как приманку. Русалки любят красивых мужчин, как и всякие женщины. Возможно, затем же Истлав и выбрал для похода желторотых юнцов, а не одних только крепких и матёрых Охотников, как Михей. Опыта у них никакого, что от них толку? А вот на приманку… на приманку сгодятся.
Потому и не мешал им Дарий, не призывал к тишине и порядку, хотя звон их голосов способен был перебудить всех гадов в округе. Пусть языками чешут, беды им всё равно не избежать, да и искали они её на свою голову, так зачем мешать?
Смерти он парням не желал, но, как дикий зверь, понимал – своя шкура ближе к телу, и коли придётся выбирать, колебаться не станет.
Однако Тишья оставалась спокойной и мирной. Нет-нет да и думал про себя Дарий: авось обойдётся? Найдут цветок и без этой напасти. Чем-то же Истлав сейчас занят, да и Скитальца на свою сторону переманили, вдруг он что знает? Но тут же вспоминал Дарий о деньгах, обещанных ему, и жадность подмывала выманить русалку из воды чуть ли не своими силами. Всё лучше, чем ожидание беды.
– Смотрите! Там, вдалеке, вверх по течению.
Дарий обернулся на голос Милана и увидел, что оба брата остановили коней и смотрят на реку. Не сразу он разглядел, куда именно они указывали, пока искомое не стало ближе – тёплый огонёк, точно свечка, покачивался на волнах, направляясь к ним. Следом появился ещё один и ещё – до сей поры скрывал их изогнутый берег, – и вот уже больше дюжины огней плыли к ним по реке. А вскоре удалось разглядеть и цветы: множество ярких бутонов, пышных веточек и травинок, сплетённых в замысловатые венки. Некоторые украшали яркие ленты, другие – ягоды первой земляники. Пущенные на воду, они таили огарок свечи в сердцевине, но лишь малая часть из них. Чей-то огонёк потух по пути из деревни, чей-то утоп, а кто-то попросту не мог позволить себе такую роскошь. Гонимые течением, венки качались на волнах, как светлячки, и освещали лес будто закатным заревом.
– Что это? – выдохнул очарованный Милан, будучи не в силах отвести глаз от свечей.
В ночи они отражались в его глазах, и казалось, что те горят изнутри.
– Девки гадают, – улыбнулся Дарий. – Сегодня же Купалья ночь, вот они и собрались всей деревней пустить венки по реке.
– У нас на селе говорили, к кому венок прибьётся, куда река его отнесёт – там и суженый. Здесь тоже в это верят? – спросил его Неждан.
– Вроде того. Ну или кто венок этот найдёт или подберёт – тот и суженый.
– А свечи зачем? У нас их не зажигали.
– Это для зажиточных, – усмехнулся Дарий, – кому свечей не жалко. А нужны они, чтобы суженый дорогу нашёл. Или чтоб русалки венок под воду не утащили – плохая примета.
Конечно же, свеча, легко тонущая в реке, от русалок не помогала. Для этих целей в венки вплетали крапиву, укроп, полынь да одолень-траву, а огонёк был нужен для другого. Частенько деревенские юноши просто запоминали, какой венок плела полюбившаяся им девушка, и шли к реке, чтоб выловить его и принести красавице, назвавшись суженым. А свет от свечи помогал влюблённому найти заветный венок среди дюжины дюжин.
Охотники не спешили продолжать путь – залюбовались дивным зрелищем. Лошади, хоть и смирные, прядали ушами, но взгляды мужчин были обращены к реке, и никто этого не заметил. Один из венков, без свечи в сердцевине, отбился от остальных, и течение подтолкнуло его к берегу. Заворожённый Милан тут же выпрыгнул из седла и спустился к реке. Подул ветер, усилив рябь на воде, и ещё несколько венков отделились от остальных, устремились к Охотникам. Пламя свечи на одном из них дрогнуло, но не погасло. Милан опустился на корточки, потянулся к воде, чтоб подобрать венок. Дарий хотел было его одёрнуть, но смолчал. Однако стоило Милану коснуться цветов, как от венка во все стороны пошла рябь. И не успел парень его схватить, как тот приподнялся над водой, а под ним показался девичий лик. Венок короной лёг на её голову, улыбка тронула красивые губы. Глаза незнакомки, точно слепые, были подёрнуты белёсой дымкой, но смотрели живо, с интересом. Девушка моргнула, и, словно завеса, белая пелена сошла с её глаз, обнажив кроваво-красную радужку.
Милан только и успел охнуть, как русалка схватила его за руку, не дав отпрянуть, и растянула рот в зубастом оскале. Он закричал, откинулся на спину, пытаясь отползти, но пальцы сжались на его запястье стальной хваткой. Блеснуло лезвие, и чей-то меч отсёк девушке руку по самый локоть. Русалка взвыла, кувырком ушла под воду, и только тёмное пятно крови растеклось по реке. Милан, бледный от страха, отполз подальше, пока не ткнулся спиной в Неждана, поймавшего его. Женская кисть по-прежнему сжимала его запястье, и никак не получалось смахнуть её, сколь остервенело ни тряс он рукой. Дарий стоял рядом, возвышаясь над ними, держа в руке обнажённый меч, и лёгкая улыбка играла на его губах, а взгляд был направлен на реку.
Воды Тишьи забурлили, словно во вскипевшем котле. Лошади занервничали, заголосили, встали на дыбы, но Неждан вовремя поймал поводья, не дав животным сбежать. Милан тоже поднялся на ноги, стряхнул-таки с себя отрубленную руку, достал из ножен меч. Парнишка всё ещё дрожал и оставался бледен, но сжимал оружие, готовый к бою. Неждан завопил, пытаясь перекричать лошадиный верезг:
– Нужно уходить!
– Нет, – отрезал Дарий. И лишь после заминки пояснил: – Всё равно не уйдём.
Несколько десятков русалок повыскакивали из воды и кинулись на них как одна, выставив вперёд когти. Милан ждал, что речные девы будут неповоротливы из-за хвостов, но лишь единицы из них обладали оным, остальные стояли на двух ногах, и только красные глаза отличали их от обычных девушек. Одежды на них не было, лишь длинные волосы облепляли тела.
Первых же подскочивших русалок Дарий легко полоснул мечом поперёк животов, и они упали обратно в воду, как скошенная трава. Милан же не решался нанести удар, казалось ему – он бьёт простую человеческую девушку. Пришлось уворачиваться от когтей, пока Неждан не оказался подле и не рубанул русалку по спине. Та захрипела – чёрная кровь потекла изо рта – и упала навзничь. Неждан, мертвецки серый, казалось, и сам не верил в то, что натворил. Однако русалки уже подступали, подползали ближе. Сразу три схватили Неждана за полы плаща, потянули, стараясь повалить наземь, но, когда им это удалось, уже Милан пришёл на помощь. Рубанул мечом, ни по кому не попав, и девушки отпустили Неждана. Отступили, уйдя в воду, и тут же кинулись вновь.
– Не жалейте их! – крикнул Дарий.
Меч его темнел от чёрной крови, и несколько тел лежало у ног. Крупная русалка с огромным рыбьим хвостом выбралась на берег и ударила Охотника плавниками в грудь. Его так и сшибло, повалило на спину, и девушки немедленно окружили его. Схватили за одежды и вскрикнули, отшатнулись, отдёрнув обожжённые руки. Каждая раненая русалка тут же уходила под воду, но взамен выплывали несколько других. Дарий не успел подняться, а уже новые речные девы тянули к нему когти. Та, что с хвостом, поймала его за лодыжку и резко дёрнула, будто хотела оторвать. Дарий ухватился за торчащий корень, пнул подползших русалок свободной ногой и попытался так же отбиться от той, что его держала, но, как бы ни изворачивался, попасть не мог. Вдруг русалка вскинула голову и резко отпустила его, уйдя в сторону. А там, где она была мгновение назад, вонзился меч Неждана.
– Спасибо, – выдохнул Дарий.
Неждан улыбнулся, пытаясь перевести дух, и тут же удар хвоста сшиб его с ног. Сразу шесть рук вцепились в него, потащили к воде. Дарий и Милан поймали его под локти, но другая русалка подскочила со спины и вцепилась Милану в волосы. Тот вскрикнул и выпустил брата, переключившись на проклятую. Когти её царапали ему лицо, стремясь добраться до глаз, пока Милан метался, силясь скинуть её или локтем ударить в бок. Дарий перехватил Неждана поперёк груди, не давая русалкам утащить его под воду, а сам парень слепо размахивал мечом, не позволяя к ним подступиться. Ещё одна русалка подкралась к Дарию, повисла на его шее, потянулась укусить. И тут же взвыла, шарахнулась от него, захныкала, как ребёнок, и убежала в реку. Державшая Неждана русалка сверкнула глазами, зло глянув на Дария, и ушла под воду, отпустив добычу.
«Что-то задумала», – сразу же понял Охотник. Помог Неждану подняться и отвёл того к кромке леса, наказав держаться подальше.
Бой сопровождало истошное ржание лошадей, привязанных Нежданом неподалёку. К ним русалки не подходили, но ползали рядом, и это заставляло животных нервничать. Милан, хоть и оцарапанный, отбился от державшей его и столкнул в воду. В борьбе он сам не заметил, как ступил по щиколотку в реку, и тут же несколько пар рук схватили его. Но на этот раз он не повторил ошибки и ударил мечом, отсекая две кисти и ранив третью. Раздался визг, и его отпустили. И тут же вынырнул из воды огромный рыбий хвост и приложил его в плечо, опрокинув в воду.
– Милан! – крикнул Неждан, кидаясь на помощь брату.
«И как прикажете их ловить?!» – Дарий начинал злиться. Прежде чем поймать русалку, надо хоть одну из них отвести от берега и очень сильно ранить, но речные девы были умны и не уходили далеко от воды. Стоило Дарию отступить к кромке леса, как к нему тут же потеряли интерес, но теперь он решил этим воспользоваться. Понадеявшись, что братья не умрут за столь короткий срок, он кинулся к лошадям, насилу успокоил своего жеребца и достал из седельных сумок сеть. Размотал её, как мог в спешке, и кинулся к реке. Неждан уже отбил Милана, и оба стояли на ногах, но всё ещё в воде по голень, исцарапанные, мокрые и с подранной одеждой. Река вокруг них бурлила, и несколько раз то тут, то там показывался огромный хвост, по которому парни пытались попасть мечами. Вот только хвосты те были разные, а значит… под водой пряталась не одна старшая русалка.
– В сторону!
Дарий подбежал к ним и, как только братья метнулись вправо и влево, кинул сеть на тут же выскочившую из воды русалку. Та взвизгнула, запуталась в сети и повалилась в реку спутанным клубком. Остальные девушки бросились к ней; даже под бурлящей водой Дарий видел, как они рвали и пытались распутать сеть, но, сплетённая напополам с серебром, она жгла им руки, усложняя задачу. Дарий помог братьям выбраться из реки, крикнул им, чтоб бежали к лесу, а сам остался подле сети. Ждал, когда выдастся возможность ухватиться и вытащить улов на берег.