– Может, предложишь ещё стать твоим учеником?
– Да ты же сам не пойдёшь.
– Верно. Твои ученики плохо заканчивают, пытаясь выкобениваться перед шэхом.
– Постой-ка, у меня есть идея! Не желаешь ли поменяться со мной местами и блистать красноречием с внутренней стороны решётки? Ты не поверишь, но отсюда все шутки кажутся намного смешнее, и остроумие развивается не в пример…
– Не в этот раз, Явившийся, – оборвал блюститель. – Может, в другой. Если, конечно, мне, не дай бог, повезёт, как тебе.
– Да уж, с нашими устремлениямизарекаться от тюрьмы – пустая трата слов.
– Так не будем тратить свои слова зря.
– Согласен, Гуламмахдум. Начинай первым, раз именно ты пришёл ко мне.
– Что ж, ты как всегда прав, Явившийся, – вздохнул блюститель. – Как всегда прав… И я уважаю твою правоту. Однако… не для этого мира она. И ты – зря явился сюда.
– Тем не менее я здесь.
– Да, будем воспринимать это как данность… Но я, хоть убей, не понимаю: для чего? Всё в Шамудре идёт своим чередом, и неплохо, надо сказать, идёт. Люди обретают веру, становясь… ну, если не добрее, то хотя бы терпимее друг к другу…
– И управляемее…
– Да, и это тоже. А каким образом, по-твоему, сделать из дикаря, из животного – человека? Эта задача едва ли намного проще, чем изначальное сотворение человека Создателем.
– Сложнее, Гуламмахдум, гораздо сложнее – если учесть, что Создатель сотворил человека, вдохнув в него свою любовь, а вы, блюстители, вдыхаете в него страх.
– Но так ли мы не правы? Поверь, я повидал многое: абсурдные вещи, глупые, страшные, неутешительные… Но не встречал ни капли истинной, самоотверженной любви! И меня всё чаще посещает мысль, крамольная по своей сути, если учесть мой сан: а что если Бог сотворил человека вследствие некой ошибки? А любовь Его к созданиям своим – лишь сказка, выдумка жалких существ, трясущихся от ужаса перед огромным, таинственным и враждебным миром? Можно ли вообще, глядя на то, что вышло в итоге, испытывать любовь? И если Он всё-таки смотрит на нас оттуда, с Небес, то, быть может,другое чувство рождается у Него —недоумение? Конечно, я молчу об этих своих мыслях, ведь кто здесь способен понять?..
– Ты почитаешь Богом Господина, однако сейчас рассуждаешь о Создателе…
– Видишь ли, для меня совершенно не важно, кто сотворил Мир, а кто ныне властвует на Небесах. И знаешь почему? Потому что здесь, внизу, ни тот и ни другой, а только я способен что-то изменить, исправить… Нет-нет! Не думай, что ошалевший от власти блюститель возомнил себя Богом! Отнюдь! Просто место это, Шамудра, – не для богов и ангелов, не для высших и чистых существ: их свет просто угаснет, или, того хуже, обратится во что-то иное, полную свою противоположность. Всё, что не от мира сего, потеряется, утонет, перемажется до неузнаваемости, перестав быть собой, и только человек чувствует себя здесь как рыба в воде.Или, вернее, как червь в навозе. Будто бы создан специально для него… – блюститель горько усмехнулся. – И кто же тогда, кроме того, кто есть грязь от грязи сей, способен взяться всерьёз за этот мир? Не убеждай меня в том, что и у тебя не возникало подобныхмыслей! Я уверен, что ты понимаешь меня, как никто другой, ведь кое в чём мы, несмотря на все наши отличия и разногласия, очень похожи: ты, Явившийся, так же, как и я, чувствуешь потребность исправить мир, привести его к некоему, считаемому тобой правильным, порядку. Более того: у тебя есть необходимые для этого сила, напор и вера в свою правоту.
– В чём я безусловно согласен с тобой, Гуламмахдум, так это в том, что Шамудра лишена сияния Создателя. И в этом смысле – в Шамудре Бога нет.
– И это печально. Печально и опасно. Хуже того —чревато катастрофой. А потому, если Бога в Шамудре нет, то необходимо его придумать! Да, такой вот парадокс: в мире, где Бог абсолютно не возможен, Он просто должен быть во что бы то ни стало!
– Этим вы, блюстители, и занимаетесь – придумываете…
– А что же делать, если каждый тянет одеяло на себя, пытаясь заграбастать – за счёт соседа! – кусок пожирнее, а в перспективе, распробовав сладость крови ближнего своего, и власть захватить, и насадить удобную для него «справедливость»? В такой ситуации просто необходима фигура, стоящая над человеком и вне его мира! Вне его грязи! Эдакая высшая, независимая и объективная инстанция! И понятно, что создание Бога – невероятная ответственность: от того, какимбудет Его образ, зависит судьба целого мира! Мы, Блюстителизаповедей Господних, берём эту ответственность на себя!
– Кого же способен сотворить червь из той грязи, в которой обитает и которой он сам пропитался насквозь? Кого создаст он из собственных страданий, страха и слёз? Лишь подобного себе! Червя!
Пресветлый Гуламмахдум развёл руками:
– В мире нет ничего идеального. Но мы стараемся. Главное – задать верное направление, а дальше потомки наши и потомки их потомков будут развивать нужный образ, править, шлифовать… Да, хотя сама идея сотворения Бога гениальна в своей простоте, однако воплощение замысла требует терпения и времени. И, конечно, талантливых созидателей, творцов…
– И каким же, по-твоему, должно сотворить кумира Шамудры?
– Бог – он должен быть, как сказка: загадочная, магнетизирующая…страшная!
– Людям не хватает любви, сострадания, справедливости!..
– Верно! И Бог, несомненно, должен дать им надежду на всё это. «Бог есть любовь» – такой образ привлекателен для тех, кто привык страдать. Именно таким Он должен выйти из рук творцов Его:любящим и прощающим каждого, кто обратится к Нему. Но ещё и таким, чтобы никто не смел подвергать сомнению волю Его! Ни на словах, ни в мыслях! Чтобы ни единый червяк ни словом, ни делом перечить не смел! Да-да, и это тоже – проявление любви! Иначе – всё прахом…
– Отец, который любит и жалеет своих детей, но спуску не даёт?
– В точку! И, к слову, уж не знаю, каким был в давние времена здешний, как ты говоришь, кумир, однако… Ты хорошо рассмотрел развалины, в которых ютится шэх? Свидетельство того, каким могучим народом были древние, и как жёстко и бескомпромиссно обошёлся с ними Всевышний! Ха! Дотянулись-таки до выпроставшихся из грязи и возомнивших себя титанами червей руки того, кого нет! На подобных примерах следует учить…
– Это вполне могла быть природная катастрофа или война.
– Да знаешь ли, по сути даже не важно, Бог ли это наказал древних или слепая природа, или они сами себя сжили со света, главное – правильная интерпретация, рождающая страх и уважение к Всевышнему. Теперь ведь настаюттакие времена, что… – Пресветлый Гуламмахдум поморщился и махнул рукой, будто отгонял неприятное насекомое. – Человек постепенно утрачивает первоначальный ужас перед неизведанным, полным опасностей миром. Искушённый в науках, он перестаёт верить в сказку, и вот – отдаляется от Бога, не только освобождаясь от Его жёсткого надзора, но также лишая себя Его сострадания и любви. Такая, видишь ли, свобода. Поневоле начнёшь задумываться о том, что весьма к месту пришлась бы мало-мальская катастрофа… И разве может быть иначе, чтобы хоть кто-нибудь, осознавая важность сего, не взялся исправить ситуацию?! Мы, Блюстители заповедей Господних, стоим на страже не просто веры, но Вселенского порядка! И наши усилия крайне необходимы для того, чтобы вернуть человека к Богу, кем бы тот ни был: Господином или Создателем, настоящим или вымышленным… Хотя фигура Господина – жёсткого повелителя, пастыря и судьи – выглядит предпочтительнее некоего абстрактного Создателя, который, с одной стороны, вроде бы существует, но с другой – никак не проявляет себя понятным и однозначным образом в жизни людской. Ты не согласен? Но как думаешь, к которому из них – к Создателю или к Господину – обратится со своей бедой, просьбой о защите, да просто с желанием получить жалось и прощение, обычный человек? Молчишь? Вот то-то! И таким же, как Бог, – любящим, но безжалостным – должен стать и Его посредник, проводник Его воли, наместник Его здесь, в Шамудре. Ты, наверное, уже понял, к чему я веду?
Сошедший-с-Небес кивнул.
– Конечно,ты должен будешь прилюдно отречься от слов и деяний, которые привели тебя в эту темницу. И тогда – исключительно при этом условии! – я благосклонно приму раскаявшегося грешника в лоно Церкви блюстителей заповедей Господних и предложу принять сан – самый малый, для начала. Послушник – вполне подойдёт. Народ любит драматичные представления, и будет доволен!
– Авторитет Церкви блюстителей взлетит до небес…
– Ты сомневаешься, стоит ли? Но подумай, к чему плодить страдания на этой – и так горькой от слёз! —земле? Страдания не только твои, но и твоих учеников, последователей – совершенно даже случайных (вспомни хотя бы того дурачка, возомнившего себя Зеркалом душ!), которые появились, наверное, в каждом уголке Горы, – всех, кто пошёл за тобой!Ты же не думаешь, что Церковь блюстителей станет безучастным свидетелем своего разрушения? Да и как знать, а вдруг мы, грязь, ниже которой уже и нет ничего, – самое важное звено в Мироздании? Как внизу, так и наверху: споткнёмся мы – пошатнётся Вселенная! А значит, навести порядок – не просто задача местного масштаба, но…
– Под порядком ты подразумеваешь иерархию господ и рабов? Ты считаешь,именно такой порядок лежит в основе Мироздания?
– Строгая иерархическая система (при мудром управлении,конечно) способна сохранять свой каркас бесконечно долго. Недаром Господин, мудрейший из бессмертных… ты ведь и сам признавал это неоднократно, помнишь? – Гуламмахдум усмехнулся. – Так вот, недаром Господин придерживается именно её! Ну а наша мудрость в таком случае, мудрость нижайших короткоживущих невежд, состоит в том, чтобы следовать принципу: «как вверху, так и внизу». Такая вот замкнутая, нераздельная цепь: низшие беспрекословно следуют указаниям высших, дабы сохранялась стабильность основ и власть продолжала эффективно руководить. И каждое звено, где бы оно ни располагалось, обязано оставаться на своём месте и смиренно исполнять положенную ей функцию!