картины предстают нам в отчетливых красках и в то же
время от них веет какой-то таинственной поэтической
прелестью, как бы благоуханием и свежестью этих гор,
цветов, лугов и лесов 9. <...>
Два замечательнейших ученых новейшего времени
Александр Гумбольдт и Христиан Эрстед, первый в сво
ем «Космосе» (ч. II, стр. 1—103), второй в своем рас
суждении об отношении естествознания к поэзии
(в «Духе природы», ч. II, стр. 1—52), указывают, как на
настоятельное требование нашего времени, на более
обширное приложение в области изящного современ
ных открытий и исследований природы. <...>
Стоит прочесть целиком упомянутые сочинения, что
бы убедиться, что Лермонтов выполнил в своих стихо
творениях большую часть того, что эти великие ученые
признают потребностью нашего времени и чего так
живо желают.
Пусть назовут мне хоть одно из множества толстых
географических, исторических и других сочинений
о Кавказе, из которого можно бы живее и вернее позна
комиться с характеристическою природою этих гор и их
жителей, нежели из какой-нибудь кавказской поэмы
Лермонтова. <...>
Поэтический гений Пушкина, о котором до сего вре
мени появившиеся стихотворные переводы на немецкий
370
язык могут дать лишь слабое представление, выразился
в его зрелых произведениях с такою мощью и имел
столь народный характер, что молодые поэты не могли
не подчиниться его огромному влиянию, и оно было тем
сильнее, чем даровитее была натура поэта, как, напри
мер, у Лермонтова.
Лермонтов явился достойным последователем своего
великого предшественника; он сумел извлечь пользу для
себя и для своего народа из его богатого наследства, не
впадая в рабское подражание. Он выучился у Пушкина
простоте выражения и чувству меры; он подслушал
у него тайну поэтической формы. Некоторые из его ран
них лирических с т и х о т в о р е н и й , — из которых я перевел
одно, «Ветка П а л е с т и н ы » , — невольно напоминают Пуш
кина; известное внешнее сходство с Пушкиным пред
ставляют и некоторые другие стихотворения, например,
«Казначейша». Но противоположности между характе
рами и творчеством обоих поэтов гораздо ярче и опреде
леннее этого сходства. Сходство в них скорее случайное,
внешнее, условное, тогда как то, в чем они расходятся,
составляет самую сущность творческой индивидуально
сти каждого из них.
Поэтические средства Пушкина и Лермонтова были
почти одинаковы, точно так же и обстоятельства, при
которых они развивались; только само развитие было
различно.
Оба поэта заплатили изгнанием за первый поэтиче
ский порыв, за их юношеское стремление к свободе.
Пушкин вернулся из изгнания — Лермонтов умер в из
гнании.
ВОСПОМИНАНИЯ ИЗ МОЕЙ ЖИЗНИ
Через него <Павла Олсуфьева> я познакомился так
же с Лермонтовым, когда тот на своем последнем пути
из Петербурга на Кавказ — в марте 1841 года 1, — уеди
нившись в доме тетки графини Мамоновой, провел
в Москве несколько дней. <...>
Хотя он еще не достиг тридцатилетнего возраста, но
уже казался уставшим от жизни; он был среднего роста
и ничем особенно не выделялся, если не считать высо
кого лба и больших, печально сверкающих глаз. В то
время был в продаже лишь небольшой томик его сти
хов, а другими стихотворениями, ходившими по рукам
371
в списках, меня снабдил Павел Олсуфьев. Этот неболь
шой томик, изданный очень скромно, был вскоре рас
куплен, и прошло продолжительное время, пока появи
лось новое издание 2. Критика отнюдь не была едино
душна в признании его таланта. Казалось, не хотели
сразу же после смерти Пушкина возвести на его трон
преемника; и находили, что Лермонтов слишком свое
вольно и настойчиво плывет против течения и ведет себя
как враждебно настроенный иностранец в своем отече
стве, которому он всем обязан. Упрек в отсутствии
у него истинной любви к родине и побудил его на
писать глубоко прочувствованное стихотворение «Роди
на» 3. <...>
В августе 1841 года пришло известие о смерти Лер
монтова; он был застрелен на дуэли 15 июля Мартыно
вым, товарищем по полку, на склоне горы Машук, вбли
зи Пятигорска. Газеты коротко сообщали только о са
мом факте. Подробности я узнал позднее на Кавказе
от секунданта Лермонтова Глебова и штабного врача
доктора фон Ноодта. Мартынов счел себя задетым
острым словцом любившего пошутить Лермонтова и вы
звал его на дуэль. Все попытки добиться примирения
были тщетны, и Лермонтов пал на дуэли от первой
пули, посланной ему в сердце твердой рукой Марты
нова, который ненавидел его люто. В переведенном на
немецкий язык романе «Герой нашего времени» 4 Лер
монтов описывает подобную дуэль — создается впечат
ление, что писатель, как бы предчувствуя, предсказал
свою собственную судьбу. Во всяком случае, он мало
дорожил той жизнью, какую должен был вести в Рос
сии, и поэтому он охотно ставил жизнь на карту не
только в сражениях против много раз воспетых им гор
цев, но и при всех случаях, которые его волновали. Свое
пресыщение жизнью он сильнее всего запечатлел в не
большом стихотворении, которое озаглавлено «Благо
дарность» 5. <...>
Только после смерти Лермонтова, с изданием ранее
разбросанных его произведений, пришла к нему слава;
с тех пор она все возрастала, тем более что ему не на
шлось достойного продолжателя.
А. В. МЕЩЕРСКИЙ
ИЗ МОЕЙ СТАРИНЫ. ВОСПОМИНАНИЯ
<Отрывки>
Кроме товарищей моего брата по университету да
сверстников и друзей нашей юности, о которых было
говорено и с которыми я продолжал часто видеться,
я приобрел тогда много новых знакомых, преимущест
венно с приезжими из Петербурга, в числе которых
между прочими был Лермонтов.
Замечательно, как глаза и их выражение могут изо
бличать гениальные способности в человеке. Я, напри
мер, испытал на себе это влияние при следующем случае.
Войдя в многолюдную гостиную дома, принимавшего
всегда только одно самое высшее общество, я с неко
торым удивлением заметил среди гостей какого-то
небольшого роста пехотного армейского офицера,
в весьма нещегольской армейской форме, с красным
воротником без всякого шитья. Мое любопытство не
распространилось далее этого минутного впечатления:
до такой степени я был уверен, что этот бедненький
армейский офицер, попавший, вероятно, случайно
в чуждое ему общество, должен обязательно быть чело
веком весьма мало интересным. Я уже было совсем
забыл о существовании этого маленького офицера, когда
случилось так, что он подошел к кружку тех дам,
с которыми я разговаривал. Тогда я пристально по
смотрел на него и так был поражен ясным и умным его
взглядом, что с большим любопытством спросил об
имени незнакомца. Оказалось, что этот скромный армей
ский офицер был не кто иной, как поэт Лермонтов.
Происшедшая с Лермонтовым метаморфоза, состо
явшая в том, что он из блестящего офицера лейб-
гвардии гусарского полка преобразился в скромного
373
армейского офицера, последовала от перехода его из
Петербурга на службу на Кавказ, где он и оставался
на службе до своей преждевременной и горькой кон
чины.
Я с ним познакомился в семействе Мартыновых,
где были три незамужние дочери, из которых одна,
по-видимому, занимала собою нашего поэта 1. Их стар
ший брат был тот самый Мартынов, который впослед
ствии убил Лермонтова на дуэли. Мартынов в то время
перешел из гвардии в Нижегородский драгунский полк
(на Кавказ), как кажется, потому, что мундир этого
полка славился тогда, совершенно справедливо, как
один из самых красивых в нашей кавалерии. Я видел
Мартынова в этой форме; она шла ему превосходно.
Он очень был занят своей красотой, и, по-видимому,
эта слабость, подмеченная в нем Лермонтовым, по
служила ему постоянным предметом довольно злых
острот над Мартыновым. Лермонтов, к сожалению, имел
непреодолимую страсть дразнить и насмехаться, что
именно и было причиной его злосчастной дуэли.
В другой раз была серьезная беседа об интенсивном
хозяйстве, о котором в настоящее время так много
пишут в журналах и о чем тогда уже заботились. Лер
монтов, который питал полное недоверие и обнаружи
вал даже некоторое пренебрежение к сельскому хозяй
ству, называя его ковырянием земли, сказал нам при
этом, что он сам недавно был в своем маленьком имении
в Малороссии, откуда не получалось никакого дохода.
Его долготерпение наконец истощилось, и он поехал
туда, чтобы лично убедиться в причине бездоходности
имения 2 .« П р и е з ж а ю , — говорит Л е р м о н т о в , — в дерев
ню, призываю к себе хохла-приказчика, спрашиваю,
отчего нет никакого дохода? Он говорит, что урожай
был плохой, что пшеницу червь попортил, а гречиху
солнце спалило. « Н у , — я с п р а ш и в а ю , — а скотина
что?» — « С к о т и н а , — говорит п р и к а з ч и к , — ничего, бла
г о п о л у ч н о » . — « Н у , — я спрашиваю, куда же молоко
девали?» — «На масло б и л и » , — отвечает он. «А масло
куда девали?» — « П р о д а в а л и » , — говорит. «А деньги
куда девали?» — « С о л ь , — г о в о р и т , — к у п о в а л и » . — «А
374
соль куда девали?» — «Масло с о л и л и » . — «Ну, а масло
куда девали?» — « П р о д а в а л и » . — «Ну, а деньги где?» —