Ма Лян, услышав это, вернулся к старушке.
– Ты, должно быть, Ма Лян? – с беспокойством спросила она.
Тот застыл от изумления. Никто ведь не видел, как он рисовал крыс!
– Когда ты вошел сюда в первый раз, тебя видел староста деревни, он сказал, что ты Ма Лян и что в городе расклеены твои портреты. Тебя ищут! Может быть, он уже донес, что ты здесь. Наш староста – человек неплохой, но трусливый. Беги скорее!
Ма Лян удивился, что его так быстро нашли, и решил, что надо бежать как можно скорее. Перед уходом он сказал хозяйке:
– Я и вправду Ма Лян, так что придется мне уйти. Торговец завтра не станет требовать у вас зерно, он даже сам вам его принесет – только отдайте ему этих котят.
Ма Лян вскочил на коня и скоро растворился во тьме.
Глава 16Ма Лян уезжал все дальше
Долго ехал Ма Лян, наконец он оказался у гор на берегу залива. Великолепный пейзаж предстал перед ним. До чего замечательное было место! Кто-то соорудил здесь усыпальницу, на каменной стеле красными иероглифами было написано, что владелец этой могилы еще жив и что живет он в полном довольстве. Громадная усыпальница возвышалась ярусами, напоминая театральную сцену. Вокруг была узорчатая ограда из серого камня.
Мир так велик и в то же время так мал для Ма Ляна! Где найти ему пристанище, чтобы спокойно рисовать волшебной кистью? Всюду на него охотятся, всюду норовят арестовать. Есть ли на земле место, где он мог бы вздохнуть спокойно? Мир слишком мал, здесь нет места для Ма Ляна.
Усыпальница пробудила в юноше тяжелые мысли. Он обратился к небесам:
– Где же справедливость! Этот человек еще даже не умер, а уже отхватил себе такое прекрасное место для посмертной обители!
Сгущались сумерки, похолодало, грусть свинцом легла на душу. Ледяной ветер, пронизывающий до костей, гнал по земле желтые листья и терзал странника своим холодным дыханием. Кругом, насколько хватало глаз, не видно было ни души. Ма Лян заметил лишь небольшие домики позади усыпальницы – должно быть, там жили те, кто присматривал за могилой. Он спрыгнул с коня и направился к жилищам в надежде, что сможет найти там ночлег. Войдя в один из домов, Ма Лян замер: перед ним лежали два трупа. Над одним из них горько плакали юноша и его мать. Они видели, что вошедший не из чиновников, поэтому не испугались. Ма Лян стал расспрашивать о случившемся, и юноша рассказал все по порядку.
Их семья жила в деревне неподалеку. Сегодня утром он с отцом отправился в горы нарубить сухих веток. Проходя мимо гробницы, в рощице за пределами ограды они подобрали немного хвороста. Как раз в это время помещик с длинной шеей приехал сюда из города с семьей, чтобы осмотреть недавно сооруженную и пока еще пустую усыпальницу. Он обвинил юношу и его отца в том, что они срубили деревья у могилы и нарушили фэншуй[20] в месте, где помещик будет похоронен. Разгорелся спор. Помещик схватил юношу за одежду и потащил к могиле, чтобы поставить его там на колени. Юноша упирался, и помещик прижал его лицом к каменной изгороди. Отец попытался защитить сына, тогда помещик набросился на него. Началась драка, они катались по земле, помещик нащупал на поясе у отца топор, вытащил его и ударил отца по голове. Однако раненый по-прежнему не отпускал злодея и крепко сжимал его длинную шею. Так они оба и умерли. Семья помещика пошла жаловаться властям, наврав при этом, что отец юноши сначала задушил главу их семейства, а потом от страха убил себя. Юноша тоже пошел с жалобой к властям и рассказал все как было. Однако чиновник обвинил его во лжи: как, мол, задушенный человек мог кого-то убить? Было решено этой ночью приставить к телам охрану, а назавтра прислать человека для осмотра трупов. Власти прислали солдата, тот втащил обоих в дом, а сам, заперев дверь, ушел гулять в соседнее селение. Только тогда юноша с матерью решились войти, они хотели взглянуть еще разок на отца: чиновник сказал, что завтра тело убийцы отнесут в горы и бросят на растерзание волкам.
Рассказ юноши разозлил Ма Ляна. Он заметил, что тело помещика прикрыто одеялом, а тело отца юноши – нет: даже в смерти беднякам не видать справедливости. Ма Лян достал волшебную кисть, нарисовал расшитое атласное одеяло и прикрыл им тело крестьянина. «Тут ничем уже не поможешь, – подумал он, – но хоть как-то я могу их утешить».
Опасаясь, что солдат вернется, юноша не хотел оставаться в доме. Они с матерью собрались уходить и предложили Ма Ляну остановиться в их доме. Они уже поняли, что перед ними Ма Лян, потому что на городских воротах видели его портрет. Однако они не подали виду, что знают его, а лишь любезно пригласили на ночлег.
На следующий день Ма Лян стал прощаться. Мать и сын предлагали ему остаться еще на один день, потому что надеялись попросить его о помощи: если власти и правда решат скормить тело отца волкам, они хотели вместе с Ма Ляном спасти тело и принести домой.
Однако все получилось совсем не так, как они ожидали: человек, присланный чиновником для осмотра тел, не разбирался в людях, он интересовался только роскошью, поэтому накрытого атласным одеялом отца юноши он принял за помещика. Откинув угол покрывала и убедившись, что на голове есть рана, он тут же ушел. Чиновники решили так: отец юноши – убийца, на голове помещика имеется рана длиной в четыре цуня[21], орудие убийства – топор.
Солдаты обернули тело помещика в одеяло, связали веревками и, взвалив на спину, понесли в горы на съедение волкам.
Юноша и не догадывался, что власти настолько глупы, несправедливы и озабочены собственной наживой, что нарисованное Ма Ляном атласное одеяло введет их в заблуждение.
Ма Лян и юноша пошли вслед за солдатами, прячась за камнями и скалами. Солдаты же, поднявшись на гору, развязали труп и собрались его бросить. Один из них, тот, что присматривал ночью за трупами, увидел, что трупы перепутали и что это тело помещика. Он хотел было отнести тело назад и поменять, но потом подумал и решил, что это его не касается. Труп снова обернули в одеяло, солдаты подняли его и сбросили в ущелье.
Однако Ма Лян и сын погибшего крестьянина еще не знали об ошибке. Дождавшись, пока солдаты уйдут, они осторожно спустились в ущелье, с трудом отогнали стаю волков, засунули тело в нарисованный Ма Ляном мешок, вытащили из ущелья и отнесли домой.
Издали они увидели, что происходило у могилы помещика: труп внесли в усыпальницу, красные иероглифы на стеле были закрашены. Семья помещика в траурной одежде с плачем преклонила колени перед могилой. Серый пепел от сожженных бумажных денег и слитков из фольги кружил в воздухе, как стая бабочек.
Ма Лян и юноша внесли труп в дом, вытащили его из мешка, развернули одеяло и застыли от удивления: это был вовсе не крестьянин, это был негодяй-помещик! Тут-то они и поняли, кого на самом деле похоронили в огромной усыпальнице.
Юноша и его мать не знали, как благодарить Ма Ляна за помощь, а тот уже собрался уезжать. Вот только непонятно было, что делать с трупом помещика.
В тот же вечер, когда Ма Лян уехал, тело обнаружили у городских ворот. Его сразу же опознали. Об этом узнали родственники помещика. Они послали людей проверить усыпальницу, и те доложили, что помещик по-прежнему в своей могиле.
Когда об этом узнали власти, они заявили, что это тело Ма Ляна, которого они разыскивают. Но люди возразили:
– Почему же тогда он не похож на портрет, который висит на воротах?
Власти на это сказали:
– Значит, это попрошайка, которого убил Ма Лян… А убил он с помощью острого ножа, который нарисовал своей колдовской кистью.
– Но ведь на трупе ни одного пореза! К тому же зачем ему убивать этого попрошайку?!
Стояла глубокая ночь, когда пришли двое, осторожно подняли тело и куда-то унесли.
Чем туманнее изъяснялись власти, тем яснее понимал народ, что к чему. Вскоре разнеслись слухи, что Ма Лян и правда здесь побывал, его кто-то видел. Но никто не знал, откуда он пришел, куда ушел и что здесь делал.
А Ма Лян тайно уезжал все дальше.
Глава 17Минуя заставы
Долго ехал Ма Лян. Много снега истоптал его конь в пути. Миновал канун Нового года, первый день Нового года, Праздник фонарей…
Ма Лян проехал множество застав, и везде были расклеены объявления с его портретом, солдаты проверяли всех путников. Особое внимание обращали на тех, у кого были кисти, потому что у простого люда, как считали они, не должно быть никаких кистей, в противном случае это нарушение закона. Ма Лян спрятал кисть в доули, которую надел на голову, надвинув как можно ниже на глаза. Замаскировавшись, он шел маленькими тропками в обход застав.
Чиновники к поимке преступников подходили основательно: тщательно проверяли, тщательно расспрашивали – они ни за что не хотели упустить Ма Ляна.
Однако у юноши была волшебная кисть и ему помогали простые люди, поэтому он проходил одну заставу за другой. На одних заставах он смешивался с толпой гулявших, которые несли фонари. Другие он проезжал, спрятавшись в расшитом паланкине невесты. Третьи – переодевшись юношей из богатой семьи. Четвертые – надев маску и присоединившись к праздничной процессии.
На самом деле власти всегда знали о появлении Ма Ляна, потому что всюду рыскали сыщики и шпионы. Множество солдат, переодетых простыми крестьянами, были разосланы по деревням. Они следовали за Ма Ляном по пятам. В каждом городе какой-нибудь проходимец обязательно докладывал чиновникам за вознаграждение, где был Ма Лян, и лишь благодаря помощи честных и смелых трудяг юноше удавалось ускользнуть.
Однажды Ма Лян собрался остановиться на ночлег в одной из деревень, но крестьяне были напуганы и просили его уйти, никто не хотел впускать юношу. Оказалось, что он едва не угодил в ловушку: в этой деревне устроила засаду целая армия.
Один старик принес ему одежду и проводил в город, притворяясь больным и выдавая Ма Ляна за сына, который сопровождал его к врачу. Юноша спросил, почему старик спас его, и тот жестами и невнятными звуками объяснил ему: он болен и не может говорить, но он слышал, что у Ма Ляна есть волшебная кисть, которой он рисует для бедняков то, в чем они нуждаются. С трудом выдавил он три слова: