— Можете не продолжать, — ухмыльнулась Нора, — богатая идея с монахом. Можно держать любовника в ежовых рукавицах. И он замолчал?
— Да, — слезливо ответила Маришечка, — выполняет приказ гуру. Жуткое дело получилось. Я же имела благие намерения, думала, он останется в Москве, не полетит на остров, будет со мной. А Вяльцева задержали!
— И он не говорит ни слова, — подчеркнула Нора, — чем довел почти до истерики сотрудников МВД. Даже с адвокатом не побеседовал.
— Я виновата, — заломила руки Мариша, — ну обозлилась я немного за эту Лизу. Если честно, мы даже повздорили, самую малость. Я поинтересовалась, за какую сумму Андрюша согласился сделать пиар безголосой плешивой кошке. А он как заорет: «Не суй нос, куда не просят! Лиза невероятно талантлива!»
По щекам Мариши побежали слезы.
— Нет, вы слышали? Талантлива! Воющая грелка! И он мне после того разговора неделю не звонил! Исчез! А потом объявился с сообщением о пропаже амулета. Вот оно как! Лиза талантлива, но помогать ему обязана я. Неделя молчания Вяльцеву бы не повредила. Кто ж знал, что так получится.
— Ясно, — кивнула Нора.
Я поежился, не дай бог обозлить страстно влюбленную в вас даму, короток путь от пламенного обожания до ненависти.
— И как вы собирались вернуть ему амулет? — заинтересовалась Элеонора.
— Элементарно. Заказала ювелиру еще один такой же, тот сказал, через семь дней отдаст готовый. Я думала, приедет Андрей в гости, изловчусь и привешу брелок на место.
— Детский сад, — не выдержал я.
— Вы просто не знаете, как Вяльцев относится к талисману, — огрызнулась Мариша. — Он верит жрецу!
— Из всего вышесказанного следует один вывод, — постучала карандашом по столу Нора. — Андрей Вяльцев крепко досадил какому-то человеку. Тот решил отомстить ему и придумал замечательный план: сделать актера виновным в убийстве Сони Умер. Думаю, если пороемся в архиве загса, то найдем там запись об их бракосочетании. Настоящий убийца хорошо осведомлен о тайнах Вяльцева. Даже Мариша ничего не слышала о Софье, а преступник в курсе, следовательно, киллер близок с Андреем, мы нароем его среди ближайших друзей.
— Вы полагаете? — с легким сомнением спросил я.
— Именно так, — закивала Нора. — Андрей откровенничал с убийцей, тот знал, какую роль в жизни Вяльцева играл амулет. Можете назвать приятелей своего любовника?
Маришка пожала плечами:
— Нет.
— Как же так? — поразился я.
— Мы предпочитали проводить время вдвоем, без третьих лиц, — с вызовом ответила переводчица.
Нора начала бессмысленно передвигать письменные предметы на столе.
— И все же, — сказала она, выдержав паузу, — попытайтесь вспомнить хоть одно имя.
Мариша потерла виски.
— Леня Дубовик, пресс-секретарь.
— Дубовик? — удивился я. — Вроде Вяльцев при разговоре со мной по телефону упоминал имя Николая Рагозина!
— Не знаю, — буркнула Мариша, — может, они поругались? Я не в курсе. Мне ничего не известно.
— Можете дать телефон Дубовика? — спросила Нора.
— Нет. Я ему никогда не звонила, — снова с вызовом заявила посетительница, — впрочем, знаю его адрес. Абсолютно случайно выяснила. Понимаете, моя позиция такова: никогда не лезть в жизнь Андрея, не быть навязчивой!
Я крякнул. Интересно, как данный постулат сочетается с игрой в «буддистского монаха»?
— Иван Павлович, запиши координаты Леонида, — приказала Элеонора.
Я схватился за ручку.
— Еще Андрея связывали хорошие отношения с Сашей Никоновым, — вдруг сказала Мариша.
— А это кто? — обрадовалась Нора.
— Тренер, — пояснила Мариша. — Вяльцев очень следит за собой, посещает два раза в неделю фитнес-центр «Апельсин». Зал круглосуточный, поэтому Андрюша может приехать туда в любое время, это очень удобно. Правда?
— Верно, — согласилась Нора, — нам тоже такой распорядок по душе. Еще фамилии.
— Больше ничего не припомню, — развела руками Маришка.
— Надо объяснить Вяльцеву всю сложность положения, — рискнул я влезть в разговор, — уж он-то небось знает, кто в курсе его дел.
— Андрюша не скажет ни слова, — всхлипнула Мариша, — он заговорит, лишь получив назад талисман. Я его так напугала! Боялась, что он уедет с Лизой, вот и сочинила: «Монах предупредил, судьба начнет испытывать тебя, подсовывать соблазны, посыплются несчастья, но нельзя им поддаваться. Талисман притягивают назад флюиды хозяина. Если открыть рот, настройка собьется».
— Да уж, — протянул я.
— Понимаете, — зачастила Мариша, — произошло совпадение. У Андрея сначала блестяще складывалась карьера, несколько замечательных ролей вознесли его на вершину пирамиды, но потом вдруг простой, полнейшая пустота, никаких предложений. И тут я подарила талисман! Буквально на следующий день Андрюшку позвали на съемки, и с тех пор он нарасхват. Вяльцев будет молчать. Видите, что вышло? Сорвали с него талисман, и мгновенно его настигла беда, арест! Ой, с ума сойти!
— Попросите ювелира выполнить заказ в срочном порядке, — посоветовала Нора, — не за семь дней, а, допустим, за два.
— Невозможно, — простонала Марина, — это связано с эмалью. Ее надо долго обжигать, я не в курсе технических деталей, но неделя — это предельно короткий срок.
— Ладно, — хлопнула ладонью по пачке бумаг Нора, — мы не знаем, какие планы у настоящего убийцы, время может играть ему на руку. Иван Павлович, немедля отправляйся в фитнес-клуб.
Я кивнул и пошел собираться.
На улице стояла духота, на небе начали сгущаться тучи, скорей всего, через пару часов на Москву упадет гроза. Я стал открывать дверь машины и увидел Люсеньку, мрачно бредущую по двору.
— Как дела, мой ангел? — спросил я.
— Ой, Иван Павлович, — обрадовалась девочка, — во, гляньте, Раиса Ивановна ответ написала.
Я сначала удивился, о каком ответе идет речь, но тут перед моим носом оказался дневник, разукрашенный записями. «Уважаемые родители, у вашей дочери три двойки…» А! Вспомнил. Это некая Раиса Ивановна, классная руководительница Люсеньки, по совместительству преподаватель русского языка и литературы, оставила гневное дацзыбао. Я ответил ей от лица Козьмы Пруткова, процитировав бессмертные строки про голову и ноги, и теперь любовался на новое заявление училки. «Уважаемый господин Кузьма Прутков! Ваше легкомысленное отношение к успехам дочери отразится на ее четвертных оценках».
— Она это всерьез? — вырвалось у меня.
— Что? — хихикнула Люсенька.
— Видишь ли, — попытался я объяснить ей, — я решил спустить все на тормозах, пошутить с учительницей. Козьмы, а не Кузьмы Пруткова на самом деле не существовало, это псевдоним, который взяли себе литераторы Алексей Толстой и братья Жемчужниковы, писали они в середине девятнадцатого века, понимаешь? Неужели Раиса Ивановна никогда не слышала об этой литературной мистификации?
Люсенька выдула из жвачки огромный розовый пузырь, потом порылась в портфеле, вытащила ручку и сказала:
— Ой, дядя Ваня, вы слишком умный. От этого только хуже. Пишите под мою диктовку.
— Хорошо, — ощущая себя виноватым, сказал я, — весь внимание.
— «Моя дочь наказана, — завела Люся, — у нее отняты компьютер, игрушки, сладкое. Диета девочки состоит из воды и хлеба. Ее выпороли ремнем сто раз. С уважением». Только подписаться опять придется Козьма Прутков, а то училка заподозрит неладное.
— Нет, нет, это слишком кровожадно!
— В самый раз, пишите, дядя Ваня, — захихикала Люсенька, — эта старая мочалка посчитает, что мне еще мало досталось.
Глава 12
Саша Никонов оказался занят, и мне пришлось ждать в баре. Надумав покурить, я поискал глазами пепельницу, а потом, не найдя, попросил официантку принести ее.
— Что вы, — картинно испугалась девушка, — у нас в клубе безникотиновая зона. Лучше выпейте коктейли из свежевыжатых соков с медом, это намного полезнее, чем травиться дымом.
— А кофе здесь тоже подвергнут остракизму? — улыбнулся я.
— Вам эспрессо?
— Лучше двойной крепости, — попросил я и откинулся на спинку стула.
Здоровым образом жизни человека легко довести до смерти. И потом, мы так мало знаем о собственном организме. Сейчас все наивно полагают, что диета и занятия спортом идут нам на пользу, но, вполне вероятно, лет через сто выяснится, что не следовало заниматься самоистязанием, лучше лежать на диване и потреблять побольше вкусной еды. Кстати, мне отчего-то кажется, что упитанная, довольная всем на свете, не способная ни разу присесть или отжаться личность проживет дольше, чем тощий аскет, нервный от постоянных ограничений.
— Вы меня ждете? — раздался густой баритон.
Я поднял глаза и увидел высокого, темноволосого, накачанного парня в спортивной форме. Странное дело, Андрей Вяльцев вызвал у меня неприятие. Его рельефные мышцы казались ненастоящими, словно вылепленными из пластилина, а Саша Никонов отчего-то внушал мне доверие. Может, все дело в бесхитростной, какой-то детской улыбке тренера?
Я невольно улыбнулся в ответ:
— Садитесь, пожалуйста.
Инструктор с некоторым усилием втиснулся на стул, слишком тесно придвинутый к столу.
— Слушаю вас.
— Меня зовут Иван Павлович Подушкин, вот визитная карточка.
Никонов осторожно взял визитку.
— Начальник оперативно-следственного отдела? Вы из милиции? Не похоже что-то.
— Почему?
— Ну, — слегка растерялся тренер, — не знаю. У ментов взгляд иной, простите, не хотел вас обидеть. Сюда ходят ребята, они бывшие ваши, глаза у них как грабли.
Меня удивило сравнение.
— Как грабли?
Никонов потер крепкую шею.
— Ну да, зацепят вас и подтягивают. Наверное, я путано объясняю.
— Я частный детектив, представляю агентство «Ниро».
Инструктор заморгал.
— Никогда не видел сыщиков-любителей, — признался он, — только в кино.
— Вы Андрея Вяльцева знаете? — я решил сразу перейти к делу.
Саша склонил голову набок.
— Думаю, не раскрою секрета, если скажу «да».