— Ты с самого начала меня поддерживал — сперва как Кларенс… и потом тоже, когда мы поняли, кто из нас кто в реальности. Ты доказал, что никакая ты не акула. Ты стал для меня очень важен, еще когда мы познакомились в Сети. Очень важен. Я знаю, что повела себя плохо. И я пойму, если ты не захочешь больше иметь со мной дела. Но я думаю, что «Электрический дворец» и «Дом специй» могут многое дать друг другу, и мы уже столько сделали из всего задуманного… ужасно будет все это бросить. — Она перевела дыхание. — Но больше всего, Габриэль, я хочу, чтобы ты меня простил и дал мне шанс все исправить. Я буду честной — не могу обещать, что больше никогда не испугаюсь. Поступок Джеффа слишком глубоко меня задел. Он сильно подорвал мою уверенность в себе. Мне даже трудно поверить, что я могу кому‑то просто понравиться такая, какая есть, не говоря о большем. Но я обещаю, что в следующий раз, когда на меня что‑то найдет, я сразу поговорю с тобой, вместо того чтобы делать глупости.
Габриэль продолжал молчать.
— Я люблю тебя, Габриэль, — тихо проговорила она. — И не знаю, как мне с этим быть. Это просто есть.
Постоянно. И я хочу быть с тобой. Я знаю, что ты встречался с женщинами, которые интересовались твоим счетом в банке, но я смотрю на тебя по‑другому — мне не нужен бриллиант размером с булыжник на пальце, ни роскошный особняк, ни шикарный автомобиль. Мне нужен только ты сам. Габриэль Хантер, от чьей улыбки у меня начинает чаще биться сердце, который любит море, звезды и сюрпризы и даже самый унылый день освещает своим присутствием.
— Ты в самом деле хочешь этого? — спросил он.
Николь кивнула:
— Ты предложил мне подумать, поговорить с мамой и Джесси, и я так и сделала. Я хочу этого, Габриэль. Тебя и только тебя. Я верю тебе. И я вижу тебя таким, какой ты есть — человеком, с которым хочу прожить всю жизнь. Если ты согласишься. И ты прав: будет здорово, если первая свадьба, которую отпразднуют в «Электрическом дворце» и «Доме специй», станет нашей.
Он снял очки, и она увидела близко перед собой его глаза.
— Ты предлагаешь нам пожениться?
— Честно говоря, ты первый это предложил, — сказала Николь. — Но «объединиться» тоже звучит неплохо.
— «Отели Хантер» — это бизнес отца, а не мой. Мы не сможем стать равноправными партнерами, — предупредил он.
— Конечно, сможем! Потому что речь не о деньгах, собственности или бизнесе, а о нас с тобой. Только это имеет значение. Я хочу быть с тобой, Габриэль. Ты сделал мой мир светлее и лучше, и без тебя я чувствую себя несчастной.
— Я тоже, — сказал он и наконец‑то обнял ее. — Николь, я люблю тебя. Кажется, я полюбил тебя, еще когда прочитал первое твое послание на форуме «Суррей-Киз». А когда мы встретились, я пришел в ужас, что мой самый близкий друг оказался моим конкурентом в бизнесе.
— Только мы не конкуренты, мы на одной стороне.
— Несомненно. — Он поцеловал ее. — Так ты выйдешь за меня замуж?
На это она могла ответить только одно:
— Да.
Эпилог
Прошло три месяца
Габриэль во фраке и цилиндре вышел из номера для новобрачных отеля «Дом специй». Этот номер вечером ему предстояло разделить со своей женой.
В апартаментах «Кориандр» все было подготовлено — столики красиво сервированы и украшены для праздничного завтрака.
«Электрический дворец» тоже приготовился к торжеству. Старый кинотеатр сиял огнями, бар в фойе нижнего этажа был отполирован до блеска, хрустальные бокалы на подносах ожидали, когда их наполнят шампанским, обновленные витражи ар‑деко на окнах поражали великолепием. На стенах висела именная доска, с которой Николь в день открытия торжественно сняла покрывало, с благодарностью каждому пользователю форума «Суррей‑Киз», принявшему участие в восстановлении кинотеатра, а также вставленные в рамки увеличенные старые фотографии «Курзала» и афиши фильмов «Эта прекрасная жизнь» и «Мэри Поппинс».
Гирлянды белых роз увивали перила лестницы сверху донизу, а когда Габриэль заглянул на второй этаж, то увидел, что все стулья заняты гостями, кроме стоявших в первом ряду и предназначенных для его родителей, матери Николь и подружки невесты.
Потолок выглядел волшебно. По замыслу Николь его покрасили в синий цвет, а звезды покрыли позолотой. Перед экраном установили арку, украшенную белыми розами и китайскими фонариками.
Теперь оставалось только дождаться прибытия невесты.
Габриэль взглянул на часы. Он знал, что она не заставит себя ждать — эта традиция была ей совсем не по душе. Нет, он был уверен, что его Николь приедет минута в минуту. Потому что считала это правильным.
Первая свадьба, которую предстояло отпраздновать в «Электрическом дворце» и «Доме специй».
Но они не думали о том, чтобы сделать из этого рекламу для своего бизнеса. Просто именно эти два восстановленных здания сблизили их, и не было другого места, так хорошо подходившего для их бракосочетания.
Ровно без одной минуты два оркестр заиграл свадебный марш из «Сна в летнюю ночь» Мендельсона, и Габриэль, обернувшись, увидел, как по лестнице к нему идет его невеста под руку со своей мамой.
Волосы Николь были уложены в стиле Одри Хэпбёрн, как в тот вечер, когда он впервые пригласил ее на ужин. Платье из кружев имело спереди вырез в форме сердечка, а длинный шлейф шикарно раскинулся по ступенькам лестницы. Она выглядела потрясающе.
Но прежде всего он заметил выражение ее глаз — глубокой, бесконечной любви к нему. Такой же, какую он сам испытывал к ней.
— Я люблю тебя, — прошептал Габриэль, когда она подошла и встала рядом с ним.
— Я тоже люблю тебя, — прошептала Николь в ответ, и они взялись за руки, готовые соединить свои жизни навсегда