У каждого оперативного сотрудника должна быть рация. У меня рации нет, зато есть дневник. Если со мной что-то случится, прошу этот дневник передать кому надо. Там разберутся.
7 июля
Преследовал синий «Киа Рио». Регистрационный номер А 121 НО. Подозрение вызвало отсутствие правой фары. Проследовал с объектом до магазина «Фары от Антона». Правая фара непонятным образом появилась. Есть подозрение, что ОПГ «Антон» берут в заложники фары и за выкуп возвращают потерпевшим. Расследование продолжать не могу, по причине того что мне предложили «три сотки до ЖД вокзала». Железнодорожный вокзал рядом. Три сотки не лишние.
10 июля
Неудача. «Попал в жир ногами!» Когда выходил из машины для продолжения слежки за подозреваемой, обеими ногами наступил в жир. Читал у классика, как подозрительная пожилая женщина по имени Аннушка разлила подсолнечное масло в Москве на Патриарших, что привело к череде трагических событий. Испугался. Чувство неприятное. Еле отмыл туфли. Органолептическое исследование жира показало, что это не подсолнечное масло.
25 июля
Преследовал затонированную «девятку». Из машины с заднего сиденья выволокли в подъезд мужчину с черным пакетом на голове и перевязанными руками. Водитель заметил, что я фотографирую на телефон, подошел. В руках у него был паяльник и утюг. Он сказал, что делают другу сюрприз на день рождения. Чтобы друг не догадался, ему надели на голову пакет. Паяльник и утюг – подарки. Водитель настоятельно предложил мне тоже скинуться. Дал пятьсот рублей. Мне сказали, что это мало и друг обидится. Забрали телефон. Жалко. Телефон хоть и был стареньким, но камера и диктофон работали хорошо. Не люблю дни рождения.
1 августа
Напал на след клофелинщицы. Дали наводку на их место. Решил сработать «на живца». Предполагаемый преступник голосовала на улице Державина. Я остановился. Она попросила подвезти ее до беляшечной и накормить. Мы зашли, заказали беляши и два компота. Она заметила, что в моем компоте мало сахара. И добавила свой сахар. Вкус у компота был странный. Мы вернулись в машину… Было очень хорошо! Мы слушали Вивальди. Два раза. Потом я отрубился. Когда проснулся – пропал кошелек. Похоже, выронил где-то. Наводка ложная. Женщина оказалось порядочной. Наверное, учительница. В четверг еще раз поеду.
«Да он – бухой!»
Недавно мы с дочкой зашли в магазин за кормом для собаки. Нас встретил улыбающийся продавец, мужчина чуть за сорок. Он очень много говорил, что-то предлагал. Даже пытался шутить. В итоге мы купили корм, на прощание он передал привет питомцу. Мы вышли из магазина, и дочка сказала мне:
– Какой добрый и приветливый продавец.
– Бухой, значит!
– Почему, пап?
– Он собакам приветы передает. Чужим!
– И что?!
– Давай рассуждать логически.
– Давай.
– Ему за сорок. Он в субботу в ярко-желтой майке с надписью «Гав и мяу» продает корма для животных. Значит, в другие места его не берут работать. А почему? А потому, милая, что дядя любит прибухнуть.
– Странная логика.
– А чего это он улыбался? Не может в нашей стране человек просто улыбаться, тем более на работе. Мы грустные и суровые люди, живущие в суровом климате. Улыбаемся и неудачно шутим мы когда? Правильно – когда газанули, поддали, тяпнули, заложили за воротник…
– Хватит твоих синонимов. По себе не суди! Он просто любит животных.
– В сорок лет он любит закрыться в подсобке, накатить сто грамм, занюхать сухим собачим кормом и радостно улыбаться нам с тобой.
– ПАП, ну какой же ты…
– Не веришь мне?! Смотри.
Мы зашли в продуктовый отдел. Я взял банку консервированных ананасов. Подошли к кассе. За кассой сидела женщина, на лице которой можно было прочитать: «Я страдаю за весь мир». Она спросила:
– Пакет считать?
– Да. Женщина, от всего сердца хочу поздравить с новогодними праздниками! – протараторил я и улыбнулся.
– Мужчина, в винно-водочном – своя касса!
– Что и требовалось доказать! – тихо сказал я дочке.
Парковка
В этой истории прекрасно все! Год назад на парковке перед нашим офисным зданием ночью появились оранжевые парковочные барьеры на замочках. Народ стал возмущаться. Пошли письма в администрацию района и в прокуратуру. Оказалось, что один из собственников здания положил за свой счет асфальт на этом месте и как компенсацию затрат решил поставить барьеры. С кем-то это согласовал, даже есть бумаги.
Началась война обычных людей и людей с ключиками от замков оранжевых парковок. Помимо жалоб во всевозможные инстанции развязалась настоящая партизанская война. Иногда в замочках оказывалась жидкая сварка. Иногда совершенно случайно оранжевые барьеры были засыпаны снегом.
Одним из лидеров оппозиции стал мой коллега. Он постоянно вынашивал какие-то планы мести на «зажравшихся уродов, которые думают, что могут купить все». Если бы он не чтил Уголовный кодекс, я вас уверяю, последствия были бы страшнее.
Как-то утром он зашел в офис в приподнятом настроении и сразу с порога сказал мне:
– Представляешь, кто-то из этих уродов вчера забыл поднять парковочный барьер и утром не приехал.
– И?!
– И я сегодня встал на его месте!
– Какой ты коварный… – поддержал его я.
– Хотел бы я посмотреть на его лицо, когда он приедет, а там моя машина!
– Да у него истерика случится!
В конце рабочего дня мы вышли на парковку и увидели, что заднее колесо машины моего друга проколото и на грязном заднем стекле написано «ТВАРИ! ПАРКОВКА ДЛЯ ВСЕХ». Видимо, оппозиция приняла машину моего друга за машину врагов. Мой друг вначале расстроился, стал менять колесо, а потом сказал:
– Так им, уродам, и надо! Думают, что всё могут купить!
Правда или ложь
Пара сидела в ресторане. Телефоны каждого лежали экранами вниз. В воздухе повисла тишина.
– Можно еще один бокал вина, – громко сказала молодая женщина проходящему мимо официанту.
– Что-то разговор у нас не клеится, – тихо заметил мужчина.
– Ушла страсть, ушли и разговоры… – философски ответила девушка не глядя мужчине в глаза, взяла свой телефон и стала пролистывать сторис незнакомых ей людей.
– Мож, поиграем? – предложил мужчина.
– В «Города»?! Абакан, тебе на «н».
– Нет, давай в «Правду или ложь». Насколько хорошо мы знаем друг друга. По очереди каждый будет рассказывать события из своей жизни, а второй угадывать – было или нет. Если угадал, автор истории выпивает шот с чем-нибудь крепким, если не угадал, то выпивает второй.
– Давай попробуем… Это лучше, чем напиваться в иллюзии присутствия друг друга.
– Официант, принесите десять шотов виски. Кто первый? Давай ты.
– Ок! Я беременна.
Мужчина вмиг стал серьезным. Откинулся на спинку стула. Официант принес шоты. Мужчина спросил, что-то подсчитывая в голове:
– Какая неделя?
– А! Поверил! Пей. Это ложь. Прям напрягся, смотрю.
Мужчина выпил. Улыбнулся и сказал:
– Теперь я. Первый раз я поцеловался в тринадцать лет. Это получилось случайно на школьной дискотеке. Был медляк, и все само получилось. Она мне нравилась, но была недосягаемой. Я был заучкой, а она из неблагополучной семьи, такая плохая девчонка.
– Ого! Так. Продолжай. – Она отложила телефон в сторону.
– Говорили, что она дружит с парнем, ему семнадцать. Он главный хулиган в ее дворе. И типа мне конец. Я испугался. Пару раз она предлагала мне погулять. Но… Я боялся. Так ничего и не получилось.
– То есть страх победил?
– Я еще год ходил, оглядываясь по сторонам на улице. А недавно приехал к родителям в отпуск, покупаю в магазине на остановке воду, за кассой она. Разговорились. Она, типа, почему ты меня тогда отшил? Я говорю, ты ж с грозой всего района встречалась. Ни с кем я не встречалась, это подруга легенду придумала для крутости. А ты мне всегда нравился. Но сердцу не прикажешь… Сейчас у нее трое детей, муж сидит. Я ушел. Не сказал, что она мне тоже нравилась, но страх победил. Ну что?
– Ложь! Вот завернул. Ты же КМС по боксу. Ты же никогда и ничего не боялся.
– Пей! Я сразу после той дискотеки на бокс записался.
Девушка выпила.
– У меня мама на год выходила замуж. Потом ее обратно отдали. Мы все не любили этого Стасика, но жить с мамой было еще невыносимее. Потом она родила и решила, что по-прежнему молода и красива. И пока она ходила по свиданиям, я в свои пятнадцать лет нянчилась с младшей сестренкой. Пока одноклассники влюблялись, целовались, я водила сестренку в детский садик, потом в школу…
– Жесть.
– Ненавижу детей. Она забрала мое детство.
Девушка залпом выпила шот.
– Давай ты!
– Не хочу. Я уже захмелел…
– Давай! Это же игра!
– Ну хорошо. У меня есть одна знакомая… Замужем. Пятнадцать лет в браке. Чайлдфри. Решили жить для себя, а не ради детей. С института еще. И вот не знаю, скучно ей, что ли, стало. Может, захотела новых ощущений. Начала переписываться с другом мужа. А тот тоже поиграть захотел. Знаешь, игроки такие…
Он выпил шот. Она смотрела в стол. Он продолжил:
– Это же шпионские игры. У того семья. Двое детей. Девочки. На гимнастику водит, а сам о ней думает. Целые поэмы ей пишет. Потом командировки неожиданно важные начались у обоих. Невероятно важные. Пошли слухи. Над мужем уже смеются все кто ни попадя. Но знаешь, что обиднее всего?!
Она продолжала смотреть в стол.
– Обиднее всего, что она захотела от него ребенка. Идеология бездетности куда-то растворилась. Якобы друг сказал – нет. И порвал эти отношения. Люблю, говорит, детей своих. Сейчас на всех пьянках в верности мужской дружбы клянется рогоносцу тому.
Повисла пауза. Девушка сделала глубокий вдох, улыбнулась и громко проговорила:
– Это ложь! Напридумываешь тоже!
Он немного помолчал, выпил шот и сказал:
– Официант, посчитайте нас, пожалуйста.