–Я читала о вас!– воскликнула она.– Что в Париже хорошо, так это газеты, зря вы их ругаете,– ведь в них все новости свежи!
–И не всегда правдивы,– посмеиваясь, заметил воздухоплаватель.
–Но я узнала о вас также из первых рук. Виконт любезно замолвил за вас словечко.
–Надеюсь, Моро, вы не выдали моих страшных тайн! Что я боюсь высоты, например?
–А вы боитесь?– живо спросила госпожа де Виньоль.
–Ну, конечно же, нет! Невозможно болтаться в корзине под огромным шаром, наполненным черт те чем, и при этом бояться.
Подошел Анри, вытирая руки чистой льняной тряпицей, и несколько неловко, но от души поклонился гостье. Виконт не отводил от нее глаз: ничего подозрительного, она поздоровалась с Жиффаром, не скрывая радости.
–Еще позавчера я и не предполагала, что мне предстоит встретиться с такими интересными людьми! Если бы не виконт де Моро, с которым я познакомилась…
–Вы меня спасли,– возразил он, не подумав, и тут же пожалел об этом.
–Спасли?– удивился Годар.– От чего?
–На виконта напали в двух шагах от моего дома,– объяснила госпожа де Виньоль,– и он постучал в мою дверь. Я не могла оставить его без помощи.
–Напали?– Годар сунул руки в карманы; Жиффар тоже смотрел подозрительно.– На вас, Моро? И сколько их было?
–Четверо. И они были весьма настойчивы. Забрали мой кошелек.
–Вы позволили им взять ваш кошелек?– переспросил Годар со все растущим изумлением в голосе.
–Да.
–Э-хм… Ну что ж. Раз вы так говорите.– Аэронавт, разумеется, был осведомлен о способностях виконта. И знал: если Сезар хитрит, так нужно.– Значит, вы чудом избежали гибели.
–Бесславной,– подтвердил де Моро и перевел разговор на другую тему: – Однако это дело прошлое! Я обещал познакомить госпожу де Виньоль с настоящими мастерами и любителями своего дела и показать ей дирижабль. Анри, прошу, расскажи нам о нем!
Жиффара два раза просить было не нужно. Он любил свое детище, он мог говорить о нем часами. Поэтому неудивительно, что изобретатель попался на крючок:
–Что ж, пойдемте сюда, я покажу вам. Это моя паровая машина. Я ею горжусь; ктому же, я изобрел насос, который называю инжектор – впрыскиватель,– он улыбнулся,– а вот здесь…
–Вы утомите нашу гостью техническими подробностями, Анри,– усмехнулся Годар. Виконт отошел в сторону, дабы не мешать приятелю очаровывать госпожу де Виньоль – того ему было и надо, Сезар желал за нею понаблюдать. Он прислонился к стене и скрестил руки на груди.– Лучше позвольте сначала мне. Люди давно стремятся в небо, однако скептики весьма, весьма недоверчиво относились и относятся к этой мечте. Один известный наш ученый, математик и астроном, академик Лаланд писал в конце прошлого века, что окончательно доказана полнейшая невозможность для человека подняться или даже держаться в воздухе, добиться этого с помощью машущих крыльев так же невозможно, как и при желании использовать пустотные тела.– Годар цитировал по памяти – он давно приучился разговаривать с людьми, которые считали его страсть к полетам глупой и смешной.– Тем большая заслуга скромных наших соотечественников, братьев Монгольфье, что они не только на практике опровергли его мнение, но и доказали обратное, сделав 5 сентября 1783 года началом эры воздухоплавания. Что за чудесный, должно быть, был день!
–Наш станет не хуже,– вставил Жиффар.
–Я надеюсь. Тогда, в том далеком сентябре, в небо поднялся первый летательный аппарат с подъемной силой, создаваемой горячим воздухом – воздушный шар, или аэростат. В октябре того же года братья запустили шар, в корзине которого были баран, петух и утка, тем самым заложив традицию испытания подозрительных аппаратов на подопытных животных.– Флер рассмеялась – так забавно Годар это произнес.– Видите ли, госпожа де Виньоль, простой воздушный шар летит туда, куда его гонит ветер. Поэтому усилия изобретателей были сразу же направлены на поиск средств управления аэростатами. Сначала, по аналогии с плаванием по воде, хотели использовать паруса, рули и весла. Так, Жан Пьер Бланшар поставил на аэростат парус и два весла, а члены Дижонской академии наук изготовили воздушный шар с крыльчатыми веслами. Были даже курьезные решения: австриец Кайзерер предложил запрягать в воздушные шары дрессированных орлов; представьте, как над ним потешались в прессе. Немецкий же механик Леппих, о котором упоминали в той возмутительной статье,– Годар махнул рукою в сторону стула, на котором лежала газета,– пытался построить «летучий корабль», чтобы бомбить с него войска Наполеона. Чудесная идея, однако, потерпевшая некоторый… кхм… крах. Однако не все так плохо, как кажется. Первый разумный научный проект управляемого аэростата создал в восемьдесят третьем году военный инженер Менье. Именно он разработал принципы, по которым в дальнейшем должны строиться управляемые аэростаты: тип движения – воздушный винт, форма оболочки – удлиненная и неизменяемая…
–Верно!– заговорил Анри, не в силах больше сдерживаться.– Я взял проект Менье за основу. Однако есть отличия. Он-то предложил использовать три воздушных винта и расположить их между гондолой и оболочкой. Управлять аэростатом предполагалось с помощью руля. Весь механизм должны были приводить в движение восемьдесят человек. Не думаю, что вскорости удастся создать воздушное судно, которое сможет поднять столько людей. Однако Менье выдвинул здравые идеи. В сущности, это был самый первый проект дирижабля – управляемого аэростата с двигателем.
–И самый реальный из всех имевшихся,– кивнул Годар,– «летучие корабли» не в счет. Однако я не соглашаюсь с вами, Анри, по поводу неосуществимости проекта Менье.
–Мы вечно из-за этого спорим,– хмыкнул Жиффар.
–Верно. Анри убежден, что поднять восемьдесят человек на аэростате нереально; ясчитаю, что нереально это пока. Гениальный проект Менье всего лишь на добрую сотню лет опережал технические возможности своего века, и по-прежнему опережает. Что поделаешь! Прогресс не стоит на месте, однако еще не пришел в нужную точку. На первых порах препятствием для создания управляемого аэростата было отсутствие легкого и мощного мотора, позволяющего лететь против ветра. Семьдесят лет назад паровой двигатель мощностью пятьдесят лошадиных сил – а именно такой требовался – имел массу около пяти тонн.
–О!– воскликнула госпожа де Виньоль, чрезвычайно увлеченная разговором.– Действительно, как же поднять это в воздух?
–Ответ перед вами,– и Годар широко развел руками, словно охватывая все, находившееся в ангаре,– вот почему я трачу дни здесь, вместо того, чтобы подниматься в небо на воздушном шаре раз за разом. Анри изобрел то, что перевернет науку с ног на голову. Анри, прошу вас, расскажите теперь вы – только без сложностей. Вряд ли даме интересна ваша гениальная трубка настолько, чтоб слушать о ней полчаса.
–Ну отчего же, мне все интересно!– улыбнулась госпожа де Виньоль.
–Не настолько,– заговорщически подмигнул ей Годар,– Анри обладает редкой способностью усыпить даже самого заинтересованного слушателя!
–Так вот, я создал паровой двигатель,– и Жиффар, ничуть не смущенный и не рассерженный словами друга, указал на свое творение,– и весит он не пять тонн, а сорок пять килограммов – всего лишь!– и мощность имеет в три лошадиные силы.
–Это немного, совсем,– признала Флер,– и это заставит двигаться аэростат?
–Дирижабль,– поправил ее Анри,– ведь я могу им управлять [3]. Да, я верю, что заставит. Двадцать четвертого сентября мы поднимемся на дирижабле с Парижского ипподрома – я и Габриэль.
–И это будет значимым событием,– негромко заметил виконт. Госпожа де Виньоль оглянулась на него, сверкнула дивными глазами.
–А что же дальше? Как он полетит? Ведь он должен поднять не только двигатель и вас!
–Верно, верно!– вскричал Жиффар, глядя на молодую женщину с большим интересом.– Что ж, все это вместе весит чуть более полутора тонн. Мой двигатель закрыт со всех сторон, чтобы не случилось пожара, а труба выведена концом вниз,– он показал, и госпожа де Виньоль склонилась, с интересом рассматривая конструкцию.– Еще есть трехлопастной винт или, как я его называю, пропеллер,– Анри двинулся вглубь ангара, и Флер пошла за ним; Годар остался на месте, явно забавляясь, и переглянулся с Сезаром.– Диаметр его три с половиной метра, а вращается на валу он со скоростью сто десять оборотов в минуту.
–А поднимет вас вот этот шар?– Госпожа де Виньоль указала на наполовину заполненную газом оболочку дирижабля.– Он… это непохоже на шар…
–Все верно. Оболочка имеет форму веретена, в самой широкой части она достигает двенадцати метров, а вообще-то ее длина – сорок четыре,– похвастался Анри. Свой дирижабль он, как было уже сказано, любил до чрезвычайности.– Она заполняется водородом. Под оболочкой будет подвешен брус – вот он – длиной двадцать метров, и заканчивается он рулем. Сюда крепится пропеллер… На брусе будет висеть вот эта платформа для паровой машины и нас с Габриэлем. Я рассчитал, что дирижабль может поднять еще около двухсот сорока килограммов. Я долго совершенствовал свое изобретение. И сейчас осталось совсем немного – подогнать последние детали и провести испытания!
–Которые, я надеюсь, завершатся успехом,– произнес Годар вполголоса.
Анри услышал.
–В вас-то я верил, друг мой!– воскликнул он с укоризной.– Верил, что вы во мне не сомневаетесь!
–Анри, если бы я сомневался в вас, то не сидел бы сейчас тут с вами, приглядывая, чтобы вы не увлекались слишком сильно. Поверьте, совершенству есть предел, и все у вас и так уже хорошо. А уж виконт и вовсе не ездил бы к вам, не веря в успех. Он не из тех людей, что выбрасывают деньги на ветер, причем в буквальном смысле – в этом случае; верно я говорю, Моро?
Сезар кивнул.
–Так вы финансируете эту затею?– полюбопытствовала госпожа де Виньоль.– Ах да, вы же говорили вчера.
–В прошлом году Анри показал мне свои чертежи. И я подумал – отчего бы и нет? Я люблю подобные вещи, к тому же, вправду верю, что дирижабль полетит.