Этот способ широко распространен и при других формах проституции. Например, управляющие «массажными салонами», деятельность которых полузаконна, нередко отправляют красивых девушек проводить так называемый опрос на Лексингтон-авеню. Единственные ответы, которых они ждут от мужчины: его мнение о «специальных массажах», его фамилия и номер рабочего телефона.
В бизнесе, подобном моему, не надо опережать мужчину. Надо просто ждать, чтобы заинтересованный клиент пришел сам. Иными словами – закон спроса и предложения. И пока есть мужчины, пока власти продолжают вести страусиную политику, всегда будет рынок для шикарных домов терпимости.
С самого своего открытия мое заведение имело грандиозный успех именно потому, что в своей профессии я имела отличную репутацию.
Новость быстро распространилась. Через месяц или два моя квартира стала слишком мала, чтобы принять всех желающих.
Иногда по вечерам мы бывали перегружены. Мне приходилось помещать две пары в спальне, третью в гостиной и тут же рядом четвертую на раскладной кровати.
Даже в кухне находились люди, выпивавшие по стаканчику в ожидании своей очереди, а некоторые особенно нетерпеливые клиенты предпочитали быстрый минет в ванной комнате.
К концу года дела шли уже настолько хорошо, что мне пришлось поменять квартиру. Я была так счастлива, что отправила поздравительные открытки всем моим клиентам, известив их о переезде и обновлении моей «конюшни». Я приглашала посетить заведение и сообщала новый номер телефона.
Эта инициатива, однако, привела к весьма неприятному инциденту. Мне позвонил один из клиентов и объяснил, что его жена получила мою открытку и спросила, кто такая мадам Ксавьера и чем в действительности является ее «конюшня»?
– Необходимо вытащить меня из этого положения, – ворчал он. – Я знаю, она собирается вам звонить, так придумайте что-нибудь, чтобы она поверила: вы – тренер, и в вашей конюшне только лошади.
В моей новой квартире было уже три комнаты. В день подписания арендного договора мне позвонила Мадлен, моя бывшая мадам и основной конкурент. Я не видела ее почти год после того, как она решила не прибегать более к моим услугам. Она злилась на меня, и я не могла ее за это упрекнуть.
Какой-то пьяница забыл у нее мою визитную карточку, и этот неожиданный звонок меня не удивил.
По слухам я знала, что она оставляет профессию для того, чтобы четвертый раз выйти замуж. Она уже пробовала найти кого-то для управления своим заведением, но все ее попытки закончились провалом.
Сперва она остановила свой выбор на Аните, нежной красавице, которая была прекрасной куртизанкой, но не имела закалки, необходимой мадам.
Вторая попытка Мадлен оказалась еще менее удачной. Я никогда не считала, что ее можно легко провести, но надо признать, что она допустила крупную оплошность, доверив управление заведением Линде, наркоманке. Единственное, что не прощается в наших домах, – это наркотики. Если полиция их находит, это сулит крупные неприятности. Фредди, один из метрдотелей заведения, несмотря на близорукость, заметил под повязками на руках этой девушки следы от уколов. А от внимания Мадлен это ускользнуло.
Линда, не довольствуясь сильными наркотиками, вела очень беспорядочную личную жизнь. Она не имела никакого понятия, как заниматься делами. Хуже всего то, что она полностью провалилась на последнем испытании: ей не удалось поладить с метрдотелем Филиппом. Днем он работал в одной из посреднических фирм на Уолл-стрит, а вечером становился мастером на все руки. Мне он никогда не нравился, я не доверяла ему, однако он имел сильное влияние на Мадлен.
Филипп совал свой нос повсюду. Однажды, когда он рылся в ванной комнате Линды и нашел там шприцы, сразу поспешил доложить об этом Мадлен. Ей пришлось выгнать Линду. Итак, Мадлен пригласила меня к себе выпить кофе и обсудить «чрезвычайно срочное» дело.
Когда я остановилась перед красивым зданием, где когда-то работала, мое сердце сжалось при мысли о том, что одно из самых оживленных заведений Нью-Йорка вскоре закроет свои двери.
Мадлен, как всегда элегантная, открыла мне, провела в свои личные апартаменты и безо всякого предисловия начала:
– Думаю, ты знаешь, зачем я тебя пригласила.
– Ты хочешь оставить дела, я слышала, – ответила я.
– Я только что вышла замуж и уже в положении. Мне нужно компетентное лицо, способное взять в свои руки руководство заведением.
– Почему же ты обратилась ко мне?
– Честно говоря, я бы не отдала предпочтение тебе, но после двух провалов поняла, что ты единственная сможешь меня заменить. Я следила за твоим подъемом. Когда-то ты была всего лишь секретаршей, принимавшей клиентов, а теперь меньше чем за год ты стала лучшей мадам Нью-Йорка. Я восхищаюсь твоим подвигом и, думаю, ты созрела для того, чтобы перенять мое дело. Итак, я задаю тебе только один вопрос: ты согласна или нет?
Мадлен располагала самой солидной клиентурой в городе и, приобретя ее, я стала бы некоронованной королевой Нью-Йорка.
Но Филипп меня не интересовал, а здание – тем более. Дому Мадлен я предпочитала непосредственную атмосферу моей квартиры, где я могла пройтись по комнатам, наблюдая за работой. А там пришлось бы сновать с этажа на этаж.
– Сколько ты хочешь за свою книгу записей и телефонные линии? – спросила я.
Мадлен потребовала задаток в пять тысяч долларов и выплату остатка при передаче телефонных линий.
Таким образом, я стала ее преемницей. Первым моим шагом стало приведение ее «черной книги» в соответствие с моими записями. У нее имелись координаты нескольких сотен клиентов со сведениями об их кредитоспособности, эротических наклонностях и, в некоторых случаях, даже размерами половых членов. Разумеется, имена большей части клиентов заменялись псевдонимами.
Некоторые мужчины классифицировались по склонности к алкогольным напиткам, например: господин Ред Лэйбл, господин Катти Сарк. Другие сами выбирали себе кличку: Марко Поло, Платон, Аристотель, Цезарь, или проще всего: г-н Белый, г-н Черный, г-н Коричневый и т. д.
Под некоторыми псевдонимами скрывались порой очень известные лица. В ее книге был список знаменитостей, от которого пришли бы в зависть «Кто есть кто» и «Великосветский сплетник».
Меня всегда считали мадам, обслуживающей еврейскую общину. Мадлен же была мадам истинных американцев, протестантов, ведущих свое происхождение от отцов-первопоселенцев и, унаследовав ее клиентуру, я воистину совершила вселенское объединение.
Большинство клиентов из списка часто посещали заведение Мадлен. Но были и некоторые исключения. Я их отметила, когда звонила клиентам, чтобы предупредить их о смене руководства.
Например, г-н Изаксон не сам ответил на звонок.
– У телефона госпожа Изаксон. Мой муж умер четыре года назад.
Г-н Моррис, например, заявил:
– Вам следовало бы позвонить лет десять назад. Мне почти восемьдесят, и секс для меня уже только приятное воспоминание.
У г-на Пургави не оказалось проблем с возрастом, но, похоже, и он не испытал особого восторга от моего звонка.
– Дорогая мадам, – объяснил он мне холодно. – Когда я был холостяком и вел распутную жизнь, у меня был номер вашего телефона. Сегодня я – уважаемый человек, который удачно женился. Поэтому никогда не звоните мне домой, но… вот вам номер моего рабочего телефона…
Тем же, кто проявлял интерес, я говорила:
– Здравствуйте! Меня зовут Ксавьера, я – голландка, мне двадцать пять лет (я немного жульничала и давала себе на два года меньше). Я живу в красивом здании в центре города и теперь веду дела Мадлен, которая оставила бизнес, потому что ждет ребенка. Вы можете прийти выпить чашечку кофе и поболтать с нами. Если обстановка вам понравится, мы будем счастливы видеть вас время от времени среди своих гостей.
Я действовала настолько успешно, что компенсировала свои расходы в течение двух месяцев.
Книга записей Мадлен была настоящей золотой жилой. Ее следовало бы запереть в Форт-Нокс, где хранится золотой запас США. И другого, поскольку было необходимо, чтобы книга постоянно находилась возле телефона для проверки личности клиентов, я не всегда могла обеспечить ей соответствующую защиту. За книгой, имеющей такую ценность, требовалось постоянное наблюдение.
Через некоторое время после этого приобретения я наняла девушку, находившуюся под покровительством чернокожего сутенера. Этот шаг стоил мне многих неприятных переживаний. Вопреки здравому смыслу я поступила так только лишь потому, что Роберта закончила колледж и имела диплом. А для кол-герл такое обстоятельство показалось мне интересным. Ко всему прочему, она была красива, свежа и приятна в общении.
Спустя неделю после найма Роберты мне представилась возможность поужинать в городе, что для мадам – роскошь. Было лето, и дела шли не так уж активно. Поэтому я оставила заведение на Коринну, одну из моих девушек, которой я полностью доверяла, и уехала.
Через два часа после моего возвращения я увидела, что все взволнованы, а Коринна проявляла все признаки лихорадочного возбуждения.
– Идемте в вашу комнату, – взволнованно заметила она. – Мне надо сказать вам что-то важное.
Коринна поделилась со мной своими сомнениями в честности Роберты.
– Я хотела проверить личность клиента, – объясняла Коринна, – и заметила, что черная книга исчезла. Роберты здесь не было, она находилась в ванной комнате, закрылась на целый час. Вновь книга появилась вместе с Робертой.
Я вызвала Роберту и сразу же обвинила ее в том, что она переписала фамилии клиентов из моей книги. Девушка все отрицала.
– Тогда каким образом книга попала в ванную комнату? На собственных лапках?
Роберта так и не нашла убедительного объяснения.
– Я не могу терпеть нечестные поступки в своем заведении, – сказала я. – Поэтому вынуждена попросить тебя убраться отсюда.
На следующий день Генри, сутенер Роберты, четырежды звонил мне, умоляя взять ее обратно. Он также прислал мне два букета желтых роз. Он, разумеется, знал, что мое заведение – лучшее в городе и что у другой мадам Роберта не сможет зарабатывать по сто пятьдесят или двести долларов за ночь.