МН 143Анатхапиндиковада сутта — Совет Анатхапиндике
редакция перевода: 20.02.2016
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 1109"
(Сутта о кончине мирянина Анатхапиндики. Небезынтересным моментом сутты является тот факт, что Будда и монахи не давали для мирян глубокие лекции по Дхамме. Хотя Анатхапиндика просит давать мирянам такие лекции, ответа на эту просьбу в сутте не приводится)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда домохозяин Анатхапиндика был нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Он обратился к некоему человеку так: «Ну же, дорогой, отправляйся к Благословенному, поклонись ему от моего имени, упав ему в ноги, и скажи: «Господин, домохозяин Анатхапиндика нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Он выражает почтение Благословенному, припадая к его ногам». Затем отправляйся к Достопочтенному Сарипутте, поклонись ему от моего имени, упав ему в ноги, и скажи: «Достопочтенный, домохозяин Анатхапиндика нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. Он выражает почтение Достопочтенному Сарипутте, припадая к его ногам». И затем добавь: «Было бы хорошо, достопочтенный, если бы Достопочтенный Сарипутта пришёл бы в дом домохозяина Анатхапиндики из сострадания».
«Да, господин» — ответил тот человек, отправился к Благословенному, и, выразив почтение Благословенному, он сел рядом и донёс своё послание. Затем он отправился к Достопочтенному Сарипутте и, выразив почтение Достопочтенному Сарипутте, он сел рядом и донёс своё послание, добавив: «Было бы хорошо, достопочтенный, если бы Достопочтенный Сарипутта пришёл бы в дом домохозяина Анатхапиндики из сострадания». Достопочтенный Сарипутта молча согласился.
И тогда Достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и верхнее одеяние, и отправился в дом домохозяина Анатхапиндики вместе с Достопочтенным Анандой в качестве прислужника. Придя туда, он сел на подготовленное сиденье и сказал домохозяину Анатхапиндике: «Я надеюсь, ты поправляешься, домохозяин, я надеюсь, тебе становится лучше. Я надеюсь, твои болезненные ощущения спадают, а не возрастают, и что можно увидеть их спад, а не увеличение».
«Достопочтенный Сарипутта, я не поправляюсь, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад. Подобно тому, как если бы сильный человек раскроил бы мою голову острым мечом — вот какие жестокие ветра прорезают мою голову. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы сильный человек стянул бы прочным кожаным ободом мою голову — вот какие жестокие боли у меня в голове. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы умелый мясник или его ученик вскрыл бы брюхо быка острым мясницким ножом — вот какие жестокие ветра прорезают мой живот. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Как если бы два сильных человека схватили бы слабого за обе руки и поджаривали бы его над ямой с горячими углями — вот какое жестокое жжение в моём теле. Я не поправляюсь, достопочтенный, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад».
«Тогда, домохозяин, вот как тебе следует тренироваться: «Я не буду цепляться к глазу, и моё сознание не будет зависимым от глаза». Вот как тебе следует тренироваться. Тебе следует тренироваться так: «Я не буду цепляться за ухо… за нос… за язык… за тело… за ум, и моё сознание не будет зависимым от ума». Вот как тебе следует тренироваться.
Домохозяин, вот как тебе следует тренироваться: «Я не буду цепляться к формам… звукам… запахам… вкусам… осязаемым вещам… умственным объектам, и моё сознание не будет зависимым от умственных объектов». Вот как тебе следует тренироваться.
Домохозяин, вот как тебе следует тренироваться: «Я не буду цепляться за сознание глаза… сознание уха… сознание носа… сознание языка… сознание тела… сознание ума, и моё сознание не будет зависимым от сознания ума». Вот как тебе следует тренироваться.
Домохозяин, вот как тебе следует тренироваться: «Я не буду цепляться за контакт глаза… контакт уха… контакт носа… контакт языка… контакт тела… контакт ума, и моё сознание не будет зависимым от контакта ума». Вот как тебе следует тренироваться.
Домохозяин, вот как тебе следует тренироваться: «Я не буду цепляться за чувство, рождённое контактом глаза… уха… носа… языка… тела… ума, и моё сознание не будет зависимым от чувства, рождённого контактом ума». Вот как тебе следует тренироваться.
Домохозяин, вот как тебе следует тренироваться: «Я не буду цепляться за элемент земли… воды… огня… воздуха… пространства… сознания, и моё сознание не будет зависимым от элемента сознания». Вот как тебе следует тренироваться.
Домохозяин, вот как тебе следует тренироваться: «Я не буду цепляться за материальную форму… чувство… восприятие… формации [ума]… сознание, и моё сознание не будет зависимым от сознания». Вот как тебе следует тренироваться.
Домохозяин, вот как тебе следует тренироваться: «Я не буду цепляться за сферу безграничного пространства… сферу безграничного сознания… сферу отсутствия всего… сферу ни восприятия, ни не-восприятия, и моё сознание не будет зависимым от сферы ни восприятия, ни не-восприятия». Вот как тебе следует тренироваться.
Домохозяин, вот как тебе следует тренироваться: «Я не буду цепляться за этот мир, и моё сознание не будет зависимым от этого мира. Я не буду цепляться за иной мир, и моё сознание не будет зависимым от иного мира». Вот как тебе следует тренироваться.
Домохозяин, вот как тебе следует тренироваться: «Я не буду цепляться за всё видимое, слышимое, ощущаемое, познаваемое, встречаемое, искомое, исследуемое умом, и моё сознание не будет зависимым от этого». Вот как тебе следует тренироваться».
Когда так было сказано, домохозяин Анатхапиндика разрыдался. Тогда Достопочтенный Ананда спросил его: «Ты ниспадаешь, домохозяин, ты тонешь?»
«Я не ниспадаю, Достопочтенный Ананда, я не тону. Но хотя я долгое время прислуживал Учителю и монахам, достойным почитания, я прежде никогда не слышал такой беседы по Дхамме».
«Такая беседа по Дхамме, домохозяин, не даётся мирянам, одетым в белое. Такая беседа по Дхамме даётся тем, кто ушёл в бездомную жизнь».
«В таком случае, Достопочтенный Сарипутта, пусть такая беседа о Дхамме даётся мирянам, одетым в белое. Есть представители клана, у которых мало пыли в глазах, и которые падут, не услышав [такую беседу] по Дхамме. Будут те, кто поймут Дхамму».
И тогда, дав домохозяину Анатхапиндике этот совет, Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Ананда встали со своих сидений и ушли. И вскоре после того как они ушли, домохозяин Анатхапиндика скончался и переродился в небесном мире Туситы.
И затем, когда наступила глубокая ночь, Анатхапиндика, будучи теперь молодым божеством, обладающим поразительной красотой, подошёл к Благословенному, освещая всю рощу Джеты. Поклонившись Благословенному, встал рядом и обратился к Благословенному строфами:
«Действительно, так оно, что роща Джеты
Убежищем стала для группы провидцев.
Ведь Дхаммы Цари теперь в ней обитают,
В том месте, что радость теперь мне приносит.
Поступок и праведность, знание
И нравственность, и совершенная жизнь:
Вот смертные чем себя могут очистить,
А не богатством иль кланом.
Поэтому, мудростью кто обладает,
Преследуя благо своё,
Исследовать Дхамму он тщательно должен,
И этим очистить себя.
[Монах] Сарипутта воистину мудр,
Он нравственен и безмятежен.
И даже монах, что за [мира] грань вышел,
Не может быть выше, чем он».
Так сказало молодое божество [по имени] Анатхапиндика. Учитель одобрил. И тогда молодое божество [по имени] Анатхапиндика, подумав: «Учитель согласен со мной», поклонилось Благословенному и, обойдя его с правой стороны, прямо там и исчезло.
И когда минула ночь, Благословенный обратился к монахам так: «Монахи, прошлой ночью, когда наступила глубокая ночь, некое молодое божество подошло ко мне и в моём присутствии произнесло эти строфы:
«Действительно, так оно, что роща Джеты…
… Не может быть выше, чем он».
Так сказало то молодое божество. И затем то молодое божество, подумав: «Учитель согласен со мной», поклонилось мне и, обойдя меня с правой стороны, прямо там и исчезло».
Когда так было сказано, Достопочтенный Ананда сказал Благословенному: «Учитель, вне сомнений, тем молодым божеством, должно быть, был Анатхапиндика. Ведь домохозяин Анатхапиндика обладал совершенным доверием к Достопочтенному Сарипутте».
«Хорошо, хорошо, Ананда! Ты сделал правильный вывод посредством рассуждения. Этим молодым божеством был Анатхапиндика, а не кто-то иной».
Так сказал Благословенный. Достопочтенный Ананда был доволен и восхитился словами Благословенного.
МН 144 Чханновада сутта — Совет Чханне
редакция перевода: 12.03.2016
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 1114"
(Сутта о монахе Чханне, который свёл счёты с жизнью)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И тогда Достопочтенный Сарипутта, Достопочтенный Махачунда, и Достопочтенный Чханна проживали на горе Утёс Ястребов. В то время Достопочтенный Чханна был нездоров, поражён болезнью, серьёзно болен. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из медитации, отправился к Достопочтенному Махачунде и спросил его: «Друг Чунда, пойдём к Достопочтенному Чханне и спросим о его болезни».
«Да, друг» — ответил Достопочтенный Махачунда.
И тогда Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махачунда отправились к Достопочтенному Чханне и обменялись с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями они сели рядом, и Достопочтенный Сарипутта сказал Достопочтенному Чханне: «Я надеюсь, ты поправляешься, друг Чханна, я надеюсь, тебе становится лучше. Я надеюсь, твои болезненные ощущения спадают, а не возрастают, и что можно увидеть их спад, а не увеличение».
«Друг Сарипутта, я не поправляюсь, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад. Подобно тому, как если бы сильный человек раскроил бы мою голову острым мечом — вот какие жестокие ветра прорезают мою голову. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы сильный человек стянул бы прочным кожаным ободом мою голову — вот какие жестокие боли у меня в голове. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Подобно тому, как если бы умелый мясник или его ученик вскрыл бы брюхо быка острым мясницким ножом — вот какие жестокие ветра прорезают мой живот. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Как если бы два сильных человека схватили бы слабого за обе руки и поджаривали бы его над ямой с горячими углями — вот какое жестокое жжение в моём теле. Я не поправляюсь, мне не становится лучше. Сильные болезненные ощущения возрастают во мне, а не спадают, и можно увидеть их увеличение, а не спад. Я использую нож, друг Сарипутта, у меня нет желания жить».
«Пусть Достопочтенный Чханна не использует нож. Пусть Достопочтенный Чханна живёт. Если у Достопочтенного Чханны нет подходящей еды, я отправлюсь в поисках подходящей еды для него. Если у него нет подходящего лекарства, я отправлюсь в поисках подходящего лекарства для него. Если у него нет должного прислужника, я буду прислуживать ему. Пусть Достопочтенный Чханна не использует нож. Пусть Достопочтенный Чханна живёт. Мы хотим, чтобы Достопочтенный Чханна жил».
«Друг Сарипутта, не так оно вовсе, что у меня нет подходящей еды, или лекарства, или прислужника. Более того, друг Сарипутта, долгое время я почитал Учителя с любовью, а не без любви. Ведь ученику подобает почитать Учителя с любовью, а не без любви. Запомни так, друг Сарипутта: «Монах Чханна использует нож без порицания»{692}.
«Мы бы хотели кое о чём расспросить Достопочтенного Чханну, если он соблаговолит ответить на наш вопрос».
«Спрашивай, друг Сарипутта. Как услышу, будет видно».
«Друг Чханна, считаешь ли ты глаз, сознание глаза, и вещи, познаваемые сознанием глаза таковыми: «Это моё, я таков, это моё «я»? Считаешь ли ты ухо, сознание уха, и вещи, познаваемые сознанием уха таковыми…? Считаешь ли ты нос… Считаешь ли ты язык… Считаешь ли ты тело… Считаешь ли ты ум, сознание ума и вещи, познаваемые сознанием ума таковыми: «Это моё, я таков, это моё «я»?
«Друг Сарипутта, я считаю глаз, сознание глаза… ухо… нос… язык… тело… ум, сознание ума и вещи, познаваемые сознанием ума таковыми: «Это не моё, я не таков, это не моё «я».
«Друг Чханна, что ты увидел и напрямую узнал в глазе, сознании глаза… ухе… носе… языке… теле… уме, сознании ума и вещах, познаваемых сознанием ума, что ты считаешь их таковыми: «Это не моё, я не таков, это не моё «я»?
«Друг Сарипутта, поскольку я увидел и напрямую познал прекращение в глазе, сознании глаза… …вещах, познаваемых сознанием ума, я считаю их таковыми: «Это не моё, я не таков, это не моё «я».
Когда так было сказано, Достопочтенный Махачунда обратился к Достопочтенному Чханне: «В таком случае, друг Чханна, тебе следует непрерывно уделять внимание следующему учению Благословенного: «В том, кто зависим — есть колебание. В том, кто не зависим — нет колебаний. Когда нет колебаний, то есть безмятежность. Когда есть безмятежность, то нет склонности. Когда нет склонности, то нет прихода и ухода. Когда нет прихода и ухода, то нет умирания и перерождения. Когда нет умирания и перерождения, то тогда есть «ни здесь, ни там, ни между ними». Это само по себе и есть окончание страдания».
Затем, когда Достопочтенный Сарипутта и Достопочтенный Махачунда дали Достопочтенному Чханне это наставление, они встали со своих сидений и ушли. И вскоре после того как они ушли, Достопочтенный Чханна использовал нож.
Тогда Достопочтенный Сарипутта подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом, и сказал: «Учитель, Достопочтенный Чханна использовал нож. Какова его участь, каков его будущий удел?»
«Сарипутта, не объявил ли монах Чханна тебе о своей непорицаемости?»
«Учитель, у Вадджей есть деревня под названием Пуббавадджхана. Там у Достопочтенного Чханны было много дружеских семей, близких семей, радушных семей».
«У Достопочтенного Чханны в самом деле есть эти дружеские семьи, Сарипутта, близкие семьи, радушные семьи. Но я не утверждаю, что кого-либо следует из-за этого порицать. Сарипутта, когда кто-либо оставляет это тело и подхватывает другое тело, то в таком случае я утверждаю, что он достоин порицания. Такого не произошло в случае с монахом Чханной. Монах Чханна использовал нож без порицания».
Так сказал Благословенный. Достопочтенный Сарипутта был доволен и восхитился словами Благословенного.
МН 145Пунновада сутта — Совет Пунне
редакция перевода: 15.03.2016
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 1117"
(Сутта о терпеливом и добром монахе Пунне)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда, вечером, Достопочтенный Пунна вышел из медитации и отправился к Благословенному. Поклонившись Благословенному, он сел рядом и сказал ему:
«Учитель, было бы хорошо, если бы Благословенный дал бы мне краткий совет. Услышав Дхамму от Благословенного, я буду пребывать в уединении, затворившись, прилежным, старательным, решительным».
«В таком случае, Пунна, слушай внимательно то, что я скажу».
«Да, Учитель» — ответил Достопочтенный Пунна. Благословенный сказал следующее:
«Пунна, есть формы, познаваемые глазом — желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанные с чувственным желанием, вызывающие страсть. Если монах наслаждается ими, приветствует их, продолжает их удерживать, то наслаждение возникает в нём. С возникновением наслаждения, Пунна, имеет место возникновение страдания, я говорю тебе.
Пунна, есть звуки… запахи… вкусы… осязаемые вещи… умственные объекты, познаваемым умом — желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанные с чувственным желанием, вызывающие страсть. Если монах наслаждается ими, приветствует их, продолжает их удерживать, то наслаждение возникает в нём. С возникновением наслаждения, Пунна, имеет место возникновение страдания, я говорю тебе.
Пунна, есть формы… звуки… запахи… вкусы… осязаемые вещи… умственные объекты, познаваемым умом — желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанные с чувственным желанием, вызывающие страсть. Если монах не наслаждается ими, не приветствует их, не продолжает их удерживать, то наслаждение прекращается в нём. С прекращением наслаждения, Пунна, имеет место прекращение страдания, я говорю тебе.
И теперь, когда я дал тебе этот краткий совет, Пунна, в какой стране ты будешь проживать?»
«Учитель, теперь, когда Благословенный дал мне этот краткий совет, я отправляюсь жить в страну Сунапаранту».
«Пунна, люди в Сунапаранте свирепые и грубые. Если они будут оскорблять и угрожать тебе, о чём ты будешь думать в этом случае?»
«Учитель, если люди в Сунапаранте будут оскорблять и угрожать мне, то я буду думать так: «Эти люди Сунапаранты прекрасны, в самом деле прекрасны, ведь они не бьют меня кулаками». Вот так я буду думать, Благословенный. Так я буду думать, Высочайший».
«Но, Пунна, если люди в Сунапаранте будут бить тебя кулаками, о чём ты будешь думать в этом случае?»
«Учитель, если люди в Сунапаранте будут бить меня кулаками, то я буду думать так: «Эти люди Сунапаранты прекрасны, в самом деле прекрасны, ведь они не бьют меня комьями земли». Вот так я буду думать, Благословенный. Так я буду думать, Высочайший».
«Но, Пунна, если люди в Сунапаранте будут бить тебя комьями земли, о чём ты будешь думать в этом случае?»
«Учитель, если люди в Сунапаранте будут бить меня комьями земли, то я буду думать так: «Эти люди Сунапаранты прекрасны, в самом деле прекрасны, ведь они не бьют меня палками». Вот так я буду думать, Благословенный. Так я буду думать, Высочайший».
«Но, Пунна, если люди в Сунапаранте будут бить тебя палками, о чём ты будешь думать в этом случае?»
«Учитель, если люди в Сунапаранте будут бить меня палками, то я буду думать так: «Эти люди Сунапаранты прекрасны, в самом деле прекрасны, ведь они не нападают на меня с ножами». Вот так я буду думать, Благословенный. Так я буду думать, Высочайший».
«Но, Пунна, если люди в Сунапаранте будут нападать на тебя с ножами, о чём ты будешь думать в этом случае?»
«Учитель, если люди в Сунапаранте будут нападать на меня с ножами, то я буду думать так: «Эти люди Сунапаранты прекрасны, в самом деле прекрасны, ведь они не отняли моей жизни острым ножом». Вот так я буду думать, Благословенный. Так я буду думать, Высочайший».
«Но, Пунна, если люди в Сунапаранте будут отнимать у тебя жизнь острым ножом, о чём ты будешь думать в этом случае?»
«Учитель, если люди в Сунапаранте будут отнимать у меня жизнь острым ножом, то я буду думать так: «У Благословенного были ученики, которые, ощутив неприязнь, пренебрежение, и отвращение к этому самому телу, нашли [для себя] убийцу. А я заполучил такого убийцу и без подобных поисков. Вот так я буду думать, Благословенный. Так я буду думать, Высочайший».
«Хорошо, хорошо, Пунна! Обладая таким самоконтролем и умиротворением, ты сможешь проживать в стране Сунапаранте. Теперь, Пунна, ты можешь идти, когда сочтёшь нужным».
И тогда, восхитившись и возрадовавшись словам Благословенного, Достопочтенный Пунна поднялся со своего сиденья, поклонился Благословенному и ушёл, обойдя его с правой стороны. Затем он привёл в порядок своё жилище, взял чашу и верхнее одеяние, и отправился в страну Сунапаранту. Совершив несколько пеших переходов, со временем он прибыл в страну Сунапаранту, где и стал проживать. И затем, в течение того сезона дождей, Достопочтенный Пунна утвердил в практике пятьсот мирян и мирянок, а сам, в тот же самый сезон дождей, реализовал три истинных знания. И позже Достопочтенный Пунна достиг окончательной ниббаны.
И тогда группа монахов подошла к Благословенному и, поклонившись ему, они сели рядом и сказали: «Учитель, представитель клана Пунна, которому Благословенный дал краткий совет, скончался. Какова его участь? Каков его будущий удел?»
«Монахи, представитель клана Пунна был мудр. Он практиковал в соответствии с Дхаммой и не беспокоил меня истолкованием Дхаммы. Представитель клана Пунна достиг окончательной ниббаны».
Так сказал Благословенный. Монахи были довольны и восхитились словами Благословенного{693}.
МН 146Нандаковада сутта — Совет от Нандаки
редакция перевода: 24.03.2014
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 1120"
(Наставление о непостоянстве с яркими метафорами)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда Махападжапати Готами вместе с пятью сотнями монахинь отправилась к Благословенному. Поклонившись Благословенному, она встала рядом и сказала ему: «Учитель, пусть Благословенный даст совет монахиням, пусть Благословенный наставит монахинь, пусть Благословенный даст монахиням беседу о Дхамме».
И в то время старшие монахи сменяли друг друга, наставляя монахинь, но Достопочтенный Нандака не захотел советовать им, когда подошёл его черёд. И тогда Благословенный обратился к Достопочтенному Ананде: «Ананда, чья сегодня очередь советовать монахиням?»
«Учитель, сегодня очередь Достопочтенного Нандаки советовать монахиням, но он не хочет советовать им, даже несмотря на то, что сегодня его очередь».
Тогда Благословенный обратился к Достопочтенному Нандаке: «Дай совет монахиням, Нандака. Наставь монахинь, Нандака. Дай монахиням беседу о Дхамме, брахман».
«Хорошо, Учитель» — ответил Достопочтенный Нандака.
И тогда, утром, Достопочтенный Нандака оделся, взял чашу и верхнее одеяние, и отправился в Саваттхи за подаяниями. Походив по Саваттхи за подаяниями, вернувшись со своего хождения за подаяниями, после принятия пищи он отправился с товарищем в Парк Раджаки. Монахини увидели Достопочтенного Нандаку издали, подготовили сиденье, выставили воду для ног. Достопочтенный Нандака сел на подготовленное сиденье и помыл ноги. Монахини поклонились ему и сели рядом. Когда они сели, Достопочтенный Нандака сказал монахиням:
«Сёстры, эта беседа будет [проходить] в виде вопросов. Если вы понимаете, вы должны сказать: «Мы понимаем». Если вы не понимаете, вы должны сказать: «Мы не понимаем». Если вы сомневаетесь и находитесь в замешательстве, вам следует спросить меня: «Достопочтенный, как это? Каково значение этого?»
«Достопочтенный, мы довольны и рады, что Мастер Нандака предлагает нам хотя бы это».
«Сёстры, как вы думаете? Глаз является постоянным или непостоянным?»
«Непостоянным, достопочтенный».
«А то, что непостоянно — то является страданием или счастьем?»
«Страданием, достопочтенный».
«А то, что является непостоянным, страдательным, и подвержено изменению, может ли считаться таковым: «Это моё, я таков, это моё «я»?
«Нет, достопочтенный».
«Сёстры, как вы думаете? Ухо является постоянным или непостоянным?…
«Сёстры, как вы думаете? Нос является постоянным или непостоянным?…
«Сёстры, как вы думаете? Язык является постоянным или непостоянным?…
«Сёстры, как вы думаете? Тело является постоянным или непостоянным?…
«Сёстры, как вы думаете? Ум является постоянным или непостоянным?…
«Непостоянным, достопочтенный».
«А то, что непостоянно — то является страданием или счастьем?»
«Страданием, достопочтенный».
«А то, что является непостоянным, страдательным, и подвержено изменению, может ли считаться таковым: «Это моё, я таков, это моё «я»?
«Нет, достопочтенный. И почему? Потому что, достопочтенный, мы уже увидели в соответствии с действительностью правильной мудростью так: «Эти шесть внутренних сфер непостоянны».
«Хорошо, хорошо, сёстры! Так оно с учеником Благородных, который видит это в соответствии с действительностью правильной мудростью. Сёстры, как вы думаете? Формы… звуки… запахи… вкусы… осязаемые вещи… умственные объекты постоянны или непостоянны?»
«Непостоянны, достопочтенный».
«А то, что непостоянно — то является страданием или счастьем?»
«Страданием, достопочтенный».
«А то, что является непостоянным, страдательным, и подвержено изменению, может ли считаться таковым: «Это моё, я таков, это моё «я»?
«Нет, достопочтенный. И почему? Потому что, достопочтенный, мы уже увидели в соответствии с действительностью правильной мудростью так: «Эти шесть внешних сфер непостоянны».
«Хорошо, хорошо, сёстры! Так оно с учеником Благородных, который видит это в соответствии с действительностью правильной мудростью. Сёстры, как вы думаете? Сознание глаза… сознание носа… сознание языка… сознание тела… сознание ума постоянно или непостоянно?»
«Непостоянно, достопочтенный».
«А то, что непостоянно — то является страданием или счастьем?»
«Страданием, достопочтенный».
«А то, что является непостоянным, страдательным, и подвержено изменению, может ли считаться таковым: «Это моё, я таков, это моё «я»?
«Нет, достопочтенный. И почему? Потому что, достопочтенный, мы уже увидели в соответствии с действительностью правильной мудростью так: «Эти шесть классов сознания непостоянны».
«Хорошо, хорошо, сёстры! Так оно с учеником Благородных, который видит это в соответствии с действительностью правильной мудростью.
Пример с лампой
Сёстры, представьте как если бы горела масляная лампа. Её масло непостоянно и подвержено изменению, её фитиль непостоянен и подвержен изменению, её пламя непостоянно и подвержено изменению, её сияние непостоянно и подвержено изменению. Если бы кто-либо говорил бы правдиво, разве он сказал бы так: «Пока эта масляная лампа горит, её масло, фитиль, пламя непостоянны и подвержены изменению, но её сияние постоянно, устойчиво, вечно, не подвержено изменению»?
«Нет, достопочтенный. И почему? Потому что, достопочтенный, если эта масляная лампа горит, и её масло, и фитиль, и пламя непостоянны и подвержены изменению, то также и её сияние должно быть непостоянным и подверженным изменению».
«Точно также, сёстры, если бы кто-либо говорил бы правдиво, разве он сказал бы так: «Эти шесть внутренних сфер непостоянны и подвержены изменению, но приятное, болезненное, или ни-приятное-ни-болезненное чувство, которое человек переживает в зависимости от шести внутренних сфер, постоянно, устойчиво, вечно, не подвержено изменению?»
«Нет, достопочтенный. И почему? Потому что если каждое чувство возникает в зависимости от соответствующего ему условия, то с прекращением его соответствующего условия [это] чувство прекращается».
«Хорошо, хорошо, сёстры! Так оно с учеником Благородных, который видит это в соответствии с действительностью правильной мудростью.
Пример с деревом
Сёстры, представьте как если бы стояло большое дерево, обладающее сердцевиной. Его корни были бы непостоянными и подверженными изменению, его ствол бы непостоянным и подверженным изменению, его ветви и листва были бы непостоянными и подверженными изменению, и его тень была бы непостоянной и подверженной изменению. Если бы кто-либо говорил бы правдиво, разве он сказал бы так: «Корни, ствол, ветви и листва этого большого дерева, обладающего сердцевиной, непостоянны и подвержены изменению. Но его тень постоянна, устойчива, вечна, не подвержена изменению?»
«Нет, достопочтенный. И почему? Потому что, достопочтенный, если корни… ствол… листва… непостоянны и подвержены изменению, то и его тень также должна быть непостоянной и подверженной изменению».
«Точно также, сёстры, если бы кто-либо говорил бы правдиво, разве он сказал бы так: «Эти шесть внешних сфер непостоянны и подвержены изменению, но приятное, болезненное, или ни-приятное-ни-болезненное чувство, которое человек переживает в зависимости от шести внешних сфер, постоянно, устойчиво, вечно, не подвержено изменению?»
«Нет, достопочтенный. И почему? Потому что если каждое чувство возникает в зависимости от соответствующего ему условия, то с прекращением его соответствующего условия [это] чувство прекращается».
«Хорошо, хорошо, сёстры! Так оно с учеником Благородных, который видит это в соответствии с действительностью правильной мудростью.
Пример со шкурой коровы
Сёстры, представьте как если бы умелый мясник или его ученик убил бы корову и разделывал бы её острым мясницким ножом. Не повреждая внутреннюю груду плоти, не повреждая внешнюю шкуру, он бы срезал, отделял, отрезал внутренние сухожилия, связки, соединения острым мясницким ножом. Срезав, отделив, отрезав всё это, он бы отделил внешнюю шкуру и накрыл бы корову вновь этой же самой шкурой. Если бы кто-либо говорил бы правдиво, разве он сказал бы так: «Эта корова соединена со шкурой как и прежде?»
«Нет, достопочтенный. И почему? Потому что если бы этот умелый мясник или его ученик убил бы корову… отрезал бы всё это, то хоть он бы и накрыл корову вновь этой же самой шкурой и сказал: «Эта корова соединена со шкурой как и прежде» — всё равно эта корова была бы отсоединена от этой шкуры».
«Сёстры, я привёл вам этот пример, чтобы донести смысл. Смысл таков. Внутренняя груда плоти — это обозначение шести внутренних сфер. Внешняя шкура — это обозначение шести внешних сфер. Внутренние сухожилия, связки, соединения — это обозначение наслаждения и жажды. Острый мясницкий нож — это обозначение благородной мудрости; благородной мудрости, которая режет, отделяет, отрезает внутренние загрязнения, путы, привязи.
Семь факторов просветления
Сёстры, есть эти семь факторов просветления, посредством развития и взращивания которых монах за счёт уничтожения пятен [умственных загрязнений] здесь и сейчас входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, зная и проявляя эти состояния для себя самостоятельно посредством прямого знания. Какие семь?
Вот, сёстры, монах развивает осознанность как фактор просветления, который поддерживается отречением, бесстрастием, прекращением, и созревает в оставлении. Он развивает исследование состояний… усердие… восторг… безмятежность… сосредоточение… невозмутимость как фактор просветления, который поддерживается отречением, бесстрастием, прекращением, и созревает в оставлении. Таковы семь факторов просветления, посредством развития и взращивания которых… для себя самостоятельно посредством прямого знания».
Когда Достопочтенный Нандака дал монахиням такой совет, он отпустил их, сказав: «Всё сёстры, идите». И тогда монахини, восхитившись и возрадовавшись словам Достопочтенного Нандаки, встали со своих сидений и, поклонившись Достопочтенному Нандаке, ушли, обойдя его с правой стороны. Они отправились к Благословенному и, поклонившись ему, встали рядом. Благословенный сказал им: «Всё сёстры, идите». И тогда монахини поклонились Благословенному и ушли, обойдя его с правой стороны.
Вскоре после того как они ушли, Благословенный обратился к монахам: «Монахи, подобно тому как на четырнадцатый день, на Упосатху, люди не находятся в сомнениях и замешательстве в отношении того полная ли луна или же неполная, поскольку в это время луна абсолютно точно неполная, то точно также, те монахини довольны учением Нандаки по Дхамме, но их намерение ещё не было исполнено».
И тогда Благословенный обратился к Достопочтенному Нандаке: «Что же, Нандака, завтра тебе также следует наставить тех монахинь точно таким же образом».
«Да, Учитель» — ответил Достопочтенный Нандака. И тогда следующим утром Достопочтенный Нандака оделся… {694} …тогда монахини поклонились Благословенному и ушли, обойдя его с правой стороны.
Вскоре после того как они ушли, Благословенный обратился к монахам: «Монахи, подобно тому как на пятнадцатый день, на Упосатху, люди не находятся в сомнениях и замешательстве в отношении того полная ли луна или же неполная, поскольку в это время луна абсолютно точно полная, то точно также, те монахини довольны учением Нандаки по Дхамме, и их намерение было исполнено. Монахи, даже наименее развитая из тех пятисот монахинь [теперь] является вступившей в поток, не подверженной более к [перерождению] в нижних мирах, непреклонной [в своей участи достичь освобождения], устремлённой к просветлению».
Так сказал Благословенный. Монахи были довольны и восхитились словами Благословенного.
МН 147Чуларахуловада сутта — Малая лекция с наставлением Рахуле
редакция перевода: 20.03.2015
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 1126"
(Рахула, сын Будды, становится арахантом, выслушав лекцию о безличностности от самого Учителя)
Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда, по мере того как Благословенный пребывал уединённым в медитации, такое раздумье возникло у него в уме: «Те состояния, что созревают в освобождении, достигли зрелости в Рахуле. Что если я поведу его дальше, к уничтожению пятен [умственных загрязнений]?»
И тогда, утром, Благословенный оделся, взял чашу и верхнее одеяние, и отправился в Саваттхи собирать подаяния. Когда он вернулся с хождения за подаяниями, то после принятия пищи он обратился к Достопочтенному Рахуле так: «Возьми коврик для сидения, Рахула. Пойдём в Рощу Слепых, чтобы провести там остаток дня».
«Да, Учитель» — ответил Достопочтенный Рахула и, взяв коврик для сиденья, он последовал вслед за Благословенным.
В то время многие тысячи божеств [также] последовали за Благословенным, думая: «Сегодня Благословенный приведёт Достопочтенного Рахулу дальше, к уничтожению пятен». Затем Благословенный вошёл в Рощу Слепых и сел под неким деревом на подготовленное сиденье. Достопочтенный Рахула поклонился Благословенному и сел рядом. Тогда Благословенный сказал ему:
«Как ты думаешь, Рахула, глаз является постоянным или непостоянным?»
«Непостоянным, Учитель».
«А то, что непостоянно — то является страданием или счастьем?»
«Страданием, Учитель».
«А то, что является непостоянным, страдательным и подвержено изменению, может ли считаться таковым: «Это моё, я таков, это моё «я»?
«Нет, Учитель».
«Формы постоянны или непостоянны?…
«Сознание глаза постоянно или непостоянно?…
«Контакт глаза постоянен или непостоянен?…
«Что-либо, что входит в чувство, восприятие, формации [ума], или сознание, и возникает, имея в качестве причины контакт глаза, постоянно или непостоянно?»
«Непостоянно, Учитель».
«А то, что непостоянно — то является страданием или счастьем?»
«Страданием, Учитель».
«А то, что является непостоянным, страдательным и подвержено изменению, может ли считаться таковым: «Это моё, я таков, это моё «я»?
«Нет, Учитель».
«Ухо является постоянным или непостоянным?…
«Нос является постоянным или непостоянным?…
«Язык является постоянным или непостоянным?…
«Тело является постоянным или непостоянным?…
«Ум является постоянным или непостоянным?…
«Умственные объекты постоянны или непостоянны?…
«Сознание ума постоянно или непостоянно?…
«Контакт ума постоянен или непостоянен?…
«Что-либо, что входит в чувство, восприятие, формации [ума], или сознание, и возникает, имея в качестве причины контакт ума, постоянно или непостоянно?»
«Непостоянно, Учитель».
«А то, что непостоянно — то является страданием или счастьем?»
«Страданием, Учитель».
«А то, что является непостоянным, страдательным и подвержено изменению, может ли считаться таковым: «Это моё, я таков, это моё «я»?
«Нет, Учитель».
«Видя так, Рахула, хорошо обученный ученик Благородных испытывает разочарование [по отношению] к глазу, формам, сознанию глаза, контакту глаза, и ко всему, что входит в чувство, восприятие, формации, сознание, и возникает, имея в качестве причины контакт глаза. Он испытывает разочарование [по отношению] к уху… носу… языку… телу… уму, умственным объектам, сознанию ума, контакту ума, и ко всему, что входит в чувство, восприятие, формации, сознание, и возникает, имея в качестве причины контакт ума.
Испытывая разочарование, он становится беспристрастным. Через беспристрастие [его ум] освобождается. Когда он освобождён, приходит знание: «Он освобождён». Он понимает: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования».
Так сказал Благословенный. Воодушевлённый, Достопочтенный Рахула был доволен и восхитился словами Благословенного. И по мере того как произносилась эта лекция, ум Достопочтенного Рахулы освободился от пятен [умственных загрязнений] посредством не-цепляния, а у многих тысяч божеств возникло незапылённое, незапятнанное видение Дхаммы: «Всё, что подвержено возникновению, подвержено и прекращению».
МН 148 Чхачхакка сутта — Шесть групп шестёрок
редакция перевода: 25.03.2016
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 1129"
(Глубокая лекция на тему безличностности живого существа. Будда объясняет что нужно познать для того, чтобы освободиться от цепляния за существование, благодаря чему и достигается арахантство)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. Там Благословенный обратился к монахам так: «Монахи!»
«Учитель!» — ответили они. Благословенный сказал следующее:
«Монахи, я научу вас Дхамме, которая прекрасна в начале, прекрасна в середине, и прекрасна в конце, правильна и в духе и в букве. Я раскрою вам святую жизнь, которая всецело совершенная и чистая. [Это учение] о шести группах шестёрок. Слушайте внимательно то, о чём я буду говорить».
«Да, Учитель» — ответили монахи. Благословенный сказал следующее:
«Шесть внутренних сфер должны быть поняты. Шесть внешних сфер должны быть поняты. Шесть классов сознания должны быть поняты. Шесть классов контакта должны быть поняты. Шесть классов чувства должны быть поняты. Шесть классов жажды должны быть поняты.
Шесть групп шестёрок
«Шесть внутренних сфер должны быть поняты» — так было сказано. В отношении чего так было сказано? Есть сфера глаза, сфера уха, сфера носа, сфера языка, сфера тела, сфера ума. В отношении этого так было сказано: «Шесть внутренних сфер должны быть поняты». Таковая первая группа шести.
«Шесть внешних сфер должны быть поняты» — так было сказано. В отношении чего так было сказано? Есть сфера формы, сфера звука, сфера запаха, сфера вкуса, сфера осязаемой вещи, сфера умственного объекта. В отношении этого так было сказано: «Шесть внешних сфер должны быть поняты». Таковая вторая группа шести.
«Шесть классов сознания должны быть поняты» — так было сказано. В отношении чего так было сказано? В зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. В зависимости от уха и звуков возникает сознание уха. В зависимости от носа и запахов возникает сознание носа. В зависимости от языка и вкусов возникает сознание языка. В зависимости от тела и осязаемых вещей возникает сознание тела. В зависимости от ума и умственных объектов возникает сознание ума. В отношении этого так было сказано: «Шесть классов сознания должны быть поняты». Таковая третья группа шести.
«Шесть классов контакта должны быть поняты» — так было сказано. В отношении чего так было сказано? В зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. Встреча этих трёх — это контакт. В зависимости от уха и звуков возникает сознание уха. Встреча этих трёх — это контакт. В зависимости от носа и запахов возникает сознание носа. Встреча этих трёх — это контакт. В зависимости от языка и вкусов возникает сознание языка. Встреча этих трёх — это контакт. В зависимости от тела и осязаемых вещей возникает сознание тела. Встреча этих трёх — это контакт. В зависимости от ума и умственных объектов возникает сознание ума. Встреча этих трёх — это контакт. В отношении этого так было сказано: «Шесть классов контакта должны быть поняты». Таковая четвёртая группа шести.
«Шесть классов чувства должны быть поняты» — так было сказано. В отношении чего так было сказано? В зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. В зависимости от уха и звуков возникает сознание уха. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. В зависимости от носа и запахов возникает сознание носа. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. В зависимости от языка и вкусов возникает сознание языка. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. В зависимости от тела и осязаемых вещей возникает сознание тела. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. В зависимости от ума и умственных объектов возникает сознание ума. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. В отношении этого так было сказано: «Шесть классов чувства должны быть поняты». Таковая пятая группа шести.
«Шесть классов жажды должны быть поняты» — так было сказано. В отношении чего так было сказано? В зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. С чувством как условием имеет место жажда. В зависимости от уха и звуков возникает сознание уха. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. С чувством как условием имеет место жажда. В зависимости от носа и запахов возникает сознание носа. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. С чувством как условием имеет место жажда. В зависимости от языка и вкусов возникает сознание языка. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. С чувством как условием имеет место жажда. В зависимости от тела и осязаемых вещей возникает сознание тела. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. С чувством как условием имеет место жажда. В зависимости от ума и умственных объектов возникает сознание ума. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием имеет место чувство. С чувством как условием имеет место жажда. В отношении этого так было сказано: «Шесть классов жажды должны быть поняты». Таковая шестая группа шести.
Безличностность
Если кто-либо скажет: «Глаз — это «я» — то это будет неразумным. Можно различить возникновение и распад глаза. Поскольку можно различить возникновение и распад, то получилось бы: «Моё «я» возникает и распадается». Вот почему было бы неразумным говорить: «Глаз — это «я». Поэтому глаз является безличностным.
Если кто-либо скажет: «Формы — это «я» — то это будет неразумным. Можно различить возникновение и распад форм. Поскольку можно различить возникновение и распад, то получилось бы: «Моё «я» возникает и распадается». Вот почему было бы неразумным говорить: «Формы — это «я». Поэтому глаз является безличностным, формы являются безличностными.
Если кто-либо скажет: «Сознание глаза — это «я» — то это будет неразумным. Можно различить возникновение и распад сознания глаза. Поскольку можно различить возникновение и распад, то получилось бы: «Моё «я» возникает и распадается». Вот почему было бы неразумным говорить: «Сознание глаза — это «я». Поэтому глаз является безличностным, формы являются безличностными, сознание глаза является безличностным.
Если кто-либо скажет: «Контакт глаза — это «я» — то это будет неразумным. Можно различить возникновение и распад контакта глаза. Поскольку можно различить возникновение и распад, то получилось бы: «Моё «я» возникает и распадается». Вот почему было бы неразумным говорить: «Контакт глаза — это «я». Поэтому глаз является безличностным, формы являются безличностными, сознание глаза является безличностным, контакт глаза является безличностным.
Если кто-либо скажет: «Чувство — это «я» — то это будет неразумным. Можно различить возникновение и распад чувства. Поскольку можно различить возникновение и распад, то получилось бы: «Моё «я» возникает и распадается». Вот почему было бы неразумным говорить: «Чувство — это «я». Поэтому глаз является безличностным, формы являются безличностными, сознание глаза является безличностным, контакт глаза является безличностным, чувство является безличностным.
Если кто-либо скажет: «Жажда — это «я» — то это будет неразумным. Можно различить возникновение и распад жажды. Поскольку можно различить возникновение и распад, то получилось бы: «Моё «я» возникает и распадается». Вот почему было бы неразумным говорить: «Жажда — это «я». Поэтому глаз является безличностным, формы являются безличностными, сознание глаза является безличностным, контакт глаза является безличностным, чувство является безличностным, жажда является безличностной.
Если кто-либо скажет: «Ухо — это «я»…
Если кто-либо скажет: «Нос — это «я»…
Если кто-либо скажет: «Язык — это «я»…
Если кто-либо скажет: «Тело — это «я»…
Если кто-либо скажет: «Ум — это «я» — то это будет неразумным. Можно различить возникновение и распад ума. Поскольку можно различить возникновение и распад, то получилось бы: «Моё «я» возникает и распадается». Вот почему было бы неразумным говорить: «Ум — это «я». Поэтому ум является безличностным.
Если кто-либо скажет: «Умственные объекты — это «я»… Если кто-либо скажет: «Сознание ума — это «я»… Если кто-либо скажет: «Контакт ума — это «я»… Если кто-либо скажет: «Чувство — это «я»… Если кто-либо скажет: «Жажда — это «я»… Поэтому ум является безличностным, умственные объекты являются безличностными, сознание ума является безличностным, контакт ума является безличностным, чувство является безличностным, жажда является безличностной.
Возникновение личности
Монахи, вот каков путь, ведущий к возникновению личности. Кто-либо считает глаз таковым: «Это моё, я таков, это моё «я». Он считает формы… сознание глаза… контакт глаза… чувство… жажду таковой: «Это моё, я таков, это моё «я».
Он считает ухо…
Он считает нос…
Он считает язык…
Он считает тело…
Он считает ум таковым: «Это моё, я таков, это моё «я». Он считает умственные объекты… сознание ума… контакт ума… чувство… жажду таковой: «Это моё, я таков, это моё «я».
Прекращение личности
Монахи, вот каков путь, ведущий к прекращению личности. Кто-либо считает глаз таковым: «Это не моё, я не таков, это не моё «я». Он считает формы… сознание глаза… контакт глаза… чувство… жажду таковой: «Это не моё, я не таков, это не моё «я».
Он считает ухо…
Он считает нос…
Он считает язык…
Он считает тело…
Он считает ум таковым: «Это не моё, я не таков, это не моё «я». Он считает умственные объекты… сознание ума… контакт ума… чувство… жажду таковой: «Это не моё, я не таков, это не моё «я».
Скрытые склонности
Монахи, в зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием возникает [чувство], ощущаемое как приятное или болезненное или ни-приятное-ни-болезненное. Когда человека касается приятное чувство, то если он наслаждается им, приветствует его, продолжает его удерживать, то тогда скрытая склонность к жажде залегает в нём. Когда человека касается болезненное чувство, то если он грустит, горюет и плачет, рыдает, бьёт себя в груди, становится обезумевшим, то тогда скрытая склонность к отвращению залегает в нём. Когда человека касается ни-приятное-ни-болезненное чувство, то если он не понимает в соответствии с действительностью возникновение, угасание, привлекательность, опасность, и спасение в отношении этого чувства, то тогда скрытая склонность к невежеству залегает в нём.
Монахи, чтобы кто-либо здесь и сейчас положил бы конец страданию, не отбросив скрытой склонности к жажде к приятному чувству, не уничтожив скрытой склонности к отвращению к болезненному чувству, не истребив скрытой склонности к невежеству в отношении ни-приятного-ни-болезненного чувства, не оставив невежества и не зародив истинного знания — такое невозможно.
Монахи, в зависимости от уха и звуков возникает сознание уха…
Монахи, в зависимости от носа и запахов возникает сознание носа…
Монахи, в зависимости от языка и вкусов возникает сознание языка…
Монахи, в зависимости от тела и осязаемых вещей возникает сознание тела…
Монахи, в зависимости от ума и умственных объектов возникает сознание ума. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием возникает [чувство], ощущаемое как приятное или болезненное или ни-приятное-ни-болезненное. Когда человека касается приятное чувство, то если он наслаждается им, приветствует его, продолжает его удерживать, то тогда скрытая склонность к жажде залегает в нём. Когда человека касается болезненное чувство, то если он грустит, горюет и плачет, рыдает, бьёт себя в груди, становится обезумевшим, то тогда скрытая склонность к отвращению залегает в нём. Когда человека касается ни-приятное-ни-болезненное чувство, то если он не понимает в соответствии с действительностью возникновение, угасание, привлекательность, опасность, и спасение в отношении этого чувства, то тогда скрытая склонность к невежеству залегает в нём.
Монахи, чтобы кто-либо здесь и сейчас положил бы конец страданию, не отбросив скрытой склонности к жажде к приятному чувству, не уничтожив скрытой склонности к отвращению к болезненному чувству, не истребив скрытой склонности к невежеству в отношении ни-приятного-ни-болезненного чувства, не оставив невежества и не зародив истинного знания — такое невозможно.
Отбрасывание скрытых склонностей
Монахи, в зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. Встреча этих трёх — это контакт. С контактом как условием возникает [чувство], ощущаемое как приятное или болезненное или ни-приятное-ни-болезненное. Когда человека касается приятное чувство, то если он не наслаждается им, не приветствует его, не продолжает его удерживать, то тогда скрытая склонность к жажде не залегает в нём. Когда человека касается болезненное чувство, то если он не грустит, не горюет и не плачет, не рыдает, не бьёт себя в груди, не становится обезумевшим, то тогда скрытая склонность к отвращению не залегает в нём. Когда человека касается ни-приятное-ни-болезненное чувство, то если он понимает в соответствии с действительностью возникновение, угасание, привлекательность, опасность, и спасение в отношении этого чувства, то тогда скрытая склонность к невежеству не залегает в нём.
Монахи, чтобы кто-либо здесь и сейчас положил бы конец страданию, отбросив скрытую склонность к жажде к приятному чувству, уничтожив скрытую склонность к отвращению к болезненному чувству, истребив скрытую склонность к невежеству в отношении ни-приятного-ни-болезненного чувства, оставив невежество и зародив истинное знание — такое возможно.
Монахи, в зависимости от уха и звуков возникает сознание уха…
Монахи, в зависимости от носа и запахов возникает сознание носа…
Монахи, в зависимости от языка и вкусов возникает сознание языка…
Монахи, в зависимости от тела и осязаемых вещей возникает сознание тела…
Монахи, в зависимости от ума и умственных объектов возникает сознание ума. Встреча этих трёх — это контакт… чтобы кто-либо здесь и сейчас положил бы конец страданию, отбросив скрытую склонность к жажде к приятному чувству, уничтожив скрытую склонность к отвращению к болезненному чувству, истребив скрытую склонность к невежеству в отношении ни-приятного-ни-болезненного чувства, оставив невежество и зародив истинное знание — такое возможно.
Освобождение
Видя так, монахи, хорошо обученный ученик Благородных становится разочарованным [по отношению] к глазу, разочарованным [по отношению] к формам, разочарованным [по отношению] к сознанию глаза, разочарованным [по отношению] к контакту глаза, разочарованным [по отношению] к чувству, разочарованным [по отношению] к жажде.
Он становится разочарованным [по отношению] к уху…
Он становится разочарованным [по отношению] к носу…
Он становится разочарованным [по отношению] к языку…
Он становится разочарованным [по отношению] к телу…
Он становится разочарованным [по отношению] к уму, разочарованным [по отношению] к умственным объектам, разочарованным [по отношению] к сознанию ума, разочарованным [по отношению] к контакту ума, разочарованным [по отношению] к чувству, разочарованным [по отношению] к жажде.
Будучи разочарованным, он становится беспристрастным. Посредством беспристрастия [его ум] освобождается. Когда он освобождён, приходит знание: «Он освобождён». Он понимает: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования».
Так сказал Благословенный. Монахи были довольны и восхитились словами Благословенного. И по мере произнесения этой лекции умы шестидесяти монахов освободились от пятен [умственных загрязнений] посредством не-цепляния.
МН 149Махасалаятаника сутта — Великая сфера шести
редакция перевода: 28.03.2016
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 1137"
(Высшие стадии пути, в том числе и прозрение, осуществляются уже на основании развитой нравственности)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. Там Благословенный обратился к монахам так: «Монахи!»
«Учитель!» — ответили они. Благословенный сказал следующее:
«Монахи, я дам вам лекцию о великой сфере шести. Слушайте внимательно то, о чём я буду говорить».
«Да, Учитель» — ответили монахи. Благословенный сказал следующее:
«Монахи, когда человек не знает и не видит глаз в соответствии с действительностью, когда человек не знает и не видит формы… сознание глаза… контакт глаза… когда человек не знает и не видит в соответствии с действительностью [чувство], ощущаемое как приятное или болезненное или ни-приятное-ни-болезненное, возникающее с контактом глаза как условием — то тогда он воспламенён жаждой к глазу, к формам, к сознанию глаза, к контакту глаза, к [чувству]… возникающему с контактом глаза как условием.
Когда он пребывает, воспламенённый жаждой, опутанный, ослеплённый, созерцая привлекательность, то тогда пять совокупностей, подверженных цеплянию, выстраиваются для него на будущее. Его жажда, которая ведёт к новому существованию, сопровождаемая наслаждением и страстью, наслаждением в том и в этом, возрастает. Его телесные и умственные проблемы увеличиваются, его телесные и умственные мучения увеличиваются, его телесные и умственные взбудораженности увеличиваются, и он переживает телесное и умственное страдание.
Когда человек не знает и не видит ухо в соответствии с действительностью…
Когда человек не знает и не видит нос в соответствии с действительностью…
Когда человек не знает и не видит язык в соответствии с действительностью…
Когда человек не знает и не видит тело в соответствии с действительностью…
Когда человек не знает и не видит ум в соответствии с действительностью, когда человек не знает и не видит умственные объекты… сознание ума… контакт ума… когда человек не знает и не видит в соответствии с действительностью [чувство], ощущаемое как приятное или болезненное или ни-приятное-ни-болезненное, возникающее с контактом ума как условием — то тогда он воспламенён жаждой к уму, к умственным объектам, к сознанию ума, к контакту ума, к [чувству]… возникающему с контактом ума как условием.
Когда он пребывает, воспламенённый жаждой… переживает телесное и умственное страдание.
Монахи, когда человек знает и видит глаз… ухо… нос… язык… тело… ум в соответствии с действительностью, когда человек знает и видит умственные объекты… сознание ума… контакт ума… когда человек знает и видит в соответствии с действительностью [чувство], ощущаемое как приятное или болезненное или ни-приятное-ни-болезненное, возникающее с контактом ума как условием — то тогда он не воспламенён жаждой к уму, к умственным объектам, к сознанию ума, к контакту ума, к [чувству]… возникающему с контактом ума как условием.
Когда он пребывает, не воспламенённый жаждой, не опутанный, не ослеплённый, созерцая опасность, то тогда пять совокупностей, подверженных цеплянию, убывают для него на будущее. Его жажда, которая ведёт к новому существованию, сопровождаемая наслаждением и страстью, наслаждением в том и в этом, отбрасывается. Его телесные и умственные проблемы отбрасываются, его телесные и умственные мучения отбрасываются, его телесные и умственные взбудораженности отбрасываются, и он переживает телесное и умственное счастье.
Воззрение такого человека является правильным воззрением. Его устремление является правильным устремлением, его усилие является правильным усилием, его осознанность является правильной осознанностью, его сосредоточение является правильным сосредоточением. Но его телесное действие, его словесное действие, и его средства к жизни уже были хорошо очищены прежде. Так этот Благородный Восьмеричный Путь приходит к исполнению в нём за счёт развития. Когда он развивает Благородный Восьмеричный Путь, то четыре основы осознанности также приходят к исполнению в нём за счёт развития. Четыре правильных старания также приходят к исполнению в нём за счёт развития. Четыре основы сверхъестественных сил также приходят к исполнению в нём за счёт развития. Пять качеств также приходят к исполнению в нём за счёт развития. Пять сил также приходят к исполнению в нём за счёт развития. Семь факторов просветления также приходят к исполнению в нём за счёт развития{695}.
Эти две вещи — успокоение и прозрение — происходят в нём, связанные вместе равномерно{696}. Он полностью понимает прямым знанием те вещи, которые следует полностью понять прямым знанием. Он отбрасывает прямым знанием те вещи, которые следует отбросить прямым знанием. Он развивает прямым знанием те вещи, которые следует развить прямым знанием. Он реализует прямым знанием те вещи, которые следует реализовать прямым знанием.
И какие вещи следует полностью понять прямым знанием? Ответ на это таков: «Пять совокупностей, подверженных цеплянию, то есть, совокупность материальной формы… совокупность чувства… восприятия… формаций… совокупность сознания, подверженную цеплянию». Эти вещи следует полностью понять прямым знанием{697}.
И какие вещи следует отбросить прямым знанием? Невежество и жажду к существованию. Эти вещи следует отбросить прямым знанием.
И какие вещи следует развить прямым знанием? Успокоение и прозрение. Эти вещи следует развить прямым знанием.
И какие вещи следует реализовать прямым знанием? Истинное знание и освобождение{698}. Эти вещи следует реализовать прямым знанием»{699}.
Так сказал Благословенный. Монахи были довольны и восхитились словами Благословенного.
МН 150Нагаравиндеййя сутта — К Нагаравинданам
редакция перевода: 01.04.2016
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 1140"
(Будда объясняет, что уважения достойны те отшельники, которые действительно отличаются по своему образу жизни от мирян)
Так я слышал. Однажды Благословенный путешествовал по стране Косал вместе с большой Сангхой монахов и со временем прибыл в косальскую деревню под названием Нагаравинда. И брахманы-домохозяева из Нагаравинды услышали: «Отшельник Мастер Готама, сын Сакьев, ушедший из клана Сакьев в бездомную жизнь, странствовал по стране Косал с большой Сангхой монахов и прибыл в Нагаравинду. И об этом Мастере Готаме распространилась славная молва: «Благословенный — совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Реализовав для себя прямым знанием, он раскрывает [другим] этот мир с его богами, Марами, Брахмами, с его поколением жрецов и отшельников, князей и [простых] людей. Он обучает Дхамме — превосходной в начале, превосходной в середине, и превосходной в конце в правильных фразах и значении. Он раскрывает святую жизнь — всецело совершенную и чистую». Хорошо было бы увидеть таких арахантов».
И тогда брахманы-домохозяева Нагаравинды отправились к Благословенному. Некоторые поклонились Благословенному и сели рядом. Некоторые обменялись с ним вежливыми приветствиями и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями сели рядом. Некоторые из них сели рядом, поприветствовав Благословенного сложенными у груди ладонями. Некоторые из них сели рядом, объявив перед Благословенным своё имя и имя клана. Некоторые из них сели рядом [просто] молча.
Когда они уселись, Благословенный сказал им: «Домохозяева, если странники-приверженцы иных учений спросят вас так: «Домохозяева, каких жрецов и отшельников не стоит уважать, ценить, чтить, и почитать?» — то вам следует ответить им так: «Те жрецы и отшельники, которые не лишены страсти, злобы, заблуждения в отношении форм, познаваемых глазом, чьи умы внутренне не умиротворены, кто в какой-то момент ведёт себя праведно, а потом [в другой момент ведёт себя] неправедно телом, речью, и умом — таких жрецов и отшельников не стоит уважать, ценить, чтить, и почитать. И почему? Потому что мы сами не лишены страсти, злобы, и заблуждения в отношении форм, познаваемых глазом, наши умы внутренне не умиротворены, и мы в какой-то момент ведём себя праведно, а потом неправедно телом, речью, и умом. Поскольку мы не видим какого-либо более высокого праведного поведения у тех почтенных жрецов и отшельников, то [поэтому] их не стоит уважать, ценить, чтить, и почитать.
Те жрецы и отшельники, которые не лишены страсти, злобы, и заблуждения в отношении звуков, познаваемых ухом… запахов, познаваемых носом… вкусов, познаваемых языком… осязаемых вещей, познаваемых телом… умственных объектов, познаваемых умом… …Поскольку мы не видим какого-либо более высокого праведного поведения у тех почтенных жрецов и отшельников, то [поэтому] их не стоит уважать, ценить, чтить, и почитать».
Но, домохозяева, если странники-приверженцы иных учений спросят вас: «Домохозяева, каких жрецов и отшельников стоит уважать, ценить, чтить, и почитать?» — то вам следует ответить им так: «Те жрецы и отшельники, которые лишены страсти, злобы, заблуждения в отношении форм… звуков… запахов… вкусов… осязаемых вещей… умственных объектов, познаваемых умом, чьи умы внутренне умиротворены, и кто [постоянно] ведёт себя праведно телом, речью, и умом — таких жрецов и отшельников стоит уважать, ценить, чтить, и почитать. И почему? Потому что мы сами не лишены страсти, злобы, и заблуждения в отношении умственных объектов, познаваемых умом, наши умы внутренне не умиротворены, и мы в какой-то момент ведём себя праведно, а потом неправедно телом, речью, и умом. Поскольку мы видим более высокое праведное поведение у тех почтенных жрецов и отшельников, то [поэтому] их стоит уважать, ценить, чтить, и почитать». Будучи спрошенными так, домохозяева, вот как вам следует ответить тем странникам-приверженцам иных учений.
Домохозяева, если странники-приверженцы иных учений спросят вас: «Но каковы ваши основания, каковы ваши свидетельства в отношении тех достопочтенных, что вы говорите о них так: «Вне сомнений, эти достопочтенные либо лишены страсти, либо практикуют ради устранения страсти; лишены злобы, либо практикуют ради устранения злобы; лишены заблуждения, либо практикуют ради устранения заблуждения?» — будучи спрошенными так, вам следует ответить тем странникам-приверженцам иных учений вот как: «Потому что эти достопочтенные затворяются в лесных жилищах в уединённых лесных чащах. Там нет каких-либо форм, познаваемых глазом, на которые они могли бы смотреть и наслаждаться этим. Там нет каких-либо звуков, познаваемых ухом, которые они могли бы слушать и наслаждаться этим. Там нет каких-либо запахов, познаваемых носом, которые они могли бы нюхать и наслаждаться этим. Там нет каких-либо вкусов, познаваемых языком, которые они могли бы пробовать и наслаждаться этим. Там нет каких-либо осязаемых вещей, познаваемых телом, которые они могли бы трогать и наслаждаться этим. Таковы, друзья, наши основания, наши свидетельства в отношении тех достопочтенных, что мы говорим об этих достопочтенных: «Вне сомнений, эти достопочтенные либо лишены страсти, злобы, и заблуждения, либо практикуют ради их устранения». Будучи спрошенными так, домохозяева, вот как вам следует ответить тем странникам-приверженцам иных учений».
Когда так было сказано, домохозяева-брахманы Нагаравинды сказали Благословенному: «Великолепно, Мастер Готама! Великолепно, Мастер Готама! Как если бы он поставил на место то, что было перевёрнуто, раскрыл бы спрятанное, показал путь тому, кто потерялся, внёс бы лампу во тьму, чтобы зрячий да мог увидеть, точно также Мастер Готама различными способами прояснил Дхамму. Мы принимаем прибежище в Мастере Готаме, прибежище в Дхамме, и прибежище в Сангхе монахов. Пусть Мастер Готама помнит нас как мирских последователей, принявших в нём прибежище с этого дня и на всю жизнь».
МН 151Пиндапатапарисуддхи сутта — Очищение еды, полученной с подаяний
редакция перевода: 04.04.2016
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 1143"
(Будда призывает монахов отплачивать за полученную в качестве дара еду усердием в своей практике)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И тогда, вечером, Достопочтенный Сарипутта вышел из медитации и отправился к Благословенному. Поклонившись ему, он сел рядом. Затем Благословенный сказал ему:
«Сарипутта, черты твоего лица чисты. Цвет твоей кожи яркий и чистый. Сарипутта, в каком пребывании ты сейчас часто пребываешь?»
«Учитель, я часто пребываю в пустотности».
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Воистину, сейчас ты часто пребываешь в пребывании великого человека. Ведь это пребывание великого человека, то есть, пустотность.
Сарипутта, если монах пожелает: «Пусть я сейчас буду часто пребывать в пустотности» — то ему следует рассуждать так: «По дороге, по которой я шёл в деревню за подаяниями, или же в месте, где я ходил собирать подаяния, или же по дороге, по которой я возвращался с хождения за подаяниями, было ли какое-либо желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к формам, познаваемым глазом?» Если, пересматривая так, он знает: «По дороге… было желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к формам, познаваемым глазом» — то тогда ему следует приложить усилие для отбрасывания этих плохих неблагих состояний. Но если, пересматривая, он знает: «По дороге… не было желания… отвращения…» — то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях.
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «По дороге… было ли какое-либо желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к звукам, познаваемым ухом… запахам, познаваемым носом… вкусам, познаваемым языком… осязаемым вещам, познаваемым телом… умственным объектам, познаваемым умом?» Если, пересматривая так, он знает: «По дороге… было желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к умственным объектам, познаваемым умом» — то тогда ему следует приложить усилие для отбрасывания этих плохих неблагих состояний. Но если, пересматривая, он знает: «По дороге… не было желания… отвращения…» — то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях.
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Отброшены ли во мне пять нитей чувственного удовольствия?» Если, пересматривая, он знает: «Пять нитей чувственного удовольствия не отброшены во мне» — то ему следует приложить усилие для отбрасывания этих пяти нитей чувственного удовольствия. Но если, пересматривая, он знает: «Пять нитей чувственного удовольствия отброшены во мне» — то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях.
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Отброшены ли во мне пять помех?» Если, пересматривая, он знает: «Пять помех не отброшены во мне» — то ему следует приложить усилие для отбрасывания этих пяти помех. Но если, пересматривая, он знает: «Пять помех отброшены во мне» — то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях.
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Поняты ли полностью мной пять совокупностей, подверженных цеплянию?» Если, пересматривая, он знает: «Пять совокупностей, подверженные цеплянию, не полностью поняты мной» — то ему следует приложить усилие, чтобы полностью понять эти пять совокупностей, подверженных цеплянию. Но если, пересматривая, он знает: «Пять совокупностей, подверженные цеплянию, полностью поняты мной» — то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях.
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Развиты ли во мне четыре основы осознанности? Если, пересматривая, он знает: «Четыре основы осознанности не развиты во мне» — то ему следует приложить усилие, чтобы развить эти четыре основы осознанности. Но если, пересматривая, он знает: «Четыре основы осознанности развиты во мне» — то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях.
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Развиты ли во мне четыре вида правильного старания?… четыре основы сверхъестественной силы?… пять сил?… пять качеств?… семь факторов просветления?… Благородный Восьмеричный Путь?… успокоение и прозрение?» Если, пересматривая, он знает: «… не развиты во мне» — то ему следует приложить усилие, чтобы развить… Но если, пересматривая, он знает: «…развиты во мне» — то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях.
Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «Реализованы ли мной истинное знание и освобождение?» Если, пересматривая, он знает: «Истинное знание и освобождение не реализованы мной» — то ему следует приложить усилие, чтобы реализовать истинное знание и освобождение. Но если, пересматривая, он знает: «Истинное знание и освобождение реализованы мной» — то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях.
Сарипутта, любые жрецы и отшельники в прошлом, которые очищали свою еду, полученную с подаяний, делали так, постоянно пересматривая подобным образом. Любые жрецы и отшельники в будущем, которые будут очищать свою еду, полученную с подаяний, будут делать так, постоянно пересматривая подобным образом. Любые жрецы и отшельники в настоящем, которые очищают свою еду, полученную с подаяний, делают так, постоянно пересматривая подобным образом. Поэтому, Сарипутта, вот как вы должны тренировать себя: «Мы будем очищать нашу еду, полученную с подаяний, постоянно пересматривая подобным образом».
Так сказал Благословенный. Достопочтенный Сарипутта был доволен и восхитился словами Благословенного.
МН 152Индриябхавана сутта — Развитие качеств
редакция перевода: 24.03.2014
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 1147"
(Практика тренировки ума по отношению к реакции на различные объекты чувств)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Каджангале в роще деревьев мукхелу. И тогда брахман Уттара, ученик брахмана Парасарии, отправился к Благословенному и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом. Затем Благословенный спросил его: «Уттара, учит ли брахман Парасария своих учеников развитию качеств?»
«Учит, Мастер Готама».
«Но, Уттара, как [именно] он учит своих учеников развитию качеств?»
«Мастер Готама, вот человек не видит форм глазом, и он не слышит звуков ухом. Вот как брахман Парасария учит своих учеников развитию качеств».
«Если это так, Уттара, то тогда слепой или глухой человек был бы развитым в качествах судя по тому, что говорит брахман Парасария. Ведь слепой человек не видит форм глазом, а глухой человек не слышит звуков ухом».
Когда так было сказано, брахманский ученик Уттара, воспитанник Парасарии, замолк, смутился, сидел с опущенными плечами и поникшей головой, ушёл в себя и не мог что-либо ответить. И тогда, осознав это, Благословенный обратился к Достопочтенному Ананде: «Ананда, брахман Парасария учит своих учеников развитию качеств одним образом, но в Учении Благородных высочайшее развитие качеств иное»{700}.
«Сейчас подходящий момент, Благословенный. Сейчас подходящий момент, Счастливый, чтобы Благословенный научил высочайшему развитию качеств в Учении Благородных. Услышав это от Благословенного, монахи запомнят это».
«Тогда, монахи, слушайте внимательно то, о чём я буду говорить».
«Да, Учитель» — ответили они. Благословенный сказал следующее:
Глаз и формы
«И что такое, Ананда, высочайшее развитие качеств в Учении Благородных? Вот, Ананда, когда монах видит форму глазом, в нём возникает приятное, в нём возникает неприятное, в нём возникает и приятное и неприятное. Он понимает так: «Во мне возникло приятное, во мне возникло неприятное, во мне возникло и приятное и неприятное. Но это является обусловленным, грубым, возникшим зависимо. А это является умиротворённым, высочайшим, то есть, невозмутимость». Возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость.
Подобно тому как человек с хорошим зрением, открыв свои глаза, мог бы закрыть их, или же, закрыв свои глаза, мог бы открыть их, то точно также быстро, точно также легко, точно также мгновенно, касаясь абсолютно всего, возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость. Это называется высочайшим развитием качеств в Учении Благородных в отношении форм, познаваемых глазом.
Ухо и звуки
Далее, Ананда, когда монах слышит звук ухом, в нём возникает приятное, в нём возникает неприятное, в нём возникает и приятное и неприятное. Он понимает так: «Во мне возникло приятное, во мне возникло неприятное, во мне возникло и приятное и неприятное. Но это является обусловленным, грубым, возникшим зависимо. А это является умиротворённым, высочайшим, то есть, невозмутимость». Возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость.
Подобно тому как сильный человек мог бы с лёгкостью щёлкнуть пальцами, то точно также быстро, точно также легко, точно также мгновенно, касаясь абсолютно всего, возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость. Это называется высочайшим развитием качеств в Учении Благородных в отношении звуков, познаваемых ухом.
Нос и запахи
Далее, Ананда, когда монах чует запах носом, в нём возникает приятное, в нём возникает неприятное, в нём возникает и приятное и неприятное. Он понимает так: «Во мне возникло приятное, во мне возникло неприятное, во мне возникло и приятное и неприятное. Но это является обусловленным, грубым, возникшим зависимо. А это является умиротворённым, высочайшим, то есть, невозмутимость». Возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость.
Подобно тому как со слегка наклонённого лотосового листа стекают капли дождя и не остаются на нём, то точно также быстро, точно также легко, точно также мгновенно, касаясь абсолютно всего, возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость. Это называется высочайшим развитием качеств в Учении Благородных в отношении запахов, познаваемых носом.
Язык и вкусы
Далее, Ананда, когда монах пробует вкус языком, в нём возникает приятное, в нём возникает неприятное, в нём возникает и приятное и неприятное. Он понимает так: «Во мне возникло приятное, во мне возникло неприятное, во мне возникло и приятное и неприятное. Но это является обусловленным, грубым, возникшим зависимо. А это является умиротворённым, высочайшим, то есть, невозмутимость». Возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость.
Подобно тому как сильный человек мог бы с лёгкостью выплюнуть слюну, собранную на кончике своего языка, то точно также быстро, точно также легко, точно также мгновенно, касаясь абсолютно всего, возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость. Это называется высочайшим развитием качеств в Учении Благородных в отношении вкусов, познаваемых языком.
Тело и осязаемые вещи
Далее, Ананда, когда монах трогает осязаемую вещь телом, в нём возникает приятное, в нём возникает неприятное, в нём возникает и приятное и неприятное. Он понимает так: «Во мне возникло приятное, во мне возникло неприятное, во мне возникло и приятное и неприятное. Но это является обусловленным, грубым, возникшим зависимо. А это является умиротворённым, высочайшим, то есть, невозмутимость». Возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость.
Подобно тому как сильный человек мог бы с лёгкостью распрямить согнутую руку или согнуть распрямлённую, то точно также быстро, точно также легко, точно также мгновенно, касаясь абсолютно всего, возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость. Это называется высочайшим развитием качеств в Учении Благородных в отношении осязаемых вещей, познаваемых телом.
Ум и умственные объекты
Далее, Ананда, когда монах познаёт умственный объект умом, в нём возникает приятное, в нём возникает неприятное, в нём возникает и приятное и неприятное. Он понимает так: «Во мне возникло приятное, во мне возникло неприятное, во мне возникло и приятное и неприятное. Но это является обусловленным, грубым, возникшим зависимо. А это является умиротворённым, высочайшим, то есть, невозмутимость». Возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость.
Представь, как если бы человек уронил две или три капли воды на железный лист, который раскалялся целый день. Падение этих капель могло бы быть медленным, но затем они мгновенно бы испарились и исчезли. Точно также быстро, точно также легко, точно также мгновенно, касаясь абсолютно всего, возникшее приятное, возникшее неприятное, возникшее и приятное и неприятное прекращаются в нём, и устанавливается невозмутимость. Это называется высочайшим развитием качеств в Учении Благородных в отношении умственных объектов, познаваемых умом.
Вот каково высочайшее развитие качеств в Учении Благородных.
Ученик
И кто такой, Ананда, ученик в высшей тренировке, который вступил на путь? Вот, Ананда, когда монах видит форму глазом… слышит ухом звук… чует запах носом… пробует вкус языком… трогает осязаемую вещь телом… познаёт умственный объект умом, в нём возникает приятное, в нём возникает неприятное, в нём возникает и приятное и неприятное. К этому возникшему приятному, к этому возникшему неприятному, к этому возникшему и приятному и неприятному он чувствует отторжение, отвращение, неприязнь. Вот каков ученик в высшей тренировке, который вступил на путь{701}.
Арахант
И кто такой, Ананда, благородный с развитыми качествами?{702} Вот, Ананда, когда монах видит форму глазом… слышит ухом звук… чует запах носом… пробует вкус языком… трогает осязаемую вещь телом… познаёт умственный объект умом, в нём возникает приятное, в нём возникает неприятное, в нём возникает и приятное и неприятное.
Если он пожелает: «Пусть я буду пребывать, воспринимая не-отвратительное в отвратительном» — он пребывает, воспринимая не-отвратительное в отвратительном.
Если он пожелает: «Пусть я буду пребывать, воспринимая отвратительное в не-отвратительном» — он пребывает, воспринимая отвратительное в не-отвратительном.
Если он пожелает: «Пусть я буду пребывать, воспринимая не-отвратительное и в не-отвратительном и в отвратительном» — он пребывает, воспринимая не-отвратительное и в не-отвратительном и в отвратительном.
Если он пожелает: «Пусть я буду пребывать, воспринимая отвратительное и в не-отвратительном и в отвратительном» — он пребывает, воспринимая отвратительное в не-отвратительном и в отвратительном.
Если он пожелает: «Избегая и не-отвратительного и отвратительного, пусть я буду пребывать в невозмутимости, осознанным и бдительным» — он пребывает в невозмутимости к этому, будучи осознанным и бдительным{703}.
Вот каков благородный с развитыми качествами.
Ананда, я научил высочайшему развитию качеств в Учении Благородных, [научил] ученику в высшей тренировке, который вступил на путь, [научил] благородному с развитыми качествами.
То, что следует сделать учителю для своих учеников из сострадания к ним, желая им благополучия, имея к ним сострадание, всё это я сделал для вас, Ананда. Вон там — подножья деревьев, там — пустые хижины. Медитируйте, Ананда, не откладывайте на потом, иначе будете позже сожалеть об этом. Таково наше наставление вам».
Так сказал Благословенный. Достопочтенный Ананда был доволен и восхитился словами Благословенного.