I. Домохозяева
МН 51Кандарака сутта — К Кандараке
редакция перевода: 23.06.2015
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 443"
(Разъяснение четырёх типов личности, трое из которых живут во вред себе или другим)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Чампе на берегу озера Гаггары с большой Сангхой монахов. И тогда Песса, сын наездника на слоне, а также странник Кандарака отправились к Благословенному. Песса, поклонившись Благословенному, сел рядом, а Кандарака обменялся с Благословенным вежливыми приветствиями и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями он встал рядом. Стоя там, он обозрел Сангху монахов, сидящую в полном безмолвии, а затем сказал Благословенному:
«Удивительно, Мастер Готама, поразительно, как Мастер Готама вёл Сангху практикой правильного пути. Те, кто были Благословенными, совершенными и полностью просветлёнными в прошлом, могли вести Сангху практикой правильного пути в наилучшем случае так, как Мастер Готама делает это сейчас. Те, кто будут Благословенными, совершенными и полностью просветлёнными в будущем, смогут вести Сангху практикой правильного пути в наилучшем случае так, как Мастер Готама делает это сейчас».
«Так оно, Кандарака, так оно! Те, кто были Благословенными, совершенными и полностью просветлёнными в прошлом, могли вести Сангху практикой правильного пути в наилучшем случае так, как я делаю это сейчас. Те, кто будут Благословенными, совершенными и полностью просветлёнными в будущем, смогут вести Сангху практикой правильного пути в наилучшем случае так, как я делаю это сейчас.
Ведь, Кандарака, в этой Сангхе монахов есть монахи, которые араханты с уничтоженными пятнами [загрязнений ума], которые прожили святую жизнь, сделали то, что следовало сделать, сбросили тяжкий груз, достигли своей цели, уничтожили путы существования и полностью освободились посредством окончательного знания. И в этой Сангхе монахов есть монахи, находящиеся в высшей тренировке, имеющие постоянную нравственность, живущие жизнью с постоянной нравственностью, проницательные, живущие жизнью с постоянной проницательностью. Они пребывают с умами, хорошо утверждёнными в четырёх основах осознанности. В каких четырёх? Вот, Кандарака, монах пребывает в созерцании тела как тела, будучи решительным, бдительным, осознанным, устранив алчность и печаль к миру. Он пребывает в созерцании чувств как чувств, будучи решительным, бдительным, осознанным, устранив алчность и печаль к миру. Он пребывает в созерцании ума как ума, будучи решительным, бдительным, осознанным, устранив алчность и печаль к миру. Он пребывает в созерцании умственных объектов как умственных объектов, будучи решительным, бдительным, осознанным, устранив алчность и печаль к миру».
Когда так было сказано, Песса, сын наездника на слоне, сказал: «Удивительно, Господин! Поразительно, как хорошо Благословенный провозгласил четыре основы осознанности — ради очищения существ, ради преодоления печали и стенания, ради исчезновения боли и печали, ради достижения истинного пути, ради реализации ниббаны. Ведь, Господин, мы, одетые в белые одежды миряне, также время от времени пребываем с умами, хорошо утверждёнными в этих четырёх основах осознанности. Вот, Господин, мы пребываем с созерцании тела в теле… умственных объектов как умственных объектов, будучи решительными, бдительными, осознанными, устранив алчность и печаль к миру.
Удивительно, Господин! Поразительно, как среди людской запутанности, развращённости, обмана, Благословенный знает благополучие и вред существ. Ведь люди запутаны, а животные достаточно открыты. Господин, я могу управлять слоном, которого ещё нужно приручить, и за время, которое требуется, чтобы совершить поездку до Чампы и обратно, этот слон покажет каждый вид обмана, двуличности, изворотливости, притворства, [на которые он только способен]{261}. Но те, кого называют рабами, посыльными, слугами, ведут себя одним образом [своим] телом, другим образом речью, тогда как их умы работают ещё иначе. Удивительно, Господин! Поразительно, как среди людской запутанности, развращённости, обмана, Благословенный знает благополучие и вред существ. Ведь люди запутаны, а животные достаточно открыты».
Четыре типа личностей
«Так оно, Песса, так оно! Люди запутаны, а животные достаточно открыты. Песса, есть четыре типа личностей, существующих в мире. Какие четыре? Бывает так, когда некий человек мучает себя и осуществляет практику мучения самого себя. Бывает так, когда некий человек мучает других и осуществляет практику мучения других. Бывает так, когда некий человек мучает себя и осуществляет практику мучения самого себя, а также мучает других и осуществляет практику мучения других. Бывает так, когда некий не мучает себя и не осуществляет практику мучения самого себя, и не мучает других и не осуществляет практику мучения других. Поскольку он не мучает ни себя, ни других, то в этой самой жизни он пребывает без потребности, угасшим и потухшим, он пребывает, переживая блаженство, сам став святым. Какой из этих четырёх типов личностей подходит тебе, Песса?»
«Первые три не подходят мне, Господин, но последний подходит».
«Но почему, Песса, первые три типа личностей не подходят тебе?»
«Господин, тот тип личности, который мучает себя и осуществляет практику мучения самого себя — мучает и пытает себя, хотя на самом деле желает удовольствия и избегает боли. Вот почему первый тип личности не подходит мне. А тот тип личности, который мучает других и осуществляет практику мучения других — мучает и пытает других, тех, кто желает удовольствия и избегает боли. Вот почему второй тип личности не подходит мне. А тот тип личности, который мучает себя и осуществляет практику мучения самого себя, а также мучает других и осуществляет практику мучения других — мучает и пытает и себя и других, хотя оба желают удовольствия и избегают боли. Вот почему третий тип личности не подходит мне. Но тот тип личности, который не мучает себя… других… сам став святым — он не мучает и не пытает ни себя, ни других, [ведь] оба желают удовольствия и избегают боли. Вот почему четвёртый тип личности подходит мне. А теперь, Господин, нам нужно идти. Мы очень заняты, у нас много дел».
«Можешь идти, когда сочтёшь нужным, Песса».
И тогда Песса, сын наездника на слонах, восхитившись и возрадовавшись словам Благословенного, поднялся со своего сиденья и, поклонившись Благословенному, ушёл, обойдя его с правой стороны. Вскоре после того как он ушёл, Благословенный обратился к монахам так: «Монахи, Песса, сын наездника на слонах, мудр, обладает великой мудростью. Если бы он посидел чуть дольше, так чтобы я разъяснил ему в подробностях эти четыре типа личностей, то это очень пошло бы ему на пользу. Но даже уже и эта [беседа] ему очень пошла на пользу».
«Сейчас подходящий момент, Благословенный, сейчас подходящий момент, Счастливый, чтобы Благословенный разъяснил в подробностях эти четыре типа личностей. Услышав это от Благословенного, монахи запомнят это».
«Тогда, монахи, слушайте внимательно то, о чём я скажу».
«Да, Учитель» — ответили монахи. Благословенный сказал следующее:
Тот, кто мучает себя
«Какой тип личности, монахи, мучает себя и осуществляет практику мучения самого себя?
Бывает так, когда некий человек ходит голым, отвергает условности, лижет свои руки, не идёт, когда его зовут, не остаётся, когда его просят. Он не принимает пищу, поднесённую ему или специально приготовленную для него, не принимает приглашения на обед. Он не принимает ничего из горшка или чаши. Он не принимает ничего через порог, через палку, через пестик [ступы]. Он не принимает ничего от двух обедающих [вместе] людей, от беременной женщины, от кормящей женщины, от женщины, живущей с мужчиной. Он не принимает ничего с того места, где объявлено о раздаче еды, с того места, где сидит собака или где летают мухи. Он не принимает рыбу или мясо. Они не пьёт спиртного, вина или забродивших напитков. Он ограничивает себя одним домом [во время сбора подаяний] и одним небольшим кусочком пищи, или двумя домами и двумя небольшими кусочками… семью домами и семью небольшими кусочками пищи. Он ест только одну тарелку еды в день, две… семь тарелок еды в день. Он принимает пищу только один раз в день, один раз в два дня… один раз в семь дней, и так вплоть до двух недель, практикуя ограничение в приёме пищи в установленных промежутках.
Он ест [только] зелень; или просо; или дикий рис; или обрезки шкуры; или мох; или рисовые отруби; или рисовую накипь; или кунжутную муку; или траву; или коровий навоз. Он живёт на лесных кореньях и фруктах. Он кормится упавшими фруктами.
Он носит одежду из пеньки, из парусины, из савана, из выброшенных лохмотьев, из древесной коры, из шкур антилопы, из обрезков шкур антилопы, из травы кусы, из материала из коры, из материала из стружек; [носит] накидку, [сделанную] из волос с головы, из шерсти дикого животного, из совиных крыльев.
Он выдергивает волосы и бороду, он практикует вырывание собственных волос и бороды. Он тот, кто постоянно стоит, отвергая сиденья. Он сидит, охватывая колени руками, он практикует усердие в сидении с охватыванием коленей руками. Он лежит на матрацах с шипами, он устраивает свою постель на матраце с шипами. Он пребывает, посвящая себя практике купания в воде три раза в день, в том числе вечером. Вот такими многочисленными способами он осуществляет практику мучения и умерщвления тела. Вот каким образом этот человек мучает себя и осуществляет практику мучения самого себя.
Такой зовётся тем типом личности, кто мучает себя и осуществляет практику мучения самого себя.
Тот, кто мучает других
И какой тип личности, монахи, является тем, кто мучает других и осуществляет практику мучения других? Вот некий человек — убийца овец, убийца свиней, птицелов, тот, кто ставит капканы, охотник, рыбак, вор, палач, тюремный надзиратель, или кто-либо иной, занимающийся подобным кровавым занятием. Вот каким образом этот человек мучает других и осуществляет практику мучения других.
Такой зовётся тем типом личности, который мучает других и осуществляет практику мучения других.
Тот, кто мучает себя и других
И какой тип личности, монахи, мучает себя и осуществляет практику мучения самого себя, а также мучает других и осуществляет практику мучения других?
Вот некий человек — помазанный на царствование кхаттийский царь или зажиточный брахман. Построив новый жертвенный храм к востоку от города, обрив волосы и бороду, одевшись в грубую шкуру, смазав своё тело маслом или топлёным маслом, расцарапав спину оленьим рогом, он входит в жертвенный храм вместе со своей главной царицей и с брахманским высшим жрецом. Там он устраивает свою постель на голой земле, расстелив траву. Царь живёт на молоке, высосанном из первого соска коровы вместе с телёнком того же цвета, [что и корова]. Царица живёт на молоке, высосанном из второго соска. Брахманский высший жрец живёт на молоке, высосанном из третьего соска. Молоко из четвёртого соска выливается в огонь. Телёнок живёт на том, что осталось.
И он говорит: «Пусть столько-то быков будет зарезано для жертвоприношения. Пусть столько-то волов… пусть столько-то тёлок… пусть столько-то коз… пусть столько-то овец будет зарезано для жертвоприношения. Пусть столько-то деревьев будет срублено на жертвенные столбы. Пусть столько-то растений и травы будет скошено для жертвенной травы». И его рабы, посыльные и слуги занимаются приготовлением, рыдая, с лицами, полными слёз, гонимые угрозами наказания и страхом.
Такой зовётся типом личности, который мучает себя и осуществляет практику мучения самого себя, а также мучает других и осуществляет практику мучения других.
Тот, кто не мучает ни себя, ни других
И какой тип личности, монахи, не мучает себя и не осуществляет практику мучения самого себя, и не мучает других и не осуществляет практику мучения других — тот, кто не мучая ни себя, ни других, в этой самой жизни пребывает без потребности, угасшим и потухшим, переживая блаженство, сам став святым?
Вот, монахи, в мире возникает Татхагата — совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Реализовав для себя прямым знанием, он раскрывает [другим] этот мир с его богами, Марами, Брахмами, это поколение с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми. Он обучает Дхамме — превосходной в начале, превосходной в середине, и превосходной в конце в правильных фразах и значении. Он раскрывает в совершенстве целую и чистую святую жизнь.
Обретение веры
Домохозяин или сын домохозяина, рождённый в том или ином клане, слышит Дхамму. Услышав Дхамму, он обретает веру в Татхагату. Обладая этой верой, он рассуждает так: «Домохозяйская жизнь перенасыщенная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. Непросто, проживая дома, вести святую жизнь в идеальном совершенстве, всецело чистую, словно блестящий перламутр. Что если я, обрив волосы и бороду, и надев жёлтые одежды, оставлю домохозяйскую жизнь ради жизни бездомной?»
Так, через некоторое время, оставив всё своё богатство, большое или малое; оставив круг своих родных, большой или малый; обрив волосы и бороду, он надевает жёлтые одежды и оставляет домохозяйскую жизнь ради жизни бездомной.
Нравственность
Когда он отправился в бездомную жизнь, наделённый монашеской тренировкой и образом жизни, воздерживаясь от убийства живых существ, он воздерживается от убийства живых существ. Он пребывает, отбросив дубину, оружие — добросовестный, милосердный, желающий блага всем живым существам.
Отбрасывая взятие того, что не дано, он воздерживается от взятия того, что [ему] не было дано. Он берёт только то, что дают, ждёт только подаренного, без воровства он пребывает в чистоте.
Отбрасывая сексуальную активность, он соблюдает целомудрие, сторонясь и воздерживаясь от распространённой [среди простых людей] практики половых сношений.
Отбрасывая лживую речь, он воздерживается от лживой речи. Он говорит истину, держится за истину, [в этом] он прочен, надёжен, не обманывает мир.
Отбрасывая злонамеренную речь, он воздерживается от злонамеренной речи. То, что он слышал здесь, он не рассказывает там, чтобы не посеять рознь между этими людьми и теми. То, что он слышал там, он не рассказывает здесь, чтобы не посеять рознь между тамошними людьми и здешними. Так он объединяет тех, кто поругался, способствует дружбе, любит согласие, радуется согласию, наслаждается согласием, говорит [такие] вещи, которые создают согласие.
Отбрасывая грубую речь, он воздерживается от грубой речи. Он говорит слова, которые мягкие, приятные уху, любящие, проникающие в сердце, вежливые, привлекательные и нравящиеся большинству людей.
Отбрасывая болтовню, он воздерживается от болтовни. Он говорит в нужный момент, говорит действительное, полезное, говорит о Дхамме, о Винае. В должный момент он говорит слова, которые стоит запомнить, разумные, лаконичные, полезные.
Он воздерживается от нанесения вреда семенам и растениям.
Он ест только один раз в день, воздерживаясь от принятия пищи ночью и вне должного времени.
Он воздерживается от танцев, пения, музыки и театральных представлений.
Он воздерживается от ношения гирлянд, прихорашивания себя мазями, и украшения себя ароматами.
Он воздерживается от высоких и больших кроватей.
Он воздерживается от принятия золота и серебра. Он воздерживается от принятия сырого зерна… сырого мяса… женщин и девушек… рабов и рабынь… овец и коз… птиц и свиней… слонов, коров, коней и кобыл… полей и земель.
Он воздерживается от взятия на себя обязанности посыльного… от покупки и продажи… от жульничества на весах, в монетах и мерах… от взяточничества, обмана и мошенничества.
Он воздерживается от нанесения увечий, убийств, заключения под стражу, разбоя, грабежа, и насилия.
Он довольствуется комплектом [монашеских] одежд для защиты тела и едой с подаяний для поддержания своего желудка. Куда бы он ни отправился, он берёт с собой только это. Подобно птице, которая куда бы ни отправилась, крылья — её единственный груз, точно также и монах довольствуется комплектом одежд для защиты тела и едой с подаяний для поддержания своего желудка. Куда бы он ни отправился, он берёт с собой только это.
Наделённый этой совокупностью благородной нравственности, он внутренне ощущает блаженство от безукоризненности.
Сдержанность чувств
Увидев форму глазом, он не цепляется за её черты и детали. Поскольку, по мере того как он оставляет качество глаза неохраняемым, плохие неблагие состояния алчности и уныния могут наводнить его, он практикует сдержанность в отношении этого. Он охраняет качество глаза. Он предпринимает сдерживание качества глаза.
Услышав ухом звук…
Унюхав носом запах…
Различив языком вкус…
Ощутив тактильное ощущение телом…
Познав умственный объект умом, он не цепляется за его черты и детали. Поскольку, по мере того как он оставляет качество ума неохраняемым, плохие неблагие состояния алчности и уныния могут наводнить его, он практикует сдержанность в отношении этого. Он охраняет качество ума. Он предпринимает сдерживание качества ума.
Наделённый этой благородной сдержанностью чувств, он внутренне ощущает блаженство от незапятнанности.
Осознанность и бдительность
Когда он идёт вперёд и возвращается, он действует с бдительностью. Когда он смотрит вперёд и смотрит в сторону… когда сгибает и разгибает свои члены тела… когда несёт одеяние, верхнее одеяние, свою чашу… когда ест, пьёт, жуёт, пробует на вкус… когда мочится и испражняется… когда идёт, стоит, сидит, засыпает, просыпается, разговаривает и молчит — он действует с бдительностью.
Оставление помех
Наделённый этой совокупностью благородного нравственного поведения, этой благородной сдержанностью чувств, этой благородной осознанностью и бдительностью, он затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножья дерева, на горе, в узкой горной долине, в пещере на склоне холма, на кладбище, в лесной роще, на открытой местности, у стога соломы.
После приёма пищи, вернувшись с хождения за подаяниями, он садится со скрещенными ногами, выпрямив тело и установив осознанность впереди.
Оставив влечение к миру, он пребывает с осознанным умом, лишённым влечения. Он очищает свой ум от влечения. Оставив недоброжелательность и злость, он пребывает с осознанным умом, лишённым недоброжелательности, желающий блага всем живым существам. Он очищает свой ум от недоброжелательности и злости. Оставив апатию и сонливость, он пребывает с осознанным умом, лишённым апатии и сонливости — осознанный, бдительный, воспринимая свет. Он очищает свой ум от апатии и сонливости. Оставив неугомонность и сожаление, он пребывает без взволнованности, с внутренне умиротворённым умом. Он очищает свой ум от неугомонности и сожаления. Отбросив сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея неясностей в отношении благих [умственных] качеств. Он очищает свой ум от сомнения.
Джханы
Отбросив эти пять помех, загрязнений ума, качеств, что ослабляют мудрость, он, отстранённый от чувственных удовольствий, отстранённый от неблагих состояний [ума], входит и пребывает в первой джхане… {262} четвёртой джхане…
Три знания
Когда его ум стал таким сосредоточенным, очищенным, ярким, безупречным, избавленным от изъянов, гибким, податливым, устойчивым, и достигшим непоколебимости, он направляет его к познанию воспоминаний собственных прошлых жизней… {263} …Так он вспоминает свои многочисленные прошлые жизни в подробностях и деталях.
Когда его ум стал таким сосредоточенным… достигшим непоколебимости, он направляет его к познанию смерти и перерождения существ… …распознаёт низших и великих, красивых и уродливых, счастливых и несчастных, в соответствии с их деяниями.
Когда его ум стал таким сосредоточенным… достигшим непоколебимости, он направляет его к знанию уничтожения пятен [умственных загрязнений]. Он напрямую познаёт в соответствии с действительностью: «Это — страдание… Это — источник страдания… Это — прекращение страдания… Это — путь, ведущий к прекращению страдания… Это — загрязнения [ума]… Это — источник пятен [загрязнений]… Это — прекращение пятен… Это — путь, ведущий к прекращению пятен».
Когда он знает и видит так, его ум освобождается от пятна чувственного желания, от пятна существования, от пятна невежества. Когда он освободился, приходит знание: «Он освобождён». Он понимает: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования».
Такой, монахи, зовётся типом личности, который не мучает себя и не осуществляет практику мучения самого себя, и не мучает других и не осуществляет практику мучения других — тот, кто не мучая ни себя, ни других, в этой самой жизни пребывает без потребности, угасшим и потухшим, переживая блаженство, сам став святым».
Так сказал Благословенный. Монахи были довольны и восхитились словами Благословенного.
МН 52Аттхаканагара сутта — Человек из Аттхаканагары
редакция перевода: 27.06.2015
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 454"
(Дост. Ананда объясняет, что достичь прозрения можно на основе любых медитативных достижений с восприятием)
Так я слышал. Однажды Достопочтенный Ананда проживал в Белувагамаке возле Весали. И тогда домохозяин Дасама из Аттхаканагары прибыл в Паталипутту по некоему делу. И тогда он подошёл к одному монаху в парке Куккуты и, поклонившись ему, сел рядом и спросил его: «Где сейчас проживает Достопочтенный Ананда, достопочтенный? Я хотел бы увидеть Достопочтенного Ананду».
«Достопочтенный Ананда проживает в Белувагамаке возле Весали, домохозяин».
И когда домохозяин Дасама закончил свои дела в Паталипутте, он отправился к Достопочтенному Ананде в Белувагамаку, что возле Весали. Поклонившись ему, он сел рядом и спросил его:
«Достопочтенный Ананда, есть ли какая-либо одна вещь, провозглашённая Татхагатой, который знает и видит, совершенным и полностью просветлённым, из-за которой, если монах пребывает прилежным, старательным, решительным, его неосвобождённый ум становится освобождённым, его неуничтоженные пятна [умственных загрязнений] уничтожаются, и он достигает непревзойдённой защиты от подневольности, которой он не достиг прежде?»
«Есть, домохозяин, одна такая вещь, провозглашённая Татхагатой».
«И что же это за одна вещь, Достопочтенный Ананда?»
Четыре джханы
«Вот, домохозяин, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], монах входит и пребывает в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте медитации], с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за [этой] отстранённости. Он рассматривает это и понимает это так: «Эта первая джхана является обусловленной, она порождена волевым намерением. Но всё, что обусловлено и порождено волевым намерением, является непостоянным, подвержено прекращению». Если он устойчив в этом, он достигает уничтожения пятен [умственных загрязнений]. Но если он не достигает уничтожения пятен, то из-за этого желания к Дхамме, из-за этой восторженности в Дхамме{264}, с уничтожением пяти нижних оков он становится тем, кто возникнет спонтанно [в мире Чистых Обителей] и там достигнет окончательной ниббаны, никогда более не возвращаясь из того мира [обратно в этот].
Такова одна вещь, провозглашённая Татхагатой… и он достигает непревзойдённой защиты от подневольности, которой он не достиг прежде.
Далее, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. Он рассматривает это и понимает это так: «Эта вторая джхана является обусловленной, она порождена волевым намерением. Но всё, что обусловлено и порождено волевым намерением, является непостоянным, подвержено прекращению». Если он устойчив в этом, он достигает уничтожения пятен [умственных загрязнений]. Но если он не достигает уничтожения пятен, то из-за этого желания к Дхамме, из-за этой восторженности в Дхамме, с уничтожением пяти нижних оков он становится тем, кто возникнет спонтанно [в мире Чистых Обителей] и там достигнет окончательной ниббаны, никогда более не возвращаясь из того мира [обратно в этот].
И это тоже одна вещь, провозглашённая Татхагатой… и он достигает непревзойдённой защиты от подневольности, которой он не достиг прежде.
Далее… Он входит пребывает в третьей джхане… четвёртой джхане… {265} Он рассматривает это и понимает это так: «Эта четвёртая джхана является обусловленной…»…возникнет спонтанно [в мире Чистых Обителей] и там достигнет окончательной ниббаны, никогда более не возвращаясь из того мира [обратно в этот].
Четыре брахмавихары
Далее, монах пребывает, наполняя первую сторону света умом, насыщенным доброжелательностью, равно как и вторую сторону, третью сторону, и четвёртую сторону. Так, вверху, внизу, вокруг и всюду, ко всем как к самому себе, он наполняет весь мир умом, наполненным доброжелательностью — обильным, возвышенным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности.
Он рассматривает это и понимает это так: «Это освобождение ума доброжелательностью является обусловленным…» возникнет спонтанно [в мире Чистых Обителей] и там достигнет окончательной ниббаны, никогда более не возвращаясь из того мира [обратно в этот].
И это тоже одна вещь, провозглашённая Татхагатой… и он достигает непревзойдённой защиты от подневольности, которой он не достиг прежде.
Далее, монах пребывает, наполняя первую сторону света умом, насыщенным состраданием… сорадованием… невозмутимостью… — обильным, возвышенным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности. Он рассматривает это и понимает это так: «Это освобождение ума невозмутимостью является обусловленным…»…возникнет спонтанно [в мире Чистых Обителей] и там достигнет окончательной ниббаны, никогда более не возвращаясь из того мира [обратно в этот].
И это тоже одна вещь, провозглашённая Татхагатой… и он достигает непревзойдённой защиты от подневольности, которой он не достиг прежде.
Три бесформенных сферы
Далее, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «пространство безгранично», некий монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства… входит и пребывает в сфере безграничного сознания… входит и пребывает в сфере отсутствия всего. Он рассматривает это и понимает это так: «Эта сфера отсутствия всего является обусловленной, она порождена волевым намерением. Но всё, что обусловлено и порождено волевым намерением, является непостоянным, подвержено прекращению». Если он устойчив в этом, он достигает уничтожения пятен [умственных загрязнений]. Но если он не достигает уничтожения пятен, то из-за этого желания к Дхамме, из-за этой восторженности в Дхамме, с уничтожением пяти нижних оков он становится тем, кто возникнет спонтанно [в мире Чистых Обителей] и там достигнет окончательной ниббаны, никогда более не возвращаясь из того мира [обратно в этот].
И это тоже одна вещь, провозглашённая Татхагатой, который знает и видит, совершенным и полностью просветлённым, из-за которой, если монах пребывает прилежным, старательным, решительным, его неосвобождённый ум становится освобождённым, его неуничтоженные пятна [умственных загрязнений] уничтожаются, и он достигает непревзойдённой защиты от подневольности, которой он не достиг прежде{266}».
Когда Достопочтенный Ананда закончил говорить, домохозяин Дасама из Аттхаканагары сказал ему: «Достопочтенный Ананда, это как если бы человек искал один вход к спрятанному сокровищу, но вдруг нашёл сразу одиннадцать входов к этому сокровищу. Точно также и я искал одну дверь в Бессмертное, но вдруг услышал сразу об одиннадцати дверях в Бессмертное. Это как если бы у человека был бы дом с одиннадцатью дверями, и когда этот дом бы загорелся, он мог бы убежать в безопасное место через любую из этих одиннадцати дверей, также и я могу убежать в безопасное место через любую из этих одиннадцати дверей в Бессмертное. Достопочтенный, представители других религиозных движений просят вознаграждение для своих учителей, так почему бы мне не сделать подношение Достопочтенному Ананде?»
И тогда домохозяин Дасама из Аттхаканагары собрал Сангху монахов из Паталипутты и Весали и своими собственными руками обслужил их, преподнеся различные виды хорошей еды. Он подарил пару одежд каждому монаху и комплект из трёх одежд Достопочтенному Ананде. А затем он построил для Достопочтенного Ананды жилище ценой в пять сотен [монет]{267}.
МН 53Cекха сутта — Ученик
редакция перевода: 21.06.2014
Перевод с английского: SV
источник:
(Достопочтенный Ананда описывает практику, которая приводит к арахантству. Это одна из сутт, в которой делается ударение на достижении 4 джхан и последующем получении трёх высших знаний для достижения полного освобождения)
Я слышал, что однажды Благословенный проживал в стране Сакьев в Капилаваттху в Баньяновом Парке. В это время Сакьи из Капилаваттху построили новый зал для гостей{268}, и в этом зале ещё не проживал ни отшельник, ни жрец, какое-либо другое человеческое существо. И тогда Сакьи из Капилаваттху подошли к Благословенному и по прибытии, поклонившись, сели рядом. По мере того как они сидели там, они обратились к нему: «Господин, Сакьи из Капилаваттху построили новый зал для гостей, и в этом зале ещё не проживал ни отшельник, ни жрец, ни какое-либо другое человеческое существо. Пусть Благословенный станет первым, кто воспользуется этим залом. После того, как Благословенный воспользуется им, Сакьи из Капилаваттху будут пользоваться им далее ради их длительного счастья и благополучия».
Благословенный молча согласился. Увидев, что Благословенный согласился, Сакьи из Капилаваттху встали со своих сидений, поклонились ему, обошли его справа, и затем отправились в новый зал для гостей. По прибытии они постелили там шерстяные ковры, подготовили сиденья, выставили сосуд с водой, зажгли масляную лампу. Потом они отправились к Благословенному и по прибытии, поклонившись, встали рядом. По мере того как они стояли там, они обратились к нему: «Господин, зал для гостей застелён шерстяными коврами, сиденья приготовлены, сосуд с водой выставлен, масляная лампа зажжена. Пусть Благословенный теперь поступает так, как считает нужным».
И тогда Благословенный, надев своё одеяние, взяв свою чашу и внешнее одеяние, отправился с группой монахов в зал для гостей. Прибыв туда, он вымыл свои ноги, вошёл в зал, и сел спиной к центральной колонне, лицом к востоку. Монахи вымыли свои ноги, вошли в зал, сели спиной к западной стене, лицом к востоку, расположившись вокруг Благословенного. Сакьи из Капилаваттху вымыли свои ноги, вошли в зал, сели спиной к восточной стене, лицом к западу, расположившись вокруг Благословенного. Благословенный большую часть ночи наставлял, воодушевлял, призывал, и радовал Сакьев из Капилаваттху беседами о Дхамме, после чего обратился к Достопочтенному Ананде: «Ананда, расскажи Сакьям из Капилаваттху о том, кто следует практике ученика{269}. Моя спина болит. Я её расслаблю».
Достопочтенный Ананда ответил: «Как скажете, Учитель».
Затем Благословенный, расстелив четырежды сложенное внешнее одеяние, лёг на правый бок, приняв позу спящего льва, положив одну ступню на другую, будучи осознанным и бдительным, отметив для себя, когда следует вставать.
И тогда Достопочтенный Ананда обратился к Маханаме из клана Сакьев{270}: «Вот, Маханама, ученик Благородных совершенен в нравственном поведении, охраняет двери органов чувств, знает умеренность в еде, предаётся бодрствованию, наделён семью качествами, и достигает легко, без проблем и сложностей, четырёх джхан, что являются высшим умом и приятным пребыванием здесь и сейчас.
Нравственность
И как ученик Благородных совершенен в нравственном поведении? Вот ученик Благородных нравственен. Он пребывает, обуздывая себя Патимоккхой, совершенный в своём поведении и поступках. Он тренирует себя, возложив на себя правила тренировки, и видит опасность в их малейшем нарушении. Вот так ученик Благородных совершенен в нравственности.
Охрана дверей чувств
И как ученик Благородных охраняет двери органов чувств? Вот ученик Благородных, увидев форму глазом, не цепляется за темы или [их] вариации, за счёт которых, если бы он пребывал без сдержанности в отношении глаза, плохие неумелые качества, такие как жажда или уныние, охватили бы его. Он практикует ради его сдержанности. Он охраняет глаз. Он достигает сдержанности по отношению к глазу.
Услышав ухом звук…
Унюхав носом запах…
Различив языком вкус…
Ощутив тактильное ощущение телом…
Познав мысль умом, он не цепляется за темы или [их] вариации, за счёт которых, если бы он пребывал без сдержанности в отношении ума, плохие неумелые качества, такие как жажда или уныние, охватили бы его. Он практикует ради его сдержанности. Он охраняет ум. Он достигает сдержанности по отношению к уму. Вот так ученик благородных охраняет двери чувств.
Умеренность в еде
И как ученик Благородных знает умеренность в еде? Вот ученик Благородных, размышляя должным образом, принимает пищу не ради развлечения, не ради опьянения, не ради набирания массы тела, не ради того, чтобы сделать тело привлекательным, а просто для того, чтобы выжить и поддержать это тело, для того, чтобы устранить его недуги, ради ведения святой жизни, думая так: «Я устраню возникшие чувства [голода] и не создам новых чувств [от переедания]. Так я поддержу себя, не вызову порицаний, буду жить в утешении». Вот так ученик Благородных знает умеренность в еде.
Бодрствование
И как ученик Благородных предаётся бодрствованию? Вот днём ученик Благородных сидит, ходит вперёд и назад, очищая свой ум от всех тех качеств, которые ограничивают его ум. Во время первой стражи ночи он сидит, ходит вперёд и назад, очищая свой ум от всех тех качеств, которые ограничивают его ум. Во время второй стражи ночи он принимает позу льва, ложась на правый бок, положив одну ступню на другую, будучи осознанным и бдительным, отметив для себя, когда следует вставать{271}. Во время последней стражи ночи он сидит, ходит вперёд и назад, очищая свой ум от всех тех качеств, которые ограничивают его ум. Вот так ученик Благородных поддерживает бодрствование.
Семь качеств
И как ученик Благородных наделён семью качествами?
1) Вот ученик Благородных наделён доверием, он уверен в Пробуждении Татхагаты: «В самом деле Благословенный — достойный, истинно самопробуждённый, совершенный в знании и поведении, достигший блага, знаток мира, непревзойдённый учитель тех, кто готов обучаться, учитель богов и людей, пробуждённый, благословенный».
2) Он чувствует стыд [при мысли о совершении] неблагого поступка телом, неблагого поступка речью, неблагого поступка умом.
3) Он обеспокоен [страданиями, которые будут результатами] неблагого поступка телом, неблагого поступка речью, неблагого поступка умом.
4) Он много слушал, удерживал в памяти услышанное, сохранял в памяти услышанное. Те учения, что прекрасны в начале, прекрасны в середине, и прекрасны в конце — как в духе, так и в букве, провозглашающие ведение святой жизни во всей её полноте и чистоте — он часто слушал, запоминал, обсуждал, сохранял в памяти, и размышлял над ними, тщательно проникал в них своими воззрениями.
5) Он поддерживает усердие по оставлению неумелых умственных качеств и по взращиванию умелых умственных качеств. В этом он непоколебим, непреклонен, и не относится с безответственностью по отношению к умелым умственным качествам.
6) Он осознан, наделён превосходной сноровкой в осознанности, помнит и способен вспомнить даже то, что было сделано и сказано очень давно.
7) Он мудр, он наделён распознаванием происхождения и исчезновения — благородным [распознаванием], проникающим, и ведущим к правильному прекращению страданий.
Вот так ученик Благородных наделён семью качествами.
Четыре джханы
И как ученик Благородных достигает легко, без проблем и сложностей, четырёх джхан, что являются высшим умом и приятным пребыванием здесь и сейчас? Вот ученик Благородных, полностью оставивший чувственные удовольствия, оставивший неумелые умственные качества, входит и пребывает в первой джхане: восторг и удовольствие, рождённые [этим] оставлением сопровождаются направлением ума [на объект медитации] и удержанием ума [на этом объекте]. С успокоением направления и удержания ума он входит и пребывает во второй джхане: [его наполняют] восторг и удовольствие, рождённые сосредоточением, и единение ума, который свободен от направления и удержания — [он пребывает] во внутренней устойчивости. С успокоением восторга он становится невозмутимым, осознанным и бдительным, и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Невозмутимый и осознанный, он пребывает в удовольствии». С оставлением удовольствия и боли вместе с более ранним исчезновением радости и недовольства он входит и пребывает в четвёртой джхане: [он пребывает] в чистейшей невозмутимости и осознанности, в ни-удовольствии-ни-боли. Вот так ученик Благородных достигает легко, без проблем и сложностей, четырёх джхан, что являются высшим умом и приятным пребыванием здесь и сейчас.
И теперь, когда ученик Благородных совершенен в нравственном поведении, охраняет двери органов чувств, знает умеренность в еде, предаётся бодрствованию, наделён семью качествами, и достигает легко, без проблем и сложностей, четырёх джхан, что являются высшим умом и приятным пребыванием здесь и сейчас, он зовётся учеником Благородных, который следует практике ученика, чьи яйца не испорчены, который готов вылупиться, способен достичь пробуждения, способен достичь высшего освобождения от ярма{272}.
Если бы у курицы было бы восемь, десять, или двенадцать яиц, которые бы она правильно укрыла, правильно бы согрела, правильно бы высидела — то даже если у неё не возникло бы такого желания: «О, пусть мои цыплята пробьют скорлупу своими острыми когтями и клювами и выберутся наружу в целости и сохранности!» — всё равно есть возможность, что цыплята пробьют скорлупу своими острыми когтями и клювами и выберутся наружу в целости и сохранности. Точно также, когда ученик Благородных совершенен в нравственном поведении… высшего освобождения от ярма.
Три знания
И вот, когда ученик Благородных достиг этой чистоты невозмутимости и осознанности, он вспоминает многочисленные прошлые жизни — одну жизнь, две жизни, три жизни, четыре, пять, десять, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят, сто, тысячу, сто тысяч, многие циклы распада мира, многие циклы эволюции мира, [вспоминая]: «Там у меня было такое-то имя, я жил в таком-то роду, имел такую-то внешность. Таковой была моя пища, таковым было моё переживание удовольствия и боли, таковым был конец моей жизни. Умерев в той жизни, я появился там-то. И там у меня тоже было такое-то имя… таковым был конец моей жизни. Умерев в той жизни, я появился [теперь уже] здесь». Так он вспоминает многочисленные прошлые жизни в подробностях и деталях. Это его первое пробивание, подобное тому, как цыплёнок пробивает скорлупу яйца.
Когда ученик Благородных достиг этой чистоты невозмутимости и осознанности, он видит за счёт божественного глаза, очищенного и превосходящего человеческий, смерть и перерождение существ, он различает низших и великих, красивых и уродливых, счастливых и несчастных, в соответствии с их каммой: «Эти существа, что имели дурное поведение телом, речью и умом, оскорблявшие благородных, придерживавшиеся неправильных воззрений и действовавшие под влиянием неправильных воззрений, с распадом тела, после смерти, рождаются в состоянии лишений, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Но эти существа, что имели хорошее поведение телом, речью и умом, не оскорблявшие благородных, придерживавшиеся правильных воззрений и действовавшие под влиянием правильных воззрений, с распадом тела, после смерти, рождаются в благих уделах, в небесных мирах». Так, посредством божественного глаза, очищенного и превосходящего человеческий, он видит смерть и перерождение существ, он различает низших и великих, красивых и уродливых, счастливых и несчастных, в соответствии с их каммой. Это его второе пробивание, подобное тому, как цыплёнок пробивает скорлупу яйца.
Когда ученик Благородных достиг этой чистоты невозмутимости и осознанности, то он входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума и освобождении мудростью, зная и проявляя эти [состояния] самостоятельно, прямо здесь и сейчас{273}. Это его третье пробивание, подобное тому, как цыплёнок пробивает скорлупу яйца.
Совершенство в знании и поведении
Когда ученик Благородных совершенен в нравственном поведении, то это имеет отношение к его поведению. Когда он охраняет двери органов чувств… знает умеренность в еде… предаётся бодрствованию… наделён семью качествами, и достигает легко, без проблем и сложностей, четырёх джхан, что являются высшим умом и приятным пребыванием здесь и сейчас, то это имеет отношение к его поведению.
Когда ученик Благородных вспоминает многочисленные прошлые жизни… во всех подробностях и деталях, то это относится к его чистому знанию. Когда он видит за счёт божественного глаза, очищенного и превосходящего человеческий, смерть и перерождение существ… Когда он входит и пребывает в освобождении ума, освобождении мудростью… то это относится к его чистому знанию.
Таков, Маханама, ученик Благородных, который совершенен в чистом знании, совершенен в поведении, совершенен в чистом знании и поведении. И Брахма Сананкумара сказал так:
«Член варны кхаттиев — вот лучший из людей
Для тех, кто меряет всё в рамках варн,
Но тот, кто совершенства в знании и поведении достиг –
Тот величайший из богов и из людей».
Эта строфа хорошо спета Брахмой Сананкумарой, а не плохо спета; хорошо произнесена, а не плохо произнесена; это связано с целью, а не не связано. Благословенный одобрил эти слова».
Тогда Благословенный поднялся и сказал Достопочтенному Ананде: «Хорошо, хорошо, Ананда. То, что ты рассказал Сакьям из Капилаваттху о том, кто следует практике ученика — хорошо».
Так сказал Достостопочтенный Ананда. Учитель это одобрил. Довольные, Сакьи из Капилаваттху восхитились словами Достопочтенного Ананды.
МН 54Поталия сутта — К Поталии
редакция перевода: 23.07.2015
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 466"
(Будда беседует с мирянином, который стал считать себя отшельником. Небезынтересны приведённые метафоры опасностей чувственных удовольствий)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в стране Ангуттарапанов, где находился их город под названием Апана. И тогда, утром, Благословенный оделся, взял чашу и верхнее одеяние, и отправился в Апану за подаяниями. Когда он походил по Апане, собирая подаяния, вернувшись с хождения за подаяниями, после принятия пищи он отправился в некую рощу, чтобы провести там остаток дня. Войдя в рощу, он сел у подножья некоего дерева.
Домохозяин Поталия, ходивший и бродивший [тут и там] ради того, чтобы размяться, облачённый в полное одеяние, с зонтом, в сандалиях, также вошёл в рощу. Войдя в рощу, он подошёл к Благословенному и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он встал рядом. Благословенный сказал ему: «Здесь есть сиденья, домохозяин, присаживайся, если хочешь».
Когда так было сказано, домохозяин Поталия подумал: «Отшельник Готама обращается ко мне «домохозяин» — и, злой и недовольный, молчал.
Во второй раз Благословенный сказал ему: «Здесь есть сиденья, домохозяин, присаживайся, если хочешь».
И во второй раз домохозяин Поталия подумал: «Отшельник Готама обращается ко мне «домохозяин» — и, злой и недовольный, молчал.
В третий раз Благословенный сказал ему: «Здесь есть сиденья, домохозяин, присаживайся, если хочешь».
И в третий раз домохозяин Поталия подумал: «Отшельник Готама обращается ко мне «домохозяин» — и, злой и недовольный, сказал Благословенному:
«Мастер Готама, неуместно это, не подобает, что вы обращаетесь ко мне как «домохозяин».
«Домохозяин, [но] у тебя внешний вид, черты, признаки домохозяина».
«И всё же, Мастер Готама, я оставил все свои работы и отринул все свои дела».
«Каким образом, домохозяин, ты оставил все свои работы и отринул все свои дела?»
«Мастер Готама, я оставил всё своё богатство, зерно, серебро и золото своим детям в качестве наследства. Я не советую им и не порицаю их в отношении этого, но живу только едой и одеждой. Вот как я оставил все свои работы и отринул все свои дела».
«Домохозяин, то отречение от дел, как это описываешь ты, это одно, а отречение от дел в Учении Благородных — это другое».
«И каково же отречение от дел в Учении Благородных, почтенный? Было бы хорошо, почтенный, если бы Благословенный научил бы меня Дхамме, показав, каково отречение от дел в Учении Благородных».
«В таком случае, домохозяин, слушай внимательно то, о чём я буду говорить».
«Да, почтенный» — ответил домохозяин Поталия. Благословенный сказал следующее:
Восемь вещей, которые нужно отбросить
«Домохозяин, в Учении Благородных есть эти восемь вещей, которые ведут к отречению от дел. Какие восемь? Имея своей поддержкой не-убийство живых существ, следует отбросить убийство живых существ. Имея своей поддержкой взятие только того, что дано, следует отбросить взятие того, что не было дано. Имея своей поддержкой правдивую речь, следует отбросить ложь. Имея своей поддержкой незлонамеренную речь, следует отбросить злонамеренную речь. Имея своей поддержкой отсутствие ненасытности и жадности, следует отбросить ненасытность и жадность. Имея своей поддержкой отсутствие озлобленности и брани, следует отбросить озлобленность и брань. Имея своей поддержкой отсутствие злобы и раздражительности, следует отбросить злобу и раздражительность. Имея своей поддержкой не-надменность, следует отбросить надменность. Таковы эти восемь вещей, утверждённые вкратце без разъяснения подробностей, которые ведут к отречению от дел в Учении Благородных».
«Почтенный, было бы хорошо, если бы из сострадания Благословенный разъяснил бы мне в подробностях эти восемь вещей, которые ведут к отречению от дел в Учении Благородных, о которых Благословенный сказал вкратце без подробного разъяснения».
«В таком случае, домохозяин, слушай внимательно то, о чём я буду говорить».
«Да, почтенный» — ответил домохозяин Поталия. Благословенный сказал следующее:
«Имея своей поддержкой не-убийство живых существ, следует отбросить убийство живых существ» — так было сказано. В отношении чего так было сказано? Вот ученик Благородных размышляет так: «Я практикую путь отбрасывания и отречения от тех пут, из-за которых я мог бы убивать живых существ. Если бы я убивал живых существ, я бы винил себя за то, что поступаю так. Мудрый после изучения порицал бы меня за то, что я поступаю так. И после распада тела, после смерти, из-за убийства живых существ можно ожидать [для меня] несчастливого удела. Но это убийство живых существ само по себе является путами и помехой. И хотя пятна [умственных загрязнений], недовольство, взбудораженность могли бы возникнуть из-за убийства живых существ, [этих] пятен, недовольства, взбудораженности нет в том, кто воздерживается от убийства живых существ». Вот в отношении чего так было сказано: «Имея своей поддержкой не-убийство живых существ, следует отбросить убийство живых существ».
«Имея поддержкой взятие только того, что дано… правдивую речь… незлонамеренную речь… отсутствие ненасытности и жадности… отсутствие озлобленности и брани… отсутствие злобы и раздражительности… не-надменность, следует отбросить надменность» — так было сказано. В отношении чего так было сказано? Вот ученик Благородных размышляет так: «Я практикую путь отбрасывания и отречения от тех пут, из-за которых я мог бы быть надменным. Если бы я был надменным, я бы винил себя за то, что поступаю так. Мудрый после изучения порицал бы меня за то, что я поступаю так. И после распада тела, после смерти, из-за надменности можно ожидать [для меня] несчастливого удела. Но эта надменность сама по себе является путами и помехой. И хотя пятна [умственных загрязнений], недовольство, взбудораженность могли бы возникнуть из-за надменности, [этих] пятен, недовольства, взбудораженности нет в том, кто не надменен». Вот в отношении чего так было сказано: «Имея своей поддержкой не-надменность, следует отбросить надменность».
Эти восемь вещей, которые ведут к отречению от дел в Учении Благородных, теперь были подробно разъяснены. Но отречение от дел в Учении Благородных ещё не было достигнуто всецело и во всех отношениях».
«Почтенный, но как отречение от дел в Учении Благородных достигается всецело и во всех отношениях? Было бы хорошо, если бы Благословенный научил бы меня Дхамме, показав как отречение от дел в Учении Благородных достигается всецело и во всех отношениях».
«В таком случае, домохозяин, слушай внимательно то, о чём я буду говорить».
«Да, почтенный» — ответил домохозяин Поталия. Благословенный сказал следующее:
Изъяны чувственных удовольствий
Скелет
«Домохозяин, представь собаку, одолеваемую голодом и слабостью, сидящую в ожидании у лавки мясника. И тогда умелый мясник или его ученик бросил бы собаке тщательно обструганный, начисто обструганный скелет без мяса — [лишь] кости, измазанные кровью. Как ты думаешь, домохозяин? Утолила бы эта собака свою слабость и голод, жуя такой тщательно обструганный, начисто обструганный скелет без мяса — [лишь] кости, измазанные кровью?»
«Нет, почтенный. И почему? Потому что скелет тщательно обструган, начисто обструган, без мяса, [это лишь] кости, измазанные кровью. Со временем собаку ожидала бы лишь усталость и досада».
«Точно также, домохозяин, ученик Благородных рассуждает так: «Благословенный сравнивал чувственные удовольствия со скелетом. Они приносят много страданий и много отчаяния, а опасность в них заключённая и того больше». Увидев это в соответствии с действительностью правильной мудростью, он избегает невозмутимости, которая множественная, основанная на множественности, и развивает невозмутимость, которая объединённая, основанная на единстве{274}, где цепляние за материальные вещи мира всецело прекращается без остатка.
Кусок мяса
Домохозяин, представь грифа, цаплю, ястреба, схватившего кусок мяса и улетевшего с ним. И тогда [другие] грифы, цапли, ястребы преследовали бы его, клевали и драли когтями. Как ты думаешь, домохозяин? Если бы тот гриф, цапля, или ястреб не отпустил бы немедля этот кусок мяса, не повстречал бы он разве из-за этого смерти или смертельных мучений?»
«Да, почтенный».
«Точно также, домохозяин, ученик Благородных рассуждает так: «Благословенный сравнивал чувственные удовольствия с куском мяса. Они приносят много страданий… …прекращается без остатка.
Травяной факел
Домохозяин, представь, как если бы человек взял бы пылающий травяной факел и пошёл бы с ним против ветра. Как ты думаешь, домохозяин? Если бы человек не отпустил бы немедля этот пылающий травяной факел, разве этот пылающий травяной факел не сжёг бы его кисть или его руку или иную часть его тела, из-за чего он повстречал бы смерть или смертельные мучения?»
«Да, почтенный».
«Точно также, домохозяин, ученик Благородных рассуждает так: «Благословенный сравнивал чувственные удовольствия с травяным факелом. Они приносят много страданий… …прекращается без остатка.
Яма с углями
Домохозяин, представь яму с горячими углями, глубже человеческого роста, полную раскалённых углей, без дыма и пламени. И пришёл бы человек, который хотел бы жить и не хотел умирать, который хотел бы удовольствия и отвращался от боли. И два сильных человека схватили бы его за обе руки и потащили бы его к этой яме с углями. Как ты думаешь, домохозяин? Разве не стал бы изворачиваться всем своим телом этот человек?»
«Да, почтенный. И почему? Потому что этот человек знает, что если он упадёт в эту яму с углями, из-за этого он повстречает смерть или смертельные мучения».
«Точно также, домохозяин, ученик Благородных рассуждает так: «Благословенный сравнивал чувственные удовольствия с ямой с углями. Они приносят много страданий… …прекращается без остатка.
Сон
Домохозяин, представь как если бы человек грезил о восхитительных парках, восхитительных рощах, восхитительных лужайках, восхитительных озёрах, и, проснувшись, он бы не увидел ничего из всего этого. Точно также, домохозяин, ученик Благородных рассуждает так: «Благословенный сравнивал чувственные удовольствия со сном. Они приносят много страданий… …прекращается без остатка.
Долг
Домохозяин, представь как если бы человек взял бы в долг вещи — разукрашенный экипаж и прекрасные серьги с драгоценным камнями — и в окружении этих взятых в долг вещей он бы отправился на рынок. Люди, увидев его, сказали бы: «Почтенные, как богат этот человек! Вот как богатые наслаждаются своим богатством!» А затем владельцы, увидев его, забрали бы свои вещи назад. Как ты думаешь, домохозяин? Достаточно ли было бы этого для того, чтобы тот человек пришёл в уныние?»
«Да, почтенный. И почему? Потому что владельцы забрали свои вещи назад».
Точно также, домохозяин, ученик Благородных рассуждает так: «Благословенный сравнивал чувственные удовольствия с долгом. Они приносят много страданий… …прекращается без остатка.
Фрукты на дереве
Домохозяин, представь, как если бы неподалёку от деревни или города была бы густая лесная роща, в которой было бы дерево, усыпанное фруктами, но ни один фрукт не упал бы на землю. И мимо проходил бы человек, который хотел бы [такой] фрукт, искал бы [такой] фрукт, блуждал в поисках [такого] фрукта. Войдя в лесную рощу, он бы увидел дерево, усыпанное фруктами. Тогда он бы подумал: «Это дерево усыпано фруктами, но ни один не упал на землю. Но я знаю, как взобраться на дерево. Что если я залезу на это дерево, съем, сколько пожелаю, и наполню свой мешок?» И так бы он и поступил. И тут второй человек проходил бы мимо, который хотел бы [такой] фрукт, искал бы [такой] фрукт, блуждал в поисках [такого] фрукта. Взяв острый топор, он бы тоже вошёл в лесную рощу и увидел дерево, усыпанное фруктами. И тогда он бы подумал: «Это дерево усыпано фруктами, но ни один не упал на землю. Я не знаю как взобраться на него. Что если я срублю под корень это дерево, съем, сколько пожелаю, и наполню свой мешок?» И так бы он и поступил. Как ты думаешь, домохозяин? Если бы тот первый человек, который взобрался на дерево, быстро бы не слез, пока дерево падает, разве не сломал бы он себе руку или ногу или иную часть тела, из-за чего он повстречал бы смерть или смертельные мучения?»
«Да, почтенный».
«Точно также, домохозяин, ученик Благородных рассуждает так: «Благословенный сравнивал чувственные удовольствия с фруктами на дереве. Они приносят много страданий и много отчаяния, а опасность в них заключённая и того больше». Увидев это в соответствии с действительностью правильной мудростью, он избегает невозмутимости, которая множественная, основанная на множественности, и развивает невозмутимость, которая объединённая, основанная на единстве, где цепляние за материальные вещи мира всецело прекращается без остатка.
Три знания
Основываясь на этой самой высочайшей осознанности, очищение которой наступило из-за невозмутимости [четвёртой джханы], этот ученик Благородных вспоминает свои многочисленные прошлые жизни… {275} …Так он вспоминает свои многочисленные прошлые жизни в подробностях и деталях.
Основываясь на этой самой высочайшей осознанности, очищение которой наступило из-за невозмутимости [четвёртой джханы], божественным глазом, очищенным и превосходящим человеческий, этот ученик Благородных видит смерть и перерождение существ… в соответствии с их деяниями.
Основываясь на этой самой высочайшей осознанности, очищение которой наступило из-за невозмутимости [четвёртой джханы], за счёт уничтожения пятен [умственных загрязнений] здесь и сейчас этот ученик Благородных входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, зная и проявляя эти состояния для себя самостоятельно посредством прямого знания.
И на этом этапе, домохозяин, отречение от дел в Учении Благородных было достигнуто всецело и во всех отношениях{276}. Как ты думаешь, домохозяин? Видишь ли ты в себе какое-либо отречение от дел подобное этому отречению от дел в Учении Благородных, когда оно было достигнуто всецело и во всех отношениях?»
«Почтенный, кто я такой, чтобы обладать каким-либо отречением от дел всецело и во всех отношениях как то в Учении Благородных? Воистину, почтенный, далёк я от отречения от дел как то в Учении Благородных, когда оно было достигнуто всецело и во всех отношениях. Ведь, почтенный, хотя странники-приверженцы других учений не чистокровные скакуны, мы воображали их чистокровными скакунами. Хотя они не чистокровные скакуны, мы кормили их едой чистокровных скакунов. Хотя они не чистокровные скакуны, мы ставили их на место чистокровных скакунов.
Но монахи [Будды] — чистокровные скакуны, а мы воображали, что они не чистокровные скакуны. Хотя они чистокровные скакуны, мы кормили их едой тех, кто не является чистокровным скакуном. Хотя они чистокровные скакуны, мы ставили их на место тех, кто не является чистокровным скакуном.
Но теперь, почтенный, так как странники-приверженцы других учений не чистокровные скакуны, мы будем понимать, что они не чистокровные скакуны. Так как они не чистокровные скакуны, мы будем кормить их едой тех, кто не является чистокровным скакуном. Так как они не чистокровные скакуны, мы будем ставить их на место тех, кто не является чистокровным скакуном.
Но монахи [Будды] — чистокровные скакуны, и мы будем понимать, что они чистокровные скакуны. Так как они чистокровные скакуны, мы будем кормить их едой чистокровных скакунов. Так как они чистокровные скакуны, мы будем ставить их на место чистокровных скакунов. Почтенный, Благословенный зародил во мне любовь к отшельникам, доверие к отшельникам, уважение к отшельникам.
Великолепно, Мастер Готама! Великолепно, Мастер Готама! Как если бы он поставил на место то, что было перевёрнуто, раскрыл бы спрятанное, показал путь тому, кто потерялся, внёс бы лампу во тьму, чтобы зрячий да мог увидеть, точно также Мастер Готама различными способами прояснил Дхамму. Я принимаю прибежище в Мастере Готаме, прибежище в Дхамме и прибежище в Сангхе монахов. Пусть Мастер Готама помнит меня как мирского последователя, принявшего прибежище с этого дня и на всю жизнь».
МН 55Дживака сутта — Дживака (перевод: SV)
редакция перевода: 03.07.2015
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 474"
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Раджагахе в Манговой Роще Дживаки Комарабхаччи. И тогда Дживака Комарабхачча отправился к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал Благословенному:
«Господин, я слышал вот что: «Они убивают живых существ для отшельника Готамы. Отшельник Готама, зная об этом, ест мясо, приготовленное для него из животных, убитых для него». Те, кто говорят об этом, говорят ли именно так, как это было сказано Благословенным, и не говорят ли того, что было бы противоположным действительности? Объясняют ли они в соответствии с Дхаммой, так что их утверждение не влечёт за собой уместной почвы для критики?»{277}
Три случая, при которых не следует есть мясо
«Дживака, те, кто говорят так, говорят то, что не было сказано мной, но искажают мои слова неправдой и тем, что не соответствует действительности. Дживака, я утверждаю, что есть три случая, в которых мясо есть не следует: когда было увидено, услышано, или же подозревается, [что животное было убито специально для того, кто собирается есть мясо]. Я утверждаю, что мясо не следует есть в этих трёх случаях. Я утверждаю, что есть три случая, в которых мясо есть можно: когда это не было увидено, не было услышано, или же не подозревается, [что животное было убито специально для того, кто собирается есть мясо]. Я утверждаю, что мясо можно есть в этих трёх случаях{278}.
Дживака, бывает так, что монах живёт в зависимости от некоего города или деревни. Он пребывает, наполняя первую сторону света умом, насыщенным доброжелательностью, равно как и вторую сторону, третью сторону, и четвёртую сторону. Так, вверху, внизу, вокруг и всюду, ко всем как к самому себе он наполняет весь мир умом, наполненным доброжелательностью — обильным, возвышенным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности.
И затем домохозяин или сын домохозяина приглашает его на завтрашний обед. Монах соглашается, если того желает. Когда ночь подходит к концу, он утром одевается, взяв чашу и верхнее одеяние, идёт к дому домохозяина или сына домохозяина и садится на подготовленное сиденье. Затем домохозяин или сын домохозяина обслуживает его хорошей едой. Он не думает: «Как хорошо, что домохозяин или сын домохозяина обслуживает меня хорошей едой! Если бы только домохозяин или сын домохозяина обслуживал бы меня такой хорошей едой в будущем!» Он не думает так. Он ест еду, не будучи привязанным к ней, не очаровываясь ей, не предаваясь ей всецело, видя в ней опасность и понимая спасение от неё. Как ты думаешь, Дживака? Поступал ли бы так этот монах в таком случае ради собственного несчастья, несчастья другого, несчастья обоих?»
«Нет, Господин».
«Разве не поддерживает монах себя безукоризненной едой в этом случае?»
«Да, Господин. Я слышал следующее, Господин: «Брахма пребывает в доброжелательности». Господин, Благословенный — мой видимый свидетель этого. Ведь Благословенный пребывает в доброжелательности».
«Дживака, любая страсть, любая злость, любое заблуждение, из-за которых могла бы возникнуть недоброжелательность, были отброшены Татхагатой, срезаны под корень, сделаны подобными обрубку пальмы, уничтожены так, что более не смогут появиться в будущем. Если то, что ты сказал, имело отношение к этому, то тогда я позволяю тебе [сказать так]».
«Господин, я имел в виду именно это».
«Дживака, бывает так, что монах пребывает, наполняя первую сторону света умом, насыщенным состраданием… сорадованием… невозмутимостью… — обильным, возвышенным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности.
И затем домохозяин или сын домохозяина приглашает его на завтрашний обед… …Как ты думаешь, Дживака? Поступал ли бы так этот монах в таком случае ради собственного несчастья, несчастья другого, несчастья обоих?»
«Нет, Господин».
«Разве не поддерживает монах себя безукоризненной едой в этом случае?»
«Да, Господин. Я слышал следующее, Господин: «Брахма пребывает в невозмутимости». Господин, Благословенный — мой видимый свидетель этого. Ведь Благословенный пребывает в невозмутимости».
«Дживака, любая страсть, любая злость, любое заблуждение, из-за которых могла бы возникнуть жестокость… из-за которых могло бы возникнуть недовольство… из-за которых могло бы возникнуть отвращение{279}, были отброшены Татхагатой, срезаны под корень, сделаны подобными обрубку пальмы, уничтожены так, что более не смогут появиться в будущем. Если то, что ты сказал, имело отношение к этому, то тогда я позволяю тебе [сказать так]».
«Господин, я имел в виду именно это».
Пять случаев неблагой заслуги
«Если кто-либо убивает живое существо для Татхагаты или его ученика, то он создаёт большую неблагую заслугу в пяти случаях. Когда он говорит: «Иди и схвати это живое существо» — то это первый случай, в котором он создаёт большую неблагую заслугу. Когда это живое существо переживает боль и уныние, когда его за шею ведут на поводке — то это второй случай, в котором он создаёт большую неблагую заслугу. Когда он говорит: «Иди и убей это живое существо» — то это третий случай, в котором он создаёт большую неблагую заслугу. Когда это живое существо переживает боль и уныние в процессе убийства, то это четвёртый случай, в котором он создаёт большую неблагую заслугу. Когда он предлагает Татхагате или его ученику непозволительную еду, то это пятый случай, в котором он создаёт большую неблагую заслугу. Любой, кто убивает живое существо для Татхагаты или его ученика, создаёт большую неблагую заслугу в этих пяти случаях».
Когда так было сказано, Дживака Комарабхачча сказал Благословенному: «Удивительно, Господин, поразительно! Монахи поддерживают себя позволительной едой. Монахи поддерживают себя безукоризненной едой.
Великолепно, Мастер Готама! Великолепно, Мастер Готама! Как если бы он поставил на место то, что было перевёрнуто, раскрыл бы спрятанное, показал путь тому, кто потерялся, внёс бы лампу во тьму, чтобы зрячий да мог увидеть, точно также Мастер Готама различными способами прояснил Дхамму. Я принимаю прибежище в Мастере Готаме, прибежище в Дхамме и прибежище в Сангхе монахов. Пусть Мастер Готама помнит меня как мирского последователя, принявшего прибежище с этого дня и на всю жизнь».
МН 55Дживака сутта — Дживака (перевод: Евгений Д.)
редакция перевода: 09.06.2014
Перевод с английского: Евгений Д.
источник:
(Будда объясняет в каком случае монаху разрешено принимать и есть мясо, а в каком случае запрещено)
Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Раджагахе в Манговой Роще Дживаки Комарабхаччи. И тогда Дживака Комарабхачча подошёл к Благословенному и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями сел рядом и обратился к Благословенному:
«Господин{280}, я слышал так: «Они убивают животных для отшельника Готамы, отшельник Готама сознательно ест мясо животных, убитых для него». Господин, те, кто говорят так, говорят ли они в соответствии с тем, что было сказано и сделано Благословенным, не искажают ли они его слов, не говорят ли того, что идёт вразрез с фактами? Действительно ли они описывают ситуацию в соответствии с истиной, так что их утверждение не может предоставить повод для критики? Верно ли что-нибудь из их обвинений?»
«Дживака, те, кто говорят так, не говорят правдиво о том, что было сказано или сделано мною, но искажают меня, так, что их слова не соответствуют действительности и находятся в полном противоречии с реальными фактами.
Дживака, я говорю, что есть три случая, когда мясо не может быть употреблено в пищу [монахом]: когда он видел, слышал, или предполагает, что животное было убито специально ради него. Я говорю: Мясо не может быть употреблено в пищу в этих трёх случаях.
Я говорю, что есть три случая, когда мясо может быть употреблено в пищу [монахом]: когда он не видел, не слышал, или не предполагает, что животное было убито специально ради него. Я говорю: Мясо может быть употреблено в пищу в этих трёх случаях.
Пожалуйста, рассмотри это, Дживака: некий монах проживает в зависимости от определённого города или деревни. Он пребывает, пронизывая первую сторону света умом, наполненным безграничной доброжелательностью, так же и вторую, и третью, и четвёртую сторону света, также выше, ниже, вокруг и везде. Для всех и для себя самого, он пребывает, пронизывая эту всеобъемлющую вселенную умом, наполненным безграничной доброжелательностью, сильным, освещающим все, безмерным, без враждебности и каких-либо следов недоброжелательности.
Тогда домохозяин или сын домохозяина приходит к монаху и приглашает его на обед на следующий день. Монах соглашается, если пожелает. И тогда на следующий день, с утра, он одевается и, взяв чашу и накинув верхнее одеяние, идёт в дом этого домохозяина или сына домохозяина, и садится на приготовленное для него место. И тогда домохозяин или сын домохозяина подаёт монаху прекрасную пищу. При этом монах не думает: «Как хорошо, что этот домохозяин или сын домохозяина подаёт мне прекрасную пищу. Вот бы и в будущем домохозяин или сын домохозяина мог подавать мне такую прекрасную пищу». Он не думает так. Он ест поданную пищу, не привязываясь к ней, без стремления и тяги, чувствуя отчуждение к ней, видя опасность в ней, и понимая спасение от неё.
Как ты думаешь, Дживака? Может ли случиться, что в этом случае он выберет эту [привязанность и жажду к подаваемой пище] и будет стремиться к этому для его собственного страдания, страдания другого, или страдания обоих?»
«Нет, Господин».
«Не правда ли, что монах поддерживает себя безупречной пищей в этом случае?»
«Да, Господин. Теперь я понимаю это, Господин: Брахма пребывает в доброжелательности. Господин, Благословенный показал мне свидетельство этого; Благословенный действительно также пребывает в такой безграничной доброжелательности».
«Дживака, любая жажда, любая ненависть, любое заблуждение, посредством которых недоброжелательность может вновь возникнуть, были уничтожены Татхагатой, срезаны под корень, сделаны подобными обрубку пальмы, лишены всяческих условий для развития, не способны возникнуть в будущем. Если то, что ты сказал, согласуется с этим, тогда я согласен с тобой».
«Господин, когда я говорил, я имел в виду именно это».
«Пожалуйста, вновь рассмотри это, Дживака: некий монах проживает вблизи определённого города или деревни. Он пребывает, пронизывая первую сторону света умом, наполненным безграничным состраданием… и умом, наполненным безграничным сорадованием, и умом наполненным безграничной невозмутимостью, так же и вторую, и третью, и четвёртую сторону света, также выше, ниже, вокруг и везде. Для всех и для себя самого, он пребывает, пронизывая эту всеобъемлющую вселенную умом, наполненным безграничным состраданием, сорадованием, и невозмутимостью, сильным, освещающим всё, безмерным, без враждебности и каких-либо следов недоброжелательности.
Тогда домохозяин или сын домохозяина приходит к монаху и приглашает его на обед на следующий день. Монах соглашается, если пожелает. И тогда на следующий день, с утра, он одевается и, взяв чашу и накинув верхнее одеяние, идёт в дом этого домохозяина или сына домохозяина, и садится на приготовленное для него место. И тогда домохозяин или сын домохозяина подаёт монаху прекрасную пищу. При этом монах не думает: «Как хорошо, что этот домохозяин или сын домохозяина подаёт мне прекрасную пищу. Вот бы и в будущем домохозяин или сын домохозяина мог подавать мне такую прекрасную пищу». Он не думает так. Он ест поданную пищу, не привязываясь к ней, без стремления и тяги, чувствуя отчуждение к ней, видя опасность в ней, и понимая спасение от неё.
Как ты думаешь, Дживака? Может ли случиться, что в этом случае он выберет эту [привязанность и жажду к подаваемой пище] и будет стремиться к этому для его собственного страдания, страдания другого, или страдания обоих?»
«Нет, Господин».
«Не правда ли, что монах поддерживает себя безупречной пищей в этом случае?»
«Да, Господин. Теперь я понимаю это, Господин: Брахма пребывает в сострадании, сорадовании, и невозмутимости. Господин, Благословенный показал мне свидетельство этого; Благословенный действительно также пребывает в таком же безграничном сострадании, сорадовании, и невозмутимости».
«Дживака, любая жажда, любая ненависть, любое заблуждение, посредством которых жестокость, или зависть, или отвращение, или обида, или недовольство могли вновь возникнуть, были уничтожены Татхагатой, срезаны под корень, сделаны подобными обрубку пальмы, лишены всяческих условий для развития, не способны возникнуть в будущем. Если то, что ты сказал, согласуется с этим, тогда я согласен с тобой».
«Господин, когда я говорил, я имел в виду именно это».
«Если кто-то зарежет живое существо для Татхагаты или для его учеников, то он совершает проступок{281} в следующих пяти случаях:
Когда он говорит: «Пойди и принеси [в жертву] это живое существо [во имя Татхагаты или его учеников]» — это первый случай, когда человек совершает абсолютно неблагой поступок.
Когда живое существо испытывает боль и страх из-за того, что его тащат за шею [на бойню] — это второй случай, когда человек совершает абсолютно неблагой поступок.
Когда он говорит: «Иди и зарежь это живое существо [специально для Татхагаты или его учеников]» — это третий случай, когда человек совершает абсолютно неблагой поступок.
Когда живое существо убивают таким образом, что оно испытывает боль и панику — это четвёртый случай, когда человек совершает абсолютно неблагой поступок.
Когда кто-нибудь подаёт Татхагате или его ученикам такую запрещённую пищу [из мяса, полученного вышеупомянутыми способами] — это является неподобающим и неподходящим — это пятый случай, когда человек совершает абсолютно неблагой поступок.
Любой, кто убьёт живое существо для Татхагаты или любого из его учеников, создаёт для себя большой вред в будущем в этих пяти случаях».
Когда это было сказано, Дживака Комарабхачча обратился к Благословенному: «Замечательно, Господин, это чудесно! Монахи поддерживают себя с помощью разрешённой, приемлемой, и безупречной пищи… Великолепно, Господин, великолепно, Господин! Пусть Благословенный запомнит меня как мирского последователя, принявшего прибежище с этого дня и на всю жизнь»{282}.
МН 56Упали сутта — Упали
редакция перевода: 01.03.2016
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 477"
(Будда обращает одного из сторонников древних джайнов, который пытался поспорить с ним)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Наланде в манговой роще Паварики. И тогда Нигантха Натапутта пребывал в Наланде вместе с большой группой Нигантхов. И затем, когда Нигантха [по имени] Дигха Тапасси походил за подаяниями по Наланде и вернулся с хождения за подаяниями, после принятия пищи он отправился в манговую рощу Паварики, чтобы увидеть Благословенного. Он обменялся с Благословенным вежливыми приветствиями, и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями он встал рядом. По мере того как он там стоял, Благословенный сказал ему: «Здесь есть сиденья, Тапасси, присаживайся, если хочешь». Когда так было сказано, Дигха Тапасси взял низкое сиденье и присел. Тогда Благословенный спросил его: «Тапасси, сколько видов поступков описывает Нигантха Натапутта для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка?»
«Друг Готама, Нигантха Натапутта не привык использовать термин «поступок, поступок». Нигантха Натапутта привык использовать термин «розга, розга»{283}.
«В таком случае, Тапасси, сколько видов розг описывает Нигантха Натапутта для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка?»
«Друг Готама, Нигантха Натапутта описывает три вида розг для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка: телесную розгу, словесную розгу, умственную розгу»{284}.
«В таком случае, Тапасси, телесная розга — это одно, словесная розга — это другое, а умственная розга — третье?»
«Друг Готама, телесная розга — это одно, словесная розга — это другое, а умственная розга — третье».
«Что касается эти трёх видов розг, Тапасси, так проанализированных и рассмотренных — какой вид розги Нигантха Натапутта описывает как наиболее порицаемую для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка: телесную розгу, словесную розгу, или умственную розгу?»
«Друг Готама, что касается эти трёх видов розг, так проанализированных и рассмотренных — Нигантха Натапутта описывает телесную розгу как наиболее порицаемую для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка, и не столь порицаемыми [описывает] словесную розгу и умственную розгу».
«Ты сказал «телесную розгу», Тапасси?»
«Я сказал «телесную розгу», друг Готама».
«Ты сказал «телесную розгу», Тапасси?»
«Я сказал «телесную розгу», друг Готама».
«Ты сказал «телесную розгу», Тапасси?»
«Я сказал «телесную розгу», друг Готама».
Так Благословенный заставил Нигантху Дигха Тапасси подтвердить своё утверждение три раза. И затем Нигантха Дигха Тапасси спросил Благословенного:
«А ты, друг Готама, сколько видов розг ты описываешь для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка?»
«Тапасси, Татхагата не привык использовать термин «розга, розга». Татхагата привык использовать термин «поступок, поступок».
«Но, друг Готама, сколько видов поступков ты описываешь для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка?»
«Тапасси, я описываю три вида поступков для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка: телесный поступок, словесный поступок, и умственный поступок».
«Друг Готама, в таком случае телесный поступок — это одно, словесный поступок — это другое, а умственный поступок — третье?»
«Тапасси, телесный поступок — это одно, словесный поступок — это другое, а умственный поступок — третье».
«Что касается эти трёх видов поступков, друг Готама, так проанализированных и рассмотренных — какой вид поступка ты описываешь как наиболее порицаемый для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка: телесный поступок, словесный поступок, или умственный поступок?»
«Из этих трёх видов поступков, Тапасси, так проанализированных и рассмотренных — я описываю умственный поступок как наиболее порицаемый для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка, и не столь порицаемыми [описываю] словесный поступок и телесный поступок»{285}.
«Ты сказал «умственный поступок», друг Готама?»
«Я сказал «умственный поступок», Тапасси».
«Ты сказал «умственный поступок», друг Готама?»
«Я сказал «умственный поступок», Тапасси».
«Ты сказал «умственный поступок», друг Готама?»
«Я сказал «умственный поступок», Тапасси».
Так Нигантха Дигха Тапасси заставил Благословенного подтвердить своё утверждение три раза, после чего он поднялся со своего сиденья и отправился к Нигантхе Натапутте. В то время Нигантха Натапутта сидел с большой группой мирян из Балаки, возглавляемой [домохозяином] Упали. Нигантха Натапутта увидел Нигантху Дигху Тапасси издали и спросил его: «Откуда идёшь, Тапасси, средь бела дня?»
«Я иду от отшельника Готамы, Учитель».
«Тапасси, состоялась ли у тебя с отшельником Готамой какая-либо беседа?»
«У меня была беседа с отшельником Готамой, Учитель».
«И какова же была твоя с ним беседа, Тапасси?»
И тогда Нигантха Дигха Тапасси поведал Нигантхе Натапутте обо всей своей беседе с Благословенным. Когда так было сказано, Нигантха Натапутта сказал ему: «Хорошо, хорошо, Тапасси! Нигантха Дигха Тапасси ответил отшельнику Готаме как хорошо обученный ученик, который правильно понимает учение своего учителя. Как может мелочная умственная розга сравниться с грубой телесной розгой? Напротив, телесная розга наиболее порицаема для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка, а словесная розга и умственная розга не столь порицаемы».
Когда так было сказано, домохозяин Упали сказал Нигантхе Натапутте: «Хорошо, хорошо, Господин, [что] Дигха Тапасси [поступил так]! Достопочтенный Тапасси ответил отшельнику Готаме как обученный ученик, который правильно понимает учение своего учителя. Как может мелочная умственная розга сравниться с грубой телесной розгой? Напротив, телесная розга наиболее порицаема для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка, а словесная розга и умственная розга не столь порицаемы.
И теперь, Господин, я пойду к отшельнику Готаме и опровергну доктрину отшельника Готамы на основании этого утверждения. Если отшельник Готама будет придерживаться [в разговоре] со мной того [утверждения], которое Достопочтенный Дигха Тапасси заставил его подтвердить, то тогда, подобно тому, как сильный человек мог бы схватить длинношёрстного барана за шерсть и тягать его туда-сюда, точно также в дебатах я буду тягать отшельника Готаму туда-сюда. Подобно сильному рабочему пивоварни, который может бросить большое сито пивовара в глубокую ёмкость с водой и, взяв его за углы, тягать его туда-сюда, точно также в дебатах я буду тягать отшельника Готаму туда-сюда. Подобно сильному смесителю пивоварни, который может взять дуршлаг за углы и трясти его, [мотая] то вверх, то вниз, ударяя им, точно также в дебатах я буду трясти отшельника Готаму, [мотая] то вверх, то вниз, ударяя им. Подобно шестидесятилетнему слону, который может плюхнуться в глубокий пруд и наслаждаться игрой в мытьё пеньки, то точно также я буду наслаждаться игрой в мытьё пеньки с отшельником Готамой. Господин, я пойду к отшельнику Готаме и опровергну доктрину отшельника Готамы на основании этого утверждения».
«Иди, домохозяин, и опровергни доктрину отшельника Готамы на основании этого утверждения. Либо мне следует опровергать доктрину отшельника Готамы, либо Нигантхе Дигхе Тапасси, либо тебе самому».
Когда так было сказано, Нигантха Дигха Тапасси сказал Нигантхе Натапутте: «Учитель, я не согласен с тем, что домохозяину Упали стоит [пытаться] опровергнуть доктрину отшельника Готамы. Ведь отшельник Готама — колдун, и он знает обращающую магию посредством которой он обращает учеников-приверженцев других учений»{286}.
«Невозможно, Тапасси, не может такого произойти, чтобы домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы. Но есть возможность, может так произойти, что отшельник Готама перейдёт под учительство домохозяина Упали. Иди, домохозяин, опровергни доктрину отшельника Готамы на основании этого утверждения. Либо мне следует опровергать доктрину отшельника Готамы, либо Нигантхе Дигхе Тапасси, либо тебе самому».
И во второй раз… и в третий раз Нигантха Дигха Тапасси сказал Нигантхе Натапутте: «Учитель, я не согласен… он знает обращающую магию…».
«Невозможно, Тапасси, не может такого произойти, чтобы домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы… Либо мне следует опровергать доктрину отшельника Готамы, либо Нигантхе Дигхе Тапасси, либо тебе самому».
«Да, Господин» — ответил домохозяин Упали, встал со своего сиденья, поклонился Нигантхе Натапутте и, обойдя его с правой стороны, отправился к Благословенному в манговую рощу Паварики. Там, поклонившись Благословенному, он сел рядом и спросил Благословенного:
«Господин, приходил ли сюда Нигантха Дигха Тапасси?»
«Нигантха Дигха Тапасси приходил сюда, домохозяин».
«Господин, была ли у вас с ним беседа?»
«У меня была с ним беседа, домохозяин».
«И в чём же состояла ваша с ним беседа, Господин?»
И тогда Благословенный поведал домохозяин Упали обо всей своей беседе с Нигантхой Дигхой Тапасси. Когда так было сказано, домохозяин Упали сказал Благословенному: «Хорошо, хорошо, Господин, [что] Дигха Тапасси [поступил так]! Нигантха Дигха Тапасси ответил Благословенному как обученный ученик, который правильно понимает учение своего учителя. Как может мелочная умственная розга сравниться с грубой телесной розгой? Напротив, телесная розга наиболее порицаема для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка, а словесная розга и умственная розга не столь порицаемы».
«Домохозяин, если ты будешь вести обсуждение на основании истины, то мы могли бы побеседовать об этом».
«Я буду вести обсуждение на основании истины, Господин, так что давайте побеседуем об этом».
«Как ты думаешь, домохозяин? Бывает так, что некий Нигантха может страдать, быть поражённым болезнью, быть серьёзно больным{287}, и он может отказаться от холодной воды{288} и использовать только [позволительную] горячую воду{289}. Поскольку он не получает холодной воды, он может умереть. И в этом случае, домохозяин, каковым Нигантха Натапутта описывает его перерождение?»
«Господин, есть божества под называнием «скованные умом»{290}. Он переродится там. И почему? Потому что когда он умер, он всё ещё был скован [привязанностью к воде] в уме».
«Домохозяин, домохозяин, смотри внимательно, как ты отвечаешь! То, что ты сказал прежде, не согласуется с тем, что ты сказал после. То, что ты сказал после, не согласуется с тем, что ты сказал прежде. И тем не менее, ты сделал такое утверждение: «Я буду вести обсуждение на основании истины, Господин, так что давайте побеседуем об этом».
«Господин, хотя Благословенный сказал так, всё же телесная розга наиболее порицаема для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка, а словесная розга и умственная розга не столь порицаемы»{291}.
«Как ты думаешь, домохозяин? Бывает так, когда некий Нигантха может сдерживать себя четырьмя сдерживаниями — обузданный всеми обузданиями, сжатый всеми обузданиями, очищенный всеми обузданиями, утверждённый всеми обузданиями — и всё же когда он идёт вперёд и возвращается, он осуществляет уничтожение множества мелких живых существ. И в этом случае, домохозяин, каковым Нигантха Натапутта описывает результат для него?»
«Господин, Нигантха Натапутта не описывает то, в отношении чего не было намерения, как сильно порицаемое».
«Но если было намерение, домохозяин?»
«Тогда оно сильно порицаемое, Господин».
«Но к какой [из трёх видов розг] Нигантха Натапутта относит волевое намерение, домохозяин?»
«К умственной розге, Господин»{292}.
«Домохозяин, домохозяин, смотри внимательно, как ты отвечаешь! То, что ты сказал прежде, не согласуется с тем, что ты сказал после. То, что ты сказал после, не согласуется с тем, что ты сказал прежде. И тем не менее, ты сделал такое утверждение: «Я буду вести обсуждение на основании истины, Господин, так что давайте побеседуем об этом».
«Господин, хотя Благословенный сказал так, всё же телесная розга наиболее порицаема для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка, а словесная розга и умственная розга не столь порицаемы».
«Как ты думаешь, домохозяин? Является ли этот город Наланда успешным и процветающим, густонаселённым, с толпами людей?»
«Да, Господин, является».
«Как ты думаешь, домохозяин? Представь, как если бы пришёл размахивающий мечом человек и сказал: «В один момент, в одно мгновение я превращу всех живых существ в этом городе Наланде в одну груду из плоти, в одну кучу плоти». Как ты думаешь, домохозяин, смог бы этот человек сделать так?»
«Господин, даже десять, двадцать, тридцать, сорок, или даже пятьдесят человек не смогли бы в один момент, в одно мгновение превратить всех живых существ в этом городе Наланде в одну груду из плоти, в одну кучу плоти. Что может сделать один жалкий человек?»
«Как ты думаешь, домохозяин? Представь, как если бы сюда пришёл некий отшельник или жрец, обладающий сверхъестественной силой, достигший владения своим умом, и он сказал бы так: «Я превращу этот город Наланду в пепел одним лишь умственным актом злобы». Как ты думаешь, домохозяин? Мог бы такой отшельник или жрец сделать так?»
«Господин, такой отшельник или жрец, обладающий сверхъестественной силой, достигший владения своим умом, смог бы превратить в пепел десять, двадцать, тридцать, сорок, или даже пятьдесят Наланд одним единственным актом злобы, что уж говорить об одной жалкой Наланде?»{293}
«Домохозяин, домохозяин, смотри внимательно, как ты отвечаешь! То, что ты сказал прежде, не согласуется с тем, что ты сказал после. То, что ты сказал после, не согласуется с тем, что ты сказал прежде. И тем не менее, ты сделал такое утверждение: «Я буду вести обсуждение на основании истины, Господин, так что давайте побеседуем об этом».
«Господин, хотя Благословенный сказал так, всё же телесная розга наиболее порицаема для совершения плохого поступка, для сохранения плохого поступка, а словесная розга и умственная розга не столь порицаемы».
«Как ты думаешь, домохозяин? Слышал ли ты о том, как леса Дандака, Калинга, Медджха, Матанга стали лесами?»{294}
«Да, Господин».
«И что ты слышал о том, как они стали лесами?»
«Господин, я слышал, что они стали лесами посредством умственного акта злобы провидцев».
«Домохозяин, домохозяин, смотри внимательно, как ты отвечаешь! То, что ты сказал прежде, не согласуется с тем, что ты сказал после. То, что ты сказал после, не согласуется с тем, что ты сказал прежде. И тем не менее, ты сделал такое утверждение: «Я буду вести обсуждение на основании истины, Господин, так что давайте побеседуем об этом».
«Господин, я был удовлетворён и доволен уже самым первым примером, [который привёл] Благословенный. Тем не менее, я подумал перечить Благословенному, так как пожелал выслушать различные решения [этого] вопроса Благословенным. Великолепно, Господин! Великолепно, Господин! Как если бы он поставил на место то, что было перевёрнуто, раскрыл бы спрятанное, показал путь тому, кто потерялся, внёс бы лампу во тьму, чтобы зрячий да мог увидеть, точно также Благословенный различными способами прояснил Дхамму. Я принимаю прибежище в Благословенном, прибежище в Дхамме, и прибежище в Сангхе монахов. Пусть Благословенный помнит меня как мирского последователя, принявшего прибежище с этого дня и на всю жизнь».
«Хорошо это обдумай, домохозяин. Ведь это полезно для таких известных людей как ты — прежде хорошо всё обдумать».
«Господин, этим я удовлетворён и доволен ещё больше, когда Благословенный говорит мне так. Ведь если бы приверженцы иных учений заполучили бы меня в качестве своего ученика, они бы несли знамя по всей Наланде и объявляли: «Домохозяин Упали стал нашим учеником!» Но Благословенный, напротив, говорит мне: «Хорошо это обдумай, домохозяин. Ведь это полезно для таких известных людей как ты — прежде хорошо всё обдумать». Так что во второй раз, Господин, я принимаю прибежище в Благословенном, [прибежище] в Дхамме, и [прибежище] в Сангхе монахов. Пусть Благословенный помнит меня как мирского последователя, принявшего прибежище с этого дня и на всю жизнь»{295}.
«Домохозяин, твоя семья долгое время поддерживала Нигантхов. Поэтому тебе стоит подумать о том, чтобы продолжать давать им подаяния, когда они будут приходить [к тебе]».
«Господин, этим я удовлетворён и доволен ещё больше, когда Благословенный говорит мне: «Домохозяин, твоя семья долгое время поддерживала Нигантхов. Поэтому тебе стоит подумать о том, чтобы продолжать давать им подаяния, когда они будут приходить [к тебе]». Ведь я слышал: «Отшельник Готама говорит так: «Подаяния следует давать только мне, а не другим. Подаяния следует давать только моим ученикам, а не ученикам других. Только то, что было подарено мне, приносит большой плод, а не то, что подарено другим. Только то, что подарено моим ученикам, приносит большой плод, а не то, что подарено ученикам других». И всё же Благословенный призывает меня давать дары Нигантхам. В любом случае, мы будем знать, когда для этого будет подходящий момент, Господин. Так что в третий раз, Господин, я принимаю прибежище в Благословенном, [прибежище] в Дхамме, и [прибежище] в Сангхе монахов. Пусть Благословенный помнит меня как мирского последователя, принявшего прибежище с этого дня и на всю жизнь».
И тогда Благословенный дал домохозяину Упали последовательное наставление: разговор о щедрости, разговор о нравственности, разговор о небесных мирах; он объяснил опасность, низость, и порочность чувственных удовольствий и благословение отречения. И когда он увидел, что ум домохозяина Упали был готовым, восприимчивым, свободным от помех, вдохновлённым и уверенным, тогда он изложил ему учение, свойственное [только] Буддам: [то есть, учение] о страдании, причине [страданий], прекращении, и Пути. И подобно тому, как на чистую ткань, с которой были смыты все пятна, краска легла бы равномерно, то точно также, когда домохозяин Упали сидел на том самом месте, в нём возникло чистое и незапятнанное видение Дхаммы: [то есть понимание] «Всё что возникает — подвержено распаду». Так домохозяин Упали увидел Дхамму, постиг Дхамму, понял Дхамму, и проник в Дхамму, вышел за пределы сомнений, избавился от замешательства, стал уверенным в себе и независимым от других [в отношении] учения Учителя{296}. Затем он обратился к Благословенному: «А теперь, Господин, нам надо идти. Мы очень заняты и у нас много дел».
«Можешь идти, домохозяин, когда сочтёшь нужным».
И тогда домохозяин Упали, восхитившись и возрадовавшись словам Благословенного, поднялся со своего сиденья, поклонился Благословенному и, обойдя его с правой стороны, отправился к себе домой. Там он обратился к привратнику: «Почтенный привратник, с сегодняшнего дня я закрываю свои двери для Нигантхов и Нигатхий и открываю свои двери для Благословенного, монахов, монахинь, мирян, мирянок. Если какой-либо Нигантха придёт, тогда скажи ему так: «Подожди, достопочтенный, не входи. С сегодняшнего дня домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы. Он закрыл свои двери для Нигантхов и Нигатхий и открыл свои двери для Благословенного, монахов, монахинь, мирян, мирянок. Достопочтенный, если тебе нужны подаяния, подожди здесь. Тебе принесут их сюда».
«Да, господин» — ответил привратник.
Нигантха Дигха Тапасси услышал: «Домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы». Тогда он отправился к Нигантхе Натапутте и сказал ему: «Учитель, я слышал так: «Домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы».
«Невозможно, Тапасси, не может такого произойти, чтобы домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы. Но есть возможность, может так произойти, что отшельник Готама перейдёт под учительство домохозяина Упали».
Во второй раз… в третий раз Нигантха Дигха Тапасси сказал Нигантхе Натапутте: «Домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы».
«Невозможно, Тапасси… Готама перейдёт под учительство домохозяина Упали».
«Учитель, хотите, я пойду и выясню, так ли оно, что Домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы?»
«Иди, Тапасси, и выясни, так ли оно…»
И тогда Нигантха Дигха Тапасси отправился к дому домохозяина Упали. Привратник увидел его и сказал ему: «Подожди, достопочтенный, не входи. С сегодняшнего дня домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы. Он закрыл свои двери для Нигантхов и Нигатхий и открыл свои двери для Благословенного, монахов, монахинь, мирян, мирянок. Достопочтенный, если тебе нужны подаяния, подожди здесь. Тебе принесут их сюда».
«Мне не нужны подаяния, друг» — сказал он, развернулся, пошёл к Нигантхе Натапутте, и сказал ему: «Учитель, воистину оно так, что домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы. Учитель, я не получил вашего согласия, когда сказал вам: «Учитель, я не согласен с тем, что домохозяину Упали стоит [пытаться] опровергнуть доктрину отшельника Готамы. Ведь отшельник Готама — колдун, и он знает обращающую магию посредством которой он обращает учеников-приверженцев других учений». А теперь, Учитель, ваш домохозяин Упали был обращён отшельником Готамой своей обращающей магией!»
«Невозможно, Тапасси, не может такого произойти, чтобы домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы. Но есть возможность, может так произойти, что отшельник Готама перейдёт под учительство домохозяина Упали».
И во второй раз… И в третий раз Нигантха Дигха Тапасси сказал Нигантхе Натапутте: «Учитель, воистину оно так, что домохозяин Упали перешёл… был обращён отшельником Готамой своей обращающей магией!»
«Невозможно, Тапасси, не может такого произойти, чтобы домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы. Но есть возможность, может так произойти, что отшельник Готама перейдёт под учительство домохозяина Упали. Теперь я пойду сам и выясню, так ли оно, что он перешёл под учительство отшельника Готамы».
И тогда Нигантха Натапутта отправился вместе с большой группой Нигантхов к дому домохозяина Упали. Привратник увидел его и сказал ему: «Подожди, достопочтенный, не входи. С сегодняшнего дня домохозяин Упали перешёл под учительство отшельника Готамы. Он закрыл свои двери для Нигантхов и Нигатхий и открыл свои двери для Благословенного, монахов, монахинь, мирян, мирянок. Достопочтенный, если тебе нужны подаяния, подожди здесь. Тебе принесут их сюда».
«Хорошо, привратник. Иди к домохозяину Упали и скажи ему: «Господин, Нигантха Натапутта стоит у внешних ворот с большой группой Нигантхов. Он желает вас видеть».
«Да, достопочтенный» — ответил он, отправился к домохозяину Упали, и сказал ему: «Господин, Нигантха Натапутта стоит у внешних ворот с большой группой Нигантхов. Он желает вас видеть».
«В таком случае, почтенный привратник, приготовь сиденья в зале центральных ворот».
«Да, господин» — ответил он, и после того как он приготовил сиденья в зале центральных ворот, он вернулся в дом домохозяина Упали и сказал ему: «Господин, сиденья готовы в зале центральных ворот. Вы можете отправляться как только сочтёте нужным».
И тогда домохозяин Упали отправился в зал центральных ворот и сел на высшее, лучшее, высочайшее, превосходнейшее сиденье. Затем он сказал привратнику: «А теперь, дорогой привратник, иди к Нигантхе Натапутте и скажи ему: «Достопочтенный, домохозяин Упали говорит: «Входи, достопочтенный, если желаешь».
«Да, господин» — ответил он, отправился к Нигантхе Натапутте, и сказал ему: «Достопочтенный, домохозяин Упали говорит: «Входи, достопочтенный, если желаешь».
И тогда Нигантха Натапутта вошёл с большой группой Нигантхов в зал центральных ворот. Прежде, когда домохозяин Упали издали видел Нигантху Натапутту, он обычно выходил повстречать его, вытирал пыль с высшего, лучшего, высочайшего, превосходнейшего сиденья своим внешним одеянием, и, расстелив его рядом, садился на него. Но теперь, сидя на высшем, лучшем, высочайшем, превосходнейшем сиденье, он сказал Нигантхе Натапутте: «Почтенный, здесь есть сиденья, присаживайся, если хочешь».
Когда так было сказано, Нигантха Натапутта ответил: «Домохозяин, ты спятил, ты сошёл с ума. Ты ушёл, сказав: «Учитель, я опровергну доктрину отшельника Готамы». И ты вернулся, будучи пойманным в широкие сети его доктрины. Как если бы человек отправился бы, чтобы кастрировать кого-либо, но в итоге кастрировал себя сам; как если бы человек отправился бы, чтобы вырвать чьи-либо глаза, но сам вернулся с вырванными глазами, то так и ты, домохозяин, ушёл, сказав: «Учитель, я опровергну доктрину отшельника Готамы». И ты вернулся, будучи пойманным в широкие сети его доктрины. Домохозяин, ты был обращён отшельником Готамой его обращающей магией!»
«Благоприятна эта обращающая магия, почтенный, хороша эта обращающая магия! Почтенный, если бы мои любимые родственники и родня были бы обращены этим обращением, это привело бы к благополучию и счастью моих любимых родственников и родни на долгое время. Если бы вся знать была обращена… все брахманы… все торговцы… все рабочие… весь мир с его богами, Марами, с его Брахмами, с его поколениями жрецов и отшельников, князей и [простых] людей, был бы обращён этим обращением, то это привело бы этот мир к благополучию и счастью на долгое время. И что касается этого, почтенный, я приведу тебе пример. Ведь бывает так, что некие мудрые люди понимают значение утверждения посредством примера.
Почтенный, однажды жил брахман — старый, пожилой, отягощённый годами — и у него была молодая жена, брахманская девушка, которая была беременной, которая вот-вот должна была родить. И тогда она бы сказала ему: «Иди, брахман, купи молодую обезьяну на рынке и принеси её в качестве игрушки для моего ребёнка». Он ответил: «Подожди, дорогая, пока не родишь ребёнка. Если ты носишь мальчика, то тогда я пойду на рынок и куплю молодого самца обезьяны и принесу его тебе в качестве игрушки для твоего маленького мальчика. Но если ты носишь девочку, то тогда я пойду на рынок и куплю молодую самку обезьяны, и принесу её тебе в качестве игрушки для твоей маленькой девочки». И во второй раз она попросила о том же самом, и получила тот же самый ответ. И в третий раз она попросила о том же самом. И тогда, поскольку его ум был скован любовью к ней, он пошёл на рынок, купил молодого самца обезьяны, принёс его, и сказал ей: «Я купил тебе на рынке этого молодого самца обезьяны и принёс тебе в качестве игрушки для твоего ребёнка». Тогда она сказала ему: «Иди, брахман, отнеси этого молодого самца обезьяны к Раттапани, сыну красильщика, и скажи ему: «Дорогой Раттапани, я хотел бы покрасить этого молодого самца обезьяны в цвет жёлтой мази, тщательно оббить его [в краске], выгладить с обоих сторон». И тогда, поскольку его ум был скован любовью к ней, он отнёс молодого самца обезьяны к Раттапани, сыну красильщика, и сказал ему… Раттапани, сын красильщика, ответил ему: «Почтенный, этого молодого самца обезьяны можно покрасить, но нельзя оббить и выгладить».
Точно также, почтенный, доктрина глупых Нигантхов приносит радость глупцам, но не мудрым, и она не выдержит проверки или же попытки её разгладить.
Затем, почтенный, в другом случае этот брахман взял пару новых одежд к Раттапани, сыну красильщика, и сказал ему: «Дорогой Раттапани, я хотел бы покрасить эту пару одежд в цвет жёлтой мази, тщательно оббить их [в краске], выгладить с обоих сторон». Раттапани, сын красильщика, ответил ему: «Почтенный, эту пару одежд можно покрасть, оббить [в краске], выгладить».
Точно также, почтенный, доктрина этого Благословенного, совершенного и полностью просветлённого, приносит радость мудрым, но не глупцам, и она выдержит проверку или же попытку её разгладить».
«Домохозяин, собрание и [даже] царь знают о тебе так: «Домохозяин Упали — ученик Нигантхи Натапутты». Чьим учеником нам следует считать тебя?»
Когда так было сказано, домохозяин Упали поднялся со своего сиденья, закинул верхнее одеяние за плечо, сложил руки в почтительном приветствии в том направлении, где находился Благословенный, и сказал Нигантхе Натапутте: «В таком случае, почтенный, послушай, чей я ученик:
«И он, Мудрец, отбросил заблуждение,
Ума бесплодность{297} он оставил, победивший.
Тоски не знает он, всецело безмятежный,
Он зрелый в нравственности, в мудрости великий.
Он незапятнан, нет в нём и соблазнов.
Я — ученик Благословенного такого.
От замешательства свободен, он довольный,
Относится с презрением к обретениям,
И радости сосуд собой являет.
Он человек, свершивший долг аскета,
Последнее он тело своё носит.
Он безупречен, как и бесподобен.
Я — ученик Благословенного такого.
Умелый он, сомнений не имеет,
Он укротитель, лидер превосходный.
И в ярких качествах никто с ним не сравнится,
Он, осветитель, не имеет колебаний.
И он, герой, что срезал самомнение.
Я — ученик Благословенного такого.
Вожак он стада, и не может быть измерен,
Его, Безмолвного, глубúны не прощупать.
Даёт сохранность он, и знаний он владыка,
Устойчив в Дхамме, внутренне он сдержан.
Преодолев неволю, он освободился.
Я — ученик Благословенного такого.
Чистейший слон, живущий в отдалении,
Разбил он вдребезги оковы, он свободен.
Мудростью наделён, умел в дебатах,
Знамя опущено его{298}, он не имеет страсти.
Он обуздал себя, и нет в нём разрастаний{299}.
Я — ученик Благословенного такого.
Он из провидцев лучший, нет в нём и обмана,
Достиг он святости и тройственного знания.
Он сердцем чист, он мастер изложений,
Он безмятежен, знаний открыватель.
Он лучший средь дарителей, талантлив.
Я — ученик Благословенного такого.
Он Благородный, и в уме он развит.
Достиг он цели, истины раскрыл он.
Осознан, с проницательным прозрением
Он ни вперёд и ни назад не гнётся{300}.
Нет в нём смятений, есть лишь превосходство.
Я — ученик Благословенного такого.
Живёт он праведно, и пребывает в джхане{301},
Внутри нет грязи, чист он в совершенстве.
Он независим, страха не имеет.
Достиг вершины и живёт один он.
Сам переплыл, переплывать нам помогает.
Я — ученик Благословенного такого.
Велик в успокоении и в мудрости широк он,
Мудрец он величайший безо всякой жажды.
Татхагатой зовётся, Высочайшим,
Он несравненный, не имеет равных.
Неустрашимый и во всём искусный.
Я — ученик Благословенного такого.
Он срезал жажду, стал он Просветлённым,
Развеяв испарения, лишился всех он пятен.
Даров он наиболее достоин,
И самый он могучий из всех духов,
Не просчитать его, того, кто совершенен.
Велик он, грандиозен, на вершине славы.
Я — ученик Благословенного такого».
[Нигантха Натапутта ответил]: «И когда ты [только успел] сочинить этот гимн восхваления отшельника Готамы, домохозяин?»
«Почтенный, представь огромную груду разного вида цветов, и умный изготовитель гирлянд или ученик изготовителя гирлянд связал бы их в разноцветную гирлянду. Точно также, почтенный, у Благословенного много похвальных качеств, много сотен похвальных качеств. Кто, почтенный, не стал бы восхвалять достойного похвалы?»
И затем, поскольку Нигантха Натапутта не смог вынести этой похвалы, выраженной Благословенному, горячая кровь хлынула у него изо рта{302}.
МН 57Куккураватика сутта — Практик собачьей аскезы
редакция перевода: 18.01.2014
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 493"
(О том, куда приводят всяческие извращённые манеры поведения, которые практикуются и осуществляются постоянно и намеренно)
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в стране Колиев, где был город Колиев под названием Халиддавасана. И тогда Пунна, сын Колиев, практикующий бычью аскезу, а также Сения, голый аскет, практикующий собачью аскезу, отправились к Благословенному{303}. Пунна, практикующий бычью аскезу, поклонился Благословенному и сел рядом, тогда как Сения, голый аскет, практикующий собачью аскезу, обменялся с Благословенным вежливыми приветствиями, и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями он также сел рядом и свернулся как собака. Пунна, практикующий бычью аскезу, сказал Благословенному:
Бычья и собачья аскеза
«Почтенный, этот Сения — голый аскет, практикующий собачью аскезу, делает то, что трудно делать: он ест свою еду, [только] когда её бросили на землю. Он уже давно предпринял и практикует эту собачью аскезу. Каков будет его будущий удел? Каково его будущее направление?»
«Довольно, Пунна, оставь это. Не спрашивай меня об этом».
И во второй раз… И в третий раз Пунна, практикующий бычью аскезу, сказал Благословенному: «Почтенный, этот Сения — голый аскет… Каково его будущее направление?»
«Что ж, Пунна, поскольку похоже я не могу убедить тебя, когда говорю: «Довольно, Пунна, оставь это. Не спрашивай меня об этом», то я отвечу тебе.
Пунна, вот некий человек развивает собачью аскезу полностью и беспрерывно. Он развивает собачьи повадки полностью и беспрерывно. Он развивает собачий ум полностью и беспрерывно. Он развивает собачье поведение полностью и беспрерывно. Сделав так, после распада тела, после смерти, он перерождается среди собак. Но если у него имеется такое воззрение: «Благодаря этой нравственности, или этому соблюдению, или этой аскезе, или этой святой жизни я стану [великим] божеством или неким [меньшим] божеством» — то в его случае это неправильное воззрение. И существует два [возможных] будущих удела для того, кто обладает неправильным воззрением, я говорю тебе: либо ад, либо мир животных{304}. Поэтому, Пунна, если его собачья аскеза преуспеет, то это приведёт его к [рождению] среди собак. Если не преуспеет, то это приведёт его в ад».
Когда так было сказано, Сения, голый аскет, практикующий собачью аскезу, закричал и разрыдался. И тогда Благословенный сказал Пунне, сыну Колиев, практикующему бычью аскезу: «Пунна, я не смог убедить тебя, когда сказал: «Довольно, Пунна, оставь это. Не спрашивай меня об этом». [Тогда ответил Сения]:
«Почтенный, я рыдаю не потому, что Благословенный сказал так обо мне, но потому что я уже давно предпринял и практикую эту собачью аскезу. Почтенный, этот Пунна, сын Колиев — практик бычьей аскезы. Он уже давно предпринял и практикует эту бычью аскезу. Каков будет его будущий удел? Каково его будущее направление?»
«Довольно, Сения, оставь это. Не спрашивай меня об этом».
И во второй раз… И в третий раз Сения, практикующий собачью аскезу, сказал Благословенному: «Почтенный, этот Пунна — … Каково его будущее направление?»
«Что ж, Сения, поскольку похоже я не могу убедить тебя, когда говорю: «Довольно, Сения, оставь это. Не спрашивай меня об этом», то я отвечу тебе.
Сения, вот некий человек развивает бычью аскезу полностью и беспрерывно. Он развивает бычьи повадки полностью и беспрерывно. Он развивает бычий ум полностью и беспрерывно. Он развивает бычье поведение полностью и беспрерывно. Сделав так, после распада тела, после смерти, он перерождается среди быков. Но если у него имеется такое воззрение: «Благодаря этой нравственности, или этому соблюдению, или этой аскезе, или этой святой жизни я стану [великим] божеством или неким [меньшим] божеством» — то в его случае это неправильное воззрение. И существует два [возможных] будущих удела для того, кто обладает неправильным воззрением, я говорю тебе: либо ад, либо мир животных. Поэтому, Сения, если его бычья аскеза преуспеет, то это приведёт его к [рождению] среди быков. Если не преуспеет, то это приведёт его в ад».
Когда так было сказано, Пунна, голый аскет, практикующий бычью аскезу, закричал и разрыдался. И тогда Благословенный сказал Сении, голому аскету, практикующему собачью аскезу: «Сения, я не смог убедить тебя, когда сказал: «Довольно, Сения, оставь это. Не спрашивай меня об этом». [Тогда ответил Пунна]:
«Почтенный, я рыдаю не потому, что Благословенный сказал так обо мне, но потому что я уже давно предпринял и практикую эту бычью аскезу. Почтенный, у меня есть такое доверие к Благословенному: «Благословенный способен научить меня Дхамме так, что я смог бы оставить эту бычью аскезу, и что этот Сения, голый аскет, практикующий собачью аскезу, смог бы оставить эту собачью аскезу».
«В таком случае, Пунна, слушай внимательно то, о чём я буду говорить».
«Да, почтенный» — ответил он.
Четыре вида каммы
«Пунна, есть четыре вида поступков, провозглашённых мной после того, как я реализовал их сам посредством прямого знания. Какие четыре? Есть тёмный поступок с тёмным результатом. Есть яркий поступок с ярким результатом. Есть тёмный-и-яркий поступок с тёмным-и-ярким результатом. Есть поступок, который ни тёмный, ни яркий, с ни-тёмным-ни-ярким результатом, поступок, который ведёт к уничтожению поступка.
1) И каков, поступок с тёмным результатом? Вот некий человек порождает болезненный телесный волевой формирователь, болезненный словесный волевой формирователь, болезненный умственный волевой формирователь{305}. Породив болезненный телесный… словесный… умственный волевой формирователь, он перерождается в болезненном мире. Когда он переродился в болезненном мире, его касаются болезненные контакты. Когда его касаются болезненные контакты, он испытывает болезненные чувства, всецело болезненные, как в случае с существами в аду.
Так, перерождение существа происходит из-за [самого же] существа: кто-либо перерождается из-за поступков им совершённых. Когда он переродился, его касаются контакты. Так, я говорю тебе, существа являются наследниками своих поступков. Это называется тёмным поступком с тёмным результатом.
2) И что такое яркий поступок с ярким результатом? Вот некий человек порождает не-болезненный телесный… словесный… умственный волевой формирователь. Породив не-болезненный телесный… словесный… умственный волевой формирователь, он перерождается в не-болезненном мире. Когда он переродился в не-болезненном мире, его касаются не-болезненные контакты. Когда его касаются не-болезненные контакты, он испытывает не-болезненные чувства, всецело приятные, как в случае с дэвами Сверкающего Великолепия{306}.
Так, перерождение существа происходит из-за [самого же] существа: кто-либо перерождается из-за поступков им совершённых. Когда он переродился, его касаются контакты. Так, я говорю тебе, существа являются наследниками своих поступков. Это называется ярким поступком с ярким результатом.
3) И что такое тёмный-и-яркий поступок с тёмным-и-ярким результатом? Вот некий человек порождает и болезненный, и не-болезненный телесный… словесный… умственный волевой формирователь. Породив… он перерождается в мире, который и болезненный и не-болезненный. Когда он переродился в таком мире, его касаются и болезненные и не-болезненные контакты. Когда его касаются и болезненные и не-болезненные контакты, он испытывает чувства, которые и болезненные и не-болезненные, смешанные удовольствие и боль, как в случае с человеческими существами, некоторыми дэвами, а также некоторыми существами в нижних мирах.
Так, перерождение существа происходит из-за [самого же] существа: кто-либо перерождается из-за поступков им совершённых. Когда он переродился, его касаются контакты. Так, я говорю тебе, существа являются наследниками своих поступков. Это называется тёмным-и-ярким поступком с тёмным-и-ярким результатом.
4) И что такое поступок, который ни тёмный, ни яркий, с ни-тёмным-ни-ярким результатом, поступок, который ведёт к уничтожению поступка? Намерение отбросить тот вид поступка, который тёмный… который яркий… который тёмный-и-яркий… — это вот что называется поступком, который ни тёмный, ни яркий, с ни-тёмным-ни-ярким результатом, поступок, который ведёт к уничтожению поступка{307}.
Таковы четыре вида поступков, провозглашённых мной после того, как я реализовал их сам посредством прямого знания».
Когда так было сказано, Пунна, голый аскет, практикующий бычью аскезу, сказал Благословенному: «Великолепно, Господин! Великолепно, Господин! Как если бы он поставил на место то, что было перевёрнуто, раскрыл бы спрятанное, показал путь тому, кто потерялся, внёс бы лампу во тьму, чтобы зрячий да мог увидеть, точно также Благословенный различными способами прояснил Дхамму. Я принимаю прибежище в Благословенном, прибежище в Дхамме и прибежище в Сангхе монахов. Пусть Благословенный помнит меня как мирского последователя, принявшего прибежище с этого дня и на всю жизнь».
Но Сения, практикующий собачью аскезу, сказал Благословенному: «Великолепно, Господин! …прибежище в Сангхе монахов. Я хотел бы получить младшее монашеское посвящение, я хотел бы получить высшее монашеское посвящение».
«Сения, тот, кто прежде принадлежал другому учению, и желает получить младшее и высшее посвящение в этой Дхамме и Винае, должен пройти испытательный срок в четыре месяца{308}. По истечении четырёх месяцев, если монахи будут довольны им, они дают ему младшее посвящение и высшее посвящение в монахи. Но я признаю, что могут быть индивидуальные различия в этом вопросе»{309}.
«Господин, если тот, кто прежде принадлежал другому учению… если монахи будут довольны им… то тогда я готов проходить испытательный срок [хоть] четыре года. По истечении четырёх лет, если монахи будут довольны мной, они дадут мне младшее посвящение и высшее посвящение в монахи».
И тогда Сения, голый аскет, практикующий собачью аскезу, получил младшее посвящение под [учительством] Благословенного и получил высшее посвящение. И затем, пребывая в уединении прилежным, старательным, решительным, Достопочтенный Сения, реализовав это для себя посредством прямого знания, здесь и сейчас вошёл и пребывал в высочайшей цели святой жизни, ради которой представители клана праведно оставляют жизнь домохозяина и ведут жизнь бездомную. Он напрямую познал: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования». И Достопочтенный Сения стал одним из арахантов.
МН 58Абхая сутта — К принцу Абхае
редакция перевода: 20.01.2014
Перевод с английского: SV
источник:
(Любопытная история о том, как глава джайнов Нигантха Натапутта собирался доказать, что Будда не является просветлённым, поскольку произносит неприятные для других слова. Будда подробно объясняет в каких именно случаях он произносит приятные или неприятные слова)
Я слышал, что однажды Благословенный пребывал рядом с Раджагахой в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. И в то время принц Абхая отправился к Нигантха Натапутте и по прибытии, поклонившись ему, сел рядом. По мере того, как он сидел там, Нигантха Натапутта сказал ему: «Ну же, принц. Опровергни слова отшельника Готамы, и о тебе широко распространится славная молва: «Слова отшельника Готамы — такого великого и такого могущественного — были опровергнуты принцем Абхаей!»
«Но как же, Господин, я опровергну слова отшельника Готамы — такого великого и такого могущественного?»
«Ну же, принц. Отправляйся к отшельнику Готаме и по прибытии скажи следующее: «Господин, мог бы Татхагата говорить [такие] слова, которые для других являются неприятными и немилыми?» Если отшельник Готама, будучи спрошенным так, ответит: «Татхагата может сказать слова, которые для других являются неприятными и немилыми», то тогда ты скажешь: «Так в чём же разница между вами, Господин, и обычными заурядными людьми? Ведь даже обычные заурядные люди говорят слова, которые для других являются неприятными и немилыми». Но если отшельник Готама, будучи спрошенным так, ответит: «Татхагата не станет говорить слова, которые для других являются неприятными и немилыми», то тогда ты скажешь: «Так почему же, Господин, вы сказали о Девадатте: «Девадатта обречён на удел лишений, Девадатта обречён на ад, Девадатта будет [целый] цикл существования мира вариться [в аду], Девадатта безнадёжен»? Девадатта был недоволен и рассержен этими вашими словами». Когда ты задашь отшельнику Готаме этот вопрос-рогатину, он не сможет ни проглотить это, ни выплюнуть. Это как если бы шипастый орех застрял бы у человека в горле: он не смог бы ни проглотить его, ни выплюнуть. Точно также, когда ты задашь отшельнику Готаме этот вопрос-рогатину, он не сможет ни проглотить это, ни выплюнуть».
Ответив, «Как скажете, Господин», принц Абхая поднялся со своего сиденья, поклонился Нигантха Натапутте, обошёл его с правой стороны, и отправился к Благословенному. По прибытии он поклонился Благословенному и сел рядом. Затем, сидя там, он взглянул на солнце и подумал: «Сегодня не подходящий день для того, чтобы опровергать слова Благословенного. Завтра у себя дома я опровергну его слова». А потому он обратился к Благословенному: «Может ли Благословенный вместе с тремя другими монахами принять моё приглашение на завтрашний обед?»
Благословенный молча согласился.
Тогда принц Абхая, осознав, что Благословенный принял приглашение, поднялся со своего сиденья, поклонился ему, и, обойдя его справа, ушёл.
После того как минула ночь, ранним утром Благословенный надел свои одеяния и, взяв чашу и верхнее одеяние, отправился в дом принца Абхаи. По прибытии он сел на подготовленное сиденье. Принц Абхая собственноручно обслужил Благословенного превосходной разнообразной едой. Затем, когда Благословенный поел и убрал руки от чаши, принц Абхая выбрал более низкое сиденье и сел рядом. По мере того, как он сидел там, он обратился к Благословенному: «Господин, говорит ли Татхагата слова, которые для других являются неприятными и немилыми?»
«Принц, на этот вопрос нельзя ответить категорично как «да» или «нет».
«Тогда, Господин, Нигантхи потерпели поражение».
«Но почему, принц, ты говоришь: «Тогда, Господин, Нигантхи потерпели поражение»?
«Вот только вчера, Господин, я отправился к Нигантха Натапутте… он сказал мне… «Ну же, принц. Отправляйся к отшельнику Готаме и по прибытии скажи следующее: «Господин, говорит ли Татхагата слова, которые для других являются неприятными и немилыми?»… как если бы шипастый орех застрял бы у человека в горле: он не смог бы ни проглотить его, ни выплюнуть. Точно также, когда ты задашь отшельнику Готаме этот вопрос-рогатину, он не сможет ни проглотить это, ни выплюнуть».
В тот момент принц держал на коленях малыша. И Благословенный сказал принцу: «Как ты думаешь, принц? Если бы этот малыш из-за твоей беспечности или же беспечности няньки взял бы в рот палку или камень, что бы ты сделал?»
«Я бы вытащил это из его рта, Господин. Если бы я не смог вытащить это, тогда, удерживая его голову левой рукой, я бы согнутым пальцем своей правой руки вытащил бы это, даже если бы поранил его. И почему? Потому что у меня есть сострадание к малышу».
«Точно также, принц:
* Если Татхагата знает, что эти слова недействительные, неистинные, неполезные, неприятные и немилые для других, то он не говорит их.
* Если Татхагата знает, что эти слова действительные, истинные, [но] неполезные, неприятные и немилые для других, то он не говорит их.
* Если Татхагата знает, что эти слова действительные, истинные, полезные, [но] неприятные и немилые для других, то он знает нужный момент для того, чтобы произнести их.
* Если Татхагата знает, что эти слова недействительные, неистинные, неполезные, но приятные и милые для других, то он не говорит их.
* Если Татхагата знает, что эти слова действительные, истинные, [но] неполезные, [хотя] приятные и милые для других, то он не говорит их.
* Если Татхагата знает, что эти слова действительные, истинные, полезные, приятные и милые для других, то он знает нужный момент для того, чтобы произнести их. И почему? Потому что у Татхагаты есть сострадание к живым существам».
«Господин, когда знать или брахманы, домохозяева или отшельники, сформулировав вопрос, приходят к Татхагате и спрашивают его, имеется ли у него такая заблаговременная мысль: «Если эти придут ко мне и спросят об этом, то, в таком случае, я отвечу им так» — или к Татхагате приходит ответ сразу на месте?{310}».
«В этом случае, принц, я задам тебе встречный вопрос. Отвечай так, как посчитаешь нужным. Как ты думаешь? Разбираешься ли ты в частях колесницы?»
«Да, Господин. Я разбираюсь в частях колесницы».
«И как ты думаешь? Когда люди придут и спросят тебя: «Как называется эта часть колесницы?» имеется ли у тебя такая заблаговременная мысль: «Если эти придут ко мне и спросят об этом, то, в таком случае, я отвечу им так» — или же к тебе придёт ответ сразу на месте?»
«Господин, я известен своим знанием частей колесницы. Все части колесницы мне хорошо известны. Мне придёт ответ сразу на месте».
«Точно также, принц, когда знать или брахманы, домохозяева или отшельники, сформулировав вопрос, приходят к Татхагате и спрашивают его, к нему приходит ответ сразу на месте. И почему? Потому что свойство Дхаммы досконально постигнуто Татхагатой. Благодаря этому доскональному постижению свойства Дхаммы к нему приходит ответ сразу на месте».
Когда так было сказано, принц Абхая сказа Благословенному: «Великолепно, Господин! Великолепно! Как если бы он поставил на место то, что было перевёрнуто, раскрыл бы спрятанное, показал путь тому, кто потерялся, внёс бы лампу во тьму, чтобы зрячий да мог увидеть, точно также Благословенный различными способами прояснил Дхамму. Я принимаю прибежище в Благословенном, прибежище в Дхамме, и прибежище в Сангхе монахов. Пусть Благословенный помнит меня как мирского последователя, принявшего прибежище с этого дня и на всю жизнь».
МН 59Бахуведания сутта — Много видов чувств
редакция перевода: 20.01.2014
Перевод с английского: SV
источник:
(В ниббане нет ощущений, но всё же она является приятной)
Я слышал, что однажды Благословенный пребывал рядом с Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда плотник Панчаканга отправился к Достопочтенному Удайину и по прибытии, поклонившись ему, сел рядом. По мере того, как он сидел там, он обратился к Достопочтенному Удайину:
«Достопочтенный, о скольких видах чувств говорил Благословенный?»
«Домохозяин, Благословенный говорил о трёх чувствах: о приятном чувстве, о болезненном чувстве, о ни-приятном-ни-болезненном чувстве. Об этих трёх чувствах говорил Благословенный».
Когда так было сказано, плотник Панчаканга сказал Достопочтенному Удайину: «Благословенный не говорил о трёх чувствах. Он говорил о двух чувствах: о приятном чувстве и о болезненном чувстве. А что касается ни-приятного-ни-болезненного чувства, то Благословенный говорил о нём как об утончённом удовольствии.
Во второй раз Достопочтенный Удайин обратился к плотнику Панчаканге: «Домохозяин, Благословенный говорил о трёх чувствах…». И во второй раз плотник Панчаканга сказал Достопочтенному Удайину: «Благословенный не говорил о трёх чувствах. Он говорил о двух чувствах…».
В третий раз Достопочтенный Удайин обратился к плотнику Панчаканге: «Домохозяин, Благословенный говорил о трёх чувствах…». И в третий раз плотник Панчаканга сказал Достопочтенному Удайину: «Благословенный не говорил о трёх чувствах. Он говорил о двух чувствах…».
Ни Достопочтенный Удайин не мог убедить плотника Панчакангу, ни плотник Панчаканга не мог убедить Достопочтенного Удайина.
Достопочтенный Ананда случайно услышал беседу между Достопочтенным Удайином и Панчакангой. Тогда он отправился к Благословенному и по прибытии, поклонившись ему, сел рядом. По мере того как он сидел рядом, он рассказал Благословенному обо всей беседе между Достопочтенным Удайином и Панчакангой.
[Благословенный ответил]: «Ананда, разъяснение, которое не принял плотник Панчаканга от Достопочтенного Удайина, было правильным. И разъяснение, которое не принял Достопочтенный Удайин от плотника Панчаканги, [тоже] было правильным. Есть разъяснение, когда я говорил о двух чувствах, есть разъяснение, когда я говорил о трёх чувствах… о пяти чувствах… о шести чувствах… о восемнадцати чувствах… о тридцати шести чувствах… о ста восьми чувствах{311}. Так я обучал Дхамме посредством разъяснений. Когда я обучил Дхамме посредством разъяснений, то может статься так, что когда есть те, кто не соглашаются, не одобряют, не принимают хорошо сказанное и хорошо пояснённое друг другом, то будут диспуты, ссоры, полемики, и они будут ранить друг друга остриями своих языков. Так я обучал Дхамме посредством разъяснений. Когда я обучил Дхамме посредством разъяснений, то может статься так, что когда есть те, кто соглашаются, одобряют, принимают хорошо сказанное и хорошо пояснённое друг другом, то они будут жить дружно, в учтивости, без ссор, подобно смешанному с водой молоку, приветствуя друг друга дружескими взорами.
Чувственные удовольствия
Ананда, есть пять нитей чувственности. Какие пять? Формы, познаваемые глазом — милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Звуки, познаваемые ухом… Запахи, познаваемые носом… Вкусы, познаваемые языком… Ощущения, познаваемые телом — милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Любое удовольствие или радость, возникающая в зависимости от этих пяти нитей чувственности, называется чувственным удовольствием{312}. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое [только могут] переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это.
Первая джхана
И какое же, Ананда, другое удовольствие, более возвышенное и утончённое нежели это? Вот монах, полностью оставивший чувственные удовольствия, оставивший неумелые качества, входит и пребывает в первой джхане: восторг и удовольствие, рождённые [этим] оставлением сопровождаются направлением ума [на объект медитации] и удержанием ума [на этом объекте]. Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели то. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое [только могут] переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это.
Вторая джхана
И какое же, Ананда, другое удовольствие, более возвышенное и утончённое нежели это? Вот монах с успокоением направления и удержания ума входит и пребывает во второй джхане: [его наполняют] восторг и удовольствие, рождённые сосредоточением, и единение ума, который свободен от направления и удержания — [он пребывает] во внутренней устойчивости. Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели то. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое [только могут] переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это.
Третья джхана
И какое же, Ананда, другое удовольствие, более возвышенное и утончённое нежели это? Вот монах с успокоением восторга становится невозмутимым, осознанным, и бдительным, и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Невозмутимый и осознанный, он пребывает в приятном пребывании». Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели то. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое [только могут] переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это.
Четвёртая джхана
И какое же, Ананда, другое удовольствие, более возвышенное и утончённое нежели это? Вот монах с успокоением удовольствия и боли вместе с более ранним исчезновением радости и недовольства входит и пребывает в четвёртой джхане: [он пребывает] в чистейшей невозмутимости и осознанности, в ни-удовольствии-ни-боли. Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели то. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое [только могут] переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это.
Сфера безграничного пространства
И какое же, Ананда, другое удовольствие, более возвышенное и утончённое нежели это? Вот монах с полным преодолением восприятий форм, с исчезновением восприятий сопротивляемости [от органов чувств], не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «безграничное пространство», входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели то. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое [только могут] переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это.
Сфера безграничного сознания
И какое же, Ананда, другое удовольствие, более возвышенное и утончённое нежели это? Вот монах с полным преодолением сферы безграничного пространства, [воспринимая]: «безграничное сознание», входит и пребывает в сфере безграничного сознания. Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели то. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое [только могут] переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это.
Сфера отсутствия всего
И какое же, Ананда, другое удовольствие, более возвышенное и утончённое нежели это? Вот монах, с полным преодолением сферы безграничного сознания, [воспринимая]: «здесь ничего нет», входит и пребывает в сфере отсутствия всего. Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели то. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое [только могут] переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это.
Сфера ни восприятия, ни не-восприятия
И какое же, Ананда, другое удовольствие, более возвышенное и утончённое нежели это? Вот монах с полным преодолением сферы отсутствия всего входит и пребывает в сфере ни восприятия, ни не-восприятия. Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели то. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое [только могут] переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это.
Прекращение восприятия и чувствования
И какое же, Ананда, другое удовольствие, более возвышенное и утончённое нежели это? Вот монах с полным преодолением сферы ни восприятия, ни не-восприятия, входит и пребывает в прекращении восприятия и чувствования. Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели то.
И может статься, Ананда, что какие-либо странники, имеющие другие убеждения, спросят: «Отшельник Готама говорит о прекращении восприятия и чувствования, и всё же описывает это как удовольствие. Что же это? Как такое может быть?» Когда они скажут так, им следует ответить: «Друзья, не так оно, что Благословенный описывает удовольствие, только когда есть приятное чувство. Но когда приятное где-либо и в чём-либо достигнуто, Татхагата описывает это как удовольствие»{313}.
Так сказал Благословенный. Довольный, Достопочтенный Ананда восхитился словами Благословенного.
МН 60Апаннака сутта — Безопасный выбор
редакция перевода: 20.01.2014
Перевод с английского: SV
источник:
(Почему Будде лучше верить, нежели не верить?)
Я слышал, что однажды, когда Благословенный путешествовал по стране Косал с большой группой монахов, он прибыл в брахманскую деревню под названием Сала. И домохозяева-брахманы заслышали: «отшельник Мастер Готама — сын Сакьев, ушедший из клана Сакьев в бездомную жизнь — путешествует по стране Косал с большой группой монахов и прибыл в Салу. И об этом учителе Готаме распространилась славная молва: «В самом деле, Благословенный — арахант, истинно самопробуждённый, совершенный в знании и поведении, достигший блага, знаток мира, непревзойдённый учитель тех, кто готов обучаться, учитель богов и людей, пробуждённый, благословенный. Напрямую увидев [своей мудростью], он познал мир с его дэвами, Марами и Брахмами, с его поколениями с их отшельниками и жрецами, с их правителями и простолюдинами; он объяснил Дхамму, превосходную в начале, превосходную в середине, и превосходную в конце; он изложил святую жизнь в деталях и в сути, всецело совершенную, абсолютно чистую. Хорошо было бы увидеть такого достойного».
Домохозяева-брахманы из Салы отправились к Благословенному и по прибытии, поклонившись ему, сели рядом. Некоторые обменялись с ним вежливыми приветствиями и после обмена вежливыми приветствиями и любезностями сели рядом. Некоторые из них сели рядом, поприветствовав его [в почтении] сложенными у груди ладонями. Некоторые из них сели рядом, объявив своё имя и имя клана. Некоторые из них сели рядом [просто] молча.
По мере того как они сидели там, Благословенный спросил их: «Домохозяева, есть ли какой-либо славный учитель, которому вы, не без оснований, верили бы?»
«Нет, Господин, нет такого славного учителя, которому мы, не без оснований, верили бы».
«Поскольку у вас нет [такого] славного учителя, то вам следует принять и практиковать это учение о безопасном выборе, поскольку, если принять и практиковать это учение о безопасном выборе, то это приведёт к вашему длительному благополучию и счастью.
И что это за учение о безопасном выборе?
Существование и не-существование
Есть некоторые жрецы и отшельники, которые придерживаются такой доктрины, имеют такое воззрение: «Нет ничего, что дано; нет ничего, что предложено; нет ничего, что пожертвовано. Нет плода или результата хороших или плохих поступков. Нет этого мира, нет следующего мира; нет отца, нет матери, нет спонтанно рождающихся существ. Нет жрецов и отшельников, которые посредством правильной жизни и правильной практики [истинно] провозглашали бы, что познали и засвидетельствовали самостоятельно этот мир и следующий»{314}
Некоторые жрецы и отшельники, напрямую противореча этим жрецам и отшельникам, говорят так: «Есть то, что дано; есть то, что предложено; есть то, что пожертвовано. Есть плод и результат хороших или плохих поступков. Есть этот мир, есть следующий мир; есть отец, есть мать, есть спонтанно рождающиеся существа. Есть жрецы и отшельники, которые посредством правильной жизни и правильной практики [истинно] провозглашают, что познали и засвидетельствовали самостоятельно этот мир и следующий».
Как вы считаете, домохозяева? Не говорят ли эти жрецы и отшельники полностью противоположные вещи?»
«Да, Господин».
«Домохозяева, в отношении тех жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Нет ничего, что дано… этот мир и следующий» — может статься так, что они, избегая этих трёх умелых действий — благого телесного поведения, благого словесного поведения, благого умственного поведения — предпримут и будут практиковать эти три неумелых действия: неблагое телесное поведение, неблагое словесное поведение, неблагое умственное поведение. Почему? Потому что эти почтенные жрецы и отшельники не видят в этих неумелых действиях изъян, упадок, загрязнение; [как не видят они] и в умелых действиях блага от отречения, и того, что [умелые действия] сродни очищению.
Но поскольку на самом деле следующий мир существует, то такое воззрение: «Нет следующего мира» — является неправильным воззрением. Поскольку на самом деле следующий мир существует, то такое устремление: «Нет следующего мира» — является неправильным устремлением. Поскольку на самом деле следующий мир существует, то утверждение: «Нет следующего мира» — является неправильной речью. Поскольку на самом деле следующий мир существует, то когда человек говорит: «Нет следующего мира» — он становится оппонентом тех арахантов, которые знают следующий мир. Поскольку на самом деле следующий мир существует, то когда он убеждает другого в том, что нет следующего мира, то это — процесс убеждения в неправильной Дхамме. И в этом процессе убеждения в неправильной Дхамме он восхваляет себя и унижает других. И те благие привычки, что у него были — отбрасываются, а неблагие привычки проявляются. И это неправильное воззрение, неправильное устремление, неправильная речь, противопоставление [себя] арахантам, процесс убеждения в неправильной Дхамме, восхваление себя и унижение других — все эти многочисленные плохие, неумелые действия возникают, имея своим условием неправильное воззрение.
Поэтому проницательный человек рассуждает так: «Если нет следующего мира, то тогда после распада тела, после смерти, этот почтенный человек в безопасности. Но если следующий мир существует, то тогда этот почтенный человек после распада тела, после смерти, переродится в состоянии лишений, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Но даже если не говорить о следующем мире, и если б не было правдивых заявлений [о существовании следующего мира] тех почтенных жрецов и отшельников, то этого почтенного человека здесь и сейчас проницательные люди всё равно критиковали бы как человека с неблагими привычками и неправильным воззрением{315}: того, кто придерживается доктрины не-существования. Если же следующий мир в самом деле существует, то этому почтенному человеку не повезло дважды: его здесь и сейчас критикуют проницательные люди, и вместе с этим — после распада тела, после смерти — он переродится в состоянии лишений, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Поэтому если он слабо ухватил, слабо усвоил это учение о безопасном выборе, то это покроет [только] одно и не даст возможности [развиться] умелому{316}».
Домохозяева, в отношении тех жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Есть то, что дано; есть то, что предложено… засвидетельствовали самостоятельно этот мир и следующий» — может статься так, что они, избегая этих трёх неумелых действий — неблагого телесного поведения, неблагого словесного поведения, неблагого умственного поведения — предпримут и будут практиковать эти три умелых действия: благое телесное поведение, благое словесное поведение, благое умственное поведение. Почему? Потому что эти почтенные жрецы и отшельники видят в этих неумелых действиях изъян, упадок, загрязнение; [и видят] в умелых действиях благо от отречения, и то, что [умелые действия] сродни очищению.
Но поскольку на самом деле следующий мир существует, то такое воззрение: «Есть следующий мир» — является правильным воззрением. Поскольку на самом деле следующий мир существует, то такое устремление: «Есть следующий мир» — является правильным устремлением. Поскольку на самом деле следующий мир существует, то утверждение: «Есть следующий мир» — является правильной речью. Поскольку на самом деле следующий мир существует, то когда человек говорит: «Есть следующий мир» — он не становится оппонентом тех арахантов, которые знают следующий мир. Поскольку на самом деле следующий мир существует, то когда он убеждает другого в том, что есть следующий мир, то это — процесс убеждения в правильной Дхамме. И в этом процессе убеждения в правильной Дхамме он не восхваляет себя и не унижает других. И те неблагие привычки, что у него были — отбрасываются, а благие привычки проявляются. И это правильное воззрение, правильное устремление, правильная речь, непротивопоставление [себя] арахантам, процесс убеждения в правильной Дхамме, невосхваление себя и неунижение других — все эти многочисленные умелые действия возникают, имея своим условием правильное воззрение.
Поэтому проницательный человек рассуждает так: «Если есть следующий мир, то тогда после распада тела, после смерти, этот почтенный человек переродится в благом уделе, в небесном мире. Но даже если не говорить о следующем мире, и если б не было правдивых заявлений [о существовании следующего мира] тех почтенных жрецов и отшельников, то этого человека здесь и сейчас проницательные люди всё равно восхваляли бы как человека с благими привычками и правильным воззрением: того, кто придерживается доктрины существования. Если же следующий мир в самом деле существует, то этому почтенному человеку повезло дважды: его здесь и сейчас восхваляют проницательные люди, и вместе с этим после распада тела, после смерти, он переродится в благом уделе, в небесном мире. Поэтому, если он хорошо ухватил, хорошо усвоил это учение о безопасном выборе, то это покроет оба [аспекта] и не даст возможности [развиться] неумелому».
Камма и отсутствие каммы
Есть некоторые жрецы и отшельники, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Действуя или побуждая действовать других, калеча или побуждая калечить других, пытая или побуждая пытать других, огорчая или побуждая огорчать других, причиняя боль или побуждая причинять боль других, наводя ужас или побуждая наводить ужас других; забирая жизнь, забирая то, что не было дано, врываясь в дома, расхищая имущество, совершая кражу, совершая разбой на дорогах, занимаясь прелюбодеянием, говоря ложь — человек не делает зла. Если [железным] диском с острыми краями превратить всех живых существ на этой земле в одну кучу из плоти, одну груду из плоти, то не свершилось бы зла по этой причине, не наступило бы зла.
Даже если кто-либо шёл бы вдоль правого берега Ганга, убивая и побуждая убивать других, калеча и побуждая калечить других, пытая и побуждая пытать других — то не свершилось бы зла по этой причине, не наступило бы зла. Даже если кто-либо шёл бы вдоль левого берега Ганга, раздавая дары и побуждая раздавать дары других, жертвуя и побуждая жертвовать других — то не свершилось бы благих заслуг по этой причине, не наступило бы заслуг. Благодаря щедрости, самоконтролю, сдержанности, правдивой речи — не свершается заслуг по этой причине, не наступает заслуг»{317}.
Некоторые жрецы и отшельники, напрямую противореча этим жрецам и отшельникам, говорят так: «Действуя или побуждая действовать других, калеча или побуждая калечить других, пытая или побуждая пытать других, огорчая или побуждая огорчать других, причиняя боль или побуждая причинять боль других, наводя ужас или побуждая наводить ужас других; забирая жизнь, забирая то, что не было дано, врываясь в дома, расхищая имущество, совершая кражу, совершая разбой на дорогах, занимаясь прелюбодеянием, говоря ложь — человек совершает зло. Если [железным] диском с острыми краями превратить всех живых существ на этой земле в одну кучу из плоти, одну груду из плоти, то зло свершилось бы по этой причине, наступило бы зло.
Если кто-либо шёл бы вдоль правого берега Ганга, убивая и побуждая убивать других, калеча и побуждая калечить других, пытая и побуждая пытать других — то зло свершилось бы по этой причине, наступило бы зло. Если кто-либо шёл бы вдоль левого берега Ганга, раздавая дары и побуждая раздавать дары других, жертвуя и побуждая жертвовать других — то свершились бы благие заслуги по этой причине, наступили бы заслуги. Благодаря щедрости, самоконтролю, сдержанности, правдивой речи — свершаются заслуги по этой причине, наступают заслуги».
Как вы считаете, домохозяева? Не говорят ли эти жрецы и отшельники полностью противоположные вещи?»
«Да, Господин».
«Домохозяева, в отношении тех жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Действуя или побуждая действовать других, калеча или побуждая калечить других, пытая или побуждая пытать других… … — человек не свершает зла… … Благодаря щедрости, самоконтролю, сдержанности, правдивой речи — не свершается заслуг по этой причине, не наступает заслуг» — то может статься так, что они, избегая этих трёх умелых действий — благого телесного поведения, благого словесного поведения, благого умственного поведения — примут и будут практиковать эти три неумелых действия: неблагое телесное поведение, неблагое словесное поведение, неблагое умственное поведение. Почему? Потому что эти почтенные жрецы и отшельники не видят в этих неумелых действиях изъян, упадок, загрязнение; [как не видят они] и в умелых действиях блага от отречения, и того, что [умелые действия] сродни очищению.
Но поскольку на самом деле есть действие [каммы], то такое воззрение: «нет действия [каммы]» — является неправильным воззрением. Поскольку на самом деле есть действие, то такое устремление: «Нет действия» — является неправильным устремлением. Поскольку на самом деле есть действие, то утверждение: «Нет действия» — является неправильной речью. Поскольку на самом деле есть действие, то когда человек говорит: «Нет действия» — он становится оппонентом тех арахантов, которые учат действию [каммы]. Поскольку на самом деле есть действие, то когда он убеждает другого в том, что нет действия, то это — процесс убеждения в неправильной Дхамме. И в этом процессе убеждения в неправильной Дхамме он восхваляет себя и унижает других. И те благие привычки, что у него были — отбрасываются, а неблагие привычки проявляются. И это неправильное воззрение, неправильное устремление, неправильная речь, противопоставление [себя] арахантам, процесс убеждения в неправильной Дхамме, восхваление себя и унижение других — все эти многочисленные плохие, неумелые действия возникают, имея своим условием неправильное воззрение.
Поэтому проницательный человек рассуждает так: «Если нет действия, то тогда после распада тела, после смерти, этот почтенный человек в безопасности. Но если действие [каммы] существует, то тогда этот почтенный человек после распада тела, после смерти, переродится в состоянии лишений, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Но даже если не говорить о действии, и если б не было правдивых заявлений [о существовании каммы] тех почтенных жрецов и отшельников, то этого человека здесь и сейчас проницательные люди всё равно критиковали бы как человека с неблагими привычками и неправильным воззрением: того, кто придерживается доктрины не-существования действия. Если же действие в самом деле существует, то этому почтенному человеку не повезло дважды: его здесь и сейчас критикуют проницательные люди, и вместе с этим после распада тела, после смерти, он переродится в состоянии лишений, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Поэтому если он слабо ухватил, слабо усвоил это учение о безопасном выборе, то это покроет [только] одно и не даст возможности [развиться] умелому».
Домохозяева, в отношении тех жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Действуя или побуждая действовать других, калеча или побуждая калечить других, пытая или побуждая пытать других… … — человек свершает зло… … Благодаря щедрости, самоконтролю, сдержанности, правдивой речи — свершаются благие заслуги по этой причине, наступают заслуги» — то может статься так, что они, избегая этих трёх неумелых действий — неблагого телесного поведения, неблагого словесного поведения, неблагого умственного поведения, — примут и будут практиковать эти три умелых действия: благое телесное поведение, благое словесное поведение, благое умственное поведение. Почему? Потому что эти почтенные жрецы и отшельники видят в этих неумелых действиях изъян, упадок, загрязнение; [и видят] в умелых действиях благо от отречения, и то, что [умелые действия] сродни очищению.
Поскольку на самом деле есть действие [каммы], то такое воззрение: «Есть действие [каммы]» — является правильным воззрением. Поскольку на самом деле есть действие, то такое устремление: «Есть действие» — является правильным устремлением. Поскольку на самом деле есть действие, то утверждение: «Есть действие» — является правильной речью. Поскольку на самом деле есть действие, то когда человек говорит: «Есть действие» — он не становится оппонентом тех арахантов, которые учат действию [каммы]. Поскольку на самом деле есть действие, то когда он убеждает другого в том, что есть действие, то это — процесс убеждения в правильной Дхамме. И в этом процессе убеждения в правильной Дхамме он не восхваляет себя и не унижает других. И те неблагие привычки, что у него были — отбрасываются, а благие привычки проявляются. И это правильное воззрение, правильное устремление, правильная речь, непротивопоставление [себя] арахантам, процесс убеждения в правильной Дхамме, невосхваление себя и не унижение других — все эти многочисленные умелые действия возникают, имея своим условием правильное воззрение.
Поэтому проницательный человек рассуждает так: «Если есть действие, то тогда после распада тела, после смерти, этот почтенный человек переродится в благом уделе, в небесном мире. Но даже если не говорить о действии, и если б не было правдивых заявлений [о существовании каммы] тех почтенных жрецов и отшельников, то этого человека здесь и сейчас проницательные люди всё равно восхваляли бы как человека с благими привычками и правильным воззрением: того, кто придерживается доктрины существования действия. Если же действие в самом деле существует, то этому почтенному человеку повезло дважды: его здесь и сейчас восхваляют проницательные люди, и вместе с этим после распада тела, после смерти, он переродится в благом уделе, в небесном мире. Поэтому если он хорошо ухватил, хорошо усвоил это учение о безопасном выборе, то это покроет оба [аспекта] и не даст возможности [развиться] неумелому».
Причина и беспричинность
Есть некоторые жрецы и отшельники, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Нет причинности, нет необходимых условий для загрязнения [умов] существ. Существа загрязняются беспричинно, без необходимого условия. Нет причинности, нет необходимых условий для очищения [умов] существ. Существа очищаются беспричинно, без необходимого условия. Нет силы, нет усилия, нет человеческой энергичности, человеческого старания. Все живые существа, всякая жизнь, всё живое, все души — бессильны, лишены силы, лишены усилия. Будучи подверженными изменениям судьбы, случайностям, и природе — они переживают удовольствие и боль в шести великих классах рождения»{318}.
Некоторые жрецы и отшельники, напрямую противореча этим жрецам и отшельникам, говорят так: «Есть причинность, есть необходимые условия для загрязнения [умов] существ. Существа загрязняются в силу причин, в силу необходимого условия. Есть причинность, есть необходимые условия для очищения [умов] существ. Существа очищаются в силу причин, в силу необходимого условия. Есть сила, есть усилие, есть человеческая энергичность, человеческое старание. Не так оно вовсе, что все живые существа, всякая жизнь, всё живое, все души — бессильны, лишены силы, лишены усилия; или же, что, будучи подверженными изменениям судьбы, случайностям и природе — они переживают удовольствие и боль в шести великих классах рождения».
Как вы считаете, домохозяева? Не говорят ли эти жрецы и отшельники полностью противоположные вещи?»
«Да, Господин».
«Домохозяева, в отношении тех жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Нет причинности, нет необходимых условий для загрязнения [умов] существ…..Будучи подверженными изменениям судьбы, случайностям и природе — они испытывают удовольствие и боль в шести великих классах рождения» — то может статься так, что они, избегая этих трёх умелых действий — благого телесного поведения, благого словесного поведения, благого умственного поведения — примут и будут практиковать эти три неумелых действия: неблагое телесное поведение, неблагое словесное поведение, неблагое умственное поведение. Почему? Потому что эти почтенные жрецы и отшельники не видят в этих неумелых действиях изъян, упадок, загрязнение; [как не видят они] и в умелых действиях блага от отречения, и того, что [умелые действия] сродни очищению.
Но поскольку на самом деле есть причинность, то такое воззрение: «Нет причинности» — является неправильным воззрением. Поскольку на самом деле есть причинность, то такое устремление «Нет причинности» — является неправильным устремлением. Поскольку на самом деле есть причинность, то утверждение «Нет причинности» — является неправильной речью. Поскольку на самом деле есть причинность, то когда человек говорит: «Нет причинности» — он становится оппонентом тех арахантов, которые учат причинности. Поскольку на самом деле есть причинность, то когда он убеждает другого в том, что нет причинности, то это — процесс убеждения в неправильной Дхамме. И в этом процессе убеждения в неправильной Дхамме он восхваляет себя и унижает других. И те благие привычки, что у него были — отбрасываются, а неблагие привычки проявляются. И это неправильное воззрение, неправильное устремление, неправильная речь, противопоставление [себя] арахантам, процесс убеждения в неправильной Дхамме, восхваление себя и унижение других — все эти многочисленные плохие, неумелые действия возникают, имея своим условием неправильное воззрение.
Поэтому проницательный человек рассуждает так: «Если нет причинности, то тогда после распада тела, после смерти, этот почтенный человек в безопасности. Но если причинность существует, то тогда этот почтенный человек после распада тела, после смерти, переродится в состоянии лишений, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Но даже если не говорить о причинности, и если б не было правдивых заявлений [о существовании причинности] тех почтенных жрецов и отшельников, то этого человека здесь и сейчас проницательные люди всё равно критиковали бы как человека с неблагими привычками и неправильным воззрением: того, кто придерживается доктрины беспричинности. Если же причинность в самом деле существует, то этому почтенному человеку не повезло дважды: его здесь и сейчас критикуют проницательные люди, и вместе с этим после распада тела, после смерти, он переродится в состоянии лишений, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Поэтому если он слабо ухватил, слабо усвоил это учение о безопасном выборе, то это покроет [только] одно и не даст возможности [развиться] умелому».
Домохозяева, в отношении тех жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Есть причинность, есть необходимые условия для загрязнения [умов] существ… Не так оно вовсе, что все живые существа, всякая жизнь, всё живое, все души — бессильны…» — то может статься так, что они, избегая этих трёх неумелых действий — неблагого телесного поведения, неблагого словесного поведения, неблагого умственного поведения — примут и будут практиковать эти три умелых действия: благое телесное поведение, благое словесное поведение, благое умственное поведение. Почему? Потому что эти почтенные жрецы и отшельники видят в этих неумелых действиях изъян, упадок, загрязнение; [и видят] в умелых действиях благо от отречения, и то, что [умелые действия] сродни очищению.
Поскольку на самом деле есть причинность, то такое воззрение: «Есть причинность» — является правильным воззрением. Поскольку на самом деле есть причинность, то такое устремление: «Есть причинность» — является правильным устремлением. Поскольку на самом деле есть причинность, то утверждение: «Есть причинность» — является правильной речью. Поскольку на самом деле есть причинность, то когда человек говорит: «Есть причинность» — он не становится оппонентом тех арахантов, которые учат причинности. Поскольку на самом деле есть причинность, то когда он убеждает другого в том, что есть причинность, то это — процесс убеждения в правильной Дхамме. И в этом процессе убеждения в правильной Дхамме он не восхваляет себя и не унижает других. И те неблагие привычки, что у него были — отбрасываются, а благие привычки проявляются. И это правильное воззрение, правильное устремление, правильная речь, непротивопоставление [себя] арахантам, процесс убеждения в правильной Дхамме, невосхваление себя и неунижение других — все эти многочисленные умелые действия возникают благодаря правильному воззрению.
Поэтому проницательный человек рассуждает так: «Если есть причинность, то тогда после распада тела, после смерти, этот почтенный человек переродится в благом уделе, в небесном мире. Но даже если не говорить о причинности, и если б не было правдивых заявлений [о существовании причинности] тех почтенных жрецов и отшельников, то этого человека здесь и сейчас проницательные люди всё равно восхваляли бы как человека с благими привычками и правильным воззрением: того, кто придерживается доктрины причинности. Если же причинность в самом деле существует, то этому почтенному человеку повезло дважды: его здесь и сейчас восхваляют проницательные люди, и вместе с этим после распада тела, после смерти, он переродится в благом уделе, в небесном мире. Поэтому если он хорошо ухватил, хорошо усвоил это учение о безопасном выборе, то это покроет оба [аспекта] и не даст возможности [развиться] неумелому».
Бесформенность
Есть некоторые жрецы и отшельники, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Нет абсолютной бесформенности». Некоторые жрецы и отшельники, напрямую противореча этим жрецам и отшельникам, говорят так: «Есть абсолютная бесформенность».
Как вы считаете, домохозяева? Не говорят ли эти жрецы и отшельники полностью противоположные вещи?»
«Да, Господин».
«Поэтому проницательный человек рассуждает так: «Что касается [утверждения] тех почтенных жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Нет абсолютной бесформенности» — то я этого не видел. Что касается [утверждения] тех почтенных жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Есть абсолютная бесформенность» — то я этого не познал. Если я, не зная и не видя, принял бы одну из сторон и заявил: «Только это правда, а остальное ерунда» — то это было бы неподобающим для меня.
Что касается тех почтенных жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Нет абсолютной бесформенности» — то если это их утверждение правдиво, то есть спасительная возможность, что я перерожусь среди созданных-из-разума божеств мира форм. Что касается тех почтенных жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Есть абсолютная бесформенность», то если это их утверждение правдиво, то есть спасительная возможность, что я перерожусь среди созданных-из-восприятия божеств бесформенного мира.
Вооружение палками и ножами, ссоры, разногласия, полемики, взаимные обвинения, расколы, и лживая речь — всё это, как видно, возникает из формы, но не из абсолютной бесформенности».
Рассуждая так, он практикует ради устранения очарованности по отношению к формам, ради бесстрастия по отношению к формам, ради прекращения форм.
Прекращение существования
Есть некоторые жрецы и отшельники, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Нет абсолютного прекращения существования». Некоторые жрецы и отшельники, напрямую противореча этим жрецам и отшельникам, говорят так: «Есть абсолютное прекращение существования».
Как вы считаете, домохозяева? Не говорят ли эти жрецы и отшельники полностью противоположные вещи?»
«Да, Господин».
«Поэтому проницательный человек рассуждает так: «Что касается [утверждения] тех почтенных жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Нет абсолютного прекращения существования» — то я этого не видел. Что касается [утверждения] тех почтенных жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Есть абсолютное прекращение существования» — то я этого не познал. Если я, не зная и не видя, принял бы одну из сторон и заявил: «Только это правда, а остальное ерунда» — то это было бы неподобающим для меня.
Что касается тех почтенных жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Нет абсолютного прекращения существования» — то если это их утверждение правдиво, то есть спасительная возможность, что я перерожусь среди созданных-из-восприятия божеств бесформенного мира. Что касается тех почтенных жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Есть абсолютное прекращение существования» — то если это их утверждение правдиво, то есть спасительная возможность, что я достигну ниббаны здесь и сейчас.
Что касается тех почтенных жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Нет абсолютного прекращения существования» — то это их воззрение граничит с жаждой, граничит с путами, граничит с пристрастием, граничит с удержанием, граничит с цеплянием.
Что касается тех почтенных жрецов и отшельников, которые придерживаются такой доктрины, имеют такие воззрения: «Есть абсолютное прекращение существования» — то это их воззрение граничит с отсутствием жажды, граничит с отсутствием пут, граничит с отсутствием пристрастия, граничит с отсутствием удержания, граничит с отсутствием цепляния».
Рассуждая так, он практикует ради устранения очарованности по отношению к существованию, ради бесстрастия по отношению к существованию, ради прекращения существования.
Четыре типа личностей
Домохозяева, есть четыре типа личностей в этом мире. Какие четыре? Бывает так, когда некий человек мучает себя и практикует мучения самого себя. Бывает так, когда некий человек мучает других и практикует мучения других. Бывает так, когда некий человек мучает себя и практикует мучения самого себя, и, вместе с этим, мучает других и практикует мучения других. Бывает так, когда некий человек ни мучает себя, ни практикует мучения самого себя, ни мучает других, ни практикует мучения других…
… {319}…
Когда так было сказано, домохозяева-брахманы из Салы сказали: «Великолепно, Мастер Готама! Великолепно! Как если бы он поставил на место то, что было перевёрнуто, раскрыл бы спрятанное, показал путь тому, кто потерялся, внёс бы лампу во тьму, чтобы зрячий да мог увидеть, точно также Мастер Готама различными способами прояснил Дхамму. Мы принимаем прибежище в Мастере Готаме, прибежище в Дхамме и прибежище в Сангхе монахов. Пусть Мастер Готама помнит нас как мирских последователей, принявших в нём прибежище с этого дня и на всю жизнь».