чты пришлось ставить заново, а корабль дал течь, но мы быстро законопатили щели.
— О да, какие пустяки, — согласилась и сестра, пряча смех, — вы наверное постоянно возите с собой запас бревен на мачты и кучу пакли. Так, на всякий случай.
— Жозефина!
— Ладно, молчу.
— И вот, на двадцать пятой параллели дозорный заметил на горизонте корабль без опознавательных знаков. Я посмотрел в подзорную трубу и сразу понял: это пираты.
— А сам был ростом с подзорную трубу, — в тон нему добавила Жозэ.
Они с Валентиной захихикали.
Фабьен не обратил на это никакого внимания, увлекшись собственным красноречием.
— Я приказал прибавить парусов и наше судно помчалось, как ветер. Но пираты дали залп из пушки и ядро угодило прямо в главный парус и пробило в нем огромную дыру.
— Ты, разумеется, приказал ее заштопать.
— Ха-ха-ха! — закатилась Валентина.
— Ты будешь молчать или нет? — рассердился Фабьен, — невозможно ничего рассказывать в твоем присутствии.
— На это тебя не хватит, — и Жозэ показала ему язык.
— Продолжайте, месье Лежан.
— Только ради вас, мадемуазель Лефевр. Итак, паруса потеряли силу и мы позорно остановились. Но не собирались сдаваться. Пираты причалили к нашему борту и пошли на абордаж. Мои люди выхватили клинки и пистолеты, и кинулись с бой.
— Неся своего капитана на руках.
— Жозэ, в конце концов!
Валентина смеялась и молчала. Она давно поняла, что без ехидных реплик Жозэ рассказы Фабьена были бы и в половину не такими смешными.
— Я пошутила, — смиренно заметила девушка, — дальше, Фабьен.
— А дальше было большое сражение. Звенели клинки, слышались выстрелы, дым от пороха заволок все пространство кругом. Пиратов становилось все меньше и меньше. Горы трупов застилали горизонт.
— Горы? — скептически заметила сестра, — да сколько же их там было?
— Много, очень много. Но и я потерял много людей. И к концу боя нас осталось трое: я, штурман и один матрос. Пираты нас связали и потащили к себе на судно. Нас привязали к мачтам. Пираты смеялись и глумились над нами.
— Кажется, я знаю, что им показалось особенно смешным, — вполголоса произнесла Жозэ.
И они с Валентиной рассмеялись.
— Потом на палубу вышел их капитан, здоровый мужчина с одним глазом, а второй был перевязан черной повязкой. В зубах у него была трубка, в ушах — серьги кольцами, на голове красный платок, и в каждой руке он держал по пистолету. Он переложил трубку из одного уголка рта в другой и вскричал? «Ага-а! Попались!»
Его прервал очередной приступ хохота.
— Довольно, Фабьен, сочинять, — сказала Жозэ, — я уже знаю, чем это закончится. Ты чихнешь и всех пиратов сметет с палубы.
Девушки вновь залились смехом. Фабьен обиженно надулся:
— Вот и нет. Ты даже не хочешь послушать, каким пыткам мы подвергались?
— Наверное, тебе завязали рот платком капитана и не дали болтать. Ха-ха-ха!
— Все, никогда больше не буду ничего тебе рассказывать.
— А мне? — хихикая, спросила Валентина, — может быть, хоть эту все-таки доскажете? Как вы спаслись?
— А очень просто, — ответила за Фабьена Жозэ, — я приплыла на лодке, вооруженная до зубов и спасла своего маленького братца.
— «Маленького»! — фыркнул Фабьен, — тебе-то всего восемь лет было.
— Но раз ты в свои десять мог командовать кораблем, то я в восемь лет уж как-нибудь справилась бы с лодкой.
В этот вечер Валентина засыпала в отличном расположении духа. Для этого были причины, целых две. Во-первых, с ее знакомыми не соскучишься, а во-вторых, завтра они уже прибывали на Барбадос. Эта новость была самой замечательной из всех последних.
На другой день Валентина с утра уже была на палубе, наблюдая, как корабль входит в долгожданный порт. В то время, как он медленно шел вдоль берега, к девушке подошел Патрик и заметил:
— Доброе утро, мисс Лефевр. Вот и Барбадос.
— Да, — признала та очевидную вещь.
— Надеюсь, вы готовы.
— Если вы имеете в виду, собрала ли я свои вещи, то да. Собрала.
— Не только это.
— Что еще?
— Знаете, куда мы пойдем в первую очередь?
— Куда вы, не знаю, а куда я — вполне.
— Не делайте глупостей, мисс Лефевр. Здесь вам никто не поможет.
Валентина скривила губы и наклонилась вперед.
— Мы причаливаем, — заметила она, — пожалуй, надо пойти забрать вещи.
— Я жду вас здесь, — сказал Патрик.
Девушка пожала плечами.
— Не стоит утруждаться.
Оказавшись на берегу, Валентина удовлетворенно вздохнула. Слава Богу и наконец-то! Вот он, Барбадос. Здесь очень красиво. Пожалуй, по красоте этот остров не уступает и Мартинике. Впрочем, сейчас она была готова восторгаться и голой скалой безо всякой растительности, если б та избавила ее от Патрика.
На набережной Кейн догнал ее и схватил за руку.
— Куда вы намерены идти, мисс Лефевр?
— Вас это не касается, месье Кейн, — она дернулась, освобождаясь, — я — свободный человек и иду, куда хочу.
— Ну уж нет. Вы пойдете туда, куда я вас отведу.
— Оставьте меня в покое, — Валентина ускорила шаг, — не надо нарываться на скандал, сударь. Здесь довольно много народу.
— Стойте, мисс Лефевр! — вскричал Патрик, бросаясь за ней.
— Ах, так! Ну погодите же. Вы посмотрите на этого типа, господа! — громко сказала девушка, останавливаясь среди толпы, — среди белого дня он пристает к порядочной девушке!
Это, понятно, не могло остаться незамеченным. Люди начали оборачиваться и с интересом посматривать на зарождающийся скандал. Патрик немного сбавил темп и прошипел:
— Да вы что?
— Если вы думаете, что меня некому защитить, ты вы ошибаетесь, месье, — продолжала Валентина, как ни в чем не бывало, — я сейчас позову на помощь.
— Оставьте девушку в покое, — сказал пожилой мужчина, останавливаясь рядом с ней и грозно глядя на опешившего Патрика.
— Я ее знакомый! — рявкнул тот, шагнув вперед.
— Кто, вы? Да я вас не знаю, — проговорила она.
— Это уже слишком.
— Не знаю и знать не хочу.
— Да он пьяный, — послышался чей-то голос из толпы, — надо же совсем люди стыд потеряли. Среди белого дня!
Заметив, что круг людей сужается и выкрики становятся куда более угрожающими, Кейн попятился. Он бросил на Валентину злобный взгляд, та презрительно фыркнула и отвернулась.
И в это время рядом с ней послышался возглас:
— Тина, это ты?
Девушка стремительно обернулась.
— Анриетта!
Они кинулись друг другу в объятия.
— Что тут происходит? — спросила Анриетта немного позднее, — ты снова в центре внимания?
— Такого внимания я предпочла бы избежать.
— Ну вот, все закончилось благополучно, — облегченно вздохнул пожилой мужчина, — уж вы, мэм, не отпускайте больше свою сестру одну.
— Ни за что не отпущу, — пообещала та, — пойдем, Тина. Ты просто представить себе не можешь, как я рада тебя видеть!
— И я тоже рада.
— С ума сойти! Дай посмотрю на тебя — Анриетта взяла ее за плечи, — какая же ты стала красивая, Тина! Да пойдем же. А где тетушки? С кем ты приехала?
— Я одна.
— Одна? Господи, как же они тебя отпустили! О, Луи, посмотри, кто к нам приехал! — воскликнула она, стремительно меняя тему и подводя Валентину к высокому статному мужчине очень приятной наружности с военной выправкой.
— Это же моя любимая кузина Тина. Я тебе о ней много рассказывала, — радостно щебетала Анриетта.
— Очень рад познакомиться, мадемуазель, — галантно поклонился лейтенант Леруа, — моя жена столько о вас рассказывала, что мне кажется, я знаком с вами всю жизнь.
— Я тоже очень рада, хотя могу представить, что именно она обо мне рассказывала, — присела Валентина, протягивая ему руку.
— Только самое хорошее, — возразила кузина, — где твои чемоданы? Вон наш экипаж, сейчас мы поедем домой.
— Увы, это все, что у меня есть, — показала девушка на свой тощий узелок.
— О-о, — протянула Анриетта, но тут же добавила, — неразумно путешествовать налегке, Тина. Но ничего страшного. Боже, ничего не понимаю. Как тетушки могли отпустить тебя в такое опасное путешествие совсем одну?
— Я после тебе расскажу, Анриетта.
— Договорились. Поехали, Луи, — кузина взяла мужа под руку. Другой рукой она подхватила Валентину.
— Как хорошо, что мы решили сегодня прогуляться по набережной, — говорила она дорогой, — я ведь предчувствовала это. Говорила Луи, что нам непременно нужно сюда прийти.
— Ну да, — не согласился с ней муж, — напротив, я тебя еле вытащил на прогулку. Если б не я, ты бы спала до полудня.
— Какой ты противный, — в сердцах сказала жена.
Валентина захихикала.
В первую очередь, приехав домой, Анриетта отправила кузину приводить себя в порядок, а потом угостила замечательным обедом. Валентина была в полном восторге.
После обеда они отправились на прогулку в сад.
— Так, а теперь рассказывай. Я нарочно вытащила тебя сюда, чтобы Луи не смущал. Впрочем, это будет продолжаться недолго. Уверена, что вы найдете общий язык скорее, чем это возможно. Итак, выкладывай.
— Что выкладывать? — Валентина захлопала глазами.
— Ладно, не надо этого. Я тебя насквозь вижу. Что случилось?
— Ох, Анриетта, эта история займет не один час.
— Ничего, это даже хорошо, — глаза кузины загорелись, — обожаю слушать длинные истории. Главное, чтобы не про Индию.
— Почему именно про Индию? — удивилась та.
— Потом объясню.
Валентина кивнула и принялась рассказывать. Начинать пришлось издалека, но Анриетта слушала с неослабным интересом, в нужных местах издавая требуемые возгласы, охи и ахи, вроде: «О-о! Боже мой! Ну надо же! Вот это да!»
— С ума сойти можно, — заключила она, выслушав кузину, — какие потрясающие приключения тебе пришлось пережить. Даже немного завидно.
— Ну да, — усмехнулась Валентина, — побывала бы ты в моей шкуре, ты бы такого не сказала. Что стоит только нападение пиратов. А мне это пришлось пережить целых два раза.